он любит, когда...

Кенма любит играть в свою приставку - он может не выпускать ее из худых рук часами, методично переставляя свои тонкие пальцы по кнопкам и забавно ворчать себе под нос, в очередной раз проигрывая. Куроо любит смотреть, как Кенма сосредоточенно играет, иногда от напряжения проскальзывая ярко-розовым языком по сжатым в узкую полоску губам. Кенма любит, когда по окну его комнаты барабанит холодный осенний дождь, потому что Куроо прибегает (прибегает, между прочим, насквозь промокший, и, пока стягивает безнадежно мокрую толстовку с себя, после забросив ее куда-то в дальний угол комнаты, нечаянно оголяет полоску светлой кожи, тазобедренные косточки и низ подкачанного живота – Кенма внимательно смотрит, старается впечатать в память каждый миллиметр тела Тетсуро и еле сдерживается от того, чтобы восхищенно сглотнуть) к нему, даже не позвонив (потому что знает, что его ждут), чтобы укутать болезненного мальчишку в теплый клетчатый плед и самому уснуть в его объятиях. Куроо любит, когда идет дождь, потому что это – идеальный предлог, чтобы прижаться к пусть и костлявому, но теплому боку Кенмы, ткнуться кончиком носа ему в светлую макушку и отключиться под его тихое сопение. Кенма любит, когда на улице зима просто потому, что Куроо волнуется за своего хрупкого, вечно болеющего связующего и Козуме это неимоверно нравится; потому, что Тетсуро отдает Кенме свой шарф, настойчиво заставляет повязать его вокруг тонкой белой шеи; потому, что Тетсуро покупает дрожащему от холода Кенме горячий кофе и строго, но нежно произносит: «Пей, пока не остыл, а то простудишься» и осторожно прикасается губами ко лбу. Куроо любит зиму потому, что может греть крошечные, словно кукольные, ручки Кенмы в своих собственных, кажущимися неимоверно большими; потому, что может поправлять его длинные светлые волосы, постоянно спадающие на глаза, не ища никакого предлога для этого прикосновения, кроме того, что руки Кенмы заняты картонным стаканчиком. А еще Куроо любит, как покрываются румянцем на морозе обычно бледные щеки Кенмы. Кенма любит наблюдать за Куроо, пока думает, что тот его не видит; любит следить за сильными руками – ловит каждое их движение, засматривается на бицепсы, на проступающие от напряжения вены; Кенма настолько любит наблюдать за Куроо, что даже не замечает, как это входит в привычку, и что он не отводит взгляд почти неприлично долго. Куроо любит то, что Кенма отвлекается от своей приставки, чтобы посмотреть на него. Кенма любит смотреть на Куроо, когда тот переодевается после очередной тренировки или игры – весь раскрасневшийся, его кожа блестит от пота, он стягивает с себя футболку с первым номером через голову, литые мышцы ходят под кожей, взгляд невольно замирает на острых лопатках и опускается к ямочкам на пояснице – Кенма получает невероятное моральное удовлетворение, глядя на торс своего больше-чем-просто-друга. Куроо любит ловить на себе взгляд Кенмы, ощущающийся почти физически на голой коже; любит поворачивать голову так, чтобы уловить тот момент, когда Кодзуме понимает, что был замечен за пристальным разглядыванием чужого торса, резко краснеет и смущенно отворачивается, стараясь спрятаться за волосами. Кенма любит, что Куроо проявляет к нему столько внимания – так было даже тогда, еще совсем в детстве, когда Тетсуро спасал его от чужих косых взглядов и насмешек; потом, уже в средней школе, когда тот уломал Кенму вступить в волейбольный клуб вместе с ним, когда только начал доверительно и успокаивающе касаться его; и сейчас, когда отдавал Кенме всего себя – полностью и абсолютно безвозмездно. Куроо любит, что Кенма открывается ему, позволяет то, что никогда и ни за что не позволил бы никому другому. Кенма любит обнимать Куроо – не важно, со спины, утыкаясь носом между лопаток, или спереди, прислоняясь лбом к солнечному сплетению и смыкая руки в кольцо на бедрах; любит ощущать Тетсуро всем своим маленьким телом, любит вжиматься в него и ощущать соприкосновение своей кожи с его. Куроо любит ощущать под собственными пальцами худощавую фигуру своего связующего – обнимая, слегка сжимать крепкими пальцами угловатые плечи, поглаживать острые лопатки, ключицы, которые вот-вот грозятся порвать тонкую кожу, вдавливать пальцы под выпирающие ребра, спускаться ниже по спине, гладить почти девчачьи бедра. Кенма любит смотреть фильмы с Куроо, лежа рядом с ним на старом потертом диване у него дома; любит закидывать на Тетсуро ноги, даже если тот имеет что-то против; любит класть голову ему на колени; любит словно нечаянно хватать своего капитана за руку, когда в фильме случается что-то неожиданное или пугающее. Куроо любит пропускать сквозь пальцы пряди мягких волос Кенмы, когда тот лежит у него на коленях. На самом деле, они наслаждаются далеко не действием на экране телевизора, а друг другом, но слишком боятся признаться в этом даже самим себе. Кенма любит, когда Куроо берет его за руку в общественных местах (любит, хоть и неимоверно смущается) – руки у Тетсуро большие, сильные, с широкими ладонями, грубыми мозолистыми пальцами (но Козуме нравится, ему очень-очень нравится). Куроо нравится, как смотрится маленькая бледная-бледная ладонь с аккуратно подстриженными ногтями в его собственной. Им обоим нравится переплетать пальцы. Кенма любит, когда Куроо остается у него дома на ночь – они спят вместе, в обнимку, плотно прижавшись друг к другу, Тетсуро горячо дышит в тонкую шею, а Козуме рукой притягивает его еще ближе к себе; любит, что капитан может легко успокоить его даже после очень страшного кошмара. Куроо любит, что в такие моменты может запустить руку Кенме под футболку и успокаивающе гладить его бока без каких-либо препятствий. Кенма любит одну особенность Куроо – до бешенства ревновать его ко всем, кому удавалось проговорить с Кенмой больше минуты или даже прикоснуться к его рукам. Куроо любит доказывать окружающим, что Кенма – его. Кенма любит, когда Куроо оставляет на нем свои следы, доказывая тем самым, что Кодзуме принадлежит ему, Куроо Тетсуро, целиком и полностью, до каждого миллиметра кожи и последней капли крови; любит, когда Тетсуро смыкает свои острые зубы на его нежной коже, не жалея ни себя, ни его, жадно покусывает ключицы, плечи, засасывает кожу и зализывает быстро проявляющиеся синяки и засосы. Куроо любит показывать всем, кому принадлежит этот замкнутый мальчишка; любит видеть следы своих зубов на этой идеальной, девственно чистой коже. Кенма любит, когда Куроо его целует - в первый раз аккуратно, нежно, едва касаясь губами губ, словно боясь напугать, постепенно углубляя поцелуй, осторожно придерживая рукой за затылок, прикрывая глаза; и сейчас - иногда все так же нежно, а иногда грубо, влажно, кусая чужие губы до крови, вылизывая кромку зубов, исследуя небо. Куроо любит целовать Кенму, потому что тот млеет от каждого поцелуя и тает в его руках. Кенма любит Куроо. Куроо любит Кенму.