Кофе

Я странная. Говорит себе Хинами, и все равно продолжает наблюдать за барменом из под опущенных ресниц. Внутри все трепещет, даже кажется что в руках тремор. Бабочки в животе, так любят выражаться писатели. Хотя Это-сенсей до такого ни разу не опускалась. Но она и не писала бульварные романы о любви и сексуальных утехах. Сейчас девочка-гуль не может понять чего же жаждет сильнее всего - съесть его или же обратиться той слабой и жалкой малышкой, спрятаться за него, прося помощи. Он сможет защитить, на то он и городская легенда - Хейваджима Шизуо. Даже местная каста гулей прекратила попытки избавиться от человека с силой чудовища. Хинами они не трогали, она к ним присоединяться не собиралась. Они заключили между собой пакт - она не охотится в открытую на чужой территории и не влезает в стычки между группировками, будь то действительно серьезные якудза или только оперившиеся банды подростков. Фуэгучи условия устраивали. Хотелось просто дожить свои года в мире и спокойствии. Мира и спокойствия не получилось. Сначала ее приманил запах грозы Икебукуро. Йоцуме до сих пор помнит как кровь к вискам прилила, что голова была невозможно тяжелая. А блондин расшвырял своих противников как котят, сплюнул кровью, и понесся разъяренным быком в поисках неизвестного ей Изаи. Не понимала, что творила, просто опустилась на колени, слизывая с пыльного асфальта красное пятно. Вспоминая это, Хинами стыдливо закрывает лицо руками, словно боясь, что кто-то догадается обо всем по ее мимике. Тогда ее голод утолили местные "собратья", быстро обнаружившие чужака. Угостили кое-чем из запасов и поделились тайнами охоты. Иногда питались благодаря шутнику из чата, который создал кружок самоубийц, а так наживались за счет паленого клофелина. Ищешь кого-нибудь на ночь, идете в отель, за здравие выпиваете шампанского с лекарством. Гулю с этого ничего, проблюется и забудет, а вот человек отправится в мир сновидений. Этого хватает чтобы донести жертву до места переработки, правда печень после этого только выкинуть. Да, сначала она была в восхищении от силы Шизуо. Будь он среди голубей, гулям бы очень не везло, усмехалась она про себя. Но нет, охота за нелюдями его не прельщала. Было достаточно охоты за должниками и барной стойки. Тогда Хинами расплакалась от его доброты. Невероятно, но после вечера с другими гулями, она, желая выпить немного кофе зашла именно в тот бар, где был он. Девочка заняла место в уголке, чтобы сильно не светиться. Пусть она и не носит школьную форму, как ее ровесницы, ей все еще шестнадцать, и в подобные заведения ее могли и не пустить. Мужчина, с чуть поддернутыми сединой волосами, возможно менеджер заведения, без вопросов подал ее заказанный крепкий кофе. Знакомый запах дразнил обоняние, Йоцуме прикрывала глаза, сосредотачиваясь на горьком послевкусии, и едва слышно мурлыкала в такт тягучей музыке. Что-то похожее на классику, что-то похожее на джаз. В этом она разбиралась довольно плохо. Мелодия чувственно отдавалась в ее душе. - Такая милашка, а скучает в углу. - смешанный запах человеческого пота и крепкого алкоголя едко въелся в ее пространство. К ней подсел пьяный мужчина, с очевидными намерениями и рукой, что огладила коленку под свободной черной юбкой. Казалось бы вот он шанс, испробуй чужой метод, лекарством с тобой поделились, а есть ты рано или поздно захочешь. Шанс, а у Хинами от страха слезы на глазах, руку она с омерзением отбрасывает от себя, как если бы это была полуразложившаяся крыса. - Не составишь мне компанию на вечер? - Нет, девушка сегодня занята. - бармен был явно не в духе, что виски предназначавшееся назойливому пропойце, разлилось, а сам стакан треснул от удара о стойку. Гость поспешил ретироваться. Скорее всего навсегда. Девочка теперь поняла, кому принадлежал тот витающий приятный запах, так гармонирующий с этим местом, этой музыкой. - Ты в порядке? Не обожглась? Она и не заметила что, ее недопитый кофе тоже был разлит. Так глупо. У нее достаточно сил, чтобы избавиться от всех здесь присутствующих, не получив и царапины, а она сидит и роняет слезы. После того как осталась одна, ей казалось у нее буквально было на лбу написано, что она гуль, не человек. Что относиться нормально к ней будут только такие же как и она. Не может же быть так, что бы добр был к ней человек. - Не хотел пугать, прости. - он оставил попытки вытереть кофе, отстранился, наверняка обвиняя себя в женских слезах. - Простите, это не из-за вас. Это было слишком неожиданно, я имею в виду того мужчину. Не знала как себя повести. Не думала что кто-то заступится. Я ведь просто хотела зайти выпить кофе. Спасибо. - смахнув слезы с ресниц, она выдавила из себя слабую улыбку. - Не за что. Я принесу новый. За счет заведения. Долго ждать не пришлось. - В следующий раз не ищи приключений в подобных местах. Есть же круглосуточные забегаловки или автоматы в конце концов. - Когда дело касается кофе, я ужасно привередлива. Черный, без прикрас, которыми так любят играть в кофейнях или банках рассчитанных на массу, а не качество. - она осматривает мир через ониксовую поверхность в тонком стекле. Спокойствие вновь к ней возвращается. Музыка продолжает укачивать, мягко и плавно, как колыбель. Приятный запах мужчины, коктейль из колких ноток спирта, краски для волос, животного мускуса и терпких сигарет. Горечь вновь маленьким фейверком взрывается на кончике языка. - Кажется, я уже влюбилась в это место. - Ну, запретить тебе приходить я не могу. - Спасибо... - Хинами улыбается, на этот раз искренне.