Немного о лете, солнце и вдохновении

Солнце мягким утренним светом освещало небольшую поляну. По краям её росли невысокие берёзы, чуть влажные от утренней росы, и кусты малины, с которых вода и вовсе текла тоненьким ручейком. Под резными листьями прятались сочные, крупные и сладкие ягоды — дары леса. Знай только, собирай, да не забудь положить одну-две себе в рот: уж больно вкусны. Валялась на поляне и вероломно сваленная кем-то берёза. Совсем мокрая трава хлюпнула; некто осторожно ступал к поляне, стараясь не нарушать утренней тишины. Невысокая девушка зажмурилась от яркого солнца и улыбнулась. Именно такой лес она любила больше всего: утренний, залитый солнцем и тихий, что придавало ему какой-то умиротворённой мудрости. Девушка иногда даже сравнивала лес с богатырём: сильный и могучий, но бесконечно добрый и мудрый, он дарил ей своё спокойствие. Пройдя ещё немного и уже вконец промочив ноги в лёгких босоножках, девушка сорвала несколько ягод малины, попутно уколовшись об один из её шипов, и тут же положила себе в рот. Боль тут же отступила, заглушённая сахарно-сладким вкусом ягоды. Заметив берёзовый ствол, девушка присела на него и начала рыться в своей сумке внушительных размеров, отбросив непослушные светлые волосы назад. Наконец, из сумки был извлечён планшетник и ручка. Расправив складки на майке с незамысловатым орнаментом, девушка занесла руку над белым листом бумаги, но тут же выронила её, вздрогнув. «Аня, — послышалось ей в шёпоте листвы, — Аня». Действительно, послышалось. Мало ли что можно услышать в неразборчивом шуршании листьев. Закинув ногу на ногу, девушка подняла ручку, отряхнула её от росы и начала писать. Вдохновение всегда приходило к ней в лесу, и она часто приходила на эту поляну, чтобы поработать над новыми главами романа, который, однако, писался не так успешно, как предполагала практичная Аня — по её расчётам, написание должно было закончиться уже месяц назад. Ну да ничего — это дело не горит, в отличие от отчёта за полгода, преследовавшего бедную девушку, как ночной кошмар. Однако сейчас стоило всё-таки сосредоточиться на написании. Волосы снова растрепались — Аня была уверена, что в этот момент на поляне не было ни ветерка. Не шелохнулось ни травинки; зато прямо позади неё воздух подозрительно колыхнулся. Внезапно на девушку накатил прилив сил, какого она не испытывала ужасно давно. Слова будто сами начали появляться на бумаге, рука дрожала, а сама девушка улыбалась так широко, что её улыбку можно было принять за безумную. Отчёт, работа и прочее совершенно покинули теперь её голову. Лишь мысли о произведении облекались в стройные предложения, а те, в свою очередь, складывались поочерёдно то в увлекательные диалоги, то в захватывающие описания. Аня досконально тонко чувствовала весь глубокий спектр эмоций своих героев, будто бы становясь каждым из них. Не мешали уже ни прилипшее к щеке зёрнышко от малины, ни лезущие в глаза непослушные волосы, ни тёплая рука, заботливо лежащая на её плече. Справа от склонившейся над листком девушки будто бы и не было ничего — так, подрагивающий от нарастающей жары воздух, — но рука чувствовалась вполне отчётливо. А ещё Аня могла поклясться, что слышала около себя тихий добрый смех. Хотя, с другой стороны, мало ли что ей могло послышаться? Всё же она была увлечена работой.  — И всё же как я обожаю дарить нашей подопечной такие маленькие радостные моменты, — тихо усмехнулся обладатель руки. — Надо бы почаще её так радовать.  — И не говори, — так же тихо ответил его собеседник. — Надо бы почаще так делать, запустили мы с тобой её совсем.  — Только и здесь меру надо знать, — нравоучительно отозвался первый, подняв палец, — и всё же, славное у нас перерождение, да?  — И то верно, — вновь согласился собеседник. — Остальные-то, почай, уже и поделили частички себя меж другими, да только, по мне, лучше так. Сидишь вот, наблюдаешь — и душа радуется.  — Вот ведь у тебя она радуется — и у неё, значит, тоже, — улыбнулся первый. — Ну да засиделись мы что-то; пора бы и возвращаться уже. Ане стало прохладно; тёплая рука исчезла с её плеча. Обернулась она — надобно же знать, кто такой был! — да увидела только два белых расплывчатых пятна, метнувшихся ввысь. Впрочем, куда больше её волновало то, что на худых коленках чудесным образом оказалась написанная аккуратным почерком глава. Последний час будто выветрился у Ани из памяти; солнце уже стояло прямо у неё над головой и палило вовсю. А ещё осталось ощущение необыкновенного желания жить и радоваться жизни. «Вот ведь как бывает!» — единственное, что могла подумать сейчас Аня. В солнечно-радостном расположении духа она направилась обратно в город, полная решимости и счастья. А уже через несколько часов она зашла в кабинет начальника и положила на стол готовый отчёт. И лишь закрылась за ней дверь, начальник, что обычно ходил серьёзным и важным, счастливо улыбнулся, не в силах сопротивляться заразительной солнечной улыбке, что так редко посещала лицо его подчинённой. Мир заиграл новыми красками.