I can be your painkiller

Старк работал, работал и работал, иногда заправляясь кофе, когда становилось совсем сложно держаться на ногах. Заливал в себя тонны кофе, стараясь убрать из головы неприятный туман, который так и норовил утянуть его прямиком в объятия Морфея. Сон был главной помехой его работе в мастерской. Досадной помехой, если честно, когда после пятидесяти двух часов с начала очередного грандиозного проекта, что изменит мир, перед глазами начинали мельтешить чёрные точки, а в глаза будто бы насыпали песок. Джарвис который раз предупреждал своего хозяина, что если тот продолжит вести подобный образ жизни, то его сердце не выдержит и десяти лет. И конечно же, Старк не слушал. Отмахивался от назойливого искусственного дворецкого, который следил за здоровьем гения намного больше, чем он сам. Тони так и засыпал: за рабочим столом, после чего красовался с отпечатком чертежа на щеке, на диване в мастерской, если находил в себе силы пройти пару метров, или же на стуле, откинувшись на кожаную спинку. После двух суток без сна идея покопаться в мозге и «подкрутить», чтобы сон не требовался настолько часто, не казалась такой уж безумной. В такие моменты он чувствовал особенно острое сожаление, что, пусть его мозг и можно назвать в каком-то смысле компьютером, избавить его от функции «сон» возможным не представлялось. В этот раз Старк вновь заснул за столом, сминая какие-то документы. Пробуждение было резким и, стоит признать, не из приятных. Он просто-напросто упал на пол, дернувшись во сне. Не открывая глаз, Тони пытался прикинуть, удастся ли ему нормально поспать, если он не будет вставать с пола. Полы в мастерской были теплые и, как чувствовал сейчас миллиардер, довольно уютные. Но желудок решил за него, напоминая о себе раскатами грома — с другим и не сравнишь. Похоже, он не ел около суток, если, конечно, кусок остывшей пиццы был достаточной едой. Что же, раз Старк вынужденно проснулся, то и сходить на кухню он мог. Поднявшись на ноги и тут же морщась от тупой боли в висках, Железный Человек прошёл к лифту, собираясь подняться на общий этаж. Уже какое-то время назад Башня Старк стала пристанищем супергероев, и, похоже, неофициально поменяла название на Башню Мстителей. Когда Тони оказался на общем этаже, он тут же щелкнул кофеваркой, считая, что для завтрака сгодится и кофе. Шум кофеварки хоть как-то перебивал шум в его собственной голове и, что удивительно, не действовал на нервы. Заварив себе настолько крепкий кофе, что он скорее напоминал смолу, брюнет с удовольствием сделал несколько обжигающих глотков, после чего поставил кружку на стол, прикрывая на секунду глаза. Открыл глаза он от тихого стука, с которым перед ним приземлилась тарелка. Резко вскинув голову, Тони непонимающе посмотрел перед собой, уставившись на яичницу с беконом, которая непонятно как оказалась перед ним. Подняв глаза, Старк увидел Стива, который как ни в чем не бывало читал газету, сидя напротив. Видимо, Тони вновь провалился в сон, не услышав даже, как Роджерс вернулся с пробежки и принялся хозяйничать на кухне. Поблагодарить Капитана он еще успеет, а вот умереть от голода, находясь в паре сантиметров от еды, было бы по крайней мере глупо. С едой гений управился за несколько минут, несколько раз едва не кусая и вилку. Что же, теперь живот перестало сводить так безумно, как до этого. Покончив с яичницей, вновь обратил внимание на уже остывший кофе, пододвигая чашку к себе. Горячий завтрак согревал изнутри, лишь прибавляя желания заснуть, и даже мерзкий холодный кофе не мог с этим справиться. В следующий раз он очнулся от ощущения руки на своем плече. Вздрогнув, медленно открыл глаза, понимая, что одной рукой все еще держится за чашку с кофе. Конечно же, рука на плече принадлежала Стиву. И судя по складке меж бровей блондина, Старка ждала очередная порция отчитывания и ворчания. Но Роджерс лишь выдохнул, покачав головой, и произнес: — Вновь не спал, так? — не дожидаясь ответа, Стив легко поднял Тони на ноги. — Сейчас раннее утро, так что ты успеешь еще поспать. Собрание Мстителей будет лишь вечером. На этот раз Капитан даже не пытался вслушиваться в возражения, уверенно шагая по коридору и ведя за собой миллиардера. С Тони всегда приходилось общаться как с маленьким, и каждый раз Роджерс чувствовал себя нянькой. Сам же Старк еле волочил ноги, не имея ни сил, ни желания сопротивляться, и буквально висел на Стиве. Дойдя до их комнаты — их совместной, порой в это было сложно поверить, — Капитан прошёл к кровати, осторожно придерживая свою ношу. Он опустил Тони на кровать, стаскивая с него грязные вещи, которые по-хорошему давно пора выбросить. Старк все ещё не спал, но его сил хватало лишь на то, чтобы наблюдать за Стивом, никак не мешая. Разобравшись с одеждой, Роджерс нагнулся и поцеловал Тони в висок, и брюнет готов был поклясться, что это действует лучше всех обезболивающих вместе взятых. Старк слабо улыбнулся, после чего уже, зевая, заснул. Все-таки врали всяческие рекламы, показывая все новые и новые виды лекарств. Лучшим обезболивающим и седативным был Стивен Грант Роджерс.