Когда все идет не так

Конь угрюмо плелся по темному лесу, почти что волоча за собой молодого царевича. Последний кое-как переставлял ногами, что-то неразборчиво ноя и утирая нос расписным рукавом дорогого кафтана, который к тому времени уже был грязным, дырявым и твердым - от непрекращающихся соплей. - Ну, Бурочка, ну милый, - периодически воздевал голубы очи к небу царевич, - ну давай хотя бы привал сделаем, если не воротимся. Сил не осталось, воздуху не хватает моей молодецкой груди... - Терпи, - мрачно отвечал конь, из последних сил сдерживая желание размозжить дурню голову копытом. Ну а чего поделать? Невесту украли? Украли. Возвращать надо? Надо. А то еще засмеют, мол, так и так, наследник престола, а за бабой уследить не может. Вот и приходится ему, коню чистой богатырской породы, тащить за собой вонючего нытика-царевича, который, очевидно, не знает поговорки "Слово - серебро, а молчанье - золото". И вот, когда Бурка уже начал считать овечек, как учил при первой стадии бешенства придворный конюх-психиатр, узко специализирующийся на волшебных лошадях, впереди показалась полянка, где, удобно зарывшись в свежескошенное сено, расположилась избушка на курьих ножках. Хотя, если присмотреться, то ножки были совершенно не куриные, а гусиные; но, к сожалению, царевен никогда не спасали пастухи или птицеводы, вот и вышла путаница. "Аллилуйа" - пронеслось в голове у коня, и плевать, что это совсем из другой сказки. - Приехали. Слазь, обуза. Царевич смерил коня презрительным взглядом, что в его положении было весьма затруднительно, и важно протопал к двери избушки, по дороге пару раз подскользнувшись и чуть не упав носом в влажную от вчерашнего дождя землю. Долбанув со всей дури в дверь, он остановился в ожидании. Через несколько секунд дверь приоткрылась и в образовавшуюся щель выглянула взлохмаченная черноволосая девушка, тут же сердито спросившая: - Че надо, добрый молодец? - Баба Яга? - недоверчиво прищурился царевич, страдавший одновременно и близорукостью, и дальнозоркостью. - А мне Кощей нужен. - Поздравляю, а мне нужен покой, - рявкнула девушка, явно оскорбленная тем, что "добрый молодец" не оценил ее выдающейся красоты. - Бурка, тут, походу, не Кощей живет. Возмущенный царевич разве что искры, подобно жар-птице, не пускал. Возможно потому, что пару лет назад случайно утопил ее в речке. - Как не Кощей? - конь удивленно воззрился на всадника. - У нас клубок последней модели. Он ошибиться не мог. - Да не Кощей я! - надулась девушка. - Я Кощеевна. Ольга. - А вот это внезапно, - Бурка недоуменно пошевелил ушами. - Дочь? - Племянница. Царевич обиженно скривился. На него явно не обращали внимания. - Я, вообще-то, еще тут. - А, ну да, - Ольга перевела взгляд с коня на надоедливое существо. - Кем будешь? - Иван, - юноша выкатил грудь колесом на вопрос, явно заданный из остатков вежливости. - Дурак, что ли? - Да нет, царевич. - Тьфу ты, - зло сплюнула девушка. - Развелось тут Иванов. И черт поймет, кто царевич, а кто дурак. Бурка согласно закивал головой. Ему в принципе была непонятна эта любовь к одинаковым именам, а уж к такому банальному - и подавно. Царевич снова утер нос, на этот раз другим рукавом, и подтянул штанцы. Он явно набирался смелости, чтобы задать самый главный вопрос. - Василиса у тебя? - Какая именно? - не преминула уточнить Ольга. А то мало ли. Василис на Руси в соотношении с Иванами приблизительно поровну. - Прекрасная. Украдена пять дней и семь часов назад. Невеста нашего Ивана, - заучено отрапортовал конь, не оставляя сомнений, кто из двоих путешественников самый умный. - Понятия не имею, - девушка помотала головой. Однако тут же, в опровержение этих слов, из глубины избушки донесся звонкий голосок: "Оленька, ты куда подевалась? Я тебя жду...". Ольга пошла красными пятнами. - Это случаем не наша царевна? - Бурка переступил с ноги на ногу. - Нет, - совершенно искренне соврала девушка. И снова, по закону подлости, ее талию обхватили тонкие ручки, и на плечо легла светловолосая голова. - Василиса? - на царевича снизошло узнавание. - Иван? - царевна явно была не рада такому исходу событий. Конь изумленно заржал. Нет, он, конечно, ожидал, что Василиса скорее всего окажется тут, но чтобы она была замотана в одну простынь... На несколько минут повисло напряженно молчание. - Проворонил ты свое счастье, дурак, - нарушила его Ольга, попытавшись захлопнуть дверь перед самым носом Ивана. - Царевич я, - упрямо проблеял он, вклинивая ногу в оставшуюся щель проема. - Да хоть кот Баюн. Пшел отсюда! Дверь наконец закрылась, оставив ошарашенного Бурку и вопящегося от боли Ивана вне избушки. - Ну и че делать будем? - благородный богатырский конь впервые в своей блестящей карьере не знал, что делать. - Не зна-аю, - проскулил его очень условный хозяин, прыгая на одной ноге и дуя на другую. - Значит, поступим как всегда. - Это как? - Как-как. Скажем, что тосковала-тосковала, да и повесилась, - решительно распорядился Бурка. - Но это уже было с другой Василисой, Премудрой. Которая еще с внучкой бабой Яги осталась. - Ммм... серые волки сожрали? - Тоже было. - С кем? - Не помню. И, вообще, - Иван обиженно глянул на своего коня, - почему они все остаются с другими женщинами? Неужели я так плох? - Понятия не имею, - хладнокровно солгал Бурка, которому за эту ложь неплохо приплачивали мешками чистейшего зерна. - Пойдем уже. Тут делать явно больше нечего. - А оправдание для простого люда? - Эти-то все схавают. Скажем, что инопланетяне унесли. - Так разве можно? - опешил царевич. - Оно же совсем не правдоподобное. - А другие, значит, были очень правдоподобными? Между прочим, первая твоя невеста, Марья Моревна, дочь морского царя, утопилась... Так, неспешно переругиваясь и лениво хамя друг другу, конь и Иван то ли царевич, то ли дурак, пошли прочь от избушки, углубляясь все дальше в лес. И только одиноко сидящий на ветке ближайшей березы ворон недоуменно нахохлился, не понимая, что пошло не так в обыденном мире русской сказки.