Вроде название: Попаданец в Яманака Ино.

Было собрание Акацуки и Саске смотрел на меня очень странным взглядом под которым я чувствовал себя очень неловко. Такое ощущение, словно Саске влюбился в меня. Жуткое чувство, словно кто-то преследует меня. Помимо Саске на собрании Акацки присутствовали глава Акацки Обито, команда Така, Карин, Суйгецу и Джуго, я и Кисаме. Саске сообщил о том, что хочет уничтожить Коноху, путём уничтожения её правящей верхушки, внимательно глядя на меня. Кисаме сказал, что Така недостаточно сильна и Суйгецу атаковал Кисаме, вот только его атаку остановил Обито. — Саске, ты их плохо тренировал, — сказал Обито, остановив меч одной рукой и даже не поранившись. Нам с Саске выдали задание по поимке хвостатых. Я же пытался по пути странное чувство, будто где-то появился ещё один теневой клон. Кто-то видимо без моей воли пользуется моей чакрой и это точно не мой теневой клон, оставленный без присмотра. Либо кто-то вырастил копию моего тела, задействовав образцы крови, непонятно где взятые, поскольку все образцы ДНК своего тела я уничтожал, либо собрал мою чакру, подчинив себе. Мне стало очень интересно и я сконцентрировался на моей чакрой и использовал технику переноса сознания, чтобы через миг очутиться в теле Кабуто, которого скрючило от боли из-за моей чакры. — Ты решил и мою силу себе забрать? Мало тебе было Орочимару? — спросил я. — Ладно, пользуйся, — я сконцентрировался и синхронизировал свою чакру с Кабуто, боль тут же отступила. — Будь аккуратней, Орочимару тоже не бездействует, да? По пути я решил выполнить пару миссий и подтянуть Суйгецу во владении клинком. Тот был не способен ранить даже меня, не говоря уже о носителе демона. Вот только во время миссии я совершил осечку, рука дрогнула убивать невинных крестьян, хотя мне сказали убрать всех, даже свидетелей. Это был определённо мой приказ самому себе, но зачем? — Ты чего, стоишь? Убей их и идём дальше, — сказал Суйгецу. — Ну... Да, я должна, — сказал я и ринулся в атаку. Через пять минут всё было закончено. — Ты... — сказал Саске. — О чём ты думала, когда убивала их? — Пусть это останется секретом, — ответил я, а потом решил солгать. — Хотя нет, я думала только о деньгах, о том, что с заказчика нужно побольше денег содрать за дополнительную работу. Мне было лень их всех убивать. — Ты лжёшь, — сказал Саске. — Ты жалела их. Забавно, я солгал, а он понял, что это ложь, но сделал совсем не верный вывод. Я ничего не чувствовал, лишь выполнял заранее записанный в голове приказ. Жалости не было. — Заткнись. Сейчас важнее заказчик, — ответил я. — Не притворяйся, что не испытываешь эмоций! Ты страдаешь, ещё как! Иначе бы не замерла, прежде чем их убить! – Нет, я ничего не чувствую. — Ты лжёшь! — сказал Саске, вцепившись в меня руками. — У каждого своя правда, ведь то, как они себе представляют правду, является частью их личности, от которой они не могут отказаться, они не способны сомневаться в этой правде, ведь если они начнут сомневаться в своей личности, в том, что они считают истиной, это разрушит их личность, сломает, лишив их воли, а этого нельзя допускать. Это то, что определяет жизнь человека, его реальность, от которой он не должен отказываться, то что он считает истинным и правильным. Вот только проблема в том, что правда для одного, может легко оказаться ложью для другого. Это как с цифрой девять, которая легко для другого может оказаться шестёркой. Но одно я знаю точно. Нельзя однозначно сказать, что правда, а что ложь. Так что считай, что хочешь, просто продолжим путь. — Ничего не понял, — сказал Суйгецу. — Бред какой-то. — Саске-кун, — Карин была шокирована. — Я всё время желал мести Итачи, что уничтожил свой клан, ради Конохи! Я считал, что он желает моей смерти! Чтобы проверить свои силы! Но это оказалось не так! Он лгал мне! Он защищал меня с самого начала! Он заботился о Конохе, следя за Акацуки. Он... Ты... Вы одинаковы. И я хочу понять, о чём он думал! Прежде, чем отправиться уничтожать Коноху, заставившего страдать моего брата! Когда я тайно пришёл в Коноху, там говорили, что за твою голову назначили огромную цену. И назвали тебя самым жалким предателем. Что ты чувствуешь, когда слышишь подобное про себя? Ты ведь тоже защищаешь Коноху? – Всё, что я желаю, это сила. И ради неё я вступила в Акацуки. На Коноху мне плевать. Вот и всё, конец разговору. Клинком Суйгецу махал неплохо, но ему не хватало ни силы, ни скорости, ни режущей способности. Я, использовав стихию ветра, оставил множество зазубрин с помощью куная. Да и показал ему своё мастерство. — Блин! Ты очень ловко владеешь своим клинком! — Бергамонт, — припомнил я тогда название странного чая, перестав блокировать его атаки. — Это был бергамонт. — Открылась! — заорал он и я превратил своё тело в воду. Его меч прошёл сквозь меня, не в силах разрезать. — Надо это запомнить. Бергамонт. — А ты странная. Примерно в таком ключе у нас были с ним тренировки. Он постоянно жаловался на мои странные заскоки, не понимая моих действий, особенно того момента, когда я общался с камнем о жизни, посчитав меня психически больным. Лишь тогда, когда к разговору с камнем присоединился Джуго, он осознал, что камень был разумным, хотя не особо понимал, каким образом мы общаемся с ним. Прекратив тренировки вместе с ним, я отправился за девятихвостым. Вот только на половине пути меня встретил ниндзя деревни скрытого Дождя. Эта была темноволосая девушка с сильной чакрой одетая в оранжевые штаны подвязанными снизу бинтами у резиновых сандалиях. Небольшой подсумок был на бедре, майка-сетка и оранжевая курточка с синими вставками и синими рукавами. Оружием был большой шест с колокольчиком на одном из концов. — Я одолею тебя и стану Акацки, заняв твоё место, Конохская тварь, — сказала она улыбаясь. — Ну, что же, сразимся! — Уверена, что одолеешь? — спросил я, копя сенчакру. Я вытащил клинок и атаковал, а та заблокировала его своим шестом. К моему удивлению, я даже не ощутил сопротивления, словно толкал пушинку. Напрягшись, разрезаю её шест, отталкивая её. — А ты сильна, но что насчёт скорости? — сказала она, переместившись мне за спину. Я тут же отступил в сторону, уворачиваясь от её удара. — Как ты вообще увидела, что я наношу удар? У девушки было очень много чакры, на уровне Джираи и Какаши, но почему-то она не могла пересилить меня. Это из-за того, что я имею сенчакру? Бой проходит слишком легко для меня. Почему она такая слабая? Вроде как Джирая даже без сенчакры спокойно останавливал мои атаки, так почему она так не может? Я развернулся и проткнул её тело своим клинком, выбивая всю накопленную ею чакру. Это уже не смешно, не может же быть такого, чтобы я убил с одного удара соперника по количеству чакры равного Джирае или Какаши! Это абсурд! — Быть того не может... Твоя сила... Я вытащил клинок, решив оставить её живой. Именно этот момент выбрал теневой клон, чтобы развеяться и передать мне весь свой опыт и знания, которые он накопил. Он научился телепортироваться куда угодно на расстояние десяти метров, создавая сенчакру пространство-временной стихии и используя её на своём теле. Без природной энергии подобное перемещение было невозможно. Скорость накопления нужного минимума сенчакры около пяти секунд. Я могу заранее накопить нужное количество чакры, чтобы использовать тепортацию больше, чем раз в пять секунд. — Или бергамот. А ты как считаешь, камень? — достал я из сумки камень. Он ответил согласием. — Ясно. Мне кажется или в последнее время я стал страннее. Сила сильно изменила меня, открыв мне новые возможности. Интересно, как бы я раньше отнёсся к тому, что в будущем я бы научился говорить с разумным камнем? Скорее бы покрутил бы у виска пальцем, хотя нет, просто принял бы как данность, а учитывая чакру, понял бы, что это какое-то дзюцу, что позволяет общаться с камнями. Чуть отступаю в сторону, пропуская мимо пулю из камня. — Да, чтоб, тебя, глаза на затылке, что ли? Я не ответил, воспользовавшись сферой воды и выкачав из атаковавшей жизненную и духовную энергию. Было бы легче, если бы она создала из этой энергии чакру, но что есть то есть. Лишив сил, отправился дальше, в Коноху. В Коноху я пришёл практически к концу? Середине? В общем, от Конохи остался котлован, в центре которого находился Какаши напротив одного из тел Пейна вместе с Цунаде и остальными ниндзя. Я чувствовал от него исходящие потоки природной энергии. Остальные тела Пейна были убиты, валяясь неподалёку. — Сдавайся, Пейн, тебе не победить, — сказал Какаши, замирая и концентрируя сенчакру. — Мы знает о всех твоих способностях и техниках. — Я так не считаю, — ответил я, приземлившись рядом с Пейном и создавая лук в руках. Разворачиваюсь и стреляю из лука в мёртвые тела, регенерируя их. — Где Наруто? Мгновение и я перемещаюсь к Хокаге, поставив на её голову печать парализации и считав память Уворачиваюсь от атаки Какаши, перемещаясь обратно и втягивая чакру назад, а тем временем Какаши срывает печать, поворачиваясь ко мне. Ни единого лишнего движения. — Горя Мьёбоку, — говорю я, вычленив важное из памяти Цунаде. — Да как такое возможно? — спросил Шикаку. — Телепортация раз в пять секунд на расстояние около девяти метров, к объектам на расстояние вытянутой руки, — сказал Шикамару. — И мгновенное исцеление на подобие печати Цунаде. Стрелы содержали большое количество чакры. — Сенчакры, — поправил Какаши. — Шикамару, тебя я убью первым. Ты слишком опасен. — Плохо, без Наруто нам не справиться, — сказал Какаши, отпрыгивая от того места, куда я хотел телепортироваться. — Всем в сторону! Как можно дальше! Техника призыва! Я тут же атаковал Какаши, что призвал маленькую жабу. Забавно, льзя ли прервать призыв, который был уже совершён, но ещё когда не призвана цель? Откинув Какаши в сторону, нанёс ему удар клинком, но Какаши пальцем отвёл клинок в сторону, отпрыгнув на большой скорости к Цунаде. Повернувшись к печати призыва, увидел как из клубов дыма явился Наруто во всей красе. Алый плащ, серьёзное лицо, холодный взгляд, несколько огромных жаб, а так же сила веющая от него. Был бы девушкой влю... Я влюбился в него. Какаши и Цунаде встают спереди, защищая Наруто, и в этот же момент в атаку срывается Пейн. Миг и тело Пейна размазало по земле расенганом Наруто. В этот момент в него влюбилась так же и Ино. Дальнейший бой проходил скоротечно, один за другим тела Пейна уничтожались, пока не осталось одно, раскидавшее всё и вся мощной техникой и лишив всех ранее сражавшихся остатков сил. Большая часть ниндзя в бессилии отступила, остался лишь Шикамару и Наруто. были сильно ранены, а потом Пейн, пока Наруто был лишён сил, убил одну из них. Со мной же всё это время в тайдзюцу сражался Какаши, и как бы я ни пытался его убить у меня не получалось. Казалось бы, Какаши не особо силён по сравнению со мной, резерв сил мал. Но вот то, как он предсказывал и анализировал мои атаки шаринганом, то как использовал чакру по капле на каждый удар, концентрируя только там, где нужно было нанести удар или блокировать. Ни одного лишнего движения, а все атаки попадали в цель, и если бы не сенчакра, то я бы давно проиграл. Как же хорошо, что у Какаши закончилась сенчакра. Создав теневого клона, оставляю его, собирать сенчакру, откидывая пинком Какаши в Шикамару. — Да что за чертовщина, — сказал Шикамару, подхватывая Какаши и продолжая следить за боем Наруто и Пейна. Какаши иной уровень, но я всё же превзошёл его. Теперь он не сможет ни скопить чакру, ни двигаться. Тем временем меня захватил в тень Шикамару и проткнул моё тело теневыми копьями продырявив насквозь. Растёкшись лужицей, проник под землю, откуда кольями атаковал Шикамару, абсолютно не удивившегося этому. Насколько я понял, он лишь отвлёк внимание, чтобы Какаши забрали на лечение, задержав меня, вот и решил напасть. — Обращение тела в воду, владение всеми пятью стихиями, поглощение чакры, — перечислил мои способности Шикамару. — А ещё, — Шикамару подошёл ко мне не атакуя, не испуская опасности и дотронулся до моей руки, сжав её и приподняв её. — Абсолютное равнодушие. Старается не атаковать без определённых мотивов, противоречит своим словам, не атакует в полную силу, не убивает... Не понимаю, – сказал он, осторожно отойдя в сторону и продолжая наблюдать за Наруто. — Обычная логика не применима к Акацуки. У меня голова разрывается, когда я пытаюсь понять способности и возможности, а так же просчитать противодействие. Как же напряжно. — Смотрю, ты ищешь ненависть, Курама, — сказал я, наблюдая за тем, как Наруто избивает оставшееся тело. Наруто начинает медленно поглощать ненависть. Ну да, сегодня Пейн многих его знакомых убил и убивает ещё одного, так что не удивительно, что Наруто возненавидел его. И это не считая разрушенной Конохи. — Так, ничему не удивляться. Кто такой Курама? — Хочешь вырваться из Наруто. Ну же, давай, я хочу сразиться с тобой, – сказал я, чувствуя нарастающее предвкушение. — Значит девятихвостого зовут Курама и он разумный, и Ино с ним общается. Ненавидит, что его заперли в Наруто, — сделал Шикамару правильные выводы. — Да что ты такое? Чёрт тебя побери! Зачем ты делаешь, всё это? — спросил Наруто у Пейна. – Зачем? События всегда происходят без предупреждения, непонятно почему, непонятно зачем, не вписываясь в текущую историю, — ответил Пейн. — И лишь потом становится ясна их причина. В этом положении, я не вижу причины, от чего бы немного не поговорить. — Угх... — Ты спросил, зачем я всё делаю это? Сомневаюсь, что измениться хоть что-то, если я просто скажу. Однако, если я медленно и доходчиво объясню, то кто знает? Моя цель, которую я пытаюсь достичь, это то, что не удалось Джирае. Как я уже говорил: Принести мир и правосудие. — Мир, правосудие? Не неси всякий бред! Чёрт тебя возьми! Мой наставник! Мой учитель! Мои товарищи! Моя деревня! Ты сотворил с ними такое... И считаешь, что у тебя есть право говорить о мире? — Тогда скажи, в чём твоя цель? — Наподдать тебе и принести мир самому! — Понятно, это будет действительно справедливо. Но как же моя семья? Мои товарищи? Моя деревня? Вы ниндзя Конохи поступили с ними также, как я с этим местом. Отчего у тебя больше прав говорить о мире и правосудии? — Что ты имеешь ввиду? — Страна Огня и Коноха слишком разрослись. Ради защиты их национальных интересов, была необходима война между великими странами, война была им на руку. Иначе граждане страны и жители деревни начали бы голодать. И полем битвы для этой войны великих стран, стала наша маленькая страна и её деревня. В итоге наша страна оказалась в руинах. Через множество войн великие страны обрели стабильность. Принеся лишь боль небольшим. Наша с тобой цель схожа. Мы хотим принести мир о котором мечтал учитель Джирая. Мы друг от друга не отличаемся. Мы действуем опираясь на личное представление о правосудии. Правосудие, которое я обрушил на Коноху, ничем не отличается от того, что ты намерен сделать со мной. Боль от потери близких одна на всех. Ты и я две родственные души познавшие эту боль. Ты ради своего правосудия, а я ради своего. Мы лишь два обычных человека, подталкиваемых разновидностью мести, что зовётся правосудием. Однако назвав месть правосудием. Это правосудие принесёт лишь ещё больше мести взамен, породив таким образом замкнутый круг ненависти. Мы живём посреди событий, помня прошлое и предугадывая будущее. Такова природа истории. Нам пора осознать то, что люди по своей сути не в состоянии прийти к всеобщему согласию. Этот мир ниндзя живёт лишь ненавистью. Как ты намерен противостоять этой ненависти и принести мир? Ответь мне. — Я не знаю... — ответил Наруто. — Я знал. Я создал Акацки, чтобы разорвать этот круг ненависти. Я уверен, что мне по силам эта задача, но для её выполнения мне нужен демон, его сила. Обладая мощью демонов, я создам оружие, в десятки раз превосходящее по силе то, что я использовал для разрушения этой деревни. Оружие, которое за мгновение может стереть целую страну. Я покажу миру истинную боль. Страхом этой боли положу конец раздору и приведу всех к стабильности и миру. — Чушь! Такой мир, всего лишь на всего обман! — Людей едва ли можно назвать мудрыми созданиями. Никаким иным путём мир не наступит. Пройдут года и эта боль начнёт утихать. Её власть начнёт ослабевать и люди вновь окунуться в бездну войн. И тогда они сами используют это оружие и вновь познают истинную боль. И вновь настанет временный мир. Создать хотя бы временный мир, порождённый болью в этом замкнутом кругу ненависти. Это моё желание. Мир так близок. Ты можешь считать моё понимание мира в корне неверным, но идея о мире, когда все люди ПОЙМУТ друг-друга, куда более абсурдна. — Эро-рикудо-сенин верил, что настанет эпоха, когда все смогут ДОВЕРЯТЬ, друг-другу. Ты поступаешь неправильно! — Одни лишь слова. Что можешь ты, тот кто даже не в состоянии ответить? Всё на что способен это отдать мне силу демона. Как я уже говорил, смерть твоя принесёт мир, — сказал Пейн и начал втыкать в Наруто стержни. — Проколы неглубокие, не задевающие жизненно важных органов. Но этого должно быть достаточно, чтобы ты не мог двигаться. В этот момент Пейна атаковала Хината. Она призналась в любви Наруто и ринулась в атаку. Вот только Пейн сильно ранил её и Наруто высвободил чакру девятихвостого. Хотя как по мне четырёххвостого.