Еще один план

Пасмурный и холодный вечер вытаскивал последние нотки веселья из людей, грозя перейти в дождливую ночь, когда не хочется абсолютно ничего, кроме как укрыться под одеялом и слушать звуки падающих капель, зная, что ты в полной безопасности от творящегося на улице безумия. Девочка бежала по продуваемой улице, стараясь, чтобы ее путь занял как можно меньше времени. Увидев впереди заветную дверь, она ускорилась. Обычное ощущение счастья и защищенности при ее виде оставили ребенка на этот раз. Она уже знала, что никто на свете не сможет защитить или спасти от плана матери. - Пап, папочка, - зная, что он всегда здесь, девочка тут же подбежала к мужчине, не успев обрадоваться даже теплоте, царившей в кузнице. Ей было все равно, работает отец сейчас или занят еще чем-либо, ее горе было превыше всех других дел, что можно только найти в повседневной жизни. Слезы, которые Никки держала в себе на протяжении всего своего пути разом хлынули из глаз еще до того, как ее отец успел отреагировать на произошедшее. - Пап, они забирают меня, - малышка пыталась внятно говорить сквозь слезы и судорожные всхлипы, однако ей все равно приходилось делать остановки в повествовании. - Маменька сказала, что меня заберут в Танимуру на остров Халсбанд, сказала, что теперь мой дом будет там, - она крепче вцепилась в своего отца, пытаясь показать, что эта поездка – последнее, чего она хочет. - Она приказала собирать вещи, а я вылезла из окна, чтобы рассказать тебе. Пожалуйста, не дай им забрать меня, я не хочу, чтобы меня увозили, - уткнувшись в рубашку мужчины, девочка стала плакать еще сильнее и громче, отчасти уже понимая, что он не сможет ничего сделать против слова матери, однако от этого слезы текли только сильнее. Мужчина некоторое время стоял тихо, не двигаясь и, казалось, даже не дыша, после чего оторвал руки дочери от себя и присел, чтобы их лица оказались друг напротив друга. - Никки, девочка моя, может, ты сейчас меня не поймешь, но ты должна поверить мне и сделать так, как я скажу, хорошо? – дождавшись ответного кивка, он еще долго собирался с духом, видя заплаканное лицо своей дочери, увидеть которую ему больше не удастся. На какое-то время слезы подступили и к его глазам, но мужчина справился с ними ради нее. - Сейчас ты должна сделать так, как сказала твоя мама, тебе нужно поехать в Танимуру, иначе со временем она уничтожит в тебе абсолютно всю твою личность, сделав очередного раба ее сумасшедшей религии, но там ты сможешь вырасти без ее влияния. И я верю, что у тебя все получится, несмотря на все ошибки, которые ты можешь совершить. Ты веришь мне, радость моя? Никки смотрела в глаза отца, которые все сильнее наполнялись слезами, она не верила, что он говорит ей все это, что не защищает ее от матери и таких же людей, как она. Единственным, чему верила девочка, - были его глаза, в которых вспыхивали искры пламени. Она и раньше видела всполохи жизни в глазах своего отца, но никогда они не были такими сильными. Не в силах что-либо сказать, она лишь кивнула в ответ, борясь с очередной волной слез. - Я люблю тебя, Никки, никогда этого не забывай, - мужчина крепко обнял девочку, не скрывая, что они прощаются навсегда, хотя и не говорил этого вслух. - Я тоже люблю тебя, папочка, я никогда не забуду всего, что было с тобой, обещаю. Как будто не давая прощанию затянуться, двери кузницы распахнулись, пропуская внутрь натопленного помещения статную женщину, светившуюся злостью. - Никки, как это понимать? Я сказала тебе собирать вещи, а не тратить время на всякую чепуху, - став по центру комнаты, женщина давала понять, что любые пререкания, что от девочки, что от мужчины будут бессмысленны. - Я просто хотела сказать отцу, что я уезжаю. Женщина не дала дочери оправдываться дальше, тут же перебив ее. - Сказала? Молодец, теперь нам нужно срочно продолжить собираться, идем, - подойдя к ребенку и схватив ее за руку, мать быстрым шагом потащила Никки из кузницы, не дав ей даже взглянуть на отца в последний раз. Тишина, воцарившаяся в комнате, нарушалась лишь завываниями ветра из открытой двери и треском огня. - Вы все сделали правильно, - дверь закрылась на засов, словно по волшебству. - Так для нее будет только лучше, обещаю, я лично буду присматривать за вашей дочерью, - из подсобки вышла пожилая и плотно сложенная женщина, смотревшаяся в подобной обстановке крайне нелепо. Потеребив кольцо на пальце, она подошла к мужчине. - Вы все сделали правильно, - повторила она, словно внушая эти слова отцу девочки. - Энн, кажется? Вы можете мне гарантировать, что моя дочь будет у вас в полной безопасности? – голос мужчины стал намного грубее и мрачнее, чем при разговоре с дочерью. Прежде чем ответить, женщина немного поколебалась. - Ну, именно безопасность я гарантировать, к сожалению, не смогу, мы с вами живем в очень страшные времена, однако могу гарантировать то, что она вырастет умной, справедливой, - женщина проделала неопределенные жесты рукой, как бы говоря, что все прочее прилагается. - Но самое главное, за что мы с вами сейчас и боролись – это то, что ваша дочь будет ценить жизнь превыше всего, влияние ее матери уйдет, и Никки сможет сама решать свою судьбу. Да, для этого понадобится не один десяток лет, но у нее есть это время, и это я тоже могу вам обещать. Мужчина ничего не ответил, продолжая смотреть на закрытую дверь, как будто никого рядом и не было, осмысливая все, что только что произошло. Всего несколько часов назад к нему пришла старая женщина, которая теперь в корне меняет его жизнь. - Так же я могу вам обещать еще кое-что. Как вы знаете, ваша жена могла вам это говорить, у нас запрещены встречи родителей с ученицами, однако, если вы приедете, то я покажу вам вашу дочь. Разумеется, издалека и без возможности поговорить с ней, но вы сможете посмотреть на нее. Однако лишь несколько раз, ведь к тому моменту, когда вы приедете, будь это даже через три или четыре десятка лет, девочка толком не изменится, такова магия дворца. Вы просто будете мучить себя, - Энн замолчала, давая мужчине переварить и эту информацию. - Никки очень талантливая девочка, в свое время она сделает правильный выбор, тот, ради которого сейчас вам пришлось расстаться, - аббатиса дотронулась до руки мужчины, выводя его из транса. - Берегите ее. Женщина лишь кивнула в ответ, направившись к выходу. - А вы себя. Думаю, мы еще увидимся, - не говоря больше ни слова, Энн вышла из кузни, закрыв за собой дверь. - Теперь мы можем возвращаться и отдохнуть еще несколько десятков лет? – седовласый мужчина с мечом на поясе подвел к аббатисе двух лошадей. - Да, еще одно дело сделано, сейчас мы можем возвращаться, Натан, путь будет долгим.