Фантазия.

Смех, шум и гам. Кривляюсь и чопорно чокаюсь стаканами с Джасдеби. Отмечаем день рождения Роад, сама же именинница сидит во главе стола в красивом платье. Мой подарок, кстати. Ловлю на себе взгляд Вайзли и заливисто смеюсь, а он обижается, пробурчав, кажется, что он не смешной. А вообще-то очень — на него нацепили розовый парик и закрепили обручем с усиками пчелки, между которых поставили корону. Бумажную, но не суть. Спустя какое-то время народ выползает танцевать. В желтом платье чуть выше колен, да еще и с пышной юбкой, я выгляжу, наверное, странно, но у нас вся семейка на голову больная, так чем я хуже? Мудрость недолго мнется и подхватывает меня за талию, кружа в танце. Мне весело, от того, как танцуют остальные, надо заметить, еще более пьяные взрослые. Светловолосый тоже оборачивается и, понимая причину моего хохота, сам начинает сгибаться пополам, выпустив мои руки, пристукивает себя по бедру. В зале жарко, я выскакиваю на балкон и любуюсь видом Ковчега. Здесь прохладнее, чем в помещении, и это здорово остужает голову. Как я здесь оказалась и кто я такая? Давайте по порядку. Я Анна Савелова. Ну, это меня так раньше звали. Теперь я официально дочь Шерила и старшая сестра Роад, а зовут меня … Слышатся крики и вопли, грохот и мат — на кого-то что уронили. Прислушиваюсь — орет Тики на Шерила, потому что тот неправильно прыгнул. Они там что, в чехарду играют? Так, как я говорила, раньше у меня было другое имя. Горящая машина. Слышится вой сирены. Открываю глаза. Небо. Звездное. Рядом белое пятно. Ко мне бегут люди; я это слышу, закрывая глаза. Просыпаюсь в холодном поту с криком 'Мама!'. Рядом, дремлющая до этого медсестра быстро подскакивает ко мне. - Где мама? - трясу ее за плечи, а у самой из глаз льются слёзы. Я чувствую, что мамы рядом нет. - Милая, успокойся, - медсестра гладит меня по голове. - С мамой все в порядке. Чуть вздыхаю, утираю слёзы и спрашиваю. - Мама теперь живет на облаках? Рядом с ангелами? - и понимаю, что попала в точку, когда вижу как наполняются слезами глаза пожилой женщины, сидящей рядом. Мама была единственным человеком в моей жизни.тОтец был жутким наркозависимым алкоголиком, и умер от этого за месяц до моего рождения. Я, честно, не знаю что случилось и почему он стал таким, но мама часто говорила, что он был хорошим человеком и молчала, когда я заводила разговор о болезни' отца. Вскоре после маминых похорон меня отвезли к тёте - стерве, каких еще поискать надо.Единственным спасением стал ее муж. Как он ее терпел на протяжении двадцати лет (у них два совершеннолетних близнеца, которых я ни разу не видела, но часто разговаривала по телефону) — для меня загадка. Помните сказку про Золушку? Ну вот, в моей жизни начался похожий период, когда дядя заболел и не мог встать с кровати. Вскоре и он умер. Теперь я старалась как можно дольше задержаться в школе, лишь бы не возвращается домой. Кружки по рисованию, музыке, дополнительные занятия по русскому, математике — и обязательно вторые смены. Я стала бояться дома. Но школа подходила к концу, я стала выбирать университет, желательно, где подальше и по душе. Я любила фантазировать. У меня получались интересные рассказы, красивые картины… Ной во мне пробуждался поэтапно, но безболезненно. Сначала глаза меняли цвет с кофейного оттенка на ярко золотой, затем последовала кожа, а третьим этапом стало появление стигмат. В тот день я так увлеклась работой, что заметила кровь только тогда, когда она стала падать на холст. А знаете что эпично? Я стала Ноем спустя семнадцать лет, в день моего рождения. Какое-то время я отстраненно рассматривала красную ладонь, которой провела по лбу. А потом резко вскочила из-за стола и бегом кинулась в ванну. Тёти сегодня не было — у очередного ухажера. В зеркале отражалась я с семью крестами и напуганными жёлтыми глазами, кожа была серой, что необычно смотрелось с моими рыже-каштановыми волосами. Неожиданно в дверь ванной постучали. - Кто там? — спросила я. - Семья твоя! — откликнулись два голоса. — Выходи скорей, сестричка! Меня встретили два странных юноши, представившиеся Джасдеби. Они-то и отвели меня к моей новой семье. Я абсолютно не жалела, что ушла. Фантазия Ноя не должна жить там, где ее не уважают. И только тут, я встретила его — Вайзли, "Мудрость". Тот идеал мужчины, о котором мечтала. Вайзли, чуть покачиваясь, выходит ко мне и облокачивается на бортик рядом. Минуту мы стоим, прислушиваясь к ору и грохоту в зале. Вздыхаю, а Мудрость улыбается. - Да, разнесут ведь всё. Я прислоняюсь к его плечу своим, и неожиданно он просит. - Подари мне, пожалуйста, танец. Киваю и хватаюсь за протянутую мне руку. Мы кружимся в медленном вальсе по балкону. Разглядываю партнера — глаза прикрыты, а волосы убраны назад. Он снял свой дурацкий парик и усики с короной. Симпатичный и какой-то расслабленный. Видимо, я громко думаю, раз он улыбается. Здесь балкон круговой, а потому мы совсем скоро отходим далеко от нашей безумной семейки. Вайзли заканчивает танец и галантно целует мне руку. - Спасибо. И мы стоим в полной тишине, смотря друг другу в глаза. А после он обнимает меня и шепчет. - Я так виноват перед тобой, потому что не смею навязывать тебе эти чувства… Я мысленно говорю ему, что он дурачок. И... Мудрость целует меня сначала в щеку, затем в уголок губ, после и прямо в губы, но так по-детски, как сказал бы Тики; только касаясь. Но я этому рада. Чувства ответны! А что еще надо для счастья? Только возлюбленный рядом. Идиллию прерывает приближающийся ор пьяных родственников, обеспокоенных нашим исчезновением.