Destroy

*** -Я люблю тебя, Адель! — Сестра бросилась в мои объятия раньше, чем я могла себе вообразить. Она начала громко плакать. -Эй, Сара..Сара! Что случилось?! — Я тихо шептала ей милые словечки, чтобы она смогла успокоится, и гладила по голове. Только тише. Пожалуйста. Тише. — Я больше не могу…Я не хочу, Адель! .- Опять она использовала мое имя в утверждение. Если она говорит это, значит случилось что-то действительно серьезное. -Сара, -Говорю я более серьезно, — Что случилось? — Мартин! -Всхлипывает она и стискивает меня сильнее. — Напоследок я скажу тебе несколько вещей. Одиночество будет преследовать тебя везде и всегда. Оно живет прямо под сердцем — Рукой она указала на мое, обливаемое кровью, болящее за сестру, сердце. — Сейчас я никто. И ты тоже — никто. И знаешь что более странно из всего, что я сейчас сказала? Что за долю секунды мы можем стать лишь воспоминанием… *** Кошмары пришли ко мне вновь. Я проснулась с криком в горле и со слезами на глазах. Шрамы начали гореть. «Она пришла за мной» — Пронеслось у меня в голове. Я зашла в ванну, приняла таблетки, и посмотрела в зеркало. Вот она. Моя мертвая сестра. Я вижу ее в зеркале. Все такая же, какой я ее помню. Зеленые глаза. Длинные белые волосы, в которые я любила вплетать цветы. Прекрасные руки, по которым течет нежная струйка крови. Оторвав взгляд от зеркала, я смотрю на свои руки. Действительно кровь. В свете ламп она констатирует с моей кожей. Преждевременно задавая себе тысячу вопросов, я не имею ни один ответ на них. Кровь продолжала щекотать мою кожу, а я уставилась на неё с вопросом в глазах. Это было так давно, а воспоминания продолжают щекотать мой разум. А вдруг, это все не по настоящему, и сейчас та девочка, та малышка, лежит в какой-нибудь больнице, совершенно одна, не имея опоры и сестры за спиной? А что же изменится, если я сейчас лежу в больнице? Я запихиваю воспоминания в самую дальнюю часть моей души. Чтобы их никто не нашел и не начал копать яму во мне, засаждая её грязью. Включив воду, я промываю руку, смотря как чуть красная вода утекает прочь. В тот момент мне хотелось быть водой: не заботясь ни о чем, не думая, просто плыть по течению. У тебя никого нет. Ты не нуждаешься ни в ком и ни в чем. Я могла бы надеяться, что услышав мои крики, мама придет ко мне. Но ее нет. Ее никогда не было рядом, когда я так нуждалась в поддержке. Она потеряла ребенка. Свою малышку, у которой было идеальное будущее. В тот вечер я потеряла сестру. Свою маленькую девочку, которая была старше меня лишь на несколько минут. Ту, которая вплетала мне цветы в волосы. Ту, которая дула мне на разбитые колени. Она всегда была моей поддержкой и опорой в жизни, когда я сбивалась с намеченного пути, или ходила по краю лезвия… Лезвие…Глупая, глупая Адель. Отгоняю мысли прочь. Беру таблетки с верхней полочки ванной, и запихиваю их в себя. Второй раз за прошедшие двадцать минут.Отвратительное существование на таблетках, которые поддерживают в тебе сон. Нет, просто отвратительное существование, гнетущее, засасывающее тебя в пучину вечной бездны. *** -Мам.- Зову я ее, стоя босиком в коридоре, в ответ мне приходит лишь пугающая тишина. Я пыталась общаться с ней. Налаживать пробоину в наших отношениях. Но теперь я знаю, что чем больше я возвожу мост на пути к ней, она поджигает его вновь. -Мама! — повторяю более настойчивее. — Мама..Пожалуйста, открой мне дверь.- Прижимаясь лбом к двери, почти шепчу я. Она не открывает. Я слышу ее, она что-то шепчет себе, но для нее меня нет. Воспоминания всплывают перед глазами: -Мамочка, мы справимся с этим вместе.- Я прижимаю ее к себе сильнее, а слез на моих глазах еще больше. -Да, детка…- Ее каштановые волосы развеваются на ветру и она смотрит в пустоту. Ее лицо выражает невыносимую сердцу потерю. Она смотрит на все и в никуда одновременно. В душе пустота, и мне было нужно заполнить ее чем-то. В то время мне казалось, что общее горе объеденит нас; мы справимся с этим — вместе. Но все мои надежды разбивались о скалы внутри меня; о стены, которые я возводила, чтобы никто не узнал, что я чувствую, об эмоциональный блок.Я чувствовала, как во мне зарождается что-то тягучее, невыносимо тяжелое. Но вместе с этим я чувствовала себя легче. Больше никто не сможет причинить мне боль вот так. В тот день, вместе с сестрой, я похоронила себя. Адель Грейс больше нет. Зеленый ландшафт был красивым тогда. Пейзаж отпечатался в моей памяти навсегда. Ветер щекотал кожу, небо было кристально чистым, а воздух — девственно чист. Если посмотреть вдаль, можно было увидеть верхушку местной церкви. Помню, как на крест, величественный и большой, я смотрела с иронией. «Начало конца» — Подумала я тогда. Мне вновь почудилось дыхание сестры на моем затылке. Она обычно делала так, когда хотела напугать меня в детстве, но я была намного проворнее, и всегда успевала убежать прежде, чем она наброситься на меня. Моя сестра-моя душа, мертва, а я ничего не могу с этим поделать. Она сделала свой выбор. Я ничего не могла изменить. От этого мне было еще хуже. Я четко помню, о чем думала в последнюю минуту: она оставила меня одну. Когда я доедала последний тост, я увидела ее. Растрепанные волосы, заляпанная чем-то футболка, босые голые ноги. Под глазами большие черные тени, которые сильно бросаются в глаза. — Малыш, я тут подумала…- Начинает она. Я съеживаюсь и боюсь, что она хочет мне предложить. — Может быть, нам стоит переехать? — Говорит она на одном дыхании. Я напрягаюсь еще сильнее. — Куда? — Вылетает у меня. — Я…Я не знаю…Просто…Просто все тут так сильно напоминает о ней. — Ты хочешь вычеркнуть ее и забыть? — выпалила я прежде, чем хотела закрыть свой рот. -Что? — Ее глаза округляются и становятся шире. — Я никогда не хотела, и никогда не стану ее забывать.- Она выдыхает и прикрывает глаза, голос начинает дрожать. — Ты и сама знаешь, что это неимоверно тяжело. Ходить по дорожке, где гуляла она. Смотреть в зеркало, где она красилась на какую-нибудь из тех модных вечеринок, что она так любила. Я думаю, нам стоит сменить обстановку. Выбраться из этого…Вместе, как ты и хотела.- Я была ошеломлена. Во-первых, она произнесла слово » Нам» два раза. И во-вторых, она произнесла » Вместе». Сегодня у нее было предельно хорошее настроение, что вновь заставило меня настрожиться. — Я думаю, ты права, мам.- Медленно, но уверенно говорю я. Она была действительно права. Нам обеим было тяжело находится там, где была она. Мы были счастливы втроем. Мы любили друг друга. Но ее уход дал понять, что она была связующим звеном нашей «семьи». На ее бледном и исхудалом лице появляется изнурительная, слабая улыбка. — Я присмотрела небольшой дом на южном штате, и… — Она делает быстрый вдох. — Мы уезжаем завтра утром. Вот всплыл и подвох. Я фальшиво улыбаюсь матери в знак благодарности. Мое согласия было лишь «галочкой». Она решила все сама. — Школа, кстати, поблизости. Так-что, я думаю…Тебе стоит попрощаться с одноклассниками.- Она подходит и хлопает меня по плечу, после чего у меня происходит мнгновенная реакция. Я напрягаюсь и увертываюсь от ее прикосновения. Возникает неловкое молчание, она смотрит на меня, и ничего не говорит, ее рука несколько секунд лишь весит в воздухе. -Извини — Попытаюсь разрядить обстановку я, но она стала прежней. Женщиной, у которой нет дочери. Она стала той, которую я вижу каждый день, вновь и вновь. — Я думаю, тебе пора в школу, Адель.- Произносит она и уходит прочь.