Разочарование

— Самоубийство — довольно жалкий способ вернуть к себе внимание. Ты так не считаешь? Голос Реборна сочился ядом. Репетитор стоял на подоконнике и смотрел в окно. Цуна видела только его напряженную маленькую спину. На небе сияло солнце, наплевав на личную трагедию маленьких Небес. Хибари сидел там же с закрытыми глазами и, казалось, спал. — Суицид? — одними губами прошептала девушка. Говорить было больно. По ощущениям она поняла, что все тело забинтовано, а правая нога сломана. — Я думал, ты сильнее. А ты попросту решила сбежать. — Безжалостно продолжил маленький киллер. Он не смотрел на ученицу, и Савада его понимала. В его глазах она не больше, чем насекомое. «Значит, они все уже решили», — сожаление мелькнуло в ее мыслях. С ярлыков «Самоубийца», «Слабачка» и «Психопатка» отлепили защитный слой и крепко прилепили ко лбу. Цуне захотелось проверить это немедленно, но под пристальными жёсткими взглядами не смела шелохнуться. В больничной палате было светло и просторно. Не без удивления девушка отметила, что личная и одиночная. «Почти, как камера». По тяжёлому вздоху она поняла, что маленький репетитор и Хибари не единственные её посетители. Она повернула голову, и заметила своих хранителей. Рукой отыскала кнопку и приподняла изголовье кровати. Откинулась на подушки и ожидающе посмотрела на присутствующих. Ни один не поспешил ей на помощь. Против обыкновения. Она излишне радушно улыбнулась и благосклонно развела руки: «Вот она я! Высказывайте!» Но молчание затягивалось, а у Цунаеши жутко чесалась спина. — Я разочарован, Десятая, — прервал молчание блондин у её койки. Старшеклассник-брюнет на подоконнике презрительно фыркнул. Цуна отметила про себя, что в палате из хранителей не хватало только Рокудо, а Хибари относительно спокойно переносил общество травоядных. Голос Урагана звучал приговором: твердо и бескомпромиссно. Цуна не слушала. Она широко улыбалась и сдерживала себя от того, чтобы сжать кулаки. Руки от гнева мелко дрожали. — Хаято, — Цунаеши впервые назвала хранителя по имени. — Дай мне ножницы. Недоумение отразилось на лице Гокудеры, и тем не менее он не смог не выполнить её приказа. Она назвала его по имени и приказала, когда он явно показал своё к ней отношение. Она держала большие ножницы в своей маленькой ладошке и криво усмехалась. Подчиненные моменту её хранители не шевелились и не смели её прервать. Реборн хмурился и готовился остановить сошедшую с ума ученицу от очередной попытки суицида. Второй рукой она отыскала прядь волос, закреплённых синей бусиной. Безжалостно понесла ножницы и обрезала её. Хранители бледнели. Бусины, которые они дарили ей на последний день рождения, прятались в её волосах. А Цунаеши продолжила искать скреплённые пряди. Фиолетовая, зеленая, жёлтая. Хранители помнили, с каким трудом она отращивала волосы и как каждый раз ревела в три ручья, когда они страдали в очередной стычке. Савада сжала две прядки с голубой и красной бусинами на мгновение дольше. И одновременно их отсекла. Они ушли. Она захлопнула дверь. И… — Я не сумасшедшая, чтобы бросаться под машину. Разочарованной была она.