Повторите, пожалуйста.

Как бы то ни было, есть два вида людей. Всегда и везде. Одни - преданны свету. Они всегда светлы на фоне других. Мы не ручаемся за их намерения, да. Есть их противоположность - они преданны ночи. Темнота их обволакивает и не даёт жить иначе. Но и их мысли бывают светлее эдаких дневных людей. Это как два разных сословия, две касты. Мы не можем сказать, черны ли они внутри. Но стоит им встретиться ночью, где свет сияет только искусственный... Они противоположны, тот светлый, словно солнце в ночи, но его мысли поглощает чернота. Чернота желания. А вот тот - другой. Он не светится, он незаметен, однако от него веет невинностью, которая не присуща его классу. Их души противоположны. Их внешность противоположна. Но разве + и - не притягиваются? – Стенфорд, какого чёрта?! – по всему офису раздавался мелодичный, но в то же время грозный и сумасшедший голос мужчины, начальника этого места. – Мистер Сайфер, я ничего не сделал. Они сами опровергли наше предложение, – в ответ звучал размеренный, более зрелый голос достаточно пожилого мужчины; вопреки своему возрасту он опустил голову перед парнишкой, который его лет на 40 младше. – Эти спонсоры заинтересовались нашими делами, и мы бы могли заручиться постоянной поддержкой. Что именно не удалось? – О... Они сказали, что наша идея не проработана для гарантии перспективы. Блондин стукнул кулаком в стол, грохот знаменовал о новой трещине в древесине. – Да чтоб этих... Свободен, Форд. Ты сделал всё, что смог, прости за мои крики. Лицо коллеги смягчилось. – Ничего. Думаю, тебе стоит отдохнуть пару дней. Иди прогуляйся, уже 6 на часах. Рабочий день закончился, – рука нежно поглаживала парня по спине, их шершавость только убаюкивала. – Л...ладно, хорошо. Спасибо... На улице было прохладно и серо. Небо обволокло тучами и создавалось впечатление, что сейчас яростно польёт дождь, как то всегда бывает в Орегоне. Может, поэтому столько людей спешит со стороны в сторону? Верно ведь, час пик. Что может привлекать в таких самобытных зачуханных пейзажах вообще? Мы земны, мы чертовски зависим от всех нижних нужд. Не было бы этого всего... Было бы скучно. "Пожалуй, такие мысли – глупые." Он ступал по ветру, который ерошил его пшеничные локоны туда-сюда. Дизайнерский жёлтый плащ, с кирпичным узором на талии, до колен развевался в стороны, холодок проникал под белоснежную рубашку и доходил до головы, словно волна. Нельзя было не вздохнуть этим запыленным кислородом, так это было прекрасно. И странный запах. Что за шутки? Должно пахнуть выхлопными газами и людьми. Но пахнет соснами. Еле заметный, лучший аромат соснового леса. Ноги больше не стоят на месте, а судорожно идут туда, где аромат усиливается. Но он всё такой же вялый, ненасыщенный. Всё альфовское существо рвало и метало в Сайфере. Ничего больше не осталось, лишь мутные очертания местности и запах. Дурманящий, но и успокаивающий. – На подавителях, вот дрянь, – Билл непроизвольно выругался, но на его лице всё так же искрилась улыбка, облачённая желанием. Предвкушение. Этот отрывок времени парень не запомнил, он руководствовался лишь скупыми инстинктами. Раньше он вёл разгульный образ жизни. Каждая омега в его универе, как и в школе, желала быть под ним. Ещё бы, идеальный красавчик, подкачен, умен не по годам и с развратным взглядом, который сводил с ума любого или любую. И он этим пользовался, вкусил каждого. В этом плане он не церемонился, всяко лучше ублажения рукой, так он считал. И всё же что-то ткнуло его в затылок одним прекрасным днём и он прекратил свои гуляния. Бросил сближаться со всем и каждым, разорвал какие-либо связи со своими закадычными друзьями, которые водили альфу по клубам и хорошо наливали выпить. Два года прошло, в его постели никого не было, никто не привлекает столь опытного самца, что не есть странно. Хотя и осталась одна привычка - он всё ещё курит. Ненавижу, когда передо мной затягиваются этой чёртовой сигаретой, словно из неё всё соки выпивают и выдыхают их в воздух моего мелочно-чистого пространства. И ты сразу хочешь плюнуть этому ублюдку в рожу, мол, не кури, подонок, тут нельзя, чёрт тебя дери. Но что я могу? Я работаю в этом клуб-пабе чуть меньше 4-ёх месяцев, а работа-то оплачивается, при чём достаточно, чтоб жить и кормить сестру-фрилансершу. Как не гляди - хорошая работа, учитывая нерегулярный заработок сеструхи. Но блин. С алкоголем я уже смирился, однако вот с пошлыми взглядами и дымом в мою сторону пока что нет. Да что на меня глазеть, смотрите на стриптизёрш, я вам-то зачем, а?.. И словно попытка привлечь внимание и отличиться. Да вы мне все на одно лицо, поймите, ваши старания мне вдуть не стоят и гроша. Ненавижу вас я, ребята, ничего личного. Однако вы меня жестоко палите. Я что, недостаточно этим нейтрализатором облился, мало таблеток проглотил перед сменой?.. Да быть того не может, паб! Я найду эту блудную шлюху здесь? Все карты против меня, хотя какая разница даже как я сюда добрался, мне надо выпить, ибо этот запах... Угх. Блондин еле переплетает ноги и тащится в закрытое тёмное помещение, из которого доносится всякая заводная музыка и алкоголь искрится в улыбках людей. Он опускает глаза вниз, словно пытаясь скрыть свои яркие янтарно-жёлтые медовые глаза, которые манят всех. Какая-то мимо проходящая фигура толкнула его в плечо, словно норовя привлечь его взгляд, но тот лишь устало пошёл дальше сквозь толпу и вышел к невысокой по сравнению с его же ростом барной стойкой и умостился на высоком стуле. И вдруг запах сосен ударил в нос и тот ошалело повернулся к так жданному источнику. "Ого, что-то мало блондинов было за эту неделю, а у этого голова прям сияет." - подумал с некой подсознательностью шатен. Он почесал слегка затылок и начал взбалтывать уже 30-ую бутылку виски за сегодня. Одет он был как типичный бармен, но был он невысокого роста, форма на нём была слегка обтягивающая, это было нормальным. Похоже, хозяин клуб-паба заприметил парнишку как объект желаний многих альф и решил этим воспользоваться. Не очень греет мысли, но зато ему оставляют чаевые. Ведь на вид ему лет 15-16, хотя уже исполнился второй десяток. Его бледная кожа переливалась разными цветами в свете софитов и дискотечного шара, а глаза словно пожирали своим карим цветом неизвестности и проблесками огня. – Что желаете выпить? – его голос звучал нежно, хоть и ломался, будто он и вправду подросток. – Лучший напиток сегодняшнего дня. И желательно крепкий, – глаза блондина просто блестели безумием, что юноша отшатнулся от него и с неким негодованием принялся мешать алкоголь. Гением он не был, но что-то Диппера часто хвалили за его творения. Руки молниеносно мешали кофейный ликёр и серебряную текилу. Дальше блеснул ревеневый и обычный красный ликёры. Под конец он влил рома и сахарный сироп, добавив слегка лимонного сока. Всё перемешал и яркий вишнёво-красный расслоился и лёг ниже под жёлтым, ниже красного обосновался непросветный чёрный слой. Клубника и долька лимона на краешек бокала. – Ваш Дайкири Кир Рояль. По настоящему юноша сам не знал, что он только мешал. Просто по велению интуиции и по некоторой памяти им изученных напитков, он дал имя сему урагану по первым пришедшим ему на ум названиям. Мужчина по ту сторону стойки взял идеально начищенный Диппером со вчерашнего дня бокал и стал любоваться невероятными цветами перед ним. Может, он волновался, что не выдержит напиток? Диппер мог лишь затаить дыхание, когда посетитель залпом опустошил бокал и с характерным звоном впечатал стекло в стол. Прошло секунд тридцать, шатена позвали на другой заказ и тот с некоторым волнением отправился смешивать алкоголь дальше другому клиенту. Но что же это? Такой... Пронзающий взгляд в спину, от которого хочется дрожать. Это таблетки так влияют? Он повернулся. А тот всё так же смотрел и уже раздевал парнишку глазами, прерывисто дыша. Диппера передёрнуло. Такой властный и безумный взор, который был устремлён на него самого. – Малыш... Повтори-ка сей шедевр. У "малыша" чуть ли челюсть не отпала. Тут на него таким взглядом глазеют, да и ещё ко всему прочему просят ещё. Да подходить страшно к такому зверю! Диппер принялся снова повторять свой "шедеврчик", нервно сглатывая накопившуюся у него слюну. Просто представьте, что вас и так сверлят взглядом, а тут ещё и один перфоратором и кислоту брызгает, аж спину прожигает. Как тут держать бутылку спокойно? Конечно же он пролил половину бутылки дорогущего бренди и наверняка это вычтут из зарплаты. – Я Билл. Билл Сайфер. Думаю, сюда я буду теперь часто приходить, так что запомни рецепт этой бури в стакане, – казалось, что блондин зарычит. Вот правда, он вцепился в столешницу барной стойки и переводил дух так странно, что никакой посетитель прежде так не делал. Неопытен. – Д...Диппер Пайнс, – неуверенно пролепетал мальчишка, наливая мохито и водку в рюмки для следующего заказа. У Сайфера полезли глаза с орбит. Неужто это блудный внук его близкого коллеги по работе?... Неожиданно, но такие факты не слетели с губ. – Ты совсем мальчишка, а уже работаешь. Разве это нормально? Непривычно, Дипперу не было противно разговаривать именно с этим посетителем. – Родители выгнали меня и мою сестру на самообеспечение, так вот и живём. И мне исполнилось 20 на днях, не думайте ничего такого. (...) Вечер длился долго. За окном уже прошлись тирады проливных дождей, а на шесте уже не крутились дамы с сексуальными формами. Все удалялись к комендантскому часу во избежание проблем, но в баре оставалось от силы человек ещё пять. И Билл был среди них. Всё так же непозволительно пялился на Диппера, вытаскивая сигарету из пачки, продолжая выискивать зажигалку. Шатен не особо много рассказал ему о себе, но вот Билл достаточно протарахтел про крах на работе. Однако... – Я же просил не курить, – голос парнишки звучал уверенно. – Совсем нельзя? – Совсем. - Ну лааадно... - с некоторым разочарованием сигарета скрылась в кармане. Прошёл ещё час, стукнуло 11 и пора было закрываться. Никого больше не было, кроме него. Вот этого. Назойливого. Блондина. Итак вот. Противоположности притягиваются, да? – Прошу простить, но вам пора уже уходить. – Н-но как же, тебе неприятна моя компания? Всё было слегка наоборот. – Просто время закрытия, все официантки ушли, а мне нужно домой к сестре. – И ключи у тебя? Диппер вздрогнул. Ограбление? Это такая шутка? Глу...глупость какая-то. – Да, у меня. Однако задержаться я больше не могу, мистер Сайфер. – Ты всё ещё называешь меня на "вы". – Простите, иначе уж не могу... Парнишка суетился и расставлял спиртное по полкам, убирал стойку и уже хотел было забрать бокал Билла, как большая тонкая рука схватила его за кисть. – Что...? – Пайнс аж подскочил и медленно опустил глаза на руку. Хаотично поднял их назад. ... Холодное, и в то же время обжигающее ощущение между ног. Действие таблеток и нейтрализаторов закончилось. А значит. – Сооо-сеннн-каааа.... – он был пьян, одурманен и у него сносило крышу. Диппера согнуло пополам. Больше ничего не сдерживало его течку, все ощущения обострились и теперь любое прикосновение было поводом чуть ли не возбудиться. – Отпустите меня, пожалуйста... – бокал выскочил из рук и разбился под стульями. – До тебя ещё не дошло, а, малой? – Что именно?! – Диппер уже паниковал, а близость другого человека его просто изнеможала. – Я думал, что повстречаю тут какую-то шлюху, а нет... Ты – мой истинный, что непонятного? Ничего странного не заметил? Шатена уже колотило. Ему яростно дышали алкоголем в лицо, а мальчишка уже от этого ощущал натянутость в штанах. – Пожалуйста, не надо... Я хочу домой, отпустите... Сайфер ослабил хватку и парень со всей силы выдернул руку, от страха прижимаясь к случайным полкам и столешнице. Тупик. Ловушка. Клетка. Западня. Перед ним – зверь, представитель света. А в углу – зажавшийся представитель темноты. И души их совсем не подходят им. Похоть и невинность. Шаг вперёд, а бежать-то некуда. Только озверевшие глаза, затуманенный разум и объект его обожаний. – У тебя течка. А я альфа. Просекаешь, малыш? И он двинул к нему, нет, набросился на него как лев на оленёнка. Ураган, поток, вихрь. Искры из глаз и безумие. Впился в сладкие губы и уже потерял над собой контроль. Несколько лет выдержки дали своё. Диппер лишь со страхом наблюдал и с хныканьем отталкивал со всех сил взбесившегося альфу, пока тот судорожно дышал ему в перекат плеча, одной рукой пытаясь заломить омеге руки, а второй шаря по нежной коже под рубашкой и расстёгивая пуговицы чёрного пикейного жилета. Вот уж тут точно паника началась. – Прекратите! Не трогайте меня, да что вы мнх... – его мгновенно заткнули властным поцелуем, шаря языком по всей полости рта. Билл уже не мог держаться, а парнишка лишь пыхтел. Руками ничего не сделать, ноги и так трясутся и наливаются свинцом. Есть ли возможность сбежать? – Я никогда не чувствовал такого, не представляешь... Как я тебя хочу, малыш, ты мой, мооой...– голос его хрипел и ясно было, что он предвкушал. Блондин умелым движением расстегнул омеге рубашку, выискивая застёжку от галстука-бабочки. Нет, он её оставит. Может он и имел близость со многими омежками, но вот этот малец... Одни его прекрасные худые формы и изгибы, бледная кожа безо всяких ран или недочётов, прелестная впадинка живота и быстро поднимающаяся грудь вверх-вниз. А взгляд его карих глаз? Что он отражает? Даже вопреки тому, что Пайнс сидел на холодной поверхности до недавна его рабочего места, смотреть Диппер мог только снизу вверх – такой вот он был низкий и миниатюрный. Однако это цепляло альфу ещё сильнее. Билл выцеловывал его всего, вдоль и поперёк. Прохладные дорожки от поцелуев начинали вписываться в сознание, что тобой обладают, однако сопротивление не уходило. Приходила лишь похоть. Узлом отдававшаяся между ног. Разум туманило, будто сам невольно глотнул бутылку собою же разлитого бренди. – Пподожди, Билл, стой... – мальчишка уже пытался сдерживаться, когда альфа принялся целовать ему шею, однако что можно сделать против своей природы? – Уже на "ты", любишь же ты возбуждать, – с причмокивающими звуками он оставлял засосы на нежной шейке, а Диппер под этим потоком выгибался в спине по направлению к этому урагану. Всё его омежье естество ненасытно желало самца. То, что парень ломался, слегка выбешивало Сайфера, однако и заводило в то же время, ведь сейчас за тканью штанов был нехилый такой стояк, учитывая природные размеры его агрегата. Секундами позже штаны Пайнса были расстёгнуты и висели на одной лодыжке, с трусами было повторено тоже самое. Странные фетиши - видеть хоть какую-то одежду на своей пассии, даже если она висит только на одной ноге или является рубашкой, которая была спущена с плеч и держится лишь на согнутых руках. Билл тоже долго не суетился: сбросил пальто, расстегнул рубашку и штаны, однако последние словно магией держались у него на бёдрах. И вот показалось его достоинство. Диппер опешил. – Что?! Нет, НЕЕЕТ, это вот не войдёт, не надо, умоляю! – чуть ли не писком выдал Пайнс, сведя ноги от всякого внешнего воздействия; это была его первая течка, которую он проводит в близости с альфой и хотя уже где-то на подсознательном и выше уровнях он согласился отдать свою девственность, его разум, уже затуманенный, кричал со всех сил, что ТАКОЕ точно порвёт ему задницу. – Тише, тише, малыш, тебе понравится, раздвинь ножки, – Сайфер отпустил руки омеги и провёл напряжённой плотью по холодным ногам парня. – Ну же, давай. Горячие руки шарили по хилым бёдрам и выпирающим рёбрам, поглаживали спину и талию. Хорошо, что блондин себя обуздал во всех этих прелюдиях, а то бы... – Нет. Не буду. ...крыша поехала. В глазах Билла заиграли черти, его бесило, словно он самый прекраснейший и богатый красавец мира, а ему отказал бедняк из трущоб. Он с шумом выдохнул и перевернул напряжённое тело на живот, уткнув лицом парня в столешницу, резко раздвинул ему ноги, безо всяких церемоний и прелюдий приставил член к сжавшемуся колечку мышц. Движение - и он вошёл, резко, безумно, на половину, что Диппер закричал на весь бар, словно в агонии. Он метался под альфой, пытался уйти, но тело его желало другого. Кусал его руки, пока тот пытался закрыть ему рот, причём успешно. После секунд 10 ожидания Билл сорвался в бешеный темп, впившись парню укусом в перекат плеча, оставляя там свою метку, право на собственность. Он заполнил пустоту в мальчишке, на что тот не только рыдал навзрыд от боли и кричал, но и пытался не застонать. Блондин больно вытрахивал Диппера, удерживал его то одной рукой, то двумя за живот и бедро, не переставая кусать светлую кожу, пока на ней не появилось несколько струек крови, которые Билл принялся вылизывать, как озверевший. Шатен хныкал, слёзы падали на чёрный мрамор, а тело всё так же податливо выгибалось в спине. Секунда, две... И Пайнс уже стонал, громко, во всё горло, без стеснения, вцепившись пальцами в копну золотых волос у его шеи. – Кх... малыш... – Сайфер еле выговаривал слова, его член гудел от горячих стенок в заднице ЕГО омеги, – Стони... Моё имя, слышишь? Ты.. Мфх... Ты только мой, Диппер, только мой... Что-то поменялось в этом процессе: альфа слизывал уже не слёзы боли, а наслаждения; ему томно выдыхали и стонали в ухо, не давая уйти хоть на миллиметр; его член сжимали со всех сил, словно не хотели выпускать; его омега лишь просил ещё. – Билл, Билл, ах, ааах, Билл, ещё, Билл, давай, сильнее, долби меня... Б...Билл, вах... И он трахал его, трахал до звёздочек перед глазами и не кончал, показывая свою выдержку, набытую с опытом в течение многих лет. Она была в итоге предназначена судьбой ему, вот этому каштановолосому омежке, самому прекрасному и соблазнительному существу. – П..полки тут мощные? - Билл вылизывался, смотря на слабую рельефность спины перед собой. – Какая к чёрту разница, мгхх, хаааххх... Блондин нехотя вышел, на что получил недовольный скулёж, в котором всё так же оставались нотки предвкушения. Сильными руками он схватил Диппера за попку и впечатал спиной в единственную поблизости вертикальную поверхность – прямоугольные полки со всяким спиртным. Снова протолкнулся в проход, из которого так и сочилась смазка, и продолжил свои настойчивые движения, трахая и трахая такое обожаемое тело и впиваясь поцелуем в, казалось, детский ротик, из которого так и выглядывал бледно-розовый язычок. Всё не так, как в первый раз: бармен обвил ногами талию блондина, царапал ему спину и громко дышал в перемешку со стонами в рот своему активу. Такое с ним впервые, но этот секс чуть ли не в темноте, эта близость под бледным ламповым светом сверху и у голубой подсветки в полках с алкоголем... От него веяло сладким перегаром, а тот громко стонал, вкушая этот прекраснейший кисло-сладкий аромат. Только пожелай. – Бх...быстрее, Билл, прошу, – с тихим трепетом срывалось с уст. – А ты мой, Диппер? Ты принадлежишь мне? – он цедил сквозь зубы уже застывшую в его мозгах фразу, готовясь к близкой разрядке партнёра. – Я твой, весь, абсолютно, принадлежу тебе... – юноша хрипло выдавливал слова из горла, на что Сайфер откликнулся гортанным рыком и насаживал миниатюрное, принимающее его тело, на свой горячий член. Их тела покрылись испариной, они переплетались языками и двигались по направлению друг к другу, в такт, который нельзя было остановить. Было уже всё равно, что Пайнса отругает начальство за потрескавшиеся основания полок, было совсем пофиг, если их застанут в вот таком вот виде, страстном, в облаках выдыхаемого ими воздуха. От одной этой мысли Диппер кончил, оставив очередные дорожки царапин под рубашкой альфы и сжавшись. Сколько потом всё это продолжалось, это нескончаемое наслаждение? Это трение двух тел? Шатен не мог дать ответа, он кончал раз за разом с оглушительными стонами, но его лишь трахал его единственный то снова на столешнице, то среди полок спиртного, то на полу, поджав омегу под себя и словно не собирался поскорее закончить эти длительные пытки своего фаллоса. И Дипперу это нравилось, он закидывал голову назад, ведь из ЕГО альфы струилось столько горячей энергии, он был как заведённый кролик, не остановится, пока не натрахается вдоволь, что бёдра будут болеть, а сладкая попка, его принимающая, ныть. Ещё минута и Билл кончил, войдя со всех оставшихся сил, наслаждаясь стыдными звуками, кусая пассию в некую холку и повязывая узлом. Диппер тоже получил очередную разрядку, его заполняли изнутри, заливая до краёв, а он мог всё так же постанывать под самым любимым ему существом во всей вселенной. И тот сейчас дышит ему в шею, с рычанием прокусывая кожу, что хотелось рыдать от потока ощущений. Пайнс вернулся в сознание от приятного ощущения постельного и мягкого одеяла. Ах, и да, узла в заднем проходе, как же без него. Это уже шестой по счёту за ночь, нет? Но Диппер был рад, по-настоящему. Его истинный пришёл к нему сам и вот так, за несколько часов, поменял его жизнь, перевернув с ног на голову. И он словно знал своего партнёра порядка десяток лет...А как же суровая реальность?! – К...кто закрыл бар, Билл?.. Массивное тело, обнимающее его сзади, слегка шелохнулось, размеренное дыхание в ухо сбилось, и толстый узел в анусе продвинулся глубже. – Да, пришла одна из официанток, я как раз выносил тебя в такси вместе со всеми твоими вещичками, чтоб доехать домой. Вот я и передал ключи ей; она сказала, что обо всём позаботится, – Сайфер нежно поцеловал своего любимого в шейку, от чего у шатена появилась улыбка на устах. – Получается, она там нашла лужи смазки и спермы, а? – пошлое хихиканье. – Нет, узел не спал даже в такси, так что там только твоя смазка, хехе. – Меня отчитают, я уверен... – Но не ближайшие шесть дней и ночей, малыш, – ох, опять эти шаловливые чёртики в глазах... /О еде они вспомнили в этот же вечер, про Мейбл - на следующий день, а про противозачаточные - через неделю, чему Билл явно был рад :D/