Верить в сказки

Снег кружится, кружится, кружится… Когда он ляжет, он будет мягкий, хотя и холодный, но сейчас, несомый ветром, он больно хлещет по спине, забивается в шерсть и в уши. Даже прихваченные в качестве накидок покрывала не спасают. До леса идти далеко и укрыться в зимнем поле негде. Холодно. Конечно, было бы гораздо проще дойти до людского поселения, но у Рипичипа не возникает даже мысли об этом. Люди, которым принадлежат эти поля, — враги. Чужие. Тельмарины. Благородные Говорящие Мыши не станут у них ничего просить. И уж тем более — забирать тайно. Даже у врагов. Поэтому они вдвоём с Пичичиком идут за дровами в лес. В конце концов, это сложная и важная задача: живущим в норе больше нечем топить очаг, и нужно раздобыть топливо. Конечно, такое ответственное дело — прежде всего для него, Верховного Мыша. Верный Пичичик первым вызвался помогать. Он идёт чуть позади, прижимая уши, но, как всегда, даже и не думая повернуть назад. В нём можно не сомневаться. — Ничего! Бывало и хуже! — Рипичип надеется, что Пичичик всё-таки слышит. Слышит — утвердительно встряхивает головой. Действительно, во время оно было хуже — стояла, говорили, вечная зима, которую наслала злая колдунья. Эта не такая. Придёт время (его нужно только дождаться) — солнце пригреет, с холмов побегут ручьи, лес и поля оденутся в зелень. Но сейчас нужно достать дров. А ещё — не замёрзнуть. Пичичик и Рипичип стараются идти быстрее, иначе это плохо кончится. Иногда они останавливаются, дышат на передние лапы, и поправляют завязанные у горла импровизированные плащи, которые, впрочем, продувает ветер. *** Невероятно приятно осознавать, что дело сделано. Они обледенели, и даже хвосты у них дрожат, хотя никто об этом не скажет, но в норе есть дрова. — Сударь, — глаза Рипичипа горят дружелюбным огоньком, — от всего сердца выражаю Вам свою благодарность! Вы истинно достойный Мыш! — он нарочно придерживается этого тона, дабы соблюсти торжественность хоть на словах, раз уж обстановка не позволяет. — Благодарю, сир! — Пичичик склоняет голову в знак признательности. В очаге разгорается пламя. Они подходят поближе — с шерсти и хвостов сначала каплет вода, потом от обоих — и предводителя, и его храброго товарища — начинает валить пар. Покалывает лапы и уши — возвращается тепло. Остальные собрались вокруг, и это приятно: даже несмотря на то, что снаружи над заснеженным полем воет ветер, а они сами в своей родной стране стали только нелепой сказкой, они живы и они вместе. И от этого теплее. Рипичип садится и смотрит на огонь. Самый младший из Мышей, только недавно получивший право носить шпагу, просит предводителя рассказать что-нибудь. О великих королях, а может быть, и о самом Аслане. И Рипичип рассказывает. Перед ним встают эти прекрасные картины далёкого славного прошлого, и глаза его разгораются задором. — Когда-нибудь это вернётся! — с воодушевлением восклицает Пичичик, и Рипичип кивает. Он не сомневается в этом. Когда-нибудь придёт весна. Когда-нибудь они будут сражаться. Когда-нибудь правда перестанет быть нелепой сказкой для людей, и Нарния будет свободной. Говорящие Мыши — о, не только они! — твёрдо верят в это, и эта вера согревает сильнее, чем огонь в очаге.