Ненавидеть любя

Гарри Поттеру не везло по жизни. Ему не было еще и года, когда его родители, Лили и Джеймс Поттеры, погибли в страшной автокатастрофе. Маленькому мальчику чудом удалось уцелеть, отделавшись шрамом в виде молнии на лбу. Если бы только шрамом! Несчастного мальчика отдали его единственным родственникам, мистеру и миссис Дурсль, сразу люто возненавидевшим ребенка. Петуния ужасно завидовала сестре, которой всегда удавалось быть лучше нее самой. А уж после того, как ненавистная сестрица вышла замуж за Джеймса Поттера, сына крайне обеспеченного отца, красавчика, заводилу, капитана команды по футболу... Тогда зависть обратилась настоящей ненавистью. До того Петуния могла успокаивать себя, что хоть на любовном фронте у сестры не клеится. Ходит все время с этим замухрышкой Снейпом - тоже мне, нашелся жених! Уж Вернон Дурсль во всяком случае куда лучше, хоть мозгов у него побольше, да и амбиции имеются. Такой не сгноит себя заживо в дурацкой химической лаборатории в поисках непонятного лекарства от малоизученной болезни. Поттер же был из совсем другого разряда - активный, деятельный, буквально излучавший энергию. Петуния была уверена, что жених Лили добьется многого в этой жизни. Может, даже больше, чем ее собственный на тот момент уже муж. Изначально она даже обрадовалась, узнав, что родственница разбилась в автокатастрофе. Но стоило только женщине узнать, что теперь ей придется воспитывать отпрыска ненавистной рыжеволосой ведьмы, как она резко переменила свое мнение. Вернон Дурсль полностью согласился со своей женой. Лишний рот ему был не нужен, а учитывая ненависть супруги к несчастному ребенку и отношение к миру его родителей, в корне отличавшееся от дурслевского мировоззрения, Гарри Поттер казался тем более отвратителен. Все детство супруги Дурсль издевались над бедным племянником. Именно Гарри доставалось за все шалости (Дадличка не мог быть виноват по определению, собственный сын был для Вернона и Петунии святым и безгрешным); именно он выполнял всю работу по дому. Новую одежду ребенок видел только в магазине либо на кузене, ел только самую дрянную еду, спал в чулане под лестницей, полном пыли и пауков. В начальных классах Гарри подвергался издевательствам со стороны Дадли и его приятелей. Наверное, именно это стало причиной того, что все свободное время мальчик посвящал учебе. От чтения в полумраке чулана у него испортилось зрение, а скудное питание и недостаток физической активности стали причиной почти нездоровой худобы. Гарри опасался других детей - в его школе все либо поддерживали Дадли, либо не вмешивались, рассуждая, что не их это дело. Зато учителя не могли нарадоваться на усидчивого тихого мальчишку, никогда не нарушавшего дисциплины и не доставлявшего лишних неприятностей. Гарри с радостью отправляли на любые интеллектуальные конкурсы, заранее зная, что вернется он с наградой. Если не за первое место, то уж за второе наверняка. Единственной проблемой была физкультура. Юный Поттер терпеть не мог этот предмет, поскольку физически был намного слабее одноклассников, каждый раз охотно демонстрировавших это во время занятий. Когда мальчик окончил начальную школу, в дом семейства Дурсль пришло письмо. Необычное письмо, поскольку адресовано оно было Гарри Джеймсу Поттеру, что само по себе было странно. Гарри не водил ни с кем дружбы (никто не хотел ощутить на себе ненависть Дадли), не хулиганил в школе, не имел никаких родственников кроме самих Дурслей. Поэтому тетя Петуния очень встревожилась, обнаружив, что кто-то решился написать ее племяннику. В то утро она буквально выхватила у Гарри из рук письмо, после чего нервно вздрогнула. Вечером, уложив Дадли спать и отправив Гарри в чулан (ага, разбежались, будет он сидеть в пыльном, душном ящике, когда тут такое событие!), старшие Дурсли закрылись в гостиной и тихими голосами принялись что-то обсуждать. Гарри приник ухом к двери, силясь расслышать, о чем беседуют тетка с дядей. - Вернон, это наш шанс практически избавиться от мальчишки. Подумай, нам не придется платить за его обучение, искать ему школу - ведь не будет же это ничтожество посещать дорогой частный интернат, как наш милый маленький Диди. И видеть его больше не нужно будет. Всего пару месяцев летом; это не так много. - Петуния, они забьют этому поганому мальчишке голову всякой дурью, а он и без того умом не блещет, - возразил дядя Вернон и шумно отхлебнул что-то из кружки. Гарри чуть не поперхнулся слюной на этих словах. Он, лучший ученик параллели, не блещет умом? На своего сынка бы посмотрели! - Нет, я решительно убежден, что этого Поттера нужно отправить в интернат для трудных подростков имени святого Брутуса. Уж там ему покажут, где раки зимуют. Тетя вздохнула. - Вернон, этот мальчишка кто угодно, только не преступник. Сейчас мы имеем отличную возможность практически навсегда избавиться от него - так давай не станем упускать своего шанса. Гарри так и не узнал, чем закончился разговор, потому что весьма некстати проснулся Дадли, заметил, что кузен подслушивает, загорелся любопытством и отпихнул его от двери. Конечно, старшие Дурсли услышали странный шум, поймали мальчишек с поличным и устроили обоим знатную трепку. Единственное, что хоть как-то утешало Гарри - так это то, что Дадли наконец тоже досталось. Обычно ненаглядному Дадличке даже выговора не делали, а тут и отшлепали, и наказали, сладкого на неделю лишили. Впрочем, ему только на пользу пойдет, и так задница с трудом помещается на стуле. Неделя прошла для мальчика в тревожном ожидании. Первый день Гарри только и ждал, что с минуты на минуту тетя и дядя объявят замечательную новость - племянник отправится в эту школу, о которой они тогда говорили - как она там, кстати, называется? На второй день он смекнул, что, наверное, Дурсли не хотят обсуждать это в присутствии сына. Вот отправится Дадли погулять со своим приятелем Пирсом, тогда уж дядя с тетей и скажут ему обо всем. На третий день мальчик решил, что все-таки это событие достаточно важное, и, быть может, дядя с тетей еще просто не решили, отправить ли Гарри так далеко. Как-никак, а все-таки наверняка хоть немного они беспокоятся о его судьбе и не желают, чтобы с ним приключилось что-нибудь ужасное, что вполне возможно, если племянник отправится так далеко. Надо навести справки, выяснить, что это за место... На четвертый день Гарри начал подозревать, что Дурсли решили никуда его не отпускать. Уверенность эта все крепла, пока не прошла ровно неделя с момента прихода письма. Это был день рождения Гарри, жаркий и солнечный день, в который Дурсли и не подумали поздравить племянника. Юный Поттер спрятался в кустах сирени от противного Дадли, решившего сделать жизнь кузена невыносимой, открыл книгу и углубился в чтение, когда вдруг в калитку вошел странный человек. Он был намного выше и толще обычных людей. Давно не знавшая расчески борода незнакомца выглядела несколько устрашающе, но стоило только посмотреть ему в лицо, как становилось понятно, что перед вами в высшей степени дружелюбный мужчина. Великан подошел к двери и громко постучал. Гарри, конечно, не слышал из своего укрытия голоса дяди, но прекрасно знал, что сейчас тот что-то пробурчал, источая каждой клеточкой страшное недовольство, а тетя переполошилась и наверняка подбежала к окну, чтобы посмотреть, кто же явился в гости. Гарри не мог различить слов, но выбираться из безопасного куста опасался. Здесь его уж точно не тронет противный Дадли. Впрочем, вскоре гость начал повышать и без того не самый тихий голос, так что по крайней мере часть разговора подслушать удалось. Значит, этот человек хочет помочь Гарри попасть в эту таинственную школу! Дядя отвечал посетителю резко и агрессивно. Громкий резкий стук - такой бывает при сильном ударе по дереву. Наверное, великан в порыве ярости ударил по двери. Гарри предпочел бы, чтобы мощная рука опустилась на голову ненавистного дяди, но этого, конечно, быть не могло, да и звук подсказывал о невозможности подобного исхода. Но теперь мистер Дурсль говорил уже тише и как-то испуганно что ли. Такие нотки в командном голосе дяди были незнакомы юному Поттеру, поэтому мальчик был весьма удивлен. Поддавшись наконец зову любопытства, он выглянул из укрытия, убедился, что опасности поблизости не наблюдается, немного осмелел и двинулся в сторону входной двери, не забывая периодически осматривать территорию и внимательно прислушиваясь к каждому шороху. - Зачем этому вашему старому олуху пригодился мальчишка? - недоумевал Вернон Дурсль. - Это мое дело, куда я отправляю обучаться своего племянника; да-да, мое, сэр. - Меня не больно-то волнует твое мнение, Дурсль, заруби себе это на носу, - отвечал великан. - Гарри Поттер поедет учиться в Хогвартс и точка. Профессор Дамблдор очень уважал покойного Джеймса Поттера, а до него был дружен с его отцом, так что поклялся, что мальчик будет обучаться у него. А насчет учебников и всего прочего можете не волноваться, покойный мистер Поттер, царство ему небесное, оставил своему сыну столько денег, что тебе, Дурсль, столько и не представить. На словах о деньгах дядя Вернон наверняка покраснел. Гарри пока не мог еще видеть лица дядюшки, но достаточно изучил манеры Вернона Дурсля, чтобы с уверенностью утверждать некоторые вещи. Дядя Вернон любил деньги. Очень любил, возможно, больше, чем жену (пожалуй, только Дадли был для папочки важнее). Гарри уже нравился этот великан, сумевший ткнуть его ненавистного родственника в самое больное место. - Этот старый шарлатан забьет мальчишке голову вредными идеями, не сомневаюсь! - продолжал сопротивляться дядя. Интересно, и почему только он не хочет воспользоваться такой удобной возможностью надолго избавиться от племянника. Гарри не строил никаких иллюзий на сей счет и прекрасно знал, что дядя Вернон его просто ненавидит. - Не смей оскорблять Альбуса Дамблдора в моем присутствии! - рассвирепел посетитель. Тут он как раз заметил Гарри, выглянувшего из-за угла. - А, Гарри Поттер, очень приятно видеть тебя живым и здоровым! - Мужчина сразу улыбнулся, и маска свирепости покинула его лицо. Теперь Гарри решительно не мог представить, чтобы незнакомец мог злиться и повышать голос на кого бы то ни было. - Здравствуйте, сэр, - отчаянно смущаясь, ответил Гарри. Так он познакомился с Хагридом, работавшим охранником в Хогвартсе. Так он попал в Хогвартс.