Отец

– Ты гниешь. Тоже! – выплевывает Блэк Стар, и Сид не знает, чего в его голосе больше – отвращения или обиды. В учительскую мальчишка врывается на следующий после внеклассных занятий день. Презрительно зыркнув в сторону Штейна, он обходит профессора по широкой дуге и тормозит в стол снова-учителя-Сида. Лохматый, чуть-чуть побитый и основательно вываленный в пыли – сопит, пожирает глазами бумаги, тетради, увязшего в канцелярской работе не-мертвого… И больше всего на свете Сиду вдруг хочется быть в другом месте. Ха, да в первый момент он и смотреть-то боится в глаза пацану! А потом Штейн вопросительно поднимает бровь, касаясь дужек очков, и Барретт жестом дает ему знать – сиди. Сам же – встает, но медленнее, чем нужно. Позволяя рассмотреть себя во всех деталях. – Вчера не нагляделся? – жестко спрашивает Сид. Блэк Стару бы отойти на пару шагов, но нет, стоит как стоял, с зомби – нос к носу. Глядит упрямо, угрюмо, и на скулах темнеют свежие синяки. В общем, отступать впору Сиду, уж больно сильно не нравится ему этот взгляд. Даже не так: от выражения на лице мальчишки его выворачивает наизнанку. Он видел такое и раньше – когда притащил Блэк Стара на могилу отца, или отвел к пепелищу Клана Звезды, или впервые отбил у кого-то в разы тяжелее. Тогда все можно было решить играючи, ненавязчиво подтолкнув парня в самое нужное из всех направлений. Но сейчас, после унизительного – достойного – вчерашнего поражения, Сид не решится. Блэк Стар краснеет и сжимает руки в кулаки. Присутствие откровенно развлекающегося Штейна жжет ему затылок, а нетелесного цвета плоть наставника, все эти мышцы под кожей, при свете дня выглядят еще более нездорово. Переборов себя, он тянется к голому плечу через стол – хорошо, что не видит Цубаки, ох как хорошо, – и тут же с шипением отдергивает руку. – Сраные покойники.