Красная нить

Стоял один из тех бесчисленных летних дней, когда делать ничего совершенно не хотелось, кроме как сидеть под каким-нибудь раскидистым деревом, как раз тот день, который сливается с остальными своей беззаботностью и откровенностью, но при этом выделяется, будто лето состояло из одного этого дня. Джек провел его с большим удовольствием, тот простой паренек Джек, лето особо не любивший, зато любивший со всей детской наивностью и преданностью его соседку Мериду. - Ты где это стащил? - спросила она тем же летним утром, округляя глаза, заметившие в кармане штанов Джека разноцветные нитки. Тот кивнул на меридину мать, вышивавшую на веранде в старом кресле-качалке. Мерида хитро улыбнулась; Джек дернул её за рукав. - У меня для тебя один секрет, - объяснил он. Он направился к раскидистой яблоне у калитки, за которой Элинор Данброх ни за что бы их не заметила. Хихикнув, Мерида поспешила за ним, оббегая цветущие клумбы и посматривая на Джека. Они спрятались за стволом. Мерида выжидающе уставилась на мальчика; солнце странно освещало её сквозь шелестевшую листву, будто пятнами показывая её рыжие волосы, цвета облаков глаза, зеленое ситцевое платьице, уже порванное, и ссадины на коленях и локтях. Джек ухмыльнулся и разложил перед ней нитки: белую, зеленую, синюю и красную. - Мне тебе надо кое-что рассказать, - в полголоса начал он. Джеку Фросту, парню шестнадцати лет, ученику одной из опрятных школ их небольшого городка, имя его новой соседки по парте казалось до жути знакомым. Мерида Данброх. Это сочетание звуков не покидало его голову уже неделю - хотя ему казалось, что оно засело там гораздо раньше. Был один из тех сентябрьских дней, когда осень только начинала вступать в свои права, желтить листья, потом лить на них, и дуть на них, заодно сдувая шляпы и оставляя за собой глубокие лужи. Джек не знал ещё, с кем он проведет эту осень, - с бесчисленными друзьями или наедине с собой. На перемене, с минуту посмотрев на унылость за окном, Джек пошел в столовую, занял там свободное местечко, очистил около себя стол, отодвинув еду, и положил перед собой деревянный значок, который он стащил с меридиного рюкзака. Надо было непременно выяснить, кто такая Мерида и откуда он её знает. В голову ничего не лезло, наоборот, все оттуда вылезало. Вскоре все мысли Джека были обращены к двум единственным словам: Мерида Данброх. Бесполезно. Джек обхватил голову руками. Мерида - всего лишь одноклассница. Без всякой тайны. Соседка по парте. Соседка... Вспомнил. Летний сад. Яблоня. В тени сверкают её глаза. А он рассказывает ей о нитках. Ей - Мериде... - Так вот кто его стащил, - послышался сверху язвительный голос. Джек вздрогнул. - Влюбился в меня, Фрост? Фрост обернулся. Мерида встала рядом с его столиком и смотрела на него сверху вниз, непринужденно ухмыляясь. Её взгляд перескочил со значка, который она тут же схватила и спрятала в карман, на осененное лицо Джека. Мерида всегда была необычная, всегда желала выделиться. Это нельзя было не заметить - её школьная форма была утыкана значками и брошками, а вместо положенной юбки она своевольно носила штаны. - Да, - выдохнул Джек. - Да, вообще-то. Я влюбился в тебя. Очень давно. Мериду его ответ ошеломил и вогнал в странное состояние - нечто среднее между испугом и радостным шоком. - Помнишь? - Джек потянулся к её красному галстуку, который она носила вместо синего, и снял с него нитку. - Красная нить. Связывает тех, кому всё равно суждено встретиться. Мерида молча смотрела, как Фрост обвязывает нить вокруг пальца. - Ты сумасшедший, - заявила она, пытаясь сохранить в голосе небрежность, но звуча всё же чересчур взволнованно. - Ты тоже, - спокойно ответил Джек. - Это притягивает нас друг к другу. Он протянул ей другой конец нити. Мерида набрала воздуха в грудь, чтобы в самых откровенных выражениях обвинить Фроста в его идиотизме. Но вдруг замерла с открытым ртом, как пойманная рыба. Она тоже вспомнила. - Мне надо тебе кое-что рассказать. Мерида сделала серьезное выражение лица, уперла кулачки в дышащую росой траву и приготовилась слушать. - Всех людей связывают нити, - сообщил Джек, показывая на мулине, терявшиеся тонкими змеями среди травинок. - Мне это рассказал Северянин. Но ты никому не должна это рассказывать. Ты обещаешь, что никому не расскажешь? Мерида уверенно кивнула. - Смотри, - Джек поднял белую нить. - Людей связывают нити, поэтому их иногда тянет друг к другу, а иногда отталкивает. Эта нить связывает вообще всех людей. Просто потому, что они люди. Эта нить нужна, чтобы мы не забывали друг о друге. Но она быстро рвется. Поэтому люди постоянно ссорятся. Старик Северянин, выдумывая на ходу сказку, чтобы занять соседского мальчугана, даже не подозревал, как важны для него окажутся эти слова. Но они, на самом деле, многое проясняли. - Зеленая связывает врагов, - продолжил Джек; Мерида ловила каждое его слово. - Люди, связанные зеленой нитью, будут ненавидеть друг друга. Но её тоже можно порвать. Правда, я пока не знаю, как. Джек сложил зеленую нить в карман, куда минутой ранее отправилась и белая. Мерида затаила дыхание, ожидая, что мальчик скажет про остальные две. Для нее эта тайна была безмерно важна. Во-первых, потому, что она была рассказана в тени под яблоней в дальнем углу сада. Во-вторых, потому что её рассказывал Джек Фрост. - Синяя нить появляется сама, если люди захотят связать себя сами, - вновь заговорил Джек, показывая третью нитку. - Но она непрочная. Хотя, если она порвется, ничего не случится, ведь её сами люди завязывают, а люди ошибаются... Это был один из тех зимних дней, который хотелось провести у очага за теплой беседой, попивая горячий чай и не высовывая рук из-под пледа. Хотелось припасть к окну и смотреть на снежинки, хотелось что-то украсить, неважно, что, и жутко хотелось вырвать стопочку листочков из календаря, чтобы там наконец появилась красная надпись "Рождество". Но Джек и Мерида, естественно, не думали ни о каком уюте. Они бежали по улице, подставляя красные лица хлопьям снега, и хохотали над собственной глупой влюбленностью. Если спросить их, они дружат или встречаются, они точно кинут в вас снежком. Они сами не знали - их отношения описывались фразой "те, кому ни в коем случае нельзя расставаться". Впрочем, они и не расставались. Джек, возможно, молол детскую чепуху, рассказывая что-то про нити и связи, но пока всё, что он сказал, было правдой. Мерида носила красные варежки, он - красный шарф, но никто не догадывался, какой сокровенный смысл имели эти вещи. Они часто целовались, но чаще отрицали это. Когда было больно, плохо, тошно, они прижимались друг к другу, подолгу не отпуская. Они могли плакаться друг другу в плечо - это считалось дружбой. Они могли запускать пальцы друг другу в волосы и вдыхать горький аромат друг друга - это считалось... тоже дружбой. - Джек! - кричала Мер, когда он пустил в нее снежком. - Джек, серьезно! Можешь ответить на один очень серьезный вопрос? Джек хохотнул, но отбросил очередной снежок и уставился на Мериду. Та вытаскивала рыжие волосы изо рта. - Ты проводишь меня завтра на поезд? - спросила она, подходя ближе. Уже с год было известно, что Мерида уезжает, а это значит, что они снова расстаются. Но они не задумывались об этом так серьезно. Возможно, только сейчас, за день до отъезда, к ним начало приходить осознание близкой разлуки. - Шутишь? Я еду следом за тобой! Джек изловчился и сдернул с нее капюшон, тут же резко закинул за ворот горсть снега. Мерида завизжала. Пока она злилась и проклинала Джека, обвиняя во всех грехах и высказывая все известные ей синонимы к слову "идиот", Джек отбежал на безопасное расстояние и залился смехом. Влепив ему пощечину, Мерида наконец успокоилась. Поостыв, она серьезно спросила: - Ты едешь со мной? - За тобой, - поправил Джек. - Я окончу школу и сбегу. Всегда мечтал жить у моря. Он тепло улыбнулся. Мер с усмешкой выдохнула, замечая игривые искры в его ледяных глазах и, позабыв ненависть, обвила его талию руками. Она дышала куда-то ему в шею, жуя губы и испытывая жуткую потребность в поцелуе. Джек коснулся губами её лба, зарывшись носом в волосы. - Я буду рядом. И это не обещание. Я знаю это. Прошла вечность, прежде чем они оторвались друг от друга, испытывая на душе легкость. Мер заметила отошедшую нить на его шарфе. Хитро ухмыльнувшись, она молча сняла нитку и провернула таинственный ритуал, связав их мизинцы вместе. Да, она была уверена, - красная нить приведет их друг к другу, не даст потеряться. ...Джек хитро улыбнулся и заглянул Мериде в глаза, будто проверяя, готова ли она проникнуть в смысл красной нити. Мерида была готова. Она даже забыла, что они сейчас в саду, а на веранде вышивает её мама - для нее это место приобрело уже такую же ценность, как какой-нибудь храм. - Красные нити связывают людей, которым обязательно суждено встретиться. Что бы ни случилось, они всё равно вернутся друг к другу. Потому что красная нить никогда не рвется. Эта нитка была самой важной, без сомнений. Джек обвязал один её конец вокруг мизинца и таинственно сказал: - Красные нити связывают лучший друзей, и тех, кто влюблен, и еще родителей и детей, и всех, кому нельзя расставаться. Как нам с тобой. Джек протянул другой конец Мериде, и та тоже живо обмотала его вокруг своего мизинца. - Тебе даже не надо обещать, что ты всегда будешь рядом. Я уже знаю это. Мы накрепко связаны с тобой. Красная нить не рвется. Мерида выдохнула; в груди что-то зашевелилось. Нервущаяся нить шла от её пальчика к его, как мостик, как канатная дорога, что угодно, что могло снова вернуть их друг другу. Джек не знал точно, почему их связывала именно эта нить. Но он знал это, а себе он верил... Это был один из тех весенних дней, ломающих всё на корню. Тот день, который хотелось позабыть, хотелось вырвать из памяти, как вырывают лист из блокнота - тот самый, на котором обычно красуется сокровенная надпись "Кажется, я влюбилась". Лил дождь, небо громыхало, по черным тучам бегали частые вспышки. Мерида стояла на пристани, вглядываясь за пределы горизонта - практически неразличаемой границы между бушующим морем и серым небом. Зеленое ситцевое платье промокало насквозь, непослушные пряди метались под порывами ветра, а Мер стояла и плакала, вдыхая терпкий соленый воздух. - Да что тебя дёрнуло..? - ругалась она. Да, пусть Джек обещал вернуться с сувенирами, с подарками от их общих друзей, который он навещал раз в год, пусть уверял её, что "выйдет сухим из воды", она тревожилась. Они переехали на побережье почти одновременно и через пять лет купили общий дом. Они не были женаты, хотя все из соседи так и думали, но не переставали любить друг друга. Всё сломалось, когда Джек предпочел теплоход самолету, а обещанный штиль обратился в гневный шторм. Она поймала себя на том, что заламывает руки, скручивая кожу на белых пальцах. Чтобы успокоиться, она сняла с платья красную ниточку и дрожащими ладонями обвязала её вокруг мизинца, противясь рвущему ветру. Только второй её конец так и остался свободным и трепетал, будто хотел вырваться и улететь. Мерида снова посмотрела на горизонт. Деревянная пристань под ногами скрипела, вода заливала её, моча Мер ноги. Вдруг раздался грохот, пронизавший её до кончиков буйных волос. Сердце пропустило удар. Мерида округлила глаза, полные слез, и закусила губу. Она чуть ли не физически почувствовала, как она рвется... красная нить, связующая всех, кому нельзя расставаться.