Стоит удалиться.

Замок был подозрительно тих и пуст, как будто и не было грандиозного пира в честь завершения Мора. Точнее, состоялся за пределами королевского дворца, но все равно большинство потом приползло спать под сень каменных стен. Отмечали шумно, жарко, с задором - топили страх и облегчение в вине. По мнению Лелианы, празднество на углях окропленного чёрной кровью Денерима хуже светских посиделок на трупах во время великой болезни. И кое-кто разделял эту мысль, хоть и не признавался в этом. - Дурацкая погода, - ругалась бард на серые утренние облака и ерзала в постели, - Ты будешь когда-нибудь ложиться спать? В отведённых ей - нет, не ей - покоях было светло и до дрожи свежо, ведь их временная владелица всегда держала окна открытыми. "Воздух - залог здоровья и долгой жизни" - отпихивалась она от капризов рыжеволосой Лелианы, которая требовала хоть капельку тепла в комнате. Уже который день. Когда Лелиана с раздражением спрашивала, как это Кусланд пришла к такому многосложному выводу, та лишь хмыкала и прятала острый взгляд серых глаз. Нет, бард её решительно не понимала иногда, но все равно не отставала. А Кусланд не боится холода. Она вообще ничего не боится. - Джоан, хватит скрести пергамент, - мурлыкала Лелиана, глядя на узкую прямую спину, облаченную в белую грубую ткань рубашки. Кусланд писала так сосредоточенно, что бард даже почувствовала укол ревности и беспокойства. - Родная, будь другом, буквально пару минут тишины, ладно? Я занята, - пропела Джоан в ответ своим низким бархатным голосом, но Лелиану не проведёшь - издевается. - Ничего ты не занята. Иди под одеяло, простудишься, - фыркнула рыжая. Скорей, а то она уже чувствует холод иного рода... Для барда нет ничего страшней, чем чувствовать себя ненужной. Все это было, кара оказалась слишком тяжёлой для нежной влюблённой Лелианы, но Маржолайн мертва, и это сама Кусланд, её личное сухое красное, вонзила нож, скрытый клинок в рукаве в сердце подлой змеи. Лелиана любит вина мягкие, сладкие, как Маржолайн, но Джоан при всей своей горькости не оставляет тлетворного послевкусия. - Поверь, это... стоит того. Да еб твою... - Кусланд запечатала письмо и скрепила края восковой печатью, бард это услышала. - Печатка? Раньше её не было, - нахмурилась она и нехотя встала с кровати, закутавшись в одеяло с головы до ног. Когда-нибудь она научит свою Кусланд закрывать окна. - Оу, встал великий сыщик? У меня раньше много чего не было, - усмехнулась Джоан, повернувшись на стуле к Лелиане и облокотившись на спинку. Бард прикусила губу: к черту гуляющий по комнате ветер, когда чертовка сидит в одной рубашке и столь вызывающе смотрит. Завалить на пол, оказаться самой прижатой к холодным плитам, провести пальцами по скулам, острым и высоким, как и все в ней. Кроме гребанного голоса, слыша который, Лелиане кажется, что она занимается сексом с глинтвейном. - Да ну? Например? - в тон ответила бард, подойдя ближе. И, когда Джоан уже положила руки ей на талию, посмотрела на адресат, выведенный убористым почерком на бумаге. - Например... - Черный магазин? - выражение лица Лелианы резко изменилось, и сама она тут же требовательно отпихнула руки, - Так ты говорила серьезно? - А я давала повод думать, что шучу? Рыжей не понравился оборот, который принимала ситуация. Не нравилось думать, что Джоан и впрямь намерена осуществить своё "то, что нужно", о котором как-то раз шутливо обмолвилась на одном из бесчисленных вечеров у костра. - Ты обещала остаться со Стражами, - Лелиана рухнула на край кровати и в упор взглянула на Джоан. Та тоже смотрела прямо, и в глазах её плясали если не черти, то бесенята. Бард подозревала, что так и зарождается безумие. - Я никогда этого не делала. - А твой мабари... А. - Уже мертв, как помнишь, - сухо произнесла Джоан. Но Лелиана не сдавалась: - Но Ферелден... - Обойдётся без меня. Из меня плохой политик, родное сердце, но в "Порочную благодетель" я играть умею. Знаю, какой карте в каком раскладе лучшее место. - Не сможешь, - бард почему-то почувствовала прилив сил и упрямства, - Зов тебя все равно не отпустит, хоть прокляни ты Стражей на самом деле. - Прокляни? Лилс, ты опять все не так поняла. Я не ненавижу их, не презираю... ну, массово. Просто мне среди них нет места, я ещё не успела разочароваться в жизни. А Зов... Ну, Зов, что ж поделаешь. Все мы смертны, никто не застрахован. Вдруг я уже завтра споткнусь на лестнице и при падении сломаю шею? То-то Винн повеселится. - Дыханье Создателя, Джоан... Это же безумие! Они будут искать тебя, ты знаешь? Они же не отпускают так просто из ордена, никого не отпускают.. - Но-но, родное сердце, - Кусланд, невыразимо прекрасная в своей уверенности и спокойствии, села рядом и ласково обняла рыжую, и та уронила голову ей на плечо, забравшись с ногами на колени, - Ты так плохо думаешь обо мне? Как найдут, так и отвяжутся. Алистер задолжал мне денёк форы, так что свалить я успею. Я не маг, одержимость мне не грозит... Киркволл не худшее из мест на свете. Раз Антиквар на сей раз обосновался там, мне стоит только присоединиться к Стэну и Зеврану. И постараться не захватить корабль, на котором поплывем. Ты все равно не присоединишься ко мне сейчас. Может, навестишь потом? Лелиана молчала, накручивая на палец длинные тёмные волосы Кусланд, которые та всегда заплетала в какую-нибудь косу, чтобы не мешались. Впрочем, стричься она отказывалась категорически, даже несмотря на резонные напоминания Алистера о вшах ещё в самом начале их путешествия. - Ты хуже пребывания на корабле во время десятидневного морского шторма, - буркнула бард наконец. Кусланд рассмеялась. - О нет, я значительно хуже. Возражать Лелиана не стала. Джоан любила море и корабли, что объясняла своей полукровностью: со стороны отца, Брайса Кусланда, много ривенийских корней, а мать в юности, ещё во время оккупации Орлеем Ферелдена была известна как Морская Волчица и терроризировала побережье вместе с отцом. И вообще, Хайеверу принадлежит Штормовой берег, а там уж сам Создатель наказал... Ах, Джоан, Джоан. Соленая вода, ураганный ветер, сухое красное, имбирь с апельсином, шипящая кислота... - Это все потому что ты знаток зелий? - недовольно спросила Лелиана. Впрочем, ей нужен был ответ, она знала его сама. Лучше неё знали только расплавленные до костей и вымороженные до льда мертвецы. - Я прекрасный знаток зелий, - поправила её Кусланд, гладя свою рыжую по волосам. - Не понимаю, к чему благородной даме такие увлечения. - Мы это уже обсуждали, Лилс. Быть благородной дамой очень скучно. - Знаешь, опытные лекари нужны везде. В том числе и Стражам. Джоан криво ухмыльнулась: - Ну нет, так дело не пойдёт. Ссадив Лелиану с колен, она встала и потянулась. Бард знала многих высоких людей, которые стесняются своего могучего роста. Гордились им единицы. К ним относилась и Кусланд, которая была выше Лелианы почти на полголовы, что немало. За Мор отощавшая почти до костей, но все так же гибкая и пугающе сильная для своей хрупкой комплектации, Кусланд производила впечатление. Смуглая кожа, способный разрезать металл взгляд, острые, но правильные черты лица, темно-алые губы. Безжалостная ирония и минимум сочувствия, она все же была хитрее и умнее почти любого, кого знала Лелиана. Почему-то сначала она с постоянным предчувствием драки и злостью относилась к ней. Но, признав в юной Стражнице, благородной ферелденке, мастерице снадобий и ловкой дуэлянтке опасного и достойного противника, бард сдалась. Как похоже на Маржолайн. Как не похоже. Искусные руки, знавшие своё дело и на ложе любви, и в любой работе. Танец с кинжалами и агрессивен, и грациозен. Меткие броски ножей и склянок - приговор, без личностей и эмоций. Шрамы на осыпанной веснушками спине, как свежие, так и старые - откуда?.. Сколько тайн, сколько завуалированных знаков в самом простом движении, и их читала только Лелиана. Может, тем и покорила?.. И все равно истинное нутро Джоан ей было недоступно, неподвластно, неизвестно. Тем интереснее. - Что-то я не пойму твоих метаний, родное сердце, - насмешливый и чуть удивлённый тон был в новинку, - То ещё вчера ты уговаривала меня уплыть с тобой на край света, то на моё предложение отвечаешь отказом... Ты, часом, с сегодняшнего дня не на особо кровавой неделе? Если так, я как-нибудь подожду. - Очень смешно, Джоан, - фыркнула рыжая, - но я серьёзно. Киркволл довольно мрачное место. - Мне стоит удалиться, так будет лучше для всех. Здесь моё мертвое прошлое. А там теперь моё будущее, место работы. Мало где теперь принимают без особого подтверждения квалификации, а мне лень её подтверждать. - Врешь, тебе никогда не бывает лень, - тоскливо возразила Лелиана. Кусланд встала у окна. - Знаю, ты думаешь, что я сразу кинусь по бабам и мужикам, как только уеду, - тихо сказала она, глядя на чёрные руины Денерима, - Думаешь, я тут же все забуду, хотя я могу. Но... это не так. Мне двадцать лет, Лелиана, у меня все ещё впереди, как мне внушали дома когда-то. Из них почти двенадцать я провела вне Ферелдена, это ты знаешь. Я уже была влюблена и знаю, что любовь накладывает ответственность и обязывает больше дарить, чем принимать. Хоть мне и непривычно говорить об этом, я все же посмею утверждать, что бегать от тебя я не собираюсь. Просто нет мне больше места здесь, особенно среди неудачников-Стражей. Фергюс... Как-нибудь в другой раз с ним поговорю. А ты не хочешь жить со мной. Бард замерла, слушая невероятно серьезные речи своей Кусланд. Та ведь никогда не говорила ни о чем подобном, даже их первая ночь была спровоцирована самой Лелианой и её взволнованными, ядовитыми словами. Возможно, Кусланд вообще говорит так откровенно впервые за всю жизнь. - Дело не в этом, mon amoure, - нашлась наконец Лелиана, и нежность затопила ей сердце, - В Киркволле нет места мне. Но мы все равно будем вместе, верно? - Конечно, - помедлив, откликнулась Джоан и выдохнула. Глаза её сверкнули как горный вершинный снег на солнце, - Вместе будем, Мор забудем... Но Алистер молодец, конечно. Отказался от короны, принял Логейна в Стражу, да ещё и Морриган вые... разрешил провести ритуал. Какие-никакие, а яйца есть. Лелиана потянулась и снова распласталась на кровати, довольно улыбнувшись. Пик откровений миновал, непривычно серьёзная Джоан исчезла, в покоях все ещё холодно, если не морозно. - Мне казалось, что это все произошло под твоим влиянием, - заметила бард, высунув ногу из-под одеяла и ткнув ею в колено стоявшей Кусланд. Та тут же среагировала, поймав ногу, и шутливо царапнула кожу на щиколотке. - Ну, не во всем. От короны он сам отказался. Анора была в таком захвате, что даже пока никого не убила. Надеюсь, теперь она до меня не дотянется. Вот блядство. Слушай, я тут подумала над своим новым именем. Ведь теперь придётся отодвинуть фамильное наследие подальше и надолго. Так вот... Серые облака уже отступали под напором северного ледяного ветра. Близилась весна. - Ты ужасно тщеславна. - Поэтому ты меня и любишь, родное сердце.