Тибидохс. 7 марта.

Он крался продуваемыми сквозняками коридорами, пытаясь ступать как можно тише, прикрывая рукой неяркий свет, исходящий от кольца. Умело обходя мерцающие завесы, — излюбленные ловушки грозного завуча Тибидохса, — пытаясь не попасться на глаза ни одной живой или что еще хуже мертвой душе. Наконец, он прошептал заклинание, сопроводив его зеленой искрой, и скользнул в дверь, украдкой переводя дыхание. В комнате царила уютная атмосфера, весело потрескивал в камине огонь, пляшущий на поленьях. Ребята с удобствами разместились в неизвестно откуда появившихся мягких креслах и даже диванах. Появление Тузикова не осталось незамеченным: — А вот и наш последний гвоздь программы, — улыбаясь, весело поприветствовал его Ягун. — Можешь есть и пить всё, кроме вон того пива — его для себя Гуний бережет, — махнув рукой в сторону Гломова, словно наседка внимательным взором следящего за своим бочонком пива, разве что любовно не поглаживая. Здесь в, казалось бы, давно заброшенной комнате, некогда бывшей, судя по обстановке, учительской, собрались представители мужской части пятого курса с небольшим довеском. Присутствовал и некромаг, сидел в стороне, не отводя взгляда от своей трости, которую, играючи, вертел в руках. Весь его отрешенный вид говорил, что Глебу неинтересно находиться в компании однокурсников, однако цепкий взгляд черных, не отражающих свет глаз, нет-нет, а неодобрительно скользил по вихрастому Ваньке Валялкину. Причина сбора была весьма прозаична. И несколько печальна. 8 марта, с угрожающей скоростью приближавшееся и к Тибидохсу. Пусть и оставалось до праздника считанные часы — для истинных студентов — это не помеха. Усугублялась ситуация тем, что не было не то что подарков, но и идей для них. А каждое движение массивной стрелки стоящих в комнате часов неуклонно приближало праздник. После нескольких минут обдумывания, сопровождающего сосредоточенным молчанием, Жикин выдал, кажущееся ему идеальным, предложение: — Давайте по тюльпану подарим или какому-никакому подснежнику каждой — и все дела! — Подснежники еще, увы, не расцвели, зима в этом году затяжная, — деловито запротестовал Валялкин. — А по одному тюльпану — как-то мелко, — робко подал голос Тузиков, знающий, что его Ритка цветок и вовсе не оценит. — Эн нет, товарищи, — тут же влез Семь-Пень-Дыр, — это ж сколько жабьих бородавок потребуется, если всем хотя бы по три цветочка подарить. Мой бюджет с такими тратами неоправданными не согласен. Пожалуй, завязался бы спор — Жикин уже открыл рот, чтобы возразить, но первым успел Гломов: — А Гробыня говорит, что цветы и конфеты — это пошло и без… это, как его…идейно. — А еще ведь нужно преподавателям что-то подарить, — подхалимся оскалился Горьянов. — Помните, как в позапрошлом году мы Зубодериху не поздравили — потом две недели с собачьим сглазом из магпункта не вылезали. — Две недели мы оттуда не вылезали, потому что и бабусю забыли поздравить, — поправил Ягун. — Вот нашим преподавательницам подарить можно и по парочке, то есть, тройке, тюльпанов. А вот с однокурсницами нашими уцененными нужно что-то придумать. — Я хотел подарить Лене книгу, — покраснев, все же рассказал Шурасик, на пофыркивание Бульонова поспешил аргументировать: — Единственный экземпляр книги мертвых изречений темных магов вавилонского времени. Бейбарсов оторвался от созерцания трости и перевел удивленный взгляд на первого умника Тибидохса — все же подобная книга его заинтересовала. Шурасик, казалось, покраснел еще больше и тихо залепетал: — Но мне так и не удалось ее достать. Кажется, она была сожжена еще 2 века назад. — А я Пенелопе заказал экслюзивное платье, — решил поделиться застенчивый Бульонов. — Девчонки шмотки любят, — тихонько пробормотал Жикин. — Но только оно по размеру не то что Пипе, первокурснице не подойдет. — Боюсь, за такой подарок тебя, Генка, интуитивной магией отправят в незабываемый полет до Тибидохского пруда, — рассмеялся Ягун. — Давайте приготовим праздничный ужин, — предложил вечно голодный, почти никогда не расстающийся со своим куском пусть и потёртой, но сытной скатерти-самобранки, Ванька Валялкин. — Боюсь, что скатерти-самобранки готовят в разы вкуснее нас, — выставил контраргумент Горьянов. Финансово подкованный Семь-Пень-Дыр поспешил добавить, что свежие продукты с купидоньей доставкой влетят в бородавочку. — А если какую известную группу пригласить с концертом? Типа Лысегорских баньши? — Где ты жабьи бородавки найдешь для их гонорара? — задиристо поглядывая на Пня, съязвил Ягун. — К тому же наверняка у них каждая минута расписана по праздниках. — Эх, какие баталии, — раздался печальный вздох над потолком. Ребята испуганно переглянулись — над головами полупрозрачной дымкой застыл невесть как здесь появившийся Поручик Ржевский. Шурасик было поднял руку, чтобы прогнать доставучее приведение Дрыгусом, но передумал. Всё же, какой-никакой, но мужчина, может, что и дельное посоветует. — Вот и я не знаю, что Недолеченной Даме подарить, — притворно вздохнул Поручик Ржевский, не обращая внимания на несколько неодобрительные взгляды присутствующих. — В прошлом году я вырвал для нее свое сердце, — приведение тут же поспешило продемонстрировать всем сам процесс извлечения призрачного органа, который звучно шмякнулся об пол, даже призрачные брызги крови разлетелись в стороны. — Но эта недостойная заявила, что я дурно воспитан. И снова посыпались унылые предложения, что же преподнести в качестве подарков. И чтоб культурно, и бюджетно, и оригинально, и не чересчур. Баб-Ягун даже откуда-то выудил журнал с уникальными драконбольными новинками и чуть ли не на час завис над его разглядыванием, придумав, что сам желает получить в подарок, но никак не то, что можно подарить девушке. Шурасик со скуки заколдовал бочонок Гломовского пива. Кажется, он хотел, чтобы вместо этого хмельного напитка оказался квас, но вышло так, что пиво стало нескончаемым. Гуня на радостях обнялся с бочонком, время от времени предоставляя к нему доступ остальным желающим. Так и протекал весь вечер.

***

— Ну что, девочки, — убирая руку с кольцом от стены, тем самым разрывая подслушивающее заклинание, проговорила Гробыня, с коварной улыбкой на лице оборачиваясь к своим однокурсницам, — судя по всему, не зря мы этим защитничкам на всемирный день мага подготовили по паре носков. Лишь бы до завтрашнего вечера пришли в себя: нужно ж нам их потретировать за бесподарочно прошедший праздник.