***
- Нет ничего плохого в том, что ты не можешь выучить это правило, Сьюзан. Просто постарайся, я уверен, у тебя все получится, - кудрявый парень гладит ладонью по голове маленькой девочки, стараясь унять ее дрожь во всем теле. Он так устал видеть, как малыши прилагают все усилия, чтобы научиться считать, писать, читать. Еще одна невероятно милая девочка не может до конца поверить в свои силы. А родители этого даже не замечают. Ужасно обидно. - Спасибо, мистер Стайлс, Вы хороший, - тонким голоском произносит девочка и подается вперед, обнимая мужчину и прижимаясь к его большой и твердой груди. Сердце внутри замирает, и тот только и может, что осторожно обнять Сьюзан и шептать ей на ухо какие-то ободряющие слова. Все-таки он любит детей. - Беги на урок, милая, звонок, - кудрявый парень выводит девочку из класса и отдает ее учительнице, которая должна проводить весь класс в другой кабинет. Гарри машет девочке напоследок и возвращается обратно, слыша откуда-то из коридора довольно громкий смех и топот ног. Стайлсу бы хотелось, чтобы эти остолопы прошли мимо. Но не все так просто. - ...так после этого он и не лез к Джессике, я ему так въебал, что он еще полчаса встать не мог. - Попридержи язык, Генри, ты у меня в кабинете, а не у себя дома! - вскрикивает мужчина, крайне недовольный таким поведением его ученика. Юноша только лишь пожимает плечами и хмыкает, усаживаясь куда-то на заднюю парту. Еще несколько человек, в том числе и девушки в донельзя коротких юбках, входят в кабинет и рассаживаются по своим местам. Им все равно, начался урок или нет, они занимаются своими делами, кто-то разговаривает, кто-то играет в телефон, кто-то красится, а кто-то смеется так, что стоит гул в ушах. Гарри нравилось работать с маленькими детьми. Они всегда слушаются и не стараются как-то показать свое недовольство насчет уроков. Наоборот, они еще в таком возрасте, когда каждый новый день - какое-то открытие для них. В этом плане Гарри было просто. Он рассказывал им разные истории, рисовал на доске, проводил разные конкурсы. Ему в принципе нравилось проводить время с этими очаровательными ребятами, которые даже и не отвлекались на какое-то другое занятия, кроме урока английского языка. Если бы Стайлс прикладывал немного меньше энтузиазма к своей работе, возможно, его бы и не заметили. Но так как результаты по обучению были вполне неплохими, его перевели на старшие, выпускные классы и забрали младшие. Директору казалось, будто все дело в возрасте, что такой молодой учитель скорее найдет общий язык с учениками, чем это будет делать какая-нибудь старушенция, из которой уже песок сыпется не один десяток лет. Это было жестоко и по отношению к маленьким детям, они и представить себе не могли, что любимый учитель, "дядя Гарри", как его иногда называли по его же просьбе, больше не будет вести у них уроки. На смену ребятишкам, жаждущим получить знания, пришли люди, которые, в общем-то, не хотят делать ничего, кроме того как сидеть в Интернете прямо на уроке или болтать с подружкой по парте. Временами это страшно бесило Гарри, но, в конце концов, ничего с этим поделать он не может. Он прекрасно понимает старших детей, они хотят поскорее закончить школы и уехать из дома родителей. Им кажется, что школа - худшее и труднейшее время в их жизни. Гарри иногда тоже посещали такие мысли, но он старался мыслить объективно. И лучшее, что он может сделать для этих детей, - впихивать в их головы знания каждый день, чтобы у них не оставалось времени думать о каких-то других вещах. Жестоко, но действенно. Гарри скучает по звонкому тонкому смеху в своем кабинете, он скучает по тому, как дети приносили ему разные рисунки, неумело написанные стихотворения. Они забегают к нему на переменах, чтобы рассказать, как проходит день, или просто проведать своего любимого учителя, но это происходит редко. Выпускники отнимают много сил, его стол заполнен стопками разных бумаг, и он не помнит, когда последний раз просто валялся на диване без дела. Но он справляется. По крайней мере, пытается сделать это. - Тихо, - произносит Гарри и встает со своего стула, проходя на середину класса. - Доброе утро. Итак, к сегодняшнему дню вы должны были написать сочинение о том, каким вы видите свое будущее. Кладите тетрадки сюда, я жду, - все, кроме пары человек, встают из-за парт и идут к учительскому столу, складывая там свои тетрадки в стопку и возвращаясь обратно. - Очень хорошо. Надеюсь, в этот раз вы не наделали столько ошибок. Помните, все отметки идут в журнал, - Гарри пересчитывает тетрадки и понимает, что не сдали только те, кого сегодня в школе вообще нет. - Неужели вы все решили порадовать меня и написать сочинения вовремя? - с неприкрытым удивлением спрашивает мужчина и качает головой, оглядывает весь класс. - Сегодня мы, как и всегда готовимся к предстоящим экзаменам, и я очень рассчитываю на вас, ребята. Постарайтесь не опозорить хотя бы самих себя. Отовсюду слышались какие-то остроумные комментарии и фырканье, и как бы много раз все это ни звучало на уроках, Стайлс никогда не привыкнет к этому. Он хотел бы, чтобы его уважали, как человека, чтобы его уважали его труд. Видимо, такого никогда не случится. Громкий гул прерывает ненадолго повисшую в классе тишину, и Гарри резко оборачивается, замечая свою главную головную боль за последние пару лет. Луи Томлинсон. - Томлинсон, Вы когда-нибудь придете на мой урок к тому времени, когда он начинается? - спрашивает он и подходит к парте, где и должен сидеть парень. Тот готовит все, что нужно, и садится на стул, не смея поднять взгляд на учителя, стоящего рядом с ним. - Ничего не хотите сказать? Юноша бубнит какие-то извинения себе под нос и принимается за решение заданий, сжимаясь почти всем телом и расслабляясь, только когда мужчина возвращается на свое место. Проходит только десять минут, как Гарри поднимает взгляд на класс и замечает, что Томлинсон пишет что-то на листке с таким огромным старанием, что даже высовывает кончик языка. Это милое зрелище, и губы Стайлса даже трогаются в еле заметной улыбке, но это урок, нужно заниматься предметом, а не посторонними вещами. И где-то в глубине души Гарри бы продолжил наблюдать за юношей, но он же учитель, поэтому он встает и идет через весь класс, наблюдая, как Луи видит это и быстро убирает тот самый листок. Стайлс хмурится и встает рядом с учеником, складывая руки на груди. - Отдай мне это. - Нет, - слишком тихо, слишком робко. Слишком отчаянно. Грудь мужчины сжимается в какой-то момент, но затем он вновь приобретает свой строгий вид и нависает над парнем. - Я сказал, отдай мне эту бумажку. Мне интересно, чем ты занимаешься в учебное время. - Я же сказал нет, значит, нет. - Тогда ты останешься после уроков и будешь прописывать это на листке до потери пульса, чтобы то, что ты там писал, доставляло тебе неприятные воспоминания о том, как ты потратил по своей же глупости час из своей жизни, - кудрявый говорит это тихо, чтобы другие дети их не услышали, и возвращается за свой стол, принимаясь заполнять журнал и проверять какие-то тетради.***
- До свидания, мистер Стайлс, - бросают девушки и мило улыбаются. Конечно, это же конец занятий, чего бы им не улыбаться. Гарри поднимает голову и легко кивает им в ответ, задерживая взгляд на невысоком парне, который хочет незаметно проскочить между двумя громилами из футбольной команды. - Томлинсон, задержись на минутку, - кричит Стайлс и встает со своего места, опираясь бедрами о стол и складывая руки на груди. Нужно поговорить с этим парнем и прямо сейчас, иначе другого шанса не будет. Шатен слегка ежится и сжимает лямку своего портфеля, до сих пор не поднимая взгляда на мужчину и закусывая щеку изнутри. - Ты помнишь, что было на уроке английского? - Стайлс дожидается легкого кивка и продолжает. - Садись и пиши то, что ты писал. Пока рука не будет отваливаться, давай, - он дает парню новый чистый листок и ручку и кладет их на первую парту, жестом указывая, чтобы тот сел на свое место прямо сейчас. Немного помедлив, Луи обходит парту и кладет портфель рядом, он хватает пальцами ручку и начинает писать, понимая, что другого выхода у него не остается. Его вид говорит об огромном сожалении, он совсем не хочет писать что-то сейчас, ему не хочется оставаться наедине со своим учителем так долго, и сам Гарри это понимает. Но хоть когда-нибудь стоит проучить этого парня, который только и делает, что замыкается в себе и не общается практически ни с кем из своего класса. За прошедшие полчаса Гарри и сам успевает пожалеть, что вообще затеял такое наказание для Луи, но он тут же меняет свое мнение, когда Луи складывает листок лицевой стороной внутрь и кладет его на парту, уже порываясь выбежать из класса как можно скорее. - Погоди, дай я посмотрю, что ты писал, - мужчина разворачивает только что сложенный листок и пробегает взглядом по строкам, чуть хмурясь и замирая. "ЯлюблюВасЯЛюблюВасЯлюблюВасЯЛюблюВасЯлюблюВасЯЛюблюВасЯлюблюВасЯЛюблюВасЯлюблюВасЯЛюблюВасЯлюблюВасЯЛюблюВас". Этим исписан весь листок, и Гарри буквально лишается дара речи, когда смотрит на лицо Томлинсона. Он смотрит прямо ему в глаза, которые наполнены разочарованием. Но не к Гарри. А к самому себе. - И кому же это было адресовано? Ответом на вопрос служит отчаянный шаг Луи. Он сокращает расстояние между ними и припадает к губам учителя, обхватывая его лицо ладонями и просто прижимаясь чуть теснее, чем это нужно. Гарри с трудом отстраняется, с ужасом понимая, что в любой момент к ним мог кто-то зайти, а дверь не закрыта. - Если Вы все еще не поняли, для кого это написано, то мне очень жаль, - бросает шатен возле двери и выходит в коридор, оставляя ошеломленного Гарри посреди кабинета с листком в руках и влажными губами. Определенно, то, что случилось сейчас, не должно было произойти, это неправильно, это странно, это... Что это?***
Всю следующую неделю Луи старается избегать Гарри или вообще не приходить на его уроки, не нужно быть чрезвычайно умным, чтобы не понять таких намеков. И если бы все это оставалось в тайне, было б намного лучше. И для Луи, и для Гарри. Для Луи в первую очередь. Всю неделю Стайлс проводит не только в компании с головными болями и остром желании бросить все и уехать на отдых на пару месяцев, но и с чувством вины перед мальчиком. Пусть он и не виноват в этом. В какой-то из дней Гарри перехватывает Луи в кабинете биологии и встречается с ним взглядами. Он просит его на пару секунд у учителя и отводит в свой кабинет, стараясь особо не давить на парня, но и не отпускать эту ситуацию просто так. - Отпустите меня, у меня сейчас урок, не задерживайте меня. - Луи, я хочу поговорить, - начинает мужчина и отходит назад, давая юноше больше пространства. - Я не хочу ни о чем говорить. Ничего не было, нечего обсуждать. - Пожалуйста, просто послушай, мне жаль, что все выходит именно так. Правда, жаль. - Хватит. - Я хочу сказать, что ты не заслуживаешь такой любви. Я не тот человек, который нужен тебе. - Хватит, пожалуйста. - Я пытаюсь сказать, что мне приятно такое внимание, но не сейчас, окончи школу, поступи куда-нибудь, тогда мы сможем... - Стайлс замолкает только тогда, когда его губы насильно смыкаются и встречаются с губами Томлинсона. Поцелуй сначала служит только средством для затыкания рта Стайлса, но после он перерастает во что-то нежное и трепетное, отчего Гарри начинает отвечать и отстраняется через минуту. - Я устал от этого, я устал чувствовать, как меня тянет к Вам, но я не могу ничего сделать. - Мы обязательно что-нибудь придумаем. А сейчас иди на урок, - Гарри выпускает мальчика из объятий и вытирает тыльной стороной ладони свои губы, скрывая улыбку, когда Луи делает то же самое, только не так заметно. Томлинсон разворачивается и хочет что-то сказать, но тут же закрывает рот на замок, поджимая губы и безмолвно выходя в коридор. Гарри знает, что они справятся с этим. Он точно это знает.