Шум в ночи (Bump in the Night)

Когда Джону было 8 лет, он предложил сестре поменяться спальнями, потому что она боялась монстра, живущего под её кроватью. Она едва ли не в истерике пыталась рассказать о монстре их отцу, который только сильнее раздражался. - Но пап, у него на голове змеи вместо волос, и у него очень длинные руки, и оно щипает меня по ночам, и оно воняет, и… - канючила Гарри. - Я поменяюсь с тобой, - спокойно сказал Джон, который был на два года младше Гарри и мал для своего возраста. Гарри разрывалась между тем, чтобы позволить братишке жить в комнате с монстром, но она сама в самом деле не хотела даже заходить в свою комнату. Их отец просто вздохнул с облегчением. На переезд они потратили пару часов, Гарри всё это время болталась у двери, но внутрь не сделала ни шага. Когда мама вернулась с работы, она поцеловала Джона в лоб и назвала «храбрым маленьким солдатом», от чего Джон почувствовал себя ростом в десять футов – мама хвалила его крайне редко. Прошли две недели, Гарри начала вести себя хорошо по отношению к нему, но, как обычно бывает у родных братьев и сестёр, скоро всё вернулось на круги своя. Джон не видел монстра вообще, это очень расстраивало. Он даже достал фонарь и залез под кровать на его поиски. Он обнаружил только несколько кукол Барби, которые Гарри закинула туда вскоре после того, как достала из коробок. Джон спрашивал себя, чем же монстр питался: под кроватью ничего съедобного не было. Он на мгновение задумался, не съест ли монстр его, но быстро отбросил эту мысль. В конце концов, монстр же не пытался съесть Гарри, просто щипал её по ночам. Однако никому не повредит, если свою хоккейную клюшку он поставит у постели, на всякий случай. В конце концов, он сделал несколько бутербродов с тунцом и оставил их на тарелке рядом с кроватью. Он лёг на пол и заглянул под неё, чтобы поговорить с монстром. - Привет, меня зовут Джон, я поменялся комнатами с сестрой, Гарри. Ты её сильно напугал, что не очень-то хорошо. Но думается мне, что и она не всегда бывает хорошей. Я принёс тебе бутерброд, если ты проголодался, любишь тунца? Чипсов я достать не смог, остались только солёные, а они отвратительные, тебе бы не понравилось, - Джон полежал немного, не зная, что ещё сказать. – Я никогда раньше не встречал монстра, но хотел бы. Не хочешь выйти и поздороваться? Тебе, должно быть, одиноко там. Монстр промолчал, так что Джон залез под одеяло. Когда он проснулся, было ещё темно, и ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять: над кроватью нависала тень. Он быстро сел и включил настольную лампу. Тень зашипела и закрыла лицо руками. Свет, понял Джон, оно к нему не привыкло, живя под кроватью. - Прости, прости, - Джон нашёл на полу сброшенную футболку и накрыл лампу. Света в комнате сразу стало меньше, монстр убрал руки и… оказался обычным мальчиком. Возможно, чуть выше Джона ростом и точно более худым, но обычным. У него были кудрявые непослушные волосы, очень бледное лицо. Одет он был во что-то, напоминающее чёрное пальто с высоким воротом, как у вампиров. – Оу, - сказал Джон. - Что? – колюче отозвался «монстр». Джону понравился его голос. - Ничего, - ответил Джон. – Просто ты не очень-то похож на монстра. - Я могу им стать, - монстр улыбнулся, но на его лице такое выражение выглядело странно, словно ему редко приходилось улыбаться. – Хочешь посмотреть? Джон кивнул и устроился так, чтобы лучше видеть. Монстр закрыл глаза и уронил голову, казалось, он начал расти, тени вокруг него всё больше чернели, руки и ноги вытянулись, заострились. Его волосы удлинились, они стали толще, всё же не змеи, но Джон мог понять, почему Гарри спутала их в темноте. Монстр поднял голову, черты его лица были угловатыми и более выдающимися, белая кожа почти светилась в окружающей темноте. Его рот стал шире и был полон зубов, как у акулы. На месте глаз горели две тёмно-алые точки, от которых Джон не мог оторвать взор. - Это великолепно, - выдохнул Джон. Внезапно монстр вернулся в человеческий вид. - Люди обычно не так говорят, - ошарашено сказал он. - А что обычно говорят люди? – спросил Джон. - В большинстве случаев они с криками убегают, - пожал плечами монстр. - Ну, я считаю, это круто, - Джон вызывающе вздёрнул подбородок. – А вот щипать людей подло, - добавил он запоздало, вспомнив о сестре. Монстр закатил глаза: - Она храпела и мямлила во сне. Это было невыносимо. Джон захихикал. - У тебя есть имя? – спросил он. Монстр задумчиво посмотрел на Джона: - Майкрофт говорит, мне нельзя называть своего имени, он говорит, что люди идиоты. - Неправда, - жарко возразил Джон. – И в любом случае, ты назвал мне имя Майкрофта. Монстр усмехнулся, и это выражение ему явно было много привычнее. - Он не говорил, что я не должен называть тебе его имени. Джон не смог справиться с собой и широко зевнул. Монстр покачал головой: - Почему людям нужно так много спать? Это так скучно. - Ты пробовал? – с ухмылкой спросил Джон. – Сны иногда бывают очень классными. - Я… нет, - смущённо ответил монстр. Джон обеспокоенно посмотрел на своего монстра: - Готов поспорить, это не очень удобно, под кроватью-то, - монстр пожал плечами. Джон чуть сдвинулся вбок, - ты можешь спать со мной, если хочешь. Дай снам шанс. Монстр выглядел так, будто собирался отказаться, Джон старался не огорчаться по этому поводу, может, монстры вообще спать не могли. Ему было интересно, съел ли монстр бутерброд, на вид он явно питался из рук вон плохо. Затем монстр залез к нему на постель, и Джон радостно улыбнулся. Джон укрыл их обоих одеялом и подвинулся, освобождая место длинным конечностям монстра и его большому пальто. Потом он потянулся и выключил свет. - Спокойной ночи, монстр, - сонно сказал он. Он уже почти провалился в сон, когда услышал ответ монстра: - Моё имя Шерлок. - Спокойной ночи, Шерлок, - пробормотал Джон, не разлепляя глаз. – Гарри говорила, что ты воняешь, а я думаю, ты приятно пахнешь. - Гарри воняет, - фыркнул Шерлок. Спать ему не хотелось, но ему нравилось исходящее от лежащего рядом Джона тепло. – Майкрофт говорит, что люди идиоты и зануды. Но я думаю, ты интересный. Однако Джон уже спал. *** Шерлок поражал, он был умным, и смешным, и лучшим другом Джона. Вскоре Джон осознал, что разговоры о Шерлоке заставляли окружающих его людей нервничать. Так что Джон оставил Шерлока для себя, как секрет, это было захватывающе. Однако в присутствии Шерлока были и свои минусы. Шерлок ненавидел всё, чем Джон занимался снаружи. Он заявлял, что школа – это глупо (тут Джон с ним был более чем согласен), что хоккей и регби – это бесполезно (тут Джон с ним был в корне не согласен), и Шерлок не понимал, зачем вообще нужны девчонки (восьмилетний Джон был и тут с ним согласен, но чем старше он становился, тем сильнее менялось его мнение). У него пропадали вещи: тетради, домашняя работа, ботинки для регби, хоккейная клюшка. Шерлок всегда отрицал свою причастность к их исчезновению, но почему-то недели спустя они появлялись под кроватью. Но всё равно Джон ни на что в мире не променял бы Шерлока. По ночам Шерлок «спал» в его постели вместе с ним, чем больше становился Джон, тем сложнее им было там поместиться, но ни один не хотел сдаваться. И Джон мог рассказать Шерлоку всё, ужасные вещи, которые он хранил в себе и никому больше не говорил. Его мама и её запои, каким смелым пытался выглядеть его папа и насколько на самом деле выглядел грустным. Как он ненавидел иногда свою маму, изредка он ненавидел и папу. Шерлок его никогда не осуждал, большую часть времени казалось, что Шерлок его даже не слушает, но зато он никогда ничего не забывал. Проще было излить душу тому, кому было плевать, кто не смотрел на него с жалостью. Шерлок тоже рассказывал ему всякое о мире под кроватью. О Майкрофте и «мамуле», создавалось впечатление, что у Шерлока были с ними проблемы из-за общения с Джоном. Однако на все расспросы Шерлок лишь пожимал плечами и отвечал: «Они не могут помешать мне». Однажды ночью, когда Джону было тринадцать, и он не мог заснуть, он лежал в темноте и слушал дыхание Шерлока. - Завтра будет финал по регби, я уеду в Бирмингем и останусь там на ночь. - Я украду твои ботинки, - плоско ответил Шерлок. – Тогда ты не сможешь уехать. Джон улыбнулся и покачал головой: - Я оставил вещи у Эвана, у тебя ничего не выйдет. Шерлок тяжело и громко вздохнул на ухо Джону: - Эван идиот. - Ты всех считаешь идиотами, - ответил Джон. - Почти все ими и являются, - хмыкнул Шерлок. – Мне стоило бы украсть тебя, спрятать под кроватью. Джон никогда не боялся Шерлока, но тут у него перехватило дыхание, а сердце забилось чуточку быстрее. - Почему не украдёшь? – спросил он. Шерлок пожал плечами, Джон ассоциировал это движение с Майкрофтом. - Тебе следует поехать со мной, - легко, будто невзначай, предложил Джон. - Наружу? – с презрением переспросил Шерлок. – Меня никогда не пустят домой. Зачем? «Ты будешь со мной», - подумал Джон, но не смог заставить себя это произнести. Словно это было слишком, какое-то жуткое правило, которое ни один из них не мог преступить. *** Джон становился старше, взрослел. События «снаружи» всё чаще отвлекали его от Шерлока. Джон прекратил считать это «снаружи» и начал думать об этом, как о «реальной» жизни, что превращало Шерлока во что-то нереальное. Тина Кукси была самым красивым человеком, которого когда-либо встречал Джон. Она играла в хоккей, и им с Джоном нравилась одна и та же музыка, и одни и те же фильмы. Она была милой, и он ни разу не слышал от неё хоть одного плохого слова о ком-то. День, когда она согласилась погулять с ним в парке несколько часов после школы, был чудом. Джон проводил с ней всё больше времени, а с Шерлоком – всё меньше. Она стала первым человеком, о котором он не мог рассказать Шерлоку, потому что тот бы всё испортил, сказал бы Джону, что она глупая. Джону не хотелось этого, всё было идеально. Шерлок перестал спать в постели Джона, Джон не был уверен, от кого из них исходила инициатива, он убеждал себя, что решение было практичным, они оба слишком выросли. Постепенно Шерлок перестал приходить каждый день, перерывы между его визитами росли. Джон не замечал, потому что «реальная» жизнь затягивала. Тина, и школа, и всякое такое. Как-то раз, когда его родители были на работе, а сестра – на занятиях фортепиано, Джон привёл Тину домой. Они оказались у Джона на постели, беседа перетекла в поцелуи, и Джон никогда не был так счастлив раньше. - Ау! – сказала Тина, отодвигаясь от него. - Что? – спросил Джон, его голова слегка кружилась от поцелуев и ощущения кожи Тины под пальцами, его рука пробралась под подол её рубашки. - Кажется, я села на что-то острое, - ответила она. Она улыбнулась ему, и его сердце внезапно понеслось вскачь. – При состоянии твоей комнаты я не удивлена! Неряха. Джон усмехнулся в ответ: - Ага, - и они склонились для очередного поцелуя. - Ау! – снова воскликнула Тина, чуть подпрыгивая. – Будто что-то укусило меня… - Или ущипнуло, - поправил невесело Джон, вдруг поняв, что происходило. Тина начала нервничать от выражения его лица: - Что могло ущипнуть меня? Джон заставил себя улыбнуться и почувствовал, как она расслабилась. - Может, монстр из-под кровати? Тина захихикала, она думала, он шутит. Он выпроводил её из дома под предлогом, что его сестра скоро вернётся. Джон взбежал вверх по ступеням в свою комнату и захлопнул дверь. - Шерлок! Я знаю, это ты, выходи, - закричал он, его руки сжались в кулаки. Шерлок появился из-под кровати в полном виде «монстра». Алые глаза, острые зубы, взъерошенные чёрные волосы, вьющиеся вокруг его головы. Таким он нависал над Джоном. - Ты пытаешься напугать меня? – спросил Джон. – Или ты думал, Тина ещё тут? Что-то загорелось в глубине этих нечеловеческих глаз. - Нет, - сказал Шерлок. Его голос был глубже, хлёсткий и с надломом, угловатый, как он сам. - Ты ущипнул её! – обвинил его Джон, злой и чувствовавший себя преданным. - «Щипать людей подло», - передразнил Шерлок. - Почему? – сквозь зубы спросил Джон. - Ты оставил меня! – заорал Шерлок, и это было ужасно, вещи на прикроватном столике задрожали. - У меня есть жизнь, Шерлок, - без страха крикнул Джон в ответ. – Я бы хотел, чтобы ты просто ушёл. И Шерлок исчез. На его месте не появилось даже облачка дыма. Джон перестал злиться, ощущая внутри пустоту. *** Шерлок не вернулся. Джон и Тина расстались через несколько дней, и с неделю Джону казалось, что это было худшим из всего, что с ним когда-либо происходило. Но Шерлок не вернулся. Джон с фонарём забирался под кровать, он даже оставлял бутерброды с тунцом для него, но всё впустую. Пришла пора экзаменов, затем – колледж. Джон вырос и уехал из дома, стал врачом, записался в армию. Шерлок так и не вернулся. Он пытался поговорить с Гарри о Шерлоке как-то раз, когда приезжал на побывку, но она вообще не вспомнила о существовании монстра под кроватью. Джон тосковал по нему, но это чувство отошло на задний план. Он даже начал сомневаться в реальности Шерлока, может, просто воображаемый друг, задержавшийся дольше обычного. Жизнь продолжалась, как и свойственно жизни. Пока не остановилась. Пуля прошла навылет сквозь его плечо, и вдруг всё закончилось, Джон оказался бесполезным, как никогда раньше. Он вернулся в Англию без малейшего понятия, чем заняться. Раньше он всегда знал, куда направляется, а теперь чувствовал себя потерянным. Кошмары возвращались практически каждую ночь, сны о выстрелах и крови. Худшее из всего, что происходило с ним в армии, спрессованное в одно видение. Просыпаться было ещё отвратительнее, ведь в кошмарах у него хотя бы была цель, он знал, что делает. Он просыпался с криком, подскакивая на кровати, чаще, чем нет; обычно он плакал, почти всегда не мог заснуть после, рассматривая тени, мечтая, чтобы одна из них отделилась от прочих и залезла к нему под одеяло. В одну из ночей он стащил постель на пол и спал, повернувшись лицом к темноте под кроватью. Он выспался так, как не высыпался уже много недель, даже несмотря на то, что его плечо и нога жаловались на утро. *** Джон пялился в монитор, а дурацкий курсор продолжал мигать едва ли не обвинительно. Подразумевалось, что он вёл блог, что было довольно сложно, если с ним ничего не происходило. Так он и написал. Со мной ничего не происходит. Курсор продолжал мигать. Я скучаю по монстру из-под моей кровати. Он уставился на вторую строчку и подумал, что её стоит оставить. Без сомнений для его терапевта она послужит огромным полем для деятельности. Он стёр её и отправил только первое предложение. Почти каждый день он выходил на улицу, оставаться в одной комнате с крайне незаконным пистолетом было слишком уж соблазнительно во всех нелицеприятных смыслах. Он заходил в кофейный магазинчик и покупал кофе, которое на самом деле не мог себе позволить, и немного прогуливался по округе. Как-то он столкнулся на своём пути с Майком Стемфордом. - Джон Ватсон! Я думал, ты за границей пули ловишь, что случилось? – радостно поприветствовал его Майк. - Пулю словил, - ответил Джон, стыдливо наслаждаясь тем, как изменился в лице Майк, а затем чувствуя себя из-за этого подонком. Каким-то образом их разговор закончился тем, что Майк утащил его в Бартс для встречи с потенциальным соседом по квартире. Войдя в лабораторию и увидев того, о ком шла речь, Джон ощутил себя так, будто его ударили. Но мужчина только поднял на него взгляд, вроде потерял к нему интерес и вернулся к микроскопу. Джон опёрся на трость и захромал к столу. - Как всё изменилось, - выдавил он, обращаясь к Майку. Джон послал Майку вялую улыбку, этот мужчина просто не мог оказаться Шерлоком, они были лишь похожи, вот и всё. Он попросил у Майка телефон, и Джон предложил свой взамен. - Афганистан или Ирак? – задал вопрос мужчина. До Джона долго доходило, что же у него спросили. Затем тот выдал длинную вереницу фактов о жизни Джона, о которых он знать не мог, даже если бы был Шерлоком. Единственной его ошибкой стал пол Гарри: он назвал её братом, а не сестрой. А Шерлок бы знал. Джон почти убедил себя, что вся ситуация была всего лишь странным совпадением, пока мужчина не назвал своего имени. - Адрес – 221-б Бейкер-стрит, имя – Шерлок Холмс. Подмигнув, он исчез за дверью, оставив Джона стоять в ошеломлении. *** На следующий день во время встречи с Шерлоком на Бейкер-стрит Джон решил ему подыграть и сделать вид, что они незнакомы. В конце концов, существовала вероятность, что он являлся галлюцинацией, появившейся вследствие какой-то ужасной травмы. Так что он пожал Шерлоку руку и назвал его «мистер Холмс», не упустил ни одной социальной условности, которые – если бы это был его Шерлок – довели бы его до белого каления. Миссис Хадсон оказалась очаровательной, но немного чудаковатой старушкой. Когда она сказала: «Есть ещё одна спальня, если вам раздельные нужны», - Джон не смог удержаться и не воспользоваться представившейся возможностью. - Разумеется, нам нужны две спальни, разве что Шерлок планирует жить у меня под кроватью, - ответил Джон, улыбаясь миссис Хадсон и старательно не высматривая реакцию Шерлока. - О, думаю, вы оба уже староваты для подобного, - подмигнула ему миссис Хадсон. И добавила, обратив внимание на шокированное выражение лица Джона: - О не волнуйся, дорогой, тут всякое бывает. У миссис Тёрнер по соседству живут молодожёны. Что ж, я вас оставлю, хорошо? - Она такая же, как я, - произнёс Шерлок своим грубым, надломленным голосом, который появлялся вместе с его формой «монстра». Джон не оборачивался, потому что не хотел ошибиться. - Ты говорил, что если выйдешь наружу, тебя больше не впустят обратно. - Они и не впускают. Однако выяснилось, что не я первый ушёл: Снаружи нас больше, чем ты думаешь. Джон, посмотри на меня, - попросил Шерлок. Джон повернулся – Шерлок выглядел, как оживший кошмар: клыки, и когти, и горящие глаза. Джон почувствовал волну облегчения, поднимающуюся в его груди, почувствовал дурацкую улыбку на своём лице, но ничего не смог сделать, чтобы помешать её появлению. - Это не испугало меня в 8 лет. Сейчас тоже не сработает. Шерлок стал человеком и ухмыльнулся в ответ: - Я никогда даже не пытался напугать тебя, Джон Ватсон. - Ага, как скажешь, - отозвался Джон. Он шагнул вперёд, ему хотелось протянуть руки и коснуться Шерлока, убедиться в реальности происходящего, но у него не выходило. – Ты ушёл, мы поссорились, и ты исчез. Иногда я сомневался, существовал ли ты… Шерлок пожал плечами: - Люди идиоты, они со временем забывают нас. Но, разумеется, только не ты. Упрямец. - Учитывая, что это говоришь ты, приму за комплимент. Почему ты ушёл? – спросил Джон. - Ты отослал меня, - ответил Шерлок, его голос остался ровным, но глаза на миг блеснули алым. – Ты пожелал, и ты использовал моё имя… У Джона вдруг пересохло во рту. Он произнёс те слова, но ему было 15, он был расстроен, он не это имел в виду. - Я не знал… - начал он. - Я понял, - сказал Шерлок. – Я же не какой-то человек-идиот. - Куда ты ушёл? – полюбопытствовал Джон. - Домой, - ответил Шерлок. – Сначала. Затем нашёл ещё одну спальню. Но – Господи, Джон! – там было так скучно. Я решил, что Снаружи должно быть больше таких, как ты, так что я ушёл. Мамуля сильно расстроилась. Джон не мог понять, отчего ему стало грустно. - Так ты нашёл друзей, среди людей? - Джон, то, что рассказывал мне Майкрофт о людях, правда. Недалёкие, глупые, скучные существа, все до последнего, - Шерлок резко взмахнул руками, словно человеческая раса намеренно раздражала его. – Кроме тебя, ты затмил для меня человечество. Оказалось, что вокруг есть прочие, подобные мне. Изгнанные и сбежавшие. Миссис Хадсон, Лестрейд… - Кто такой Лестрейд? – спросил Джон. Шерлок ухмыльнулся. - Он полицейский! Он говорит, из людей монстры получаются много лучше нас. - Ты был ужасным монстром, - согласился Джон, его улыбка грозила расколоть его лицо пополам. Шерлок наклонился к нему и прошептал на ухо: - Ты же останешься, не так ли, Джон? Здесь, с монстрами? - О Господи, да.