Принцесса и охотник за нечистью

Дождь лил без перерыва. Даже небо уже нельзя было разглядеть — только сереющее облако влаги над головой. Холодные капли неумолимо обрушивались на землю, которую следами от сапог буквально рассекали двое — коренастый крепкий мужчина в плотном кожаном плаще и шляпе и девушка в черном пальто. Она выглядела рассерженной — высокий лоб был нахмурен, а губы плотно сжаты. Мужчина же казался вполне спокойным. Его шаг был шире, поэтому девушка отставала, но не бросалась за ним бегом. Ей, собственно, было все равно, позади она идет или рядом — ругать виновника их позднего похода ей ничто не мешало. — Серебряный кол? Распятие? — гневно кричала она, догоняя спутника. — Мы уже здесь все перепробовали. Тот молчал и продолжал идти, лишь немного убавляя шаг. Впереди были видны уцелевшие остатки разрушенной мельницы, и он направился туда. Девушка следом. — Мы стреляли в него, били дубинами, — продолжала она. — Обливали святой водой, загоняли кол в сердце. А ему хоть бы что! — с этими словами она толкнула мужчину в грудь, и он слегка отшатнулся. — Никто не знает, как убить Дракулу! — Хм. Что ж Вы мне это сразу не сказали? — иронично сказал Гэбриэл и улыбнулся. Анна — взрослый человек, а почему-то иногда была такой наивной. Конечно, никто не знал, как этого чертова вампира убить. Уже четыре века как. И настойчиво искали способ, но, видимо, ни исторические фолианты, ни советы предков, ни традиционные методы не помогали. С чего уж помогли бы именно сейчас? С того, что несчастная принцесса Валериус теперь фактически единственная уцелевшая из всех представителей знаменитого рода? Велкан не в счёт — от него ли ждать помощи? Пристрелить его было бы во много раз полезнее, чем оставлять в живых и постоянно ждать принесенной им «весточки» от графа? У него и так нет шанса выжить. Вот только сама Анна об этом и слышать не хотела. Думала, брата можно спасти. Бедная, наивная Анна. Он всматривался в ее темные глаза и видел в них еще теплившуюся искру надежды. От такого внимательного, настойчивого взгляда девушка явно была не в восторге. — Не смотрите на меня так! — рассердилась она и, отвернувшись, отошла в сторону. Гэбриэл хмыкнул и огляделся. Рядом были свалены в кучу ящики со спиртным; в основном — с вином и пивом. Среди них затесалась бутылка абсента, которую он поднял и, повертев в руках, откупорил. Может, предложить принцессе выпить? Она продолжала стоять немного поодаль, подняв голову. Казалось, что-то выискивала в темноте. А может, просто думала. И, будто прочитав его недавние мысли, вдруг сказала: — Все верно. Простите. Это уже не мой брат. Голос дрожал, но слез Анна не проронила. Повернувшись к спутнику, показала грустное, красивое лицо. В темных глазах отразился блеск луны. Каштановые кудри отяжелели и распрямились из-за дождя. Мужчина на секунду посмотрел наверх, где громыхал гром и сверкала молния, затем снял с головы широкополую шляпу и надел её на принцессу. Ей было очень к лицу. И она улыбнулась. Так редко она это делала. Серьезная, сосредоточенная. Нет времени на улыбки. Да и поводов нет. У нее красивые губы. Она знает? Некоторое время она просто смотрела на него. А он не смог не улыбнуться ей в ответ. — А у Вас есть семья, мистер Ван Хельсинг? — спросила девушка, на что ее спутник едва заметно вздрогнул. Он не любил поднимать эту тему. Его вполне устраивала его нынешняя жизнь, а копаться в прошлом не было никакого желания. Особенно после странного, увы, незавершенного рассказа Дракулы. Гэбриэл предполагал, что он как-то связан с высшими силами и что бороться со злом — его предназначение, но узнать собственную историю до конца не горел желанием. Боялся того, что она могла ему открыть. — Я… не знаю, — уклончиво ответил он, опустив голову. — Надеюсь однажды что-нибудь разузнать. Он поднес было к губам бутылку, собираясь хоть чем-то скрасить откровенно дерьмовую ночь, но Анна взяла напиток из его рук. — Удачных поисков, — произнесла она. — Абсент. Он крепкий, — предупредил мужчина, что в общем-то принцессу не остановило. Сделав глоток, она гордо вздернула нос, мол, слабо? Ван Хельсинг усмехнулся и тоже выпил. Как обычно бывает после первого глотка, настроение пусть немного, но улучшилось, и ситуация в целом перестала казаться такой уж безвыходной. Когда это, собственно, в жизни было легко? Ну, чудовища. Ну, вампиры. На данный момент у него была очень даже приятная компания. На разговоры о жизни, правда, еще не тянуло, но еще пара глотков абсента с легкостью это исправит. Место, тем не менее, нужно было найти другое. Под таким ливнем возвращаться в замок не улыбалось, а здесь по крайней мере можно было переждать — расположившись хоть и на деревянных ветхих ящиках, но под нехитрым навесом, образованным широкой доской, которая, видимо, когда-то была частью сооружения вроде кладовки внутри мельницы. Заметив еще сухую балку, Гэбриэл положил её на два ящика, соорудив скамью, и сделал жест рукой. — Сначала дамы. Девушка аккуратно присела. Размокшее дерево хрустнуло, но выдержало. Анна подвинулась ближе к опустившемуся чуть поодаль спутнику и снова забрала у него бутылку. Отпив немного, снова на мгновение улыбнулась и стала наблюдать за дождем, который все не хотел униматься, а лишь свирепел, отчаянно барабаня по доскам. Гэбриэл молчал, озираясь в поисках нового горячительного напитка. Хотя кожаный плащ и не пропускал влагу, мужчина порядком окоченел. Мельком он взглянул на принцессу, которую про себя пожалел: ткань пальто была насквозь мокрой и прилипла к телу, очерчивая красивые контуры. Спутницу, казалось, это нисколько не напрягало. Даже если так, она ни за что не призналась бы. И не стоило, потому что за нее говорили постоянно вздрагивавшие плечи. — А Вы хотели бы завести семью? — вдруг снова заговорила она, и Ван Хельсинг усмехнулся: эта девушка всегда была несколько неожиданной. Любила заставать врасплох. — Вам не кажется, что это не по моей части? — спокойно отреагировал он, доставая из ящика рядом бутылку вина. О Трансильвании, конечно, говорили много плохого, но, помнится, о местном вине — только хорошее. — А что по Вашей? — с интересом спросила принцесса, поворачиваясь и внимательно глядя на собеседника. Тот задумался. Странно, что никогда не задумывался раньше. Хотя и без того понятно, почему. Его дело, как он думал, было его призванием всегда, и что-то менять казалось ему даже нелепым. Что-то новое вносить. Вроде семьи. — Наверное, спасать прекрасных дам от нечисти, — пожал плечами он и сделал глоток вина. Проклятый край эта Трансильвания. Но вино здесь делают что надо. — Вот как, — протянула Анна, кутаясь в противное, холодное, мокрое пальто. Оказаться в теплой постели сейчас — самое оно, вот только уснуть все равно бы не вышло. Так что такой вариант ночного времяпрепровождения её устраивал. Но молчать не хотелось. То ли алкоголь сказывался, то ли она слишком долго была одна. — Значит, Вы поедете в любое место по первому зову, только услышав, что прекрасная дама нуждается в Вашей помощи? — Возможно, — отозвался её спутник со слабой улыбкой. — И многих Вы уже вызволили? — продолжала расспрашивать она. — Довольно-таки. — И все будете так ездить? До смерти? — Может быть. Но сперва закончу здесь с Вами. Не бросать же Вас. Гэбриэл взглянул на девушку. Её темные глаза смотрели серьезно и грустно. Он видел в них благодарность, которую гордая принцесса не выказала вслух и которая, в общем-то, была ему и не нужна. Он всю жизнь работал не за «спасибо». Он знал, что от качества его работы зависит и его жизнь, и жизнь окружающих. А Анна была ему слишком симпатична, чтобы делать работу некачественно. К тому же, и ему было знакомо сострадание. Кров все же не сумел спасти от ливня на сто процентов. Капли мелким бисером посыпались на и без того мокрое пальто девушки, и она, нахмурившись, отодвинулась и похлопала по рукавам. Облако мелких брызг взлетело в воздух и тут же рассеялось. — Снимайте, — сказал твердо Ван Хельсинг, кивая на часть гардероба, которая, вероятно, сейчас была тяжелее хрупкой Анны. Та замотала головой и, привстав, откинула полы пальто назад, чтобы не сидеть на мокром. — Я в порядке, — возразила она. Но её спутник был непреклонен. — Вам болезни еще не хватало. Снимайте и садитесь ближе. Он расстегнул петлицы и вытащил правую руку из рукава. Плотная кожа плаща безжизненно опала на балку, служившую скамьей. Принцессе на мгновение показалось, что перед ней крыло огромной летучей мыши. Вздрогнув, она все же с трудом стащила с себя пальто и тут же поспешно накинула на себя сухую ткань. Теплее. Дрожь прекратилась. Она прислонилась плечом к плечу мужчины и на секунду прикрыла глаза. Мысли от усталости путались, да она и не хотела думать. Почувствовала, как Гэбриэл слегка задел ее плечо, а после снял с ее головы шляпу и отложил в сторону. — С нее капает. Еще больше промокнете, — пояснил он. Девушка кивнула и посмотрела на милосердно спасшего ее от холода охотника за нечистью. Странно, что в тот момент его взгляд не был насмешливым, как обычно. Он был серьезным. Даже слишком. Губы не искривлены в ухмылке, голова опущена. Теплое дыхание ровно. — Дождь, — вдруг улыбнулся он и осторожно отер с щек Анны капли. Она знала, что нежности явно не для него. Но в этом жесте она как женщина уловила штрих романтики. Поцелуй вышел совсем не внезапным или необдуманным. Оба его предвидели. Но он был единственным, не слишком долгим, и им оба успели сказать всё друг другу. И продолжили сидеть плечом к плечу, иногда поддерживая вспыхнувшую искру глотком вина. Немного влюбленные трансильванская принцесса и охотник за нечистью.