Лекса любит находиться в своих покоях, здесь мысли не достают её своей важностью. Она привыкла быть защитной стеной для своего народа, а комната — её собственная защита. Маленький мир, в котором она может позволить себе не ходить в официальной одежде, надев только тонкий халат на тело, расчесывая влажные волосы после принятия горячей ванны.
Её личный покой не может быть долгим, скоро состоится совет всех глав кланов и ей следует быть готовой: она открывает банку с краской, погружая пальцы в густую вязкую жидкость, кожа на подушечках пальцев становится чёрной. Привычно «раскрасив» глаза, (- Ты становишься енотом, — смеётся Кларк в воспоминаниях) Лекса улыбается и разглядывает рисунок, оставленный блондинкой на её столе: Хеда на нем безмятежно спит.
Кларк смущённо старалась тогда спрятать рисунок, пытаясь казаться безразличной, командующая с трудом сдержала улыбку — Гриффин не ненавидит её. Лекса чувствует тепло воспоминаний.
Огонёк на свечках дрожит от порывов ветра, заглядывающего в окно, тревожа маленькое пламя, отражающееся светом на стенах комнаты, будто пробуя разогнать полумрак. Лекса наблюдает за игрой света и тени, не оборачиваясь назад, знает, что уже не одна в своём маленьком мирке.
Кларк кладёт тёплые ладони на её плечи, чувствуя мягкость халата на коже, улыбается, когда девушка расслабляется, пододвигая ближе к краю стола рисунок.
— Грозная командующая, — смеётся Кларк. Её смех разливается теплом в сердце. — Нужно будет подписать.
Лекса безмятежно спит на рисунке, совершенно не похожая на воина — обычная хрупкая девушка, если не знать, кем она является.
— Почему же не грозный енот? — улыбается Лекса, поворачиваясь к Гриффин, раньше ей не очень нравилось, что Кларк в шутку зовёт её Енотом, а сейчас она готова спокойно шутить на эту тему, вызывая улыбку на лице стоящей рядом девушки.
Голубые глаза загораются интересом, Гриффин берет в руки баночку с краской и Лексе кажется, что её ждёт подвох, потому что Кларк однозначно что-то задумала. Она доверяет ей, поэтому молчит, выжидающе глядя на Гриффин, касается пальцами её руки — просто чтобы прикоснуться. Есть у влюблённых такая потребность — чувствовать близость любимого человека.
— Я хочу сделать тебе новую маску, — и Лекса изгибает бровь на её слова, время сейчас совсем не играет в их сторону, скоро состоится совет, а Кларк хочет заняться глупостью.
Хеда мотает головой, отказываясь, тут же получая в ответ умоляющее выражение лица, что ей кажется, будто если она откажется, Кларк это заденет, ей совсем не хочется обижать девушку. Глупости — это такие глупости, Гриффин вполне взрослая и не сможет дуться на неё из-за такой мелочи. Внутри что-то подсказывает, что сможет, и ты, Лекса, сегодня ночью останешься ночевать в своей комнате одна, потому что Кларк порой любит построить из себя капризную девочку.
— Только быстро, — вздыхает Хеда, Кларк улыбается до ушей. — Мне нужно ещё успеть смыть твоё творение, — бурчит она, хотя наверняка знает — эта улыбка, предназначенная только ей, стоила того, чтобы согласиться.
Краска тёплая, она приятно ложится на кожу (в её руках приятно все), Хеда морщится, когда Кларк проводит пальцами по её щеке, может она рисует обычные полосы? По ощущениям именно так. Лекса пытается прикинуть в своей голове, как полосы будут смотреться с её «маской енота», воображение не справляется, но она думает — это глупо.
Глупости кругом, когда Кларк вновь вернулась к ней.
Немыслимая глупость даже просто представить, что порой ночью Лекса бурчит и грозится выкинуть Гриффин со своей постели, когда та ночью занимает всю кровать в позе «звездочка» и умудряется заехать грозной командующей рукой по лицу, а потом ещё чуть ли не спихнуть ногами на пол (пару раз Лекса уже падала), утром не понимая, почему Хеда дуется на неё. Тогда Кларк пытается обнять Лексу, но та выворачивается, слушая шёпот «Еноты любят обниматься, не позорь енотов». И она обнимает. И в следующую ночь тоже бурчит, съезжая с кровати и получая ощутимый тычок в бок.
Глупости, когда Кларк нашла лак для ногтей и по всей комнате гонялась за грозной командующей, уверяя её, что накрашенные ногти именно то, что не хватает Лексе. И через пару часов Хеда прячет руки в карманы, красная от мысли, что кто-то заметит её ярко-розовые ногти. Она просит принести ей ужин в комнату, (она никогда так не делала) потому что Кларк не сказала, что не нашла жидкость для снятия лака, а её слуга понимающе улыбается, когда Кларк забирает у него ужин сама, ибо Лекса все ещё держит руки в карманах.
— Приятного вам вечера, — не сдерживается слуга. Комната, свечи, ужин — что ещё он мог подумать.
— Ступай уже, — бурчит Лекса, проклиная Гриффин в мыслях, и когда дверь за мужчиной хлопает, она слышит приятный любимый голос.
— Еноты не дуются, они очень дружелюбные. Сотру я с тебя этот лак, сотру, — Гриффин смеётся и Хеда не может продолжать игнорировать её.
Глупости, когда Лекса затаскивает Кларк в озеро, желая научить ту плавать (на космическом корабле, знаете, негде такому учиться), а Гриффин до ужаса боится заходить в воду: земляне с интересом смотрят на свою Хеду, стоящую в воде почти по плечи, она точно пытается не покраснеть под пристальными взглядами, потому что Гриффин крепко обнимает её за шею, тесно прижимаясь к её телу, обнимая ногами за бедра под водой, смотрит в одну точку глазами-блюдцами.
Глупости, когда Хеда узнаёт, что Гриффин до чёртиков и мурашек по спине боится кузнечиков. Ванхеда боится кузнечиков — Лекса ржёт весь вечер, а Кларк краснеет.
Глупости, когда Кларк часами заставляет Лексу не двигаться, рисуя её портрет.
Глупости, когда Кларк пытается кормить Лексу с ложечки. Глупости, когда… О, Боже, Тайтус, ты видел? Ты стучаться пробовал? Что значит «пять минут под дверью стоял»? Хватит ржать.
Кларк смотрит в зелёные глаза напротив с такой теплотой, что Лексе становится всё равно, чего там на ней рисует девушка, а когда Кларк наклоняется, обжигая дыханием губы, Хеде остается только поддаться вперёд, успев легонько прикоснуться к мягким губам, потому что потом Гриффин отстраняется, боясь испортить свои старания. Раздаётся стук в дверь, означающий, что Лексе пора выходить.
Хеда хочет найти зеркало, но Гриффин хватает её за руку и тащит к дверям.
— Ты прекрасно выглядишь, идём скорее, — уверяет её небесная. Лекса уверена, что нужно посмотреть в зеркало, Лекса знает, что Кларк пытается подавить улыбку, когда ведет её к выходу, Лекса почти уверена, что она не выглядит как грозная командующая, но… стук раздается снова. Если Кларк сделала с её лицом что-то такое, что может пошатнуть репутацию Лексы на встрече, то девушка ведь её остановит сама, да?
Командующая покидает свои покои. Кларк выходит следом.
***
-… чтобы мы жили в мире, — продолжает распинаться Лекса, хотя её серьезные слова на важную тему не воспринимались так, как должны были. Люди улыбались, пытаясь скрыть это.
Откуда Хеде было знать, что к её маске Кларк дорисовала отличные большие усы, как у енота, и теперь сходство командира с лесным зверьком стало на целых двести процентов. Когда Лекса говорила, её «енотные усики» смешно шевелились, заставляя людей на задних рядах тихо ржать в кулак. Кларк сохраняла полное самообладание над собой, даже не улыбнувшись, когда Лекса сощурилась, глядя на неё, чувствуя, что зря вышла, не посмотрев в зеркало. При грозном выражении лица она выглядела еще смешнее, когда она говорила, то усики шевелились — это было самое забавное зрелище, а когда просто молчала — ничего милее вы бы в жизни не увидели.
Народ даже не стал выступать с претензиями, боясь засмеяться, озвучивая вопрос или слушая ответ.
***
— Кларк! — отчитывала командующая девушку, с ужасом наблюдая за собой в зеркале. — У меня усы!
— Стоит чаще бриться? — попыталась пошутить Кларк, дабы не попасть под горячую руку.
— Кларк, я енот! На собрании всех кланов, — Лекса закатила глаза, возводя руки к потолку. — Я енот.
— Зато никто не стал сопротивляться твоему решению, все его приняли, — улыбнулась Кларк, подавляя смешок, потому что усики Хеды ходили туда-сюда, когда она пыталась сдержать свои эмоции и осмыслить, как выглядела перед всеми.
Гриффин справилась со смехом под грозным взглядом Хеды, сделала пару шагов по направлению к девушке и хотела обнять, но…
— Шшш, — изобразила Лекса. — Еноты шипят, когда обижаются.
Кларк замерла на месте с открытым ртом, уж точно не ожидая такой неоднозначной реакции, и… Тайтус? Что значит стучался? Хватит ржать.
Когда советник застал Хеду при таком милом перевоплощении в енота, изображавшего шипения, Лексе хотелось провалиться сквозь землю — она грозная командующая.
Что ты сказал, Тайтус? Надо было сделать усики пышнее? Хватит ржать, Кларк, я засуну под твоё одеяло кузнечиков.
