Выпью из головы

― Чёрт с тобой, выпью из головы, ― шепчет Эльдар, откупоривая бутылку Джека. На крайний случай в верхнем левом шкафчике всегда есть коробка конфет. Наколядовал, блядь. Он присасывается к горлышку губами, совсем не беспокоясь о том, что добрая треть стекает по подбородку и шее, пачкая футболку. Футболку с ебучей надписью «ПОПЕРЕЧНЫЙ» поперёк груди. Почему не Продольный, сука? Ильич со Смелой на неделю укатили в Москву, прихватив с собою Кира и Данилу с Региной. Поэтому в культурной столице сейчас только Эльдар, Раф, грустно потявкивающий у его ног, и Вихлянцев. Последнего, правда, в Питере давно не видели, а потому поговаривали, что у него с кем-то интрижка в столице. Так что остаются только Эльдар, Раф, терзающий любимые Ирины тапки, и несколько бутылок Джека. И наколядованные блядские конфеты. Джарахов закуривает дерьмовые сигареты из ларька. Пачка стоила сорок рублей, поэтому он не удивляется, когда табак по вкусу больше напоминает кроличий помёт. Ира точно убьёт его, когда вернётся, за провонявшие шторы на кухне. Изнутри Эльдара грызёт злость, разъедая лёгкие не хуже дыма. Его до головокружения бесит, что ещё две недели назад, когда он звал ребят с собой обжить недавно снятую квартиру, все предпочли остаться здесь. Теперь же он сидит на кухне в квартире Иры и Ильи, оставленный как нянька для Рафа, который уже успел разворошить мусорное ведро. Дерьмовая он нянька, стоит признать. Если закрыть глаза, то можно увидеть всё то, что плавит парня изнутри. Длинные тонкие пальцы, ласкающие худые рёбра. Тёплые губы, покрывающие, кажется, каждый миллиметр тела поцелуями. Жаркие пьяные ночи и долгие, ленивые утра в постели. Пиво на завтрак и самбука на ужин. И обещания, что это навсегда. Ёбаные обещания, которые ничего не стоят с появлением в их жизни блядской Регины. У неё искрящиеся глаза, тёплая улыбка, приятный голос и мягкие руки, с частичками краски под ногтями. Она выигрывает по всем параметрам. Она ласково смеётся на каждую Данину шутку. И, конечно, Поперечный влюбляется. Любой на его месте влюбился бы. И теперь все поцелуи принадлежат не Эльдару. И теперь никто не говорит «я дома» по вечерам. ― Я дома, ― тихо звучит из прихожей, и Джарахову сначала кажется, что это его пьяное сознание играет с ним в игры. Но через секунду в дверях возникает бледный призрак Данилы. На бесцветных губах слабая тень улыбки. От удивления Эльдар чуть не падает со стула. ― Какого чёрта? ― голос хрипит и лишь чудом не срывается. Больше выдавить из себя ничего не получается. Ком в горле является существенной преградой. ― Оказалось, что Регина со Смелой спят вместе. Ну, знаешь, трахаются. ― Он громко, немного безумно смеётся, и подходит за бутылкой Джека. Эльдар не против, поэтому Данила тоже пачкает футболку дорогим виски. А потом опять смеётся, давясь. ― Блядь, это же было так очевидно! ― Ну, и, ― Джарахов прочищает горло, ― почему ты здесь? Слова даются с трудом. ― Я хочу… ― выдыхает Поперечный, и замолкает в нерешительности. Трёт пальцами уставшие глаза. ― Я могу вернуться к тебе? ― поднимает забитый взгляд. ― Я очень соскучился. ― Мудак. Конечно, он может. Он же, сука, Продольный.