Частичка чего-то светлого

      Моя жизнь никогда не отличалась чем-то особенным. Я всегда был самым обычным человеком со своими проблемами и заморочками. С самого детства причиной издевок надо мной могли послужить лишь мои очки, но чем я становился старше, тем больше мог постоять за себя. Ко времени старшей школы на меня просто перестали обращать внимания. Я не был изгоем, я был просто одним из общей серой массы. После того, как я закончил школу, я поступил в неплохой университет. Стабильно учиться я не прекращал даже в университете, поэтому на личную жизнь я особо не обращал внимания. Наверное, поэтому мои отношения с девушками долго не продолжались. Им было неинтересно со мной, они требовали больше, чем я мог им дать. Я не понимал, что тогда они вообще нашли во мне. Но была одна, которая полностью поддерживала меня. У нас были схожие интересы, она не требовала от меня дорогих подарков и ежедневных свиданий. Мы после занятий покупали по стаканчику кофе и шли по безлюдным дорожкам парка к дому, благо жили совсем рядом. По выходным мы ходили куда-нибудь вместе. Со временем мы решили съехаться. Наши отношения продлились около двух лет. Но всему хорошему рано или поздно приходит конец. Я был уверен, что нашел родного человека, но… Однажды я вернулся домой раньше положенного и застал ее с другим. Я не стал устраивать скандалов, а просто развернулся и ушел, сказав, что заберу вещи позже. Она что-то кричала мне вслед, оправдываясь, а когда догнала, вцепилась мертвой хваткой в плечи, слезно прося выслушать ее. И я выслушал. Но измены не прощаются. Слабо улыбнувшись, я сказал, что не злюсь на нее. Она тогда ошарашенно посмотрела на меня, ослабляя хватку, и отошла, не веря моим словам. А я ушел, желая не повторять этого вновь.       После того случая я вновь погрузился в учебу, не замечая ничего. Шло время, на моем курсе появился новый ученик. Это был очень яркий и светлый юноша. Всем своим видом он напоминал маленькое солнце, которое не гасло даже за самыми плотными тучами. Он быстро нашел общий язык со всеми. На занятиях он всегда садился рядом со мной, часто пытаясь заговорить. Я уделял ему минимум внимания, отдавая всего себя лишь учебе. Он никогда не унимался и всегда находил повод для разговоров, что иногда раздражало. А как-то раз я услышал от местных сплетниц, что наше солнце, как его прозвали девчонки, не слишком натурально и имеет тягу к парням. Сразу поползли слухи, которые дошли и до самого виновника торжества. Многие стали обходить его стороной, а кто-то посмеивался. Казалось, что даже это не могло сломить его. Он также продолжал сиять, заряжая своим положительным настроением и других. Но со временем его поведение изменилось. Он все реже заводил разговоры со мной или с кем-то еще, а погодя и вовсе замолк. Теперь о его нахождении в аудитории говорил лишь журнал, в котором отмечали присутствующих. Когда я попытался с ним заговорить, он сначала лишь кивал, боясь даже посмотреть на меня, но потом все же посмотрел, улыбнувшись. И тогда во мне что-то сломалось. С каждым днем я старался все больше говорить с ним. Со временем он даже перестал отводить взгляд при разговоре и теперь смотрел мне прямо в глаза, а, казалось, в самую душу. И когда он вдруг улыбнулся, так тепло и нежно, я в первый раз смутился за очень долгое время. Я не мог понять, что тогда произошло со мной, но каждый раз, как я видел его нежную улыбку, на душе становилось так тепло. И я понял. Что же ты творишь со мной, солнце?       Однажды я стал невольным свидетелем ужасной картины унижения человека и, конечно же, не смог стоять в стороне. В мужском туалете самым бесстыдным образом избивали Рона, того самого человека, который носил прозвище «солнце». Насильники скрутили пареньку руки и, прижав того к полу, избивали руками и ногами. Причиной такого их поведения послужила ориентация парня, за которую его унижали нелестными словами. Я тут же вмешался, за что тоже получил и был назван «голубым спасителем». Но все же мне удалось прогнать их. Я помог Рону подняться и освободил его руки. Он не поднимал взгляд, смотря куда-то в пол, а потом очень тихо поблагодарил меня. Он сел на пол, а я сел рядом. Так я впервые и прогулял занятия. Когда все занятия закончились мы пошли в парк. Было сначала неловко, но мы все больше разговорились. Туда мы стали ходить довольно часто, все больше наслаждаясь обществом друг друга. В том самом парке и случился наш первый поцелуй. Это не было похоже на другие поцелуи, которые дарили мне девушки. В поцелуях Рона было что-то иное. Что-то, что я не мог объяснить. Так и начались наши отношения — солнечного мальчика и совсем невзрачного меня.       Но наши отношения пошли под откос через год, в первый день зимы. Точнее, об этом знал только я, что заставляло сердце разрывается от боли. Тогда я работал курьером и доставлял разные посылки на дом. Моим очередным заказчиком стала довольно привлекательная женщина. Представившись супругой одного из самых богатых людей города, она дала мне ключ от дома, попросив оставить посылку там. Я ни на секунду не задумываясь о том, что только что получил в руки ключ от дома самого богатого человека, отправился по указанному адресу. Дом оказался просто огромным, чем-то даже напоминающий поместье. Хозяйка предупредила меня, что дома никого не будет, поэтому я спокойно вошел, занося с собой огромную коробку. Прикрыв дверь, я отправился на кухню, чтобы отнести посылку, в которой, кстати говорю, должен был находиться торт. Подходя, я услышал странные звуки, а увиденное заставило меня пожалеть о работе курьера. На столе лежала молодая девушка, примерно моего возраста, а пристроившись рядом, находился и сам хозяин сего дома. Хотя заниматься сексом на кухонном столе негигиенично, но я не стал ничего говорить и, развернувшись, поставил торт в гостиной, собираясь уходить. Девушка пискнула какие-то извинения, быстро одеваясь и выбегая из дома, а я оказался прикован к стене сильными руками. Мужчина был немного выше меня, что давало ему возможность смотреть на меня сверху вниз. Его губы искажала гаденькая ухмылка, а глаза дьявольски сверкали. Демон. Я дернулся в сторону, но рука лишь сильнее сжалась на моем запястье. Он поднял мои руки, сильно прижимая их к стене над моей головой, и наклонился к шее. Я отвернулся, смотря на дверь, продумывая план побега, но тут мне на пах опустилась чужая рука, и я дернулся. Я попытался отпихнуть его, брыкался, пытаясь укусить, но все четно. Меня просто развернули, грубо вжимая в стену, и я услышал, как брякнула пряжка моего ремня. Это конец. С того момента моя жизнь крупно изменилась. Я уволился с работы, но никому ничего не сказал, поэтому каждый день вечером я уходил из дома, якобы на работу, и ехал к нему. К демону. Спать с ним была не моя инициатива и я был бы рад сбежать, но мне красочно объяснили, что тогда произойдет. Причинять боль Рону я не хотел, поэтому страдал сам. Но больше так продолжаться не могло.       Тогда было первое декабря. Это был первый день, когда пошел снег. Я помню этот день очень ярко, ведь именно тогда Ронни светился ярче, чем самое яркое солнце в летнюю жару. Солнечный мальчик очень любил снег, а я безумно любил его. Но даже в солнечную погоду могут появиться тучи. Пока мое солнце веселилось, мне пришло сообщение, застилая глаза пеленой горечи. Это был он.       В этот вечер меня ждали не только романтический ужин с моим солнцем и секс с демоном, но и самое глупое решение всей моей жизни. Вместо того, чтобы вернуться домой или же поехать в дорогущий особняк, я забрался на крышу одного высокого здания, чтобы очистить мысли. Я подошел к самому краю, вдыхая воздух полной грудью, и закричал. Сильный порыв ветра лишь усиливал мое желание кричать, просто кричать, забывая все проблемы, всю боль, что испытывал и причинял. Голова была пуста без грамма алкоголя и, не думаю ни секунды я шагнул за бортик, держась руками за перила. Опьяненный риском и свободой я невольно подумал, а хоронят ли суицидников, и разжал руки. Лишь падая вниз, я задумался, как жестоко поступаю, но было уже поздно. Я уже не слышал криков людей, шокировано рассматривающих мое тело, и не слышал визг сирен, приехавшей на место происшествия полиции. Я больше не видел, как потухло мое солнце, узнав о случившемся, и я даже не знал, что на долю секунды лицо демона исказила гримаса ужаса, когда весть о самоубийстве мелькнула в новостях. Я больше не видел и не слышал, не знал и не чувствовал, но убедился, что суицидников хоронят. И каждый месяц первого числа на могилу ходит когда-то яркий мальчик и тихо шепчет надгробную надпись: «Здесь покоится Уильям Т. Спирс».