Охота на Дракона

Мое детство закончилось, так и не начавшись. В восемь лет дети с удовольствием ходят в школу, ссорятся и мирятся с друзьями, гоняют мяч по двору за домом и спешат на зов матерей. Мне не довелось испытать ничего подобного, разве что мяч мы тоже гоняли - самодельный, обтянутый грубой кожей, на время позволяющий нам отвлечься от жары и пыли Хельмагистана. В один из налетов его попросту раздавили колесами БТР, а делать новый было в общем-то уже и некому: половина наших полегла сразу, вторую еще долго преследовали по гряде скал, как загнанную дичь. Тогда я понял, что забываться нельзя. Игрушки войны должны приносить боль, так что я учился играть со смертью и выживать ей назло. Затем появился "Мифрил". Хельмагистан медленно и нехотя стирался из памяти вместе с именем Кашим, а вот сержант Сосуке Сагара встал в строй вместе с новыми напарниками. Такие понятия, как честь, долг, верность стали гораздо понятнее и ближе с появлением Курца, Мао и конечно же, майора Калинина, заменившего мне отца. И пусть род моей деятельности изменился мало, начал меняться я сам - я привязывался к ним, доверял им свою жизнь, а они платили мне тем же. И все же, я никогда не задумывался о доверии так серьезно до встречи с Чидори. Она была другой. С ней все было иначе. Чидори не видела войны, и ее жизнь была совершенно иной. Она улыбалась искренне, не таила в себе чувств, словно открытый рапорт и в то же время я не мог прочитать ее. Я наблюдал, я подслушивал, я удивлялся: как она могла найти меня интересным, если я ничего не знал о ее мире? Я и не особо старался узнать, надо сказать. Ведь это было лишь задание, а моих навыков вполне хватало для его выполнения. По крайней мере, я так думал. Это Синдзи мне потом объяснил, что брать женское белье и попадаться с ним на балконе у хозяйки - не самый лучший вариант для последующего общения. А я то все понять не мог, чего она обиделась. На базе все сдавали вещи в прачечную и не устраивали скандалов при сортировке. Чидори же оглушила меня битой, а затем включила полное игнорирование - пока мы летели на Окинаву, она ни разу не обратилась ко мне, и вообще вела себя так, словно я не существую. С одной стороны, это было даже удобно, я мог держать ее в поле зрения и не подставляться. С другой стороны, мне было не по себе. Непонятное нытье в груди, хотя проверка показывала, что процессы организма в полном порядке. Я списал это на напряженность задания, хотя и не был уверен в формулировке диагноза. Конечно, я не ожидал, что Гаурон решится на захват самолета ради одной девушки. Догадывался, конечно, что КГБ может пойти на определенные жертвы, но чтобы с таким размахом, нет. А они не только решились, они сделали и получили желаемое. Мне не составило труда найти ее, вывести из лаборатории: накачанная наркотиками, Чидори видимо принимала часть происходящего, как сон. Но шла за мной покорно, этого было достаточно. На спасательный авиатранспорт мы безбожно опоздали, нас двоих окружили прямо на взлетной полосе - кольцо сомкнулось и свет померк. Открыть глаза получилось раза с четвертого. Непонятное место, неприятная медсестра и Гаурон в дополнение. Осмотревшись, я увидел и Чидори - девушку привязали к стулу, она испуганно смотрела на своих похитителей. Пришлось наблюдать с пола, ибо руки и ноги мне связали достаточно крепко. - Лекарства не помогут, - медсестра покачала головой, - В ее состоянии доза может попросту заблокировать воспоминания, а реакция убьет носителя. Придется вызвать эмоциональный шок, для начала можно начать со стрессового всплеска. - Чидори, - Гаурон говорил приторным голосом, - Почему ты убегаешь от нас? Твои знания могут помочь миллионам людей, а ты не хочешь делиться ими. - Я ничего не знаю! - Как я уже говорила, она лишь носитель. Знания внутри этой прекрасной головы, нужно лишь извлечь их, - врач любезно пояснила ситуацию, - Но у нас возникла меленькая проблема, милочка. Твой побег испортил нам вариант с лекарством, и вот теперь приходиться делать все вручную. - Тем более, что Кашим уже очнулся, - слова Гаурона были слишком громкими и точно предназначались мне. - Вы ее не тронете, - вышло не очень уверенно, к тому же говорить было больно. Ребра так точно сломаны. - Пока нет, - Гаурон направился в мою сторону. Схватив меня за волосы, он помог телу принять вертикальное положение. Краем глаза я заметил, как Канаме вздрогнула, - Пока мы только с тобой поиграем. Кашим уже представился тебе, Чидори? - Не надо, - ее голос надломился. - Сагара Сосуке, сержант "Мифрил", "позывной Урц-7". Шестая группа повстанческого движения Хельмагистана, кодовое имя Кашим. Он был послан следить за тобой, девочка. Защищать тебя ценой собственной жизни, чтобы ты не попала в руки таких негодяев, как я. Думаю, он предпочел бы убить тебя, нежели увидеть такую ситуацию, как эта, - он самодовольно усмехнулся, - Интересно, ты для него только задание или нечто большее? Кашим, тебе нравиться эта девочка? - Не трогай ее! - я понял, к чему он клонит. Она тоже, задрожав, как осинка на ветру. - Иначе что? - его тон стал угрожающим, как и его движения. Слишком резкий удар и меня снова скрутило, хотя казалось бы, куда еще больше. Хватая ртом воздух, я услышал вскрик Чидори и всхлипывания, - Ты ничего не можешь, Кашим. Кишка тонка. - Развяжи меня, и посмотрим, у кого тут... - он ударил снова. На этот раз по лицу, разбивая губы. От боли в глазах померкло, на секунду, но и этого хватило. - Не надо! Пожалуйста! Я не буду больше убегать! - Канаме не сводила с меня глаз, - Я сделаю все, что вы хотите! Прекратите мучить Сосуке! - Смотри, как теперь запела твоя пташка, - Гаурон широко улыбнулся, - На все готова. Не думал, что вы стали такими хорошими друзьями... или стали? - Пожалуйста! - она зажмурилась, когда он снова занес ногу для удара. Каюсь, я тоже, но удара не последовало. - Стресс, да? Скажи, Кашим, в какой момент тело женщины переживает наиболее сильное потрясение? Думаешь, когда она видит страдания другого? - пришлось терпеть. Он жестом приказал развязать ее, и молчавшая до этого медсестра понятливо хмыкнула. Чидори бросилась ко мне, но ее грубо одернули - Гаурон прижал ее к себе, заставив девушку буквально уткнуться носом в его жилет, - Она ведь еще девочка, верно? - Ты двинулся, - с трудом, сплевывая на пол, я попытался приподняться. - Милая Чидори, вы ведь не хотите, чтобы я прострелил ему голову? - Нет... - И ты, девочка, сделаешь все, верно? - Отпустите его. И я все сделаю, - ее колотило. Но говорила она уверенно. - Чидори! - она не повернула головы. - Подлатай его. А нам с Чидори нужно заняться решением наших проблем, - она покорно пошла за ним. Врач щелкнула рацией и ей на помощь пришел один из охранников, помог расположить меня в камере поудобнее. Веревки на руках сменились наручниками: один захлестнулся на моем запястье, другой - на прутьях моей клетки. В лучшем состоянии я мог бы попытаться вырваться, сейчас же едва двигался. И снова приходилось терпеть. Больше всего меня сейчас волновало, что Чидори осталась наедине с Гауроном. И что я ничем не мог ей помочь. Эта неопределенность полностью вывернула мое сознание наизнанку. Чтобы я не наделал глупостей, мне вкатали хорошую дозу наркоты, хотя можно было и не тратиться. Время тянулось медленно и слишком долго, кажется, я пару раз отключался, в основном от боли. Наверное, бредил, не могу точно сказать. Ее я не видел, как и Гаурона. Потом исчезла и врач, оставив меня на попечение охранника. Так прошел день, может, два.Я просыпался и засыпал, но картина не менялась. В одну из ран попала инфекция, меня знобило, и я снова закрывал глаза. Бессилие убивало. Мне послышался голос Курца. Он что-то орал и просил немедленно отозваться, но это был слишком приятный сон, чтобы нарушать его. Пока Курц не стал слишком явным - настоящим, склонившимся надо мной еще с несколькими людьми. Мао как раз скручивала практически не сопротивляющуюся медсестру, имени которой я так и не узнал. Да и не оно меня волновало. Краем уха услышал, что Гаурон ускользнул. - Где Чидори? - я прохрипел это в лицо Вебера. Тот отшатнулся. растерянно оглядываясь на Мао. - Вопросы потом. Несите его! - ее тон был холодным, как прутья моей клетки. Меня уложили на носилки, пристегнули, бодро засеменив к одному из вертолетов. Я повернул голову, пытаясь рассмотреть хоть что-то и сердце мое застучало сильнее. Она тоже была на носилках, но уже сам факт, что она жива, меня радовал. - Скорее, время на исходе! - шум винтов. В голове все смешалось, кто-то звал меня по имени, орал про большую потерю крови. Но я не ранен, в меня не стреляли... Возня, снова крик, но спасатель прошел мимо. И тут все встало на свои места. Мое детство закончилось, так и не начавшись. Ее детство оборвалось только потому, что она хотела сохранить мою жизнь. (продолжение следует)