Она кричит

-Да чтоб тебя! — Стилински с силой несколько раз ударил рукой по решетке радиатора джипа, который, как всегда, заглох. Рука отозвалась болью, и Стайлз, по привычке, дернул голову вправо. Туда, где всегда стоит Скотт. Стоял Скотт. Они всегда были вместе. С детства, в любом дерме. В любой радости. — Вот и стой здесь! — пнул джип Стайлз, забрал рюкзак с сидения и, громко хлопнув дверью, пошел по улице. Дом МакКолла уже близко. Знакомый дом. Знакомое крыльцо. Ключ повернулся с легким щелчком. Стайлз зашел в дом, глубоко вдыхая знакомый с детства запах. 23 дня и 17 часов — именно столько он один. Именно столько его сердце бьется через раз. Именно столько он пытается привыкнуть, что справа от него никого больше нет. Комната Скотта. Нет, их со Скоттом комната. Они все делили пополам. Все, кроме смерти, которую Скотт забрал у них всех, единолично приняв ее удар. Стайлз садится на кровать, падая лицом в ладони. В доме тихо. Айзек, скорее всего, крутится рядом с больницей, чтобы забрать уставшую Мелиссу домой, ведь она не взяла еще ни одного дня выходного со дня похорон. 23 дня и 17 часов. Лейхи не оставляет ее одну, не позволяет ей остаться одной с горем и мыслями. Стайлз глубоко вздыхает. В комнате пахнет Скоттом, и ему кажется, что сейчас откроется дверь, и его друг войдет, как всегда улыбаясь. Но нет, больше он не придет. Теперь Стайлз один. И он до боли сжимает кулаки и тут же разжимает, начиная считать пальцы. Он молится всем известным богам, мечтая, чтобы пальцев на руке оказалось шесть, но их пять. Их пять, а он один. И то не целый. Целым он был рядом со Скоттом, а без него и половины — то нет. Внизу раздаются шаги. Стилински удивленно вскидывает лицо. Айзек не мог вернуться так рано. Стайлз тихо идет вниз, по привычке переступая скрипящие доски в полу. В зале полумрак, но он видит девушку, стоящую перед зеркалом. Стайлз зажмуривается на секунду, он знает, зачем она здесь. Он ждет ее уже 23 дня и 18 часов. И ему уже все равно. Несколько шагов и он замирает ловя свое отражение в зеркале, перед которым она стоит. — Кричи, Лидия, кричи, — устало просит он девушку. И она кричит. Она всегда кричит. Кричит, когда напугана. Кричит, когда не может справиться с болью. Кричит и сейчас, смотря в обреченные глаза Стайлза Стилински…