Избранники Эпоны

Флаттершай молчаливо шагала по пиршественному залу. Вокруг были последствия бурной пьянки – перевёрнутые чаны, разлитое пиво, бесчувственные тела незнающих меру в питье германцев. Впрочем, не только дружинники Пинки Пай пили в этот вечер. Сама королева тоже употребила несколько кружек пива вместе с Твайлайт и Рарити, поскольку варвары настойчиво уговаривали пировать всем вместе. Пони не требуется много алкоголя, чтобы провалиться в беспамятство, поэтому теперь они мирно спали в одной куче вместе с Книвой, Хагеном, Эриком и ещё пятью германцами. Особенно мило выглядело то, как спит Олафссон в обнимку с Рарити. Хотя трезвую Флаттершай, которая наотрез отказывалась от выпивки, эта картина несколько смущала. Такие пиры были явно не в духе пегаски. Сейчас ей очень хотелось выйти во двор и подышать свежим воздухом. Флаттершай решила предупредить кого-нибудь о своём намерении выйти наружу, наивно полагая, что захмелевшие друзья могут волноваться по поводу её отсутствия. Для этого она попыталась разбудить Твайлайт. Пегаска трясла её за плечи, хлестала крылом по лицу, но это не давало никакого толку. Спаркл была беспробудно пьяна. Зная о стойкости людей к алкоголю, Флаттершай подумала, что стоит предупредить кого-нибудь из воинов. Из всех присутствующих здесь ратников она доверяла только собственным стражам, поэтому решила поговорить с Лараксом. Галл спал в том самом чане, в который нырнул после пламенной речи. Пегаска вспорхнула и зависла в воздухе над пьяным воином. – Ларакс… – тихонько воззвала пони. Галл же не подавал признаков жизни, за исключением громкого храпа. Флаттершай попробовала похлопать его по плечу копытцем, и очень скоро воин проснулся, тревожно вздрогнув. Пегаска отпрянула немного назад, испугавшись резкого пробуждения Ларакса. – Флаттершай! – весело промямлил галл, посмотрев на зависшую в воздухе пони. – Прошу прощения, что отрываю тебя от сна, но я хотела спросить: ты не будешь против, если я погуляю во дворе? – прошептала Флаттершай. – Ты моя госпожа, Флаттершай. Я не могу быть против твоей воли, – едва ли внятно отвечал Ларакс. – Гуляй на здоровье, очаровашка… – Как ты думаешь, там безопасно? – немного неуверенно спросила пегаска. – Со мной безопасно… – буркнул эдуй и тотчас же снова провалился в сон. Поняв, что галл в неадекватном состоянии, Флаттершай отстала от него. Она направилась к выходу из зала, чтобы в скором времени очутиться на свежем воздухе. Пони побаивалась, что на территории крепости могут появиться древесные волки, хотя надеялась, что ничего страшного с ней не произойдёт за пределами Замка королевских сестёр. В крайнем случае, если там будет опасно, то можно позвать с собой на прогулку Зекору и её могучего телохранителя-берсерка, ведь на пиру их не было, и они должны быть трезвыми. Судя по всему, с этим Адальгардом не страшно повстречать даже дракона! На дворе было абсолютно спокойно. После десятиминутной прогулки по запутанным коридорам Хеорота, Флаттершай была рада ощутить свежий ветерок, колыхающий её прекрасную гриву. Она не спеша шагала вперёд и с удовольствием разглядывала округу. Удалившись от замка метров на пятьдесят, пегаска присела на травку и глубоко вдохнула чудный лесной воздух. После сожжённого Понивилля эта обитель живой природы была для неё целительным бальзамом, залечивающим израненное сердце. Флаттершай закрыла глаза и погрузилась в приятные воспоминания о том, как она жила на лоне природы и помогала зверушкам в те светлые времена, когда Эквестрии ничего не угрожало. Её охватила сладкая ностальгия. Жалко только, что сейчас той жизни уже не вернуть… Насладившись безмятежностью этого места, Флаттершай огляделась по сторонам. Когда её взор пал на Замок королевских сестёр, она слегка встревожилась, увидев на краю крыши над парадным входом тёмную фигуру. Кажется, это был человек. Увидев, что пегаска напугана, он снял капюшон и отдал ей честь. Теперь Флаттершай поняла, что на крыше сидит Альтаир. Она вспомнила, как ассасин ушёл из зала в самый разгар пира, так как был холоден к алкоголю. Кстати говоря, Миямото тоже не стал участвовать в попойке. Флаттершай расправила крылья и взлетела на крышу. Она присела подле Альтаира, хотя сидеть на черепице было не очень удобно. Отсюда был виден лес за крепостными стенами – пейзаж поистине красивый и даже завораживающий. Пегаску всегда интересовала эта таинственная пуща, которая живёт по своим законам, хотя в то же время и пугала. Этот лес полон опасности, особенно сейчас. – Эм… а что ты делаешь на крыше? – несколько застенчиво спросила Флаттершай. – Охраняю тебя, – ответил Альтаир. – Здесь опасно? – встревожилась пегаска. – Я слышал волчий вой из леса. Кто знает, может быть, эти деревянные монстры умеют лазить по стенам. К тому же, наши германские друзья не оставили караул, – изложил ассасин, намекая на то, что нужно быть готовым ко всему. – Я хочу прогуляться в роще за замком. Может быть, если тебя не затруднит, ты не откажешься составить мне компанию? – учтиво предложила пони. – Просто я боюсь ходить туда в одиночку… – Не бойся, Флаттершай. В роще обретает гармонию с природой могучий тигр, который защитит тебя от любого лесного чудовища, – поэтично выразился Альтаир, правда, пони не очень-то поняла его слова. – Можешь спокойно гулять там. А я пока послежу за лесом, чтобы нечисть вдруг не напала на нас внезапно. Если нужна будет помощь – зови, я тут же приду. – Хорошо, – улыбнулась Флаттершай и в следующий миг спланировала на землю. Альтаир же продолжал невозмутимо сидеть на крыше и нести караульную службу. Светло-жёлтая пегасочка прогуливалась по территории Хеорота, направляясь к небольшой рощице, видневшейся за замком. Пройдя дистанцию между королевским чертогом и домиками воинов-германцев, она приблизилась к хижине Зекоры, в окнах которой горел свет. Наверняка зебра чем-то занята, раз уж бодрствует. Флаттершай решила не звать знахарку на гулянку, чтобы не отвлекать её от, наверно, очень важных дел, и весело загарцевала к желаемой роще, располагавшейся немного правее за хижиной Зекоры. Как только Флаттершай приблизилась к зарослям, до её ушек донеслась приятная спокойная музыка. Судя по всему, кто-то играл на духовом инструменте в этой роще – возможно, тот самый тигр, о котором говорил Альтаир. Пегаска уже догадывалась, кого имел в виду араб. Она шла по тропе между деревьями, прислушиваясь к звучащей мелодии. Когда пони вышла на маленькую полянку, она увидела Миямото, играющего на бамбуковой флейте. Предположение Флаттершай подтвердилось – она как раз таки полагала, что встретит японца. Самурай сидел по-турецки посреди полянки, а вокруг него расположились лесные зверьки, пришедшие послушать умиротворяющую музыку. Флаттершай остановилась возле пышного куста и оглядела публику, внимающую игре на флейте. Здесь были белки, мыши, различные птицы и один-единственный кролик – тот самый, которого пегаска не могла не узнать. – Энджел! – радостно воскликнула она. Музыка резко прервалась, и в следующее мгновение самурай уже стоял с обнажённым мечом в руках, направленным в сторону куста, за которым спряталась Флаттершай. Миямото уже давно слышал чьи-то шаги и был готов в любую секунду встретить опасность. Бдительность ронина была оправданной. Он знал, что за кустом скрывается Флаттершай, но чутьё подсказывало ему, что не только пони спрятана от его взора. Мусаси старался чувствовать местность всем своим естеством. – Прости меня, я не хотела прерывать твой отдых, – испуганно извинилась Флаттершай, показавшись из-за куста. Старый воин же продолжал держать меч Минамото наготове. В следующий миг напуганная пегаска заметила, как кусты за спиной Миямото шевелятся, а потом из-за них выпрыгнул монстр, устремив свои клыки и когти на человека. Флаттершай охватил сильный ужас, и она тут же прижалась к земле, закрыв глаза копытами. Ронин же был холоден как сталь. Резкий разворот, удар мечом, и звуки едва начавшейся битвы затихли. Пони неуверенно открыла глаза и увидела лежащую рядом с не менее перепуганным Энджелом отрубленную голову древесного волка. Тело монстра пало к ногам невозмутимого самурая. Он взмахнул мечом, вложил его в ножны и повернулся к пегаске. – Прошу прощения, что напугал тебя, госпожа Флаттершай, – в поклоне произнёс Мусаси. – Г-госпожа Флаттерш-шай? – повторила оцепеневшая от страха пегаска, слегка заикаясь. – Да, ты моя госпожа, – подтвердил японец. – Мой долг служить тебе. Энджел подскакал к Флаттершай и прижался к ней, чтобы поприветствовать после столь долгой разлуки и, конечно же, приободрить. Мусаси же тем временем подобрал с земли отброшенную перед нападением монстра флейту и спрятал её за пазухой. Снова присев на траву, он принялся наблюдать за счастливым воссоединением пегасочки и кролика. Когда Флаттершай вдоволь насладилась обнимашками с Энджелом, а страх в её сердце сошёл на нет, она подошла к самураю в сопровождении своего любимого питомца. – Спасибо, что спас нас от волка, – улыбчиво поблагодарила Флаттершай за себя и за Энджела, на что кролик одобрительно кивнул. В этот момент из-за кустов и с деревьев на поляну вернулись все те зверьки, которые слушали музыку самурая, но в страхе разбежались при нападении чудовища. Они собрались в круг и преклонили головы перед японцем, выразив тем самым свою благодарность. – Я живу ради того, чтобы защищать тебя и тех, кто тебе дорог, моя госпожа, – промолвил Мусаси в ответ. – Меня? Чем же я так особенна? – спросила скромная пегаска. – Когда Твайлайт призвала нас, мы дали слово, что будет до последней капли крови защищать её, тебя и Рарити. С тех пор вы стали нашими повелительницами, чьи жизни для нас дороже собственных, – изложил Миямото. – Я тех времён совсем не помню, – вздохнула пони. – Ты пребывала в бреду всё то время, что мы сражались за Замок Радужного Королевства, – напомнил ронин. – Может быть, оно и к лучшему, что я ничего не помню, – молвила Флаттершай. – Наверняка я умерла бы от страха, если бы снова увидела пожирателей мертвецов… – Ты видела сожжение Понивилля, так ведь? – осведомился японец. Пегаска подтвердила, что была свидетельницей того, как вендалы сожгли город дотла. Мусаси охватило любопытство: – Прошу, расскажи мне, как это было. – Честно говоря, мне страшно вспоминать те ужасные события, – пропищала пони. – Расскажи, пожалуйста, – упрашивал Такэдзо. – Возможно, я смогу помочь тебе справиться со страхами. Флаттершай присела перед Мусаси рядом с Энджелом, глубоко вздохнула и погрузилась в воспоминания. В следующую секунду она начала свой страшный рассказ о кровавой расправе над жителями Понивилля: – Начнём с самого начала, – рассказывала она. – Меня и Рэйнбоу вызвала в Кантерлот Принцесса Селестия для того, чтобы дать нам какое-то важное поручение в Клаудсдейле – городе пегасов. Нас сопровождала Пинки Пай, потому что не хотела, чтобы мы скучали во время поездки. По прибытии в Кантерлот мы увидели, как его дома горят, а по улицам ходят зомби и убивают пони. Их лидер победил Селестию и Луну в магическом поединке и захватил королевский дворец. Я была в ужасе от происходящего, поэтому сразу же сбежала из города. А Рэйнбоу и Пинки решили остаться защищать Кантерлот, но очень скоро были пленены. Пока я бежала в Понивилль, наступила ночь. Что было потом, я плохо помню. Кажется, я рассказала Твайлайт о том, что Кантерлот захвачен, и потеряла сознание от сильной усталости и страха. Очень скоро над нашим городком сгустился туман, и пожиратели мертвецов пришли за нами. Я помню, как они жгли дома и деревья, убивали пони и даже животных. Эпплджек и Спайк постарались дать им отпор, но у них ничего не вышло. Спайка убили сразу, а Эпплджек схватили и долго мучили. Последнее, что я видела, это – огромное пламя, полностью охватившее Понивилль. Дальше я ничего не помню… Последние воспоминания Флаттершай описывала дрожащим голосом, передающим немыслимый ужас, который она ощущала в те дни. Упомянув гибель Спайка и Эпплджек, она даже прослезилась. Самурай внимательно и сочувственно выслушал её. – Эх, Флаттершай, я тебя прекрасно понимаю, – говорил Миямото. – Когда-то мне довелось ощутить те же чувства: панику, страх, опустошённость и безнадёгу. Когда я был юнцом, мою деревню тоже сожгли, а всех родичей поубивали. Из всех селян остались живы только я и мой друг. С тех пор я встал на Путь Воина. Начал я его напуганным и озлобленным на весь мир мальчуганом, а закончил умудрённым старцем, умершим в абсолютном одиночестве. – Трудно поверить, что ты когда-то чувствовал страх, – удивилась пони, вспомнив о том, как хладнокровно ронин ждал атаки древесного волка, чем обеспечил себе победу. – Когда-то я не ощущал ничего другого, кроме страха. Он был моим постоянным спутником, пока я не обрёл своё предназначение, приняв имя Миямото Мусаси, – сказал японец. – Это твоё ненастоящее имя? – уточнила Флаттершай. – А как тебя зовут на самом деле? – Такэдзо, – ответил воин. – Можешь называть меня так, госпожа, если тебе угодно. – Такэдзо… – повторила пегаска имя ронина, отметив для себя, что оно звучит довольно приятно. Далее её заинтересовал весьма печальный вопрос: – А почему ты умер в одиночестве? – Такова судьба всех ронинов, бродячих воинов. Постарев, мы становимся никому ненужными. Нам остаётся только стать отшельниками. Мне особенно ничего не оставалось, кроме как удалиться от людей. Когда я победил в поединке самурая по имени Кодзиро, его последователи стали искать меня, чтобы убить и смыть моей кровью позор своего кумира. Да-а, это был самый настоящий позор для Кодзиро, ведь я сразил его обтёсанным веслом, в то время как он был вооружён до зубов. Он даже не успел обнажить свой меч! Потом погиб мой приёмный сын, мои ученики разбрелись по всей Японии, и я решил бежать в провинцию Хиго, чтобы прожить остаток своих дней в горах подальше от всех тех людей, что я знал. Там я написал книгу, в которой подвёл итоги своей жизни, а потом умер… и очутился здесь, – изложил Мусаси. – О, это печальная история, – посочувствовала Флаттершай. – Прости нас, что мы заставили тебя и твоих друзей сражаться за Эквестрию, когда Твайлайт призвала вас. Пони подумала, что несправедливо было принуждать этого воина и его соратников к кровопролитным битвам, которыми они досыта успели нахлебаться при жизни. К тому же, им приходилось жертвовать собой ради чужого мира и чужих целей. По идее, им не должно быть никакого дела до Эквестрии и проблем пони. Все стражи заслужили покоиться с миром после смерти, а не защищать своих «повелительниц», жертвуя всем. Флаттершай считала, что идея Твайлайт о призыве воинов была опрометчивой, даже не смотря на то, что в противном случае все три пони уже давно были бы мертвы. И пегаска разделяла ответственность за эту ошибку, поскольку совесть зачастую мучила её даже по пустякам, к которым она нередко была не причастна. – Тебе не за что просить у меня прощения, Флаттершай, – молвил Миямото спокойным голосом. – Для меня великое благо, что Твайлайт призвала нас сюда. Я всю жизнь мечтал о мире гармонии, ведь мой мир не являлся таковым и близко. Не смотря на то, что я видел Эквестрию только такой, погрузившейся во мрак, мне она всё равно кажется миром, о котором я не смел даже мечтать. Она подобна совершенному цветку! Можно всю жизнь искать такой цветок, и эта жизнь не будет напрасной. Счастлив тот, кто ищет свою мечту, но тот, кто нашёл её – счастлив в кратности. Я нашёл свою мечту, обрёл гармонию с этим местом! И теперь я сделаю всё возможное, чтобы этот совершенный цветок вновь расцвёл во всём своём великолепии. – Значит, ты считаешь, что мы ни в чём не виноваты перед тобой и твоими друзьями? – спросила пегаска. – Как я могу обвинять вас в том, что вы подарили мне счастье знакомства с вами? – возразил самурай. – Эквестрию можно сравнить с совершенным цветком, а тебя и твоих подруг с его прекрасными лепестками! Только безумец станет винить свою мечту за то, что она сама привела его в свой дом. Я знаю, что и мои братья по оружию тоже не держат на вас зла и несказанно рады, что вы собрали нас вместе и подарили нам гармонию. – Я даже не знаю, что сказать, – смущённо проговорила Флаттершай своим нежным голоском. Миямото обратил внимание на то, как мягкие щёчки пони порозовели, и умилённо улыбнулся. – Не нужно слов, моя госпожа, – отвечал Такэдзо. – Просто знай, что для меня большая честь служить тебе и твоим подругам. Я всю жизнь был ронином, изгнанником, и считался самураем только лишь по праву рождения. Теперь же, обретя своих повелительниц, я могу с полной уверенностью назвать себя самураем по факту. Мы, ваши стражи, рады служить вам. И я обещаю тебе, что мы спасём Эквестрию и уж тем более не дадим вас в обиду. Поэтому, Флаттершай, тебе больше не нужно бояться. – Спасибо, Такэдзо! – с улыбкой пропела пони. Самурай же почтительно поклонился своей госпоже.