***
Вокруг стояла ночная тьма. Бледная луна освещала лишь силуэты близстоящих деревьев, кустов, а так же дорогу. Где-то вдалеке послышались раскаты приближающего грома, а тучи медленно, но верно плыли в сторону луны, чтобы прикрыть то, что произойдёт через пару часов. Но пока луна не беспокоилась и плыла по небосводу вместе со своими дальними подружками — звёздами. Дзинь — раздалось среди безмолвия, и на дороге появились два силуэта, которые уплотнились и стали материальней. Один из них имел очертания человека, другой — большого животного. — И что это было, Фанэшь? — спросил Горбрейтон, а потом его замутило и повело в сторону. Выплюнув горечь, он присел на дорогу и, прикрыв глаза, задышал чаще. Когда он открыл, то заметил, что его демон как стоял, так и не сдвинулся с места. Его голова, поникнув, висела на плечах, а тело немного потряхивало. — Эй, с тобой всё в порядке? — чуть хрипло спросил Лаки, но тот не ответил. — Блин. Да, что это такое? Фанэшь, ты хоть что-то до конца будешь говорить, или мне информацию собирать по крупицам? — Лаки, есть то, что тебе не надо знать, — голос демона звучал глухо, — потому что это никак не относится к тебе и к поиску. — Да неужели? — в голосе парня послышался сарказм. — А откуда тебе знать, что надо мне, может, я хочу многое узнать. Например, почему меня Матар называет сыном Лакншэ? Почему у тебя имя Фанэшь, и о тебе больше меня знает Матар? Почему ты каждый раз не даёшь остальным, тем, кто-то знает больше меня, рассказать то, что я хочу знать, и о чём почти все знают? Почему ты думаешь, что узнав о том, что случилось с тобой, я возненавижу тебя? Ответь! Каждый раз, спрашивая демона, Горбрейтон подходил всё ближе и ближе, и когда их разделяло лишь расстояние вытянутой руки, тот зарычал и, оскалившись, принял оборонительную стойку. Лаки повторил его действия. — Ты ещё мал, и не поймёшшшшь многого, сын Лакншэ. Знания того, почему и как, тебе не нужны. Тебе лишь надо найти источник, и я помогу. — Какое благородство! Демон решил, что перед ним малыш, который не должен знать о мире больше, чем нянька-демон выдаёт. Довольно, Фанэшь! Отвечай! — Нет! Магия и две силы схлестнулись, а затем их раскидало в разные стороны.***
Голова раскалывалась, а тело трясло от слабости, холода и от капель воды, которые капали на лицо, шею, руки. Открыв глаза, парень, проморгавшись, посмотрел на небо, где плыли тёмные и тяжёлые от воды облака. Где-то вдали раздалось громыхание, и через несколько секунд небо озарилось вспышкой молнии. Мир вновь погрузился в темноту. Превозмогая боль во всём теле, Лаки чуть приподнялся на локтях, а затем, сев, осмотрелся. Он сидел на дороге, а вокруг лишь равнина и редкие кустики. Прислушавшись к внутреннему радару, он стал искать демона, но почувствовал лишь то, что тот далеко, и он безмолвный — ни эмоций, ни мыслей, ничего. — Ничего, не пропадёт, — пробурчал парень, стряхнув прилипшую грязь и посмотрев на оборванный рукав, стал думать, куда идти: или назад, или вперёд, или через поля и равнины. Дождь припустил ещё сильней, и похолодало ещё на несколько градусов. Поправив сумку на плече и ещё раз осмотревшись, парень двинулся вдоль дороги, попутно делая над собой прозрачный купол от дождя. Через час он почувствовал, как земля вибрирует, а затем, когда развернулся, увидел, что по дороге едет карета, вот только впряженная не лошадьми. Присмотревшись, Лаки удивлённо проморгался — в карету были впряжены Драконы! Чуть больше ломовых лошадей, с маленькими перепончатыми крыльями, тёмная чешуя, когти, которые вгрызались в землю, и блестящая сбруя, которая переливалась сгустками магии. Горбрейтон сделал несколько шагов в сторону, чтобы такие зверюги и махина не задавили его. Карета промчала вперед, а затем резко остановилась. Сидящий на козлах мужик повернулся и пробасил: — Молодой маг идёт в город? — Да…. Но у меня нет денег, — Лаки чуть запнулся. Его удивило, что его назвали магом, но, вспомнив, что на сбруях есть магия, да и драконы в его времени не водятся, то решил пока, пусть будет так, как думают. — Ха-ха-ха-ха! — раздалось со стороны извозчика. — А ночью и в дождь я вожу бесплатно. Полезайте. Дверца раскрылась, и поманило теплом и сухостью. Чуть поколебавшись, он всё же сел в неё, и карета тронулась дальше. Чуть привыкнув к темноте, Лаки по запаху различил и узнал, что в карете помимо него есть ещё: один мужчина, две пожилые женщины, две девочки и их мать. Каждый из них пах по-особому. Мужчина — терпким, но приятным запахом смолы и травяного настоя. Пожилые матроны — ванилью с лёгкой примесью тлена, женщина — скошенной травой и парным молоком. И девочки — молоком и сладостями. Все, кто присутствовали в карете, спали, или лучше сказать, некоторые спали, а некоторые делали вид, но Лаки решил так же сделать вид, что устал, и, прислонившись к стене кареты, прикрыл глаза. «Так. Что у нас на повестке: демон не хочет со мной говорить, да и сейчас находится от меня далеко, я не знаю, где я, но могу сказать, что магия здесь есть, есть драконы, и вот что дальше делать мне, пока неясно. Блин. Мысли-мысли и ничего более». «Ладно, подумаю об этом завтра», — уже почти засыпая, парень вспомнил эту фразу и понял, что Скарлетт ОʼХара права.***
Первое, что Лаки почувствовал, это как чьи-то любопытные глаза смотрят на него, затем почувствовал, как кто-то попытался прикоснуться к нему, но послышался шёпот и остался лишь взгляд. Немного посидев с закрытыми глазами, Горбрейтон резко распахнул их и посмотрел на того, кто смотрел на него. Их было двое. Пепельные блондинки с нежными, каре-зелёными глазами, с розовыми щёчками и пухленьким ротиком. Они обе синхронно ойкнули и спрятали личики на груди у матери, которая звонко рассмеялась, и от чего две пожилые женщины скривились. Но ей было всё равно, явно она привыкла к этим «кислым» лицам. Улыбнувшись, парень поклонился всем присутствующим. — Здравствуйте, леди, господин, — он пока не знал, как общаться с ними, но посчитал, что такое обращение не должно их оскорбить. — Здравствуйте, молодой маг, — поприветствовал мужчина, а женщины лишь кивнули в ответ. — Скажите, а вы учиться едете или только на праздник? — Пока сам не знаю, — решил немного сказать правду и, в то же время, многого не говорить. Мать девочек внимательно посмотрела, а затем чуть кивнула. — Не знаете? Хм. Тогда я думаю, что вам лучше всё же направиться на учёбу, — посоветовал мужчина, хотя в его ауре что-то неуловимое на первый взгляд изменилось. — Но вы можете, если хотите, пожить пока у меня. Как-никак, моя супруга дочь самого ректора. Пока он говорил, Лаки всё же заметил, как тоненькая, почти прозрачная, как леска, нить-ауры старается нащупать ауру парня. Но рефлекторно аура парня сама уплотнилась и не подпустила эту нить внутрь. Женщина украдкой улыбнулась и принялась поправлять причёски своим детям. — Я подумаю над вашим предложением, господин…? — О, что у меня за манеры! — воскликнул мужчина и представил себя и присутствующих. — Луинд Нейхел — доверенный правителя нашего Наиса Сейвера, рядом с вами моё совершенство Аннэ-Лиэза, наши дочери Бебиль и Нейбиль и моя мать Хариза и тетка Ламира. Все, кого он назвал, в ответ вновь кивнули как болванчики. — А как вас называть? — Зовите меня просто «маг». Я пока лишь только-только стал осваивать это ремесло, и многое не знаю, так что могу нечаянно назвать чужое имя вам, и это может оскорбить настоящего носителя. Не хотелось бы, чтобы меня потом проклинали. — О, даже так? Не зная правил, вы инстинктивно отвечаете как ученик нашей школы. — Аннэ-Лиэза посмотрела в глаза Лаки, а затем ответила мужу. — Прекрати, Луинд, он намного сильнее тебя, и уже давно увидел и пресёк все твои попытки. Голос вроде мягкий и тягучий, только вот парень теперь понял, кто в доме «носит штаны». Вроде все привыкли, что женщина слаба и не сможет быть сильна, но пелена слетает, как только заглянешь в закулисье брака — вот этого брака. — Вас не удивляет то, что муж подчиняется мне? — женщина чуть наклонилась в его сторону и от любопытства приоткрыла рот. — Я рос там, где женщина работала, приносила в дом деньги, при этом была самой любящей и нежной, — откровенность за откровенность. Горбрейтон так же нагнулся, но лишь для того, чтобы прикрыть этот милый ротик. Женщина заливисто рассмеялась и вновь стала приветливой и женственной. По крыше кареты постучали, и мужчина чуть вылез из окна, спросил, что случилось. — Мы подъезжаем, — гаркнул извозчик, — только на этих воротах сегодня чёт столпотворение с самого рассвета. — Пусть направляется к южным воротам, — приказала Аннэ-Лиэза. Карета чуть наклонилась и вновь бодро покатилась. — Я прошу всё же остаться у нас, молодой маг, — женщина к чему-то прислушивалась. — Праздник продлится ещё два дня, и только после этого вы можете попасть в школу. Для любого жителя этого города — честь, если молодой маг побудет в его доме. Считается хорошей приметой привечать молодого мага в доме. — А не травмоопасно это для жителей дома, в котором он будет находиться? — Что вы! Магия оберегает его, а значит и тех, кто рядом, такая защита очень прочна и надёжна. — Странно. Вы оба маги, девочки унаследуют ваши силы, да и эти леди очень сильны в магии, — Лаки кивнул на тихо сидящих женщин, которые не проронили ни единого слова. — В вашем распоряжении вся школа магии. Тогда, почему? — Молодой маг, видно, не здешних мест, — прошептала одна из женщин. — В нашем мире есть поверье, что необученный маг, встретившийся вам в дни праздника трёх богинь, благословлен ими и может принести в дом защиту и процветание. Но так же и угрозу, если его заставлять, приказывать или принуждать остаться. Так что мы, от имени нашего рода, просим уделить нашему дому своё вниманиё. — Хорошо, но я буду волен в любое время уйти. Женщины лишь кивнули и вновь замолчали. Выглянув в окно, Горбрейтон заметил, что скоро они поднимутся на пригорок, и вот с него будет хороший обзор на город. Магия прошлась по всей карете, верхняя часть исчезла, и теперь он мог осмотреть всё вокруг. С одной стороны поля и пастбища, и вдалеке виднелись маленькие дома, впереди река с множествами кораблей и лодок. С другой стороны, как только карета поднялась выше, раскрылся бело-серый город Айтронтэс. Его разбавляли шпили храмов, зелень садов и большой дворец, который стоял на возвышенности почти в самом центре города-порта. Восходящее солнце медленно стало подниматься из-за горизонта, освещая всё вокруг и придавая причудливые блики. Лаки позавидовал многим в этот момент, ведь он мог лишь только попытаться представить все оттенки красок, но он видел мир в фиолетовом спектре, а значит, не мог точно восхититься всем этим. Видя взгрустнувшего парня, Аннэ-Лиэзе коснулась его плеча. — Что случилось? Вроде сначала вам всё понравилось. — Не беспокойтесь, леди, это просто связано со мной, а не с той красотой, что я вижу, — парень, кивнув, натянуто улыбнулся. Всё остальное время он проехал молча. Лаки продолжал смотреть по сторонам, и в голове сравнивать этот город с картинами прошлых столетий. Где были такие же двухэтажные особняки, которые окутаны были в зелёный сад за оградой, где по мощённым мостовым ездят красивые кареты, впряжённые в них лошади, драконы и даже что-то, похожее на ишаков. Где по тротуарам ходят красивые дамы и великолепные мужчины, где между ними шныряют дети, где запахи переплетаются и создают особый аромат города-порта. Они проехали несколько кварталов и пересекли невидимую черту. Она разделяет город на то, где живут: нищие, торговцы и ремесленники, с местами, где живут аристократы и маги. Хотя были и те места, где все сословия могли находиться вместе, это дворцовая площадь, школа магии, центр города и базарная площадь. Всё это рассказывал Луинд, и в его голосе слышались нотки гордости и превосходства над всеми. Горбрейтон лишь про себя улыбался, продолжая кивать мужчине, тем самым показывая, что он его слышит. И вот карета въехала в распахнутые ворота. Проехав ещё пару минут по саду, она остановилась перед лестницей, ведущей в дом. Первым вылез мужчина и поспешил в дом. Двери открылись, и оттуда выбежал мужчина лет двадцати пяти. Короткие волосы зализаны назад, а сам он был похож на тростинку. Приложив кулак к сердцу, он опустил голову и чётко проговорил: — Добро пожаловать, хозяева. Комнаты готовы и скоро будет завтрак. — Спасибо, Спенсер, — Луинд, проходя мимо, похлопал его по спине. Чуть удивившись тому, что мужчина не помог дамам, Лаки всё же вышел из кареты и, развернувшись, подал руку первой женщине. Она лишь приподняла бровь, но приняла помощь, остальные последовали её примеру. Парень на несколько секунд остановился, чтобы посмотреть на величественное строение с башенками и резными окнами, а затем последовал за дамами и слугой, которые уже почти вошли в дом. — Куда прёшь, нищий сброд?! Здесь не подают! Ишь, привыкли прыгать позади карет и пробираться в аристократические земли таким путём, — его остановил окрик слуги, который в это время вышел из-за угла. — И где этот «нищий сброд»? — спросил Горбрейтон, осматриваясь по сторонам, ища человек так три-пять, а то и больше, но его резко скрутили и, пиная, повели к воротам. От неожиданности Лаки опешил и даже не сопротивлялся несколько мгновений, но потом это разозлило. Магия и само тело помогли вырваться из цепких ручонок нахала, а затем скрутить теперь уже его. В ответ слуга стал брыкаться и звать на помощь. На крик выбежали трое молодчиков и Спенсер. — Что здесь происходит, Хиппо, почему этот нищий ещё здесь? — Нищий?! Спенсер! Тебе было сказано проводить молодого мага в его покои! От громогласного и властного голоса Аннэ-Лиэзи зазвенели окна, а магия пригнула к земле всех, кто был поблизости. Лишь Лаки, чуть поморщившись, укутал себя своей силой. — Извините, госпожа, но он похож на нищего, вот я и поду…. — Тебе незачем думать, за тебя уже подумали, а тебе надо лишь выполнять, — хозяйка отчихвостила слугу, а заодно махнула в сторону остальным, чтобы те ушли. — Я прошу прошения, молодой маг, за то, что слуги повели себя с вами так неосмотрительно. Прошу, я вас провожу. Женщина извиняюще улыбнулась и призывно махнула рукой. Лаки хотел обидеться, но понял, что здесь все привыкли к тому, что статус видят лишь по одежде. Да, он понимал, что разорванный рукав, потёртость и ещё не просохшая одежда придают ему не респектабельный вид, но всё же… Продолжая думать об этом, он последовал за ней на второй этаж, стараясь попутно запомнить маршрут. — Вот эта комната ваша, молодой маг, и я надеюсь, что вы не обиделись на слуг? — Аннэ-Лиэзи просительно улыбнулась и, дождавшись пока гость зайдет, продолжила. — Там ванная. Через полчаса я пришлю слугу, чтобы он проводил в столовую. У меня есть вещи брата, я думаю, они вам подойдут… — Леди Аннэ-Лиэзи Нейхел, я благодарю вас за заботу, но если вы хотите, чтобы я и впредь остался здесь, прошу молча уйти. В голосе у парня зазвучал металл, а магия преобразилась в образ его демона. Женщина чуть поскользнулась, когда сделала шаг назад, а затем и вовсе опустила голову и, покорно кланяясь, вышла. Чтобы чуть успокоиться, парень осмотрелся. Комната была светлой. Два больших окна пропускали свет, а цветы в горшке издавали сладковатый пряный запах, двуспальная кровать стояла посередине и зашторивалась чуть прозрачным балдахином. Около окна стояли несколько кресел и маленький полукруглый журнальный столик, чуть левее находился камин с картиной и по бокам от него две двери. Та, что около выхода — вела в ванную, а другая явно предназначена для гардероба. Подойдя к окнам, Горбрейтон их раскрыл, чтобы впустить свежий воздух. Ванная была большая и разделялась на несколько секций: бассейн, парилка, место для массажа, туалет в самом дальнем углу и кабинка для душа, только вот разобраться надо, как она работает. Скинув одежду, парень подошёл и встал внутрь кабинки. Сначала ничего не происходило, а затем с разных сторон кабинки полилась вода нужной для него температуры. Выйдя из ванной Лаки, раскрыл сумку и достал чистые вещи. Тёмный костюм выгодно подчёркивал молодое и в меру тренированное тело, золотые запонки, браслет ажурного плетения с россыпью мелких алмазов на левой руке, золотые с аметистами часы на правой руке, на пальцах пару массивных печаток-колец и на голове золотой обруч такого же плетения, как и браслет. Взгляд ярко-голубых глаз в сторону зеркала для того, чтобы оценить образ. Зеркало как всегда показало, что перед ним красивый парень-мужчина, который знает себе цену, и кто сейчас был похож на принца, который решил одеться «по-домашнему» — минимум украшений, во всём лишь умеренность. Вспомнив, как Альберто-Луциано одевался на встречи к своим поданным, Горбрейтон скривился. Вся его экипировка весила примерно тридцать килограммов, и проходить в ней надо примерно четыре-пять часов и стоять. В двери поскреблись, и тихий голос попросился войти. Дверь открылась, и в комнату вошел парнишка. Быстро осмотревшись, он низко поклонился и попросил следовать за ним в столовую. Проходя мимо одной из гостиной, Лаки приметил странную вещицу, которая висела на входе в комнату. Она приворожила, но покашливание слуги вывело из оцепенения. Вся семья собралась в малой столовой и ждала, когда придёт их почётный гость. Сама хозяйка нервно заламывала свои руки и шептала о том, что надо быть вежливым с гостем. — Ещё раз здравствуйте, — раздалось со стороны входа в столовую, и все обернулись. — Я благодарю за то, что прислали мальчика, а то бы заблудился. Перед ними был уже не какой-то человек, который встретился им на дороге, сейчас они видели уверенного, сильного, богатого и волевого. Вот только человек ли перед ними? Аннэ-Лиэзи ещё раз прошлась по одежде и по драгоценностям гостя. — Простите, что так вас приняли, — уже который раз она попросила прощения. — Ничего. Это будет урок для многих. У меня на родине есть пословица одна — «Не всё то золото, что блестит». — Теперь я это точно учту. Прошу к столу. Завтрак прошёл в тишине. Как понял Лаки, здесь не принято за столом говорить. Девочки порывались что-то сказать, но строгий взгляд бабушек пресекал их порывы. — Может, пройдём в гостиную и продолжим знакомство там? Или вы хотели бы поучаствовать на празднике? Хозяин дома встал и тем самым показал, что готов к разным действиям. — Хм. Пока не задумывался, но, наверное, стоит пойти посмотреть на праздник. Хотя, — парень чуть замолчал, — у меня есть вопросы. Насчёт этого дома и одной вещицы, которая приковала мой взгляд.