***
Идти им пришлось недолго: дорога к заветному кафе в одном месте была перекопана. Джону не составляло труда пройти по краю тротуара, но Дейву… — Возьми меня за руку, — сказал Джон. Цепкие пальцы, огрубевшие от работы с оружием, схватили ладонь Джона. Парни медленно пошли друг за другом, болтая о всякой ерунде. — Осторожно! — вдруг воскликнул Джон и прижал его к себе. — Что за… — трость нащупала пустоту. В одном месте расстояние между асфальтом и ямой было совсем маленьким, и Джон решил, что вдвоем они не пройдут. — Я могу взять тебя на руки и пронести, — сказал Эгберт. — Боже, чувак, оно того не стоит. — Стоит, — решительно сказал Джон и подхватил его. Для Страйдера оказалось сюрпризом, что нежные руки музыканта могут поднять его тушку. Приятным сюрпризом. Дейв вцепился одной рукой в плечо Джона, а другой держал трость. Наслаждаться пришлось недолго, вскоре Эгберт опустил его на землю. — Опасный ты парень, — хмыкнул Дейв. — Что? Я… о, нет, — смутился Джон. — Просто решил позаботиться о тебе. — До тебя как-то сам обходился, — ответил Страйдер, настукивая путь к кафе. Ветер донёс до него аромат свежей выпечки, так что он мог спокойно добраться и без помощи Джона. — Но яму ты бы не обошёл, — возразил Эгберт. — Всегда найдётся мужик, который заорёт: «Слышь, блядь, куда идёшь», — поделился лайфхаком Дейв. — Но можно попросить меня. — Ты что мне, мамочка? Эгберт промямлил под нос извинение. Он слышал, что инвалиды не любят излишнего внимания, и то, что Дейв так резко ему ответил, это подтверждало. «Какого хера ты это сказал?», мысленно спросил Страйдер самого себя. «Давай, проеби друга! У тебя же их тысячи, подумаешь, плюс-минус один!» Рядом взвизгнули тормоза машины, и Дейв услышал ругань автомобилиста, проклинавшего молодёжь, которая вечно ходит в наушниках и не смотрит по сторонам. — Ты видишь наушники? — сорвался он. — Ты видишь эти блядские наушники? — он смотрел в сторону автомобилиста. Наверняка градусов на десять мимо, но ему было плевать. — Дейв… — произнёс сзади Джон. — Я хочу, чтобы он посмотрел в мои глаза и объяснил, как я должен был его увидеть! — резким движением Дейв снял очки. Невидящие глаза уставились на размытое пятно, которое по предположению Дейва и было автомобилистом. — Пойдём, — мягко сказал Джон. — Пожалуйста. Он положил ладонь на плечо друга и легонько сжал. Страйдер надел очки и тростью отбил дорогу к кафе. Джон только слегка корректировал его путь. Стычка собрала толпу, и парням пришлось протолкнуться сквозь неё.***
В кафе было действительно тихо. Мягкие шершавые диванчики (Дейва всегда раздражала мягкая мебель, обитая кожей или кожзамом, на ней задница скользит), маленькие круглые столики, ароматы кофе и выпечки — всё это возвращало Дейву хорошее настроение. «Может, ещё не всё так плохо», подумал он, чувствуя, как припекает солнце. Значит, Джон выбрал место у окна. — Что будешь? — спросил Джон. Интонация вроде не изменилась. Жаль, конечно, что нельзя увидеть выражения его лица. — Кофе. Чёрный, два кубика сахара. — А ещё? Я могу прочитать меню вслух, — предложил Эгберт. — Не стоит, — ответил Дейв и растянул губы в улыбке. Всё же о нём заботятся, это многого стоит, особенно если речь о чуваке из интернета. Улыбка у него получилась натянутой, словно его насильно заставили улыбнуться. «Я только всё порчу», подумал Джон, увидев страдальческую гримасу. Подошла официантка и приняла заказ: два кофе и вишнёвый пирог. — Косплеишь агента Купера? — спросил Страйдер. — О, ты слышал про Твин Пикс? — оживился Джон. — Слушал, когда мелкий был. А бро пересказывал, что происходит на экране, — пояснил Дейв. — И кто твой любимый персонаж? Разговор потихоньку снова стал клеиться. Выяснилось, что Джон обожает фильмы с Николасом Кейджем, и Дейв немного потроллил его на тему того, как у чувака с таким хорошим музыкальным вкусом может быть такой плохой киновкус. Страйдер, впрочем, тоже имел грязный секрет: огромный монитор, большая яркость и контрастность позволяли ему рисовать в paint’е абсолютно убогие комиксы, заставлявшие Джона задуматься, а всё ли в порядке с психикой у его друга. — Слушай, — Эгберт немного замялся, — можно один неделикатный вопрос? — Да ты сегодня прям фонтанируешь ими, — пожал плечами Дейв. — Валяй. — Как ты печатаешь? Ты же слепой. — Облизываю экран, — невозмутимо ответил Дейв. — У каждого человека свой вкус сообщений. — Ладно, не хочешь — не отвечай. — Обидчивый, — фыркнул Страйдер. — Короче. Экран из электроактивных полимеров — объяснять долго, гугли сам, и программки, преобразующие текст в звук. Клавиатура, естессна, со шрифтом Брайля. Ну и яркость-контрастность, моё зрение ещё в полёте ко дну. — А это лечится? — Нет. Как думаешь, остаться при своих очках или всё же сменить на круглые? Заебусь ведь объяснять, что я как крот, — тонкая улыбка скользнула по лицу Дейва, на этот раз искренняя. — Носи эти, они крутые, — Джон поболтал осадок в чашке. Весь разговор он пялился на Дейва, изучая его внешность. Высокий худой блондин в красно-белой одежде (фанат White Stripes?), чёрных кедах и очках. Его пальцы не шарили по столу в поисках чашки, нет, он всегда помнил, куда поставил её. Что ещё? Он был умён, ироничен, разбирался в музыке, иногда срывался, что было простительно в его положении, и он был лучшим другом Джона, хоть и общались они только через интернет. Страйдеру же упорно не хватало информации о Джоне. Он выбрался на улицу, чтобы познакомиться с Джоном Эгбертом, а не эктоБиологом, бестелесным человеком из интернета, но голоса и недолгого телесного контакта не хватало, чтобы узнать его. Дейву хотелось прикоснуться к другу, ощупать его лицо, руки, волосы, вдохнуть его запах, лизнуть (спасибо Терези за идею), если повезёт. Но вместе с тем он чувствовал себя виноватым за то, что наехал на него у ямы. Резкая смена настроения, больше присущая ПМС-ной истеричке, была одним из способов отсеять лишних людей. Многие, узнав об инвалидности Страйдера, включали жалость и сочувствие и носились с ним как с редкой виниловой пластинкой, но это быстро надоедало обоим: Дейв привык обходиться самостоятельно, у нового знакомца быстро иссякал источник жалости. Поэтому, когда в речи собеседника Дейв слышал квохтание заботливой наседки, он тут же показывал характер, устраивая проверку на вшивость. Очень многие не выдерживали и уходили из жизни Страйдера, не оценив актёрского таланта. Многие, но не Джон. Ему не нужно было устраивать проверку. Он поинтересовался его здоровьем ровно настолько, сколько обычный человек интересуется здоровьем неравнодушного ему человека, и Дейв знал, что он интересен Джону. Сложно сказать, откуда пришло это знание, возможно, с падением зрения развилась интуиция. В любом случае, попробовать завязать отношения стоит. — Опиши себя, — вдруг сказал Дейв. Джон посмотрел на своё отражение в его очках. — Чёрные волосы, светлая кожа, голубые глаза, выпирающие зубы. Ничего примечательного, — словно нехотя ответил он. — Можно? — Страйдер протянул руку к лицу Эгберта. — Ты хочешь прикоснуться? — Нет, дурень, просто люблю держать руки у лиц. Вместо ответа Джон чуть наклонился, позволяя Дейву прикоснуться к себе. Теперь Эгберт по-настоящему ожил. Сильные жёсткие пальцы ощупывали голову сантиметр за сантиметром. Чёрные волосы оказались длинными, мягкими и непослушными, кожа немного неровной из-за следов от прыщиков, широко посаженные глаза обрамлялись мягкими короткими ресницами. Тонкий нос, пухлые губы и чуть выпирающие крепкие острые верхние зубки. Одним словом, Джон Эгберт был просто прелесть. — Знаешь, люди на нас странно смотрят, — поделился наблюдением Джон, опираясь локтями о стол и пытаясь максимально приблизиться к Дейву. — Они-то могут смотреть, — спокойно ответил он. Пальцы Дейва пахли кофе. Длинные, узловатые, сильные, грубые, они быстро скользили по голове Джона. Теперь Страйдер ощупывал его уже двумя руками, и от его пальцев-пауков не скрывалась ни одна деталь, он хотел знать всё об Эгберте, вплоть до толщины мочек ушей. — Пианино и виниловые пластинки. Как думаешь, они будут звучать вместе? — спросил Дейв. «Это вопрос о музыке или…?». Джон не слишком понимал намёки. «Давай же, догадайся», мысленно взмолился Дейв. — Это… довольно необычное звучание, — осторожно сказал Эгберт. — Пердёж и саксофон — тоже необычное звучание, но никто не назовёт его приятным. — Страйдер убрал руки от лица. «Я — пианист, он — диджей. Это наверняка вопрос о нас», попытался мыслить логически Джон. «Боже, Эгберт». — Нуу… если бы была возможность записаться… «А ты хорош, эктоБиолог». — Предлагаешь записаться вместе? — спросил Дейв со странной интонацией. «Что он имеет в виду под „записаться“?». Эгберт стал слегка паниковать. — Почему бы и нет? «Я действую вслепую. Я не понимаю, что происходит», подумал Джон. «Вслепую, ха-ха. Зрячий действует вслепую, а слепой…» Он не успел додумать мысль, потому что все мысли снесло ураганом. Его поцеловал Дейв. Это было странно и очень приятно. Эгберт закрыл глаза и полностью положился на ощущения. Два языка встретились, изучая друг друга, скользя и изгибаясь, слегка задевая зубы. Дейв наконец-то чувствовал его запах — выпечка и холодный ветер. — Можно ещё один вопрос? — спросил Джон, когда они разомкнули поцелуй. — Конечно. — Почему именно в парке у фонтана? Страйдер расхохотался. Это был один из немногих моментов, когда Дейв смеялся громко и искренне. Отдышавшись, он спросил: — И это, блядь, то, что ты хочешь спросить после поцелуя с каким-то хреном из интернета? Эгберт, ты меня удивляешь. Это из-за того, что воздух там более влажный, ориентироваться проще. — Оу. Ясненько. — Ну давай, спроси что-нибудь ещё, пока справочная служба Страйдера работает. — «Запись» — это и есть поцелуй? — На такие вопросы справочная не отвечает. — Но… — Вот тебе подсказка. Что насчёт того, чтобы как-нибудь записать долгий акустический лайв? О-о-очень долгий. Возможно, с использованием голоса, — рука Дейва поглаживала запястье Джона. — Под «лайвом» ты имеешь в виду… эммм… живое выступление, записанное, — скромному Эгберту стоило усилий сформулировать мысль, — в спальне? — Да, — коротко ответил Страйдер. — С использованием защищённого оборудования, за это можешь не беспокоиться. — Вот так сразу? Мы же знаем друг друга всего… — Всего три года переписки и звонков в скайпе. Всего-то сраные три года. — Я так и не догадался, что ты слепой. — Скрываю хорошо, — осклабился Дейв. О том, что от Джона можно скрыть что угодно, Страйдер решил не говорить, чтобы не портить момент. Из кафе они выходили, держась за руки не просто как поводырь и ведомый. Эгберт смущенно улыбался. Дейв не видел этого, но чувствовал, и пусть ему не удалось лизнуть лицо Джона, у него будет достаточно времени, чтобы сделать с ним это.