Помеченные

Алек смотрел на свое запястье. Ровные, небольшие буквы появлялись каждый день. Поначалу кожу невыносимо жгло, словно к руке приставляли раскаленный прут. Когда первая буква стала вырисовываться, Алека подбросило. Он в ужасе уставился в темноту, и только потом начал понимать происходящее. Боль была приятна. Шесть дней по одной букве. И неделя, чтобы все зажило, а имя наконец стало разборчивым. Магнус. Это слово Лайтвуд произносил с каким-то приятным трепетом в голосе, словно именно от тона оно могло рассыпаться подобно хрусталю. С именем, к сожалению, не приходил образ его родственной души. И тогда Алек представлял. Каким же мог быть этот загадочный Магнус? Охотник ли он вообще? Да, конечно, охотник, иначе и быть не может! Охотники должны быть с охотниками — так пишется в законе. А еще там пишется, что однополые отношения не приветствуются в обществе, но Алек уже давно осознал, что он отличается от других. Может ли быть Магнус брюнетом? Чтобы его темные, подобные ночи волосы спадали по плечам, а ветер раздувал бы их в разные стороны. Или же его волосы одного цвета с солнцем? Такие же ослепительные и красивые — так и хочется запустить в них руку. Он худ или толст? Красив или нет? Высок или низок? Алек не знал ничего, кроме, разве, имени, а еще того, что Магнус — его судьба. И Лайтвуд будет любить свою родственную душу не за внешность! Долго скрывать появившуюся «метку» не удалось, хотя Алек и умело прятал ее. В один из дней, когда Алек и Иззи сидели в комнате первого и обсуждали будущее задание, девушка как-то странно наблюдала за братом все время. — У тебя появилось имя? — Иззи легко перевела тему с обсуждения оружия. — С чего ты взяла? — Алек выпрямился и напрягся, пытаясь скрыть страх, посмотрел прямо на сестру с наигранным удивлением, что давалось ему тяжело. Обсуждение имен родственных душ считалось неприличным. Это приравнивалось к интимной теме, но брюнетка никогда не следовала законам и правилам. — Ну, ты постоянно касаешься своего запястья, — пожала плечами девушка. — Покажи! — оживленно воскликнула Изабель и вмиг оказалась на кровати Алека. Парень грубо вырвал руку с крепкой хватки сестры и вскочил с места, словно ошпаренный. Одна мысль, что Иззи увидит имя — мужское имя! — на его руке приводила в ужас. — Эй, ты чего? — удивилась девушка. — Я же твоя сестра… — Ну и что? — Как что? — вскипела охотница. Она откинула прядь черных волос назад и сложила руки на груди, грозно уставившись на брата. — Я знаю тебя лучше всех, я была с тобой всегда, и после всего, через что мы прошли, ты считаешь, что не можешь мне довериться? — Иззи, ты не понимаешь… — Я не понимаю?! — Она подскочила с кровати и начала ходить по комнате. — Алек, это один из самых волнующих моментов каждого! И я очень разочарована, что ты мне так и не рассказал ничего. — А рассказал бы вообще? — она посмотрела на парня, и пыл немного угас: он сидел, смотря в пол, его плечи поникли. — Почему ты не радуешься? Алек удивился резкой перемене голоса (хотя ничего удивительного, такая уж его сестрица) и поднял голову. Он без лишних слов закатал рукав видавшего виды бордового свитера и вытянул руку. Изабель присела и поднесла запястье к лицу, чтобы лучше рассмотреть: у нее еще не появилось имени, которого она с нетерпением ждала. — Оно мужское, — она утверждала, а не спрашивала. Алек ожидал увидеть отвращение. Думал, что сестра тут же выпустит руку, а потом еще долго будет мыть ее с мылом. Перестанет с ним разговаривать, а вскоре и вовсе заявит, что у нее больше нет брата. Но она продолжала сидеть и изучать каждую букву. — Магнус. Красивое имя. К тому же редкое, так что количество жертв уменьшается. Парень с удивлением уставился на нее. Она что, взаправду решила помочь ему искать Магнуса или он ослышался? — Ты не убежала, — тихо проговорил Алек и осторожно поднял глаза на сестру. — Я думал, что у тебя проснется отвращение, ведь… не может у мужчины быть мужского имени, так ведь? Может, это ошибка? Это может быть ошибка, Из? — Имена всегда верны, мой дорогой братец, — ласково проговорила Изабель и сжала плечо брюнета. — Сердце никогда не врет. И если уж у тебя мужское имя, значит, такая твоя судьба. Не ты первый, не ты последний. — Но как же отреагируют родители? Конклав? — Никто не может пойти против имени родственной души. Она взяла его руку в свою и ткнула пальцем как раз на каллиграфично выведенную букву «М. — Это то, что делает тебя особенным. Гордись и береги это. Все будет хорошо, Александр!

***

Магнус бережно проводит перышком по имени, щекоча кожу. Он смеется, но продолжает это делать. Внезапно его плечо прожигает сильная боль, от чего мага бросает вперед, и он оказывается на полу. Бейн, все еще недоумевая, поднимается на ноги и отряхивает рубашку. Плечо опять заныло. Возле зеркала колдун оголяет тело и смотрит на темно-синее пятно, похожее на гематому после удара о что-то. Но Магнус никак не мог травмироваться, особенно учитывая то, что не выходил из квартиры вот уже несколько дней. Магнус щелкнул пальцами, пятно начало потихоньку уменьшаться, когда и вовсе от него не осталось ничего. Но произошедшее не давало покоя. Не может же синяк появиться просто так! За прожитые годы единственным, чем гордился Магнус, была его библиотека. В ней покоилось сотни тысяч томов разных лет и многих эпох. И если уж нужно узнать где-то ответ на все вопросы, то только в книгах. Один том сменялся вторым, чашки с кофе из «Старбакса» заполнили полстола, а под глазами налились синяки от недосыпания. Но речи о сне и быть не могло, пока маг не найдет ответ. И только когда время уже перевалило за полночь, а Магнус готов был на все плюнуть и пойти спать, как услышал «кошачью песнь». Председатель Мяо восседал над горой книг и протяжно мяукал, чтобы привлечь внимание своего хозяина. — Чего тебе? — Бейн протянул руку, чтобы погладить кота, но тот увернулся и спрыгнул на пол и ткнул головой в другую стопку книг. — С тобой все нормально? Сверкнув глазами в темноте, председатель лишь мяукнул и положил лапу на черную книгу. И снова мяукнул. — Зачем мне эта книга? — удивился маг. Кот еще раз коснулся лапой по ней, а потом подошел к хозяину и потерся об руку. — Ты хочешь чтобы я ее взял? Ну ладно. — После минутного колебания Магнус вытащил черную книгу и, пролистав пару страниц, еще раз посмотрел на кота. — Тут что-то важное? Мяо мяукнул и юркнул в другую комнату, оставив Магнуса в замешательстве. Ничего не оставалось, поэтому мужчина продолжил ритуал поиска, которым занимался уже больше девяти часов. На половине книги, так ничего и не найдя, Магнус решил покончить с этим глупым делом, как вдруг его внимание привлекла картинка с руной, а после и странной цитатой: «Бывали случаи, когда руны или оставленные ссадины на одной из родственных душ передавалось другой. Это явление очень редкое и пока никак не обосновано — его нельзя предвидеть». Магнус перечитал абзац несколько раз, а потом, не веря, еще и потер глаза кулаками. Он, Верховный маг Бруклина, был обескуражен подобной новостью. Но оно и не удивительно: мало кто любил распространяться о родственных душах, да и Магнуса не интересовало подобное до того, как восемнадцать лет назад его руку не начало жечь. Почти двадцать лет он был в поиске того самого Александра, чье имя не сводилось никаким заклинанием. Почти двадцать лет никакой информации и никаких новостей, как вдруг синяк на все плечо! Да уж, хорошее знакомство, ничего не скажешь. Идея возникла так же неожиданно, как гром среди ясного неба — так же неожиданно ошарашив. Магнус закатал рукава длинного зеленого свитера, а другой рукой начал выводить буквы. Кожу на запястье защипало, и через минуту там появилась вполне читабельная фраза: «С тобой все в порядке?» Маг откинулся на спинку стула и прикрыл глаза, надеясь, что все сработает.

***

Алек вывел лишь одно слово на запястье, а потом быстро закатал рукав и выбежал из комнаты. Джейс и Иззи уже стояли полностью готовы к заданию и ждали Клэри, как всегда задерживающуюся. Они зашли в душное шумное помещение. Музыка, казалось, заполняла каждый сантиметр огромной комнаты, а сигаретный дым в доли секунды провонял одежду. Алек поежился и закатил глаза: этот колдун хоть когда-то может не гулять на полную катушку? Он высыпается вообще? — Кто это явился ко мне? — вальяжной походкой к ним приблизился волшебник. Он осмотрел каждого и задержал свое внимание на Алеке. — Чем обязан? Алек обреченно вздохнул, но продолжал смирно стоять возле Джейса, сжимая кулаки. — Нам нужна помощь, — обратилась к нему Клэри. А потом несколько минут в деталях объясняла цель прихода: с помощью колдуна она надеялась вернуть свои воспоминания, которые, между прочим, были им же и заблокированы. — Ничем не могу помочь, сладенькая, — пожал плечами Магнус. Но на этом их встречи не прекратились и в следующий раз они столкнулись при плохих обстоятельствах: Алек был ранен. И кто же, как не Верховный маг Бруклина, мог справиться с этим?

***

Магнус явился в Институт и, раздавая указания, присел возле Алека. Тот лежал без сознания и напоминал больше спящего, чем тяжелораненого. — С ним все будет хорошо? — голос Изабель дрожал, девушку пробивала дрожь. — Если ты не будешь хныкать у меня над ухом и освободишь комнату, то да. — Но… — Она не знала, как возразить на красноречивый взгляд кошачьих глаз колдуна. Оставшись в комнате один, Магнус принялся водить руками над грудью пострадавшего и шептать непонятные для примитивных слова. В руках колдуна будто зажглись маленькие яркие синеватые огоньки. Магнус откинул назад прядь взмокших волос: справиться с раной было сложно, ему пришлось задействовать все свои силы. Спустя время, обессилев, он упал на стул и выдохнул полной грудью — Алек начал дышать ровнее. Магнус прикрыл глаза и на секунду замер: ему нужна была небольшая пауза после столь изнурительной нагрузки, да и появившаяся сегодня вечером боль во всем теле не давали о себе забыть. Магнус уже знал, откуда она взялась — родственная душа в беде. От этой мысли в груди что-то скручивалось в тугой комок. Страх потерять своего Александра был сильным. Буквы на запястье начали в определенный момент темнеть, но Магнус этого не заметил, так как спешил на помощь к Алеку. Он думал, что, если не найдет свою родственную душу, то может остаться с Лайтвудом, ведь Такой исход событий был очевиден, если души не обретались. Магнус закатал рукав по локоть и посмотрел на имя — буквы вновь наливались краской. На минуту показалось, что они даже стали ярче обычного, но такое бывает лишь тогда, когда глаза уставали (Бейн не отрицал этого, так как лечение Алека его изрядно вымотало), или же когда твоя родственная душа находится совсем рядом… От одной мысли об этом маг засмеялся. Такого ведь не могло быть логически: Алек — охотник, он – маг. Их союз будет неправильным. Да и вообще, союз между мужчиной и мужчиной сам по себе абсурден! Но любопытство взяло вверх над затуманившимся разумом колдуна. Минут пятнадцать он сидел в тишине и бросал злобные взгляды на руку Лайтвуда, а потом не выдержал и легонько закатал его рукав. Магнус. Маг застыл. Он не поверил своим глазам. Его имя — Магнус. Так, значит, вот откуда тогда появлялись все эти боли… Бейн кончиком пальца провел по выжженному имени, и легкий, едва заметный ток отдался и на его запястье. Магнус почувствовал некую легкость в душе от того, что наконец-то может прикасаться к тому, кого он столько лет надеялся обрести! За всю ночь, что маг просидел возле кровати Алека, какие только мысли не посещали его голову, и все они не вязались между собой, а объединяло их лишь то, что все были все мрачнее и мрачнее. Магнус был спокоен: он держал руку нефилима. Несомненно, наутро Алек будет удивлен не меньше Бейна, но все будет хорошо. Так должно быть, когда две веревочки судьбы наконец-то сплетаются в единый узел.