***
Я осознавала, что что-то пошло не так после этого взрыва. Мысли путались, не желая складываться в единое целое, слишком много событий будто бы исчезли из памяти. Амнезия? Но что именно я могла забыть? В голове недели перед взрывом словно были покрыты странным туманом, сквозь пелену которого было сложно что-либо рассмотреть. Да и вообще со мной творилось что-то непонятное. Я засыпала в одном месте, а просыпалась совсем в другом. Под глазами, хоть это и не было столь удивительно, залегли огромные темные круги, хотя особой нагрузки у меня и не было. Все то же, только может из-за операции я себя так неважно чувствовала? Буквально через несколько дней мне придется снова ехать в Лондон, для докоррекции. И за очками. Там и проверю, что не так. Но мне было страшно, что я могла забыть что-то важное, что для меня потом станет роковой ошибкой. Сделала ли я что-нибудь такое, из-за чего кто-нибудь мог стереть мне память? Я чувствовала что это как-то связано с Грюмом. Но каким образом? Куда пропал преподаватель, даже если он и не являлся им? Не стал бы он сам глупо выдавать свои карты, а по канону его до конца года так и не рассекретили. Глупо было предполагать, что вся моя якобы «подпольная» деятельность останется безнаказанной. Для взрослых магов я всего лишь преграда, ребенок, который ничего не смыслит и ничего не знает. И плевать, что в действительности мне уже перевалило за двадцатку. Да и веду я себя не так умно, как хотела изначально. Столько всего натворила, что даже и думать не хочется. Но с памятью нужно было что-то делать. Возможно, есть какие-то способы вернуть ее, и если они есть, то мне нужно прошерстить библиотеку. А если понадобится, то и Запретную секцию тоже. Чем я и занималась отведенные до отъезда три дня, но так ничего не откопала. Но это ведь не приговор, библиотека огромна. А у меня еще много времени, я надеюсь, чтобы все исправить. Наступили те самые выходные, которыми мне грозился Малфой. Ну уж извини, Слизеринский принц, мое здоровье и мое зрение мне куда важнее твоих прихотей. Аппарировать меня снова должен был Снейп, так как мое зрение уже устаканилось, и я ему мысленно посочувствовала. Только из-за того, что он декан такой крайне склонной к идиотизму девчонки, ему приходится мотаться туда-сюда. Не знаю, каково ему, но меня после каждой аппарации жутко тошнило. Наверное, эти пространственные перемещения отбирают много магических сил. Но что я еще могла сделать? Метлы у меня своей нет, да и все равно без сопровождения бы не отпустили. А мне оставалось радоваться только тому, что рядом со мной как обычно молчаливый и угрюмый Снейп, и что он держит меня за руку. Как только мы оказались в Лондоне, мне стало вновь не по себе. После молчаливой территории замка эти оживленные улицы пугали, и хотелось прижаться хоть к чему-то знакомому и привычному. Хоть это и был сам Гроза Подземелий. Но я не могла, как и всегда. Грела мысль о том, что он молчит. Просто потому, что он не говорит ничего о том, как противно, или как достало его мое общество. Знаю, эти мгновения — лишь мгновения, и, возможно, я придаю им слишком много значения, но мне страшно, что он разозлится, так страшно, как никогда ранее не было. Родители вновь ждали меня на условленном месте, а я просто сказала Северусу Снейпу, что отправлю Дамблдору сову, когда за мной нужно будет возвращаться. Снейп кивнул, и скрылся за той же колонной, за которой мы и появились. Я и забыла, что нужно скрываться от магглов.***
Коррекция прошла успешно, но все прогнозы оправдались, и восстановить зрение полностью не получилось. Грустно это осознавать, что теперь я никогда не смогу видеть мир прежним. В кои-то веки мне была приятна поддержка родителей. Просто на этот раз они молчали и держали за руки, вместо того, чтобы говорить что-то пустое, что все равно ничем бы не помогло. Для меня, непривычной к любым проявлениям банальной ласки, это было сродни самых крепких объятий. Просто ощущать, что ты кому-то нужен в этом мире. Возможно, я слишком придиралась к их поведению, потому что перед глазами все ещё маячил совсем другой образ хорошей семьи, но на самом-то деле они заботятся о Гермионе. И по началу, до тех пор, пока я сама не попыталась их оттолкнуть, были настоящими родителями. Самый, возможно, сложный момент — выбор оправы для моих будущих очков. И пускай я пока не знаю диоптрий, но я решила заранее с этим справиться, чтобы быстрее вернуться в школу. Жизнь среди магглов без использовании магии ужасна. А ведь четыре года назад сама такой же была. Но кто станет отказываться от того, что уже успел познать? У Гермионы круглое, слегка вытянутое лицо, поэтому я сразу же отмела узкие прямоугольные очки. Большие стекла (а как же я их раньше боялась) были как раз к лицу. Проблема была еще и в том, что они должны гармонировать с моими волосами, а также с одеждой, которую я буду носить каждый день. Нет, у меня не было пунктика на моду, просто глупо было бы покупать фиолетовые очки, которые оттеняют мою кожу, делая мертвецки-бледной, а носить я буду при этом школьную форму и мантию. Выбирала я настолько долго, что продавец, что было видно по ее выражению лица, готова была меня выгнать пинками из магазина. А я просто боялась своего отражения в очках. Мне казалось, что тогда появляется куча недостатков, которые не так видны без них. В конце концов я взяла простую, тонкую черную оправу с большими линзами. Лучше все равно не найду, зачем только разочаровываться больше? С этими очками было страшно показываться в Хогвартсе. Как другие это воспримут? Засмеют, или что ещё? Признаю, общественное мнение мало меня должно волновать, но лучше от этого не становится. Хуже всего то, что я не смогу носить линзы. То есть это — до самого конца жизни, если я не найду другого выхода. В голову стукнула сумбурная мысль, что если меняться, то уж полностью, и я попросила свою мать отвезти меня в парикмахерскую, откуда спустя несколько часов вышла с светлыми, почти что белыми волосами. Саму себя я определенно не узнавала, но то, что я видела в отражении, мне нравилось. Чем-то я приблизила себя к духу моего факультета — аристократы, в основном, все светловолосые. Пусть я никогда и не стану аристократкой, но это было как-то символично. Не знаю, почему я решила сделать именно так. Наверное, просто затем, чтобы увести внимание от ненавистных очков. В Хогвартс можно отправляться только послезавтра, и я решила привыкнуть к новым ощущениям за это время. Оправа непривычно давила на нос, хотелось освободиться от этого давления, но понимала, что нельзя. Мне теперь жить с этим. Сколько — неизвестно, поэтому в Хогвартсе я должна уже буду свыкнуться и с новым атрибутом и с новыми ощущениями. Глядя на себя в зеркало, я пыталась понять, понравлюсь ли я кому-нибудь в таком образе. Что было глупо, потому что и раньше меня никто не замечал, а теперь ничего лучше не стало. Однако в голове стоял один и тот же вопрос, в котором боялась признаться даже самой себе: понравлюсь ли я ему?***
Дамблдор в привычной ему манере ответил на моё письмо, что пришлет за мной преподавателя и указал место, где я должна буду ожидать — и это, как ни странно, центр Лондона. Но я не особенно удивилась, и ждала за столиком под зонтом у указанного кафе. Интересно, за всю историю обучения в Хогвартсе с кем-нибудь ещё так возились, как со мной? И если нет, то почему для меня делают исключение? Я ждала около получаса, но не видела в толпе никого, даже и близко похожего на профессора. Чёрт! А ведь он мог сменить личину при помощи того же оборотного, и я его и в жизни так не найду. И я сама на себя не похожа… С каждой пройденной минутой становилось все больше и больше не по себе. Здравый смысл говорил, что Хогвартс никуда не пропадает, и даже если сегодня меня отсюда не заберут, ничего не изменится, я все так же могу вернуться в любой другой день, но самой в это верить не хотелось. Маленькая девочка внутри кричала о том, что её бросили и предали, и требовала тотчас же ринуться на поиски. Но я сама себе говорила о глупости такого поведения. Однако спустя ещё четверть часа я заметила… Макгонагалл. В голове сразу же стали мелькать миллионы вариантов того, что, как и когда могло случиться со Снейпом. Поэтому я буквально выскочила навстречу женщине, чтобы подтвердить или опровергнуть свои догадки. Было заметно, что она осматривается в поисках, очевидно, меня. Когда я встала прямо перед ней, она все же заметила. — Мисс… Грейнджер, — просквозила в её словах удивленность. Надеюсь, что это именно оно и было, а не пауза перед сообщением мне не очень-то позитивной новости. — А где профессор Снейп? — сорвалось с моих губ прежде, чем я успела осознать, что даже не поприветствовала Макгонагалл. Но это казалось мелочью перед тем, что я ожидала услышать. Но мои ожидания не оправдались, чему я была одновременно и рада, и огорчена. — Профессор сейчас покинул Хогвартс на некоторое время, — она остановилась, очевидно размышляя, стоит ли уточнять сказанное. Затем все же добавила: — По семейным обстоятельствам. Что могло случиться со Снейпом или его семьёй? Насколько мне известно, его родителей уже давно нет в живых. Или есть, но никто об этом не знает. У Северуса есть кузены? Другие родственники? По каким семейным обстоятельствам он всё-таки уехал?.. Жаль только Макгонагалл не расспросишь, она если и знает, вряд ли поделится этим со мной. Единственное, что из её слов я поняла, что какое-то время Снейпа в Хогвартсе не будет. Послушно подала волшебнице руку, и мы аппарировали на территорию за замком.***
На меня оборачивались. Хорошо, хоть пальцем не тыкали. Нет, я сама этого добилась, но холодок по коже все же пробегал. Я мало кого видела в магическом мире, кто перекрашивал волосы. Точнее, никого, кроме теоретической знакомой Тонкс. Ну и ладно, это же не значит, что это запрещено. Наверное, решаясь на такой шаг, мне нужно было убедиться, волнует ли меня чье-либо мнение. Поэтому решила просто на это забить. Нужно было узнать, какие именно обстоятельства у Снейпа, если он исчез посреди года. Прямо перед очередным состязанием турнира Трёх волшебников. Старалась особенно себя не накручивать, но в голову лезли только самые мрачные вещи. Знала бы я, как недалека от правды. У меня не было ни сил, не желания идти в Выручай-комнату для того, чтобы тренироваться, хотя стоило бы. Но я осталась в своей постели с задернутым пологом, читая пособие по редким ингредиентами зельеварения и их применении, освещаемое несколькими магическими светлячками. В комнате, помимо меня, остались ещё несколько девчонок из факультета. Почему-то захотелось завести какое-то подобие беседы, не знаю, почему, но в последнее время я стала слишком нуждаться в общении. Наверное, это естественно, но для меня было странным. Они разговаривали о всяких незначительных мелочах, и я, в конце концов не выдержав, выбралась из своего надежного убежища. Беседа однокурсниц сразу же притихла, а затем и прекратилась, когда они заметили, что я смотрю на них. Н-да, Гермиона, ну и репутацию же ты себе заработала. — Привет, — неловко произнесла я. На меня смотрели как на полоумную, но меня это не остановило. Нужно было выяснить, где сейчас Снейп. Мне казалось, что они могут знать что-то, чего не знаю я. Только вот что говорить дальше, чтобы не оттолкнуть их? Всех я, естественно, знала поименно, но это только благодаря тому, что они общаются между собой и их называют учителя. Без понятия, знают ли они, как зовут меня, но не представляться же, когда вроде как учитесь вместе четыре года. Да уж, завести диалог куда труднее даже варки сложного зелья. — А вы не знаете, куда подевался наш декан? Это как-то странно. Они переглянулись, а мне все это больше и больше напоминало какую-то комичную ситуацию. Действительно, замухрышка с факультета, которая ни с кем не общалась, резко спросила что-то не вроде «Что задали на завтра?», а что-то более существенное. Можно сказать, что совершила невозможное. — А… — начала Амалия, но затем поймала взгляды подруг и замолчала. Чёрт, мне нужно было бы подкачать навыки коммуникации, чтобы не было вот такого. Я знаю, что веду себя странновато, влезая с расспросами после «затворничества», но пора что-то менять. — Ты разве не слышала? — заговорила вдруг Касси, которая казалась самой молчаливой из этой группы. Мне оставалось лишь только отрицательно помотать головой, потому что находясь в Лондоне, мало что можно услышать. — Профессор Снейп уехал заключать помолвку. Внутри все оборвалось, и внутренний голос истошно завопил. Нет! Нет, пожалуйста! Этого просто не может быть! Что такого я натворила, что так сильно сдвинули канон? Почему Снейп женится на другой? Это что, насмешка свыше? Едва ли не хриплым голосом пришлось сказать: — Правда? Надо же, а казался таким затворником! — я использовала все свои актерские данные для того, чтобы не показать внутреннего раздрая. — И где он только нашёл невесту? — как бы невзначай, но ожидая ответа, сказала я. — Он собирается жениться на Эмбер Паркинсон, кузине нашей Панси, — сказала Вел, курносая невысокая девушка с русыми волосами. Паркинсон значит. И здесь она мне ставит палки в колёса, даже если и не своими руками. Даже не зная этого. Мне нужно сделать все что угодно, только бы разорвать эту помолвку. Но как? Я знаю, что ревновать того, кто и не принадлежал тебе по меньшей мере глупо, но не могу ничего с собой поделать. Надеюсь, что Снейп не тот человек, который женится на следующий месяц после помолвки, иначе я в пролёте. Обычно магические браки заключаются через год после помолвки, потому что родовой алтарь (а я уверена, что он будет присутствовать, пусть и не со стороны Снейпа, а Паркинсон) обязан впитать достаточное количество силы для признания в будущем наследников, а это значит немало магических затрат. И если вылить магию сразу в большом количестве, можно навсегда остаться сквибом. Не думаю, что Снейп станет так рисковать. Значит, у меня остался год, чтобы предотвратить все. — Вот так совпадение! — попыталась улыбнуться я. — Не представляю себе Снейпа, который может стать отцом и возиться с детьми. Он же их ненавидит, — вырвался неловкий смешок. Надо же, я смогла вызвать улыбку у этих девчонок. Только вот пока не понятно, сказала я что-то смешное или меня считают умалишенной. Действительно, будто бы я не могла найти тему для разговора лучше, чем обсуждение личной жизни декана. Выставляю себя сплетницей, но вот только мне было действительно важно это узнать. — Кстати, Гермиона, тебе очень идёт твоя новая прическа, — заметила Амалия. Такого развития событий я не ожидала, поэтому сразу не сообразила что ответить, и только через несколько секунд что-то придумала. — Эм-м… Спасибо. У тебя тоже очень красивые волосы. Действительно, Амалия была обладательницей светло-русых, длинных, до самого пояса густых волос. Я как-то не особенно смотрела на своих однокурсников, а у Амалии явно можно было бы спросить, как правильно ухаживать за волосами. У девушки волосы не секлись, как в принципе и у меня, но мои же «обработаны» взрывом и последующей стрижкой. Мерлин, да я столько всего упустила, не общаясь ни с кем. Как минимум, это какие-то советы, как максимум — хорошая поддержка в виде подруги, с которой можно поделиться наболевшим. Быть может, теперь у меня появился шанс исправиться? Глупо было сразу не устаканить ситуацию, как только против меня устроили ополчение во главе с Паркинсон. А дальше у нас уже легче складывался диалог, и я уже спокойно могла говорить о последних новостях в Хогвартсе, и о других мелочах. Стало намного легче. Я узнала о своих однокурсниках за один день больше, чем за все годы учёбы. Стало казаться, что все время, проведенное здесь, я делала что-то не то. Все могло быть проще, если бы я была не одна.***
Для меня было неожиданностью, что уже на следующий день за обеденным перерывом эти же девочки предложили сесть рядом. Да, я поймала недоброжелательный взгляд Панси, когда она это заметила. Действительно, наверное, она думала, что если она испытывает ко мне неприязнь, то и остальные должны. Да я и не виню её в этом, ведь я сама создала вокруг себя такую атмосферу. А я не могла отделаться от мысли, как именно я смогу разорвать помолвку Снейпа. Как вообще может что-то сделать пятнадцатилетняя школьница против взрослой волшебницы, которая при этом ещё и находится вне зоны доступа. Пришлось тащиться в библиотеку и брать генеалогию, чтобы выяснить, кто такая эта Эмбер Паркинсон. Большой, увесистый томик с помощью магии приземлился на стол, и я сначала с помощью поискового заклинания, а после осознания, что это бесполезно, начала искать уже ненавистную фамилию. Паргеон, Паркер… Вот! Паркинсон. Имя этой девушки было расположено почти в самом конце. Да, немаленький у них род, если учесть, что книга самопереписывается после достижения волшебниками совершеннолетия. По крайней мере, Панси я здесь не нашла. Ради интереса решила поискать фамилию Грейнджер. Я и не надеялась на успех, потому что это вряд ли магическая фамилия. Однако парочку Грейнджеров нашла, которые если и были мне родственниками, то настолько дальними, что все равно от них мне ничего не могло достаться. Да и жили они двумя столетиями ранее. Я очень хотела посмотреть на фотографию этой самой Эмбер. Как выглядит девушка, которая покорила самого Снейпа? Или это просто брак по расчету, в котором одна из сторон что-то выиграет? Мне больно думать о том, что он смог кого-то полюбить, даже если это слишком эгоистично. Я очень ждала его возвращения, больше, чем когда-либо. Как же он изменился всего за пару дней моего отсутствия. А может, он давно изменился, а я все прохлопала?***
У нас временно не было занятий Зельеварения, так как Снейп отсутствовал уже больше недели, а заменять его было некому. Меня внутренне разрывало от неизвестности. Что сейчас происходит там, где он? Может, они пренебрегли условностями и оставили все ритуалы, и в Хогвартс Снейп вернётся уже женатым человеком? На днях нашла колдографию той самой Паркинсон. Ничем не примечательная шатенка, голубые глаза, светлая кожа. Ничего особенного я в ней не видела. Ходила в Выручай-комнату, чтобы срывать на ней злость. Выпускала в неё все известные мне заклинания, на ней же отрабатывала новые. Знаю, что это глупо. Но мне становилось легче хотя бы потому, что я изводила себя до такого состояния, что думать уже не хотелось и не получалось. Оставались силы только на то, чтобы в уютном кругу новых подруг молча пить чай, иногда поддерживая беседу. Когда заметила в расписании изменения, оповещающие о том, что Зельеварение все же состоится, я не знала, радоваться мне или нет. Я была в совершенной растерянности, не знала, что и думать. Что он скажет? Хотя кого я обманываю. Он не обязан отчитываться передо мной, я ведь ему никто. И это больно. На урок шла в растерянном состоянии, но, как только увидела его уставшее, даже и близко не радостное лицо, стало легче. Потом сомнения снова охватили меня, и я начала задумываться о том, что он скучает по ней. Как только он заметил, что первые ученики уже вошли в класс, он взял себя в руки и вернул на лицо маску угрюмого профессора. И я знала, что хочу сказать. Нет, не сейчас, не при всем классе, но знала. С удовлетворением заметила, что удивленный взгляд Снейпа на пару мгновений задержался на мне. Совсем скоро начнётся второй тур Кубка, а если быть точнее, завтра. Как же отлично, что все испытания будут проходить так, как положено и не стоит ждать никаких сюрпризов. Крауч-старший не будет убит, и это делает все куда проще. А зелье, которое мы варили на этом уроке — зелье Красоты. Не знаю, символично это или нет, но его невесте оно явно бы не помешало. Едва дождавшись окончания занятий и сказав Вел, что я скоро вернусь в Гостиную, я подождала, пока однокурсники разойдутся и подошла к Снейпу. — Профессор, у меня к вам разговор. Можно? — спросила я, дожидаясь, пока он хотя бы оторвет глаза от очередных бумаг на своём столе. — Что вам нужно, Грейнджер? Если собралась говорить — говори, Гермиона. Перевела дыхание и буквально на одном выдохе сказала: — Я хочу заниматься зельеварением. И поэтому мне нужны дополнительные занятия. Я знаю, что это будет стоить определённой суммы денег, но мне действительно нужны дополнительные занятия. Я долго (а точнее, все отсутствие Снейпа) читала литературу о дополнительных занятиях и об их оформлении. Поэтому хорошо знала, что между учеником и преподавателем заключается контракт, в котором прописана сумма оплаты и четкий график занятий. И хотя я и так преуспевала в зельях, мне будет полезно узнавать что-то такое, что в дальнейшем поможет стать хорошим зельеваром. Не всю жизнь же я в Хогвартсе буду. А что такое три с половиной года? Теперь оставалось лишь ждать решения самого Северуса. Согласится ли он, или откажется? Преподаватель вправе отказать. Но я не думаю, что у учителя в Хогвартсе такая уж большая зарплата, потому что никто из учителей не купался в роскоши. Учителям предоставлялись апартаменты и обеспечивалось питание, а деньги были скорее символическими, чем действительно чем-то стоящим. Это я тоже нашла в литературе местной библиотеки. — Хорошо, мисс Грейнджер. Сегодня в восемь жду вас у себя в кабинете для обсуждения условий. Внутренне я танцевала. Хорошо, что я предупредила родителей, отправив письмо с Вестой, и они выслали мне деньги. Найдите мне хоть одного адекватного родителя, который бы отказался вложиться в достойное образование его ребёнка. А Грейнджеры не бедствовали. Думаю, не стоит говорить о том, что ровно в восемь я уже стояла со всеми необходимыми документами около двери в кабинет декана.