То самое чувство весны

Странная это была история. И праздник странный. То есть, нет, праздник-то как раз самый обычный, но прошел он как-то совсем не как всегда. И Анна тогда сразу сказала, что... Так, нет, нужно все по порядку рассказать. Случилось это восьмого марта. В Международный Женский День, значит. Интересно, остальные народы, кроме нашего, могучего, вообще знают, что день международный? Сомневался я в этом. Однако, я, в очередной раз решив не играть в бунтовщика, раздал девчатам в офисе по тюльпанчику, высказал дежурное. Отпустили пораньше, и я, как водится, заскочил к маме. Для нее я припас розы и тортик. В общем, сценарий не очень-то удачливого в любви менеджера средних лет был отработан в полной мере. И вот, шел я домой с остановки, меся ботинками серый льдистый коктейль и ежась. Вперед не смотрел - что там хорошего? Перся, уставившись в ленту новостей в смартфоне. И вдруг - бац!!! Я удержался на ногах и даже подхватил ее - девушку, в которую прицельно врезался лбом. Жест получился почти танцевальным и очень комичным. Поэтому, наверное, вместо "извините-бубубу-с праздником-спасибо" мы оба весело рассмеялись. -Анна, - подала она мне узкую ладошку в перчатке. Холоднющая была ладошка! -Сергей, - представился я, все еще улыбаясь глупо. Ей на вид было лет двадцать пять. Темно-рыжие пушистые волосы во все стороны торчали из-под ярко-зеленой шапочки с помпоном. Она плотно замотала горло таким же зеленым вязаным шарфом. Все это выглядело так по-весеннему ярко, что глаз радовался. Я разом забыл про мокрые ботинки и уныние. -Вы, мне кажется, замерзли, - сказал я, непонятно, на что надеясь. - Здесь кофейня неподалеку. Может, угощу вас кофе, заглажу, так сказать, вину? -Ох, ну какая вина, - засмеялась она. - Но я и правда замерзла. В кофейне на удивление тихо и приятно пахнет корицей. Анна сняла шапочку, встряхнула рыжей копной волос, но шарф оставила. Мы беседовали о кино, о дурацком празднике - ее отношение к "международности" точно совпало с моим. В общем, мило проводили время. Я заметил, что она все грела тонкие бледные пальцы о кружку с кофе, но не сделала ни глотка. -Пойду я, - с сожалением сказала она через пару часов. -Куда? - глупо спросил я. -На кладбище, - вздохнула Анна. -То есть, как - на кладбище? - я оторопел. - Зачем на кладбище? -Ну, погуляла и хватит. Скоро полночь, пора мне обратно ложиться. Мне же только один день можно гулять. Вот... и гуляю. Не буду рассказывать, сколько банальщины я успел подумать после этой фразы. А потом как-то сразу поверил. Даже до того, как она размотала шарф. Анна оказалась зомби. Самым настоящим. Пять лет назад, в этот самый международный день, она возвращалась из гостей. Ее зарезали, полоснули ножом по горлу. Маньяк или наркоман, а может, грабитель - она так и не поняла. Умерла мгновенно. А год спустя, в тот же самый день, обнаружила себя сидящей на крошечной лавочке рядом с раскопанной могилой. Не была она ни сгнившей, ни грязной. Просто - была. -А со сторожем я уже давно договорилась, - рассказывала она, когда я, ошарашенный, шел с ней под руку в направлении городского кладбища, - он мне цветочки приносит, во мужик! - она показывает большой палец. - И вот хожу теперь, гуляю, радуюсь хоть одному денечку в год. -А если не идти? - с непонятным отчаянием спросил я. - Если не ложиться? -Сгнию, - потупилась она. - Пробовала уже. -Но не может же быть так, Анна! - воскликнул я. - Должно же быть решение! Справедливость какая-то, в конце-то концов! -Ну какая справедливость, Сереж. Нет ее. Гада этого даже не нашли. Настроение испортилось. К могиле мы подошли в полном молчании. Нарушило его тихое покашливание, и из-за деревьев вышел дедок. Знаете, такой, как из кино про сельскую жизнь. И это в городе, в двадцать первом веке! -Ну как, Анютка, не замерзла? А кавалер чего? Не испужается? -Не испужаюсь, - резко, грубовато даже ответил я. - Неужели вы ее закопаете? Она же живая, ну! Живая, как я! Аня, не надо! - от накатившего черного отчаяния даже сердце заболело. -Спасибо, Сереж, - улыбнулась Анна. Замотала потуже свой шарфик и полезла. В могилу. Сама. Я... мог бы сказать, что ощущал нереальность происходящего, словно сон видел... Но нет. Наоборот, чувство это подступило к горлу комком. Вот сейчас ее засыплют землей. Нет, сначала закроют. Темнота, теснота, и ничего больше нет. Ни сырой мартовской погоды, ни ветра, ни дня международного. В общем, я прыгнул за ней. -Закрывай, - сказал, - гроб просторный. Глядишь, и я на следующий год проснусь. В кино сходим, да, Анют? Ты фантастику любишь? Снова не стану описывать банальщину. Как отговаривала меня Анна, как кричала, обзывая психом. Скажу только, что лежать с ней там, под землей, оказалось совсем не страшным. Словно под теплым-теплым одеялом. И мы снова болтали обо всем на свете, пока не уснули. Очнулся я от дождя. Он был холодный и промочил, казалось, меня до самых до трусов. Я открыл глаза. Аня свернулась на лавке рядом со мной, смешно спрятав лицо в шапку. Ресницы у нее тоже были рыжие. ... В кино мы, кстати, сходили. Аня моя любит фантастику, но "Дедпул" ей не понравился. Она прокашляла полфильма, потому что никогда не носит шарфов. Ничего, отпою ее ее любимым кофе в кофейне у нашего дома.