О машинах, полупьяном дебоше и сомнительном флирте

О счастье обычно либо с завистью, либо жалко, либо в нём тонут от мыслей до самых кончиков пальцев ног. И теперь уже остаётся только гадать, будет ли она тонуть сама или станет одной из тех утопленниц, чьи души – вязкое болото, полное тины и несбывшихся надежд.

На заднем сидении спать неудобно; неприятно ломит поясницу, ноги ноют от малоудобного положения, да и голову деть некуда. Но это лучше, чем заснуть на холодном кафеле засранного туалета или продырявленном дешевыми сигаретами диванчике под гомон ужратой молодёжи. Ключ зажигания скверно клацает при повороте, шум мотора отдаётся эхом в черепной коробке. Машина трогается с места чересчур резко, Харуно бьётся и без того ноющим затылком о кожаную спинку сиденья. «Какого хуя?» – дьявольским огнём вспыхивает мысль в непомерно тяжёлой голове, но тошнота комом подкатывает к горлу прежде, чем поддатая Сакура успевает возмутиться. Тело наперебой с рассудком требуют отдыха, девушка не успевает осознавать происходящее и, вместо того, чтобы наконец-то совладать с собой, она отрубается под не менее пьяный крик Сая. Тот доносится почему-то тихо, будто на последних порах и издалека. Странно, это ахренительно странно. Кажется, её настойчиво тянут за щиколотки. Сложно осознавать, какого творится вокруг, когда голову будто сдавили раскалёнными тесками. Незнакомый голос, несмотря на свою лёгкость и приятность, действует на нервы, тяжким гулом отдаётся в ушах. Сильные пальцы стягивают кожу и, что странно, обжигают аки пламя. Или ей только кажется? Впрочем, неважно. – Да как ты тут оказалась? Харуно брыкается и неловко переворачивается на спину, потом снова брыкается, силясь оттолкнуть раздражитель, и таки больно бьёт пяткой по мужскому бедру. Глаза не хотят ловить фокус, желание или сдохнуть, или проблеваться свербит в сознании, и Сакура решает, что на животе ей спалось лучше, именно в тот момент, когда её с настырным пыхтением вытягивают из машины. Момент. Удар. Визг. – Ох ты ж… – вырывается у Сенджу, когда девка клюёт носом бетонный пол. Он отшатывается и в немом удивлении вскидывает брови, совершенно не понимая, что ему делать дальше. Выставить за дверь? Вернуть туда, откуда по случайности украл? Закрыть в багажнике и увезти куда подальше в лес, дабы проветрилась и заодно по волшебству подзабыла, что произошло? Вроде и рациональное решение принять надо, да не получается: у него-то по жизни всё не как у людей. Шальная оплеуха выводит из раздумий, что ушат ледяной воды. Щека горит, язык прикушен от неожиданности и слегка кровит. Хаширама успевает увернуться от ещё одного удара, но смекалки не хватает, чтобы увести из-под рук ошалелой дамочки гаечный ключ. Вот тут-то и становится одновременно страшно до усёру и смешно. Обоим. – Убери, – нервно хохочет брюнет и тянется к явно непротрезвевшей девице. Та нервно сопит, криво пружинит на напряженных ногах. Она долго приглядывается к нему и молчит, но позже, как ни странно, слушается. – Я не собираюсь делать тебе больно. Сакура досадливо хмыкает, утирает рукавом спортивки подбитый нос и с миром отдаёт орудие незнакомцу. Тот в свою очередь отбрасывает его от греха подальше куда-то под шкаф для инструментов, однако ключ остаётся торчать рукояткой из-под приоткрытой дверцы. В голову врывается мысль, что нужно тут же бить, куда доступнее и побольнее, и сверкать пятками в любом из четырех направлений. Ей бы определиться, сдаваться окончательно или бунтовать, да только руки бегут вперёд мыслей, уже тянутся к мужским плечам, чтобы оперативно потянуть на себя и коленом вдарить в пах. Тонкие пальцы цепко хватаются за ткань белой футболки, Сакура делает шаг и… её выворачивает наизнанку. Невнятный хрип вырывается наружу вместе с содержимым желудка, Харуно морщится от омерзения. Ошарашенный Сенджу спешит отступить, однако его держат слишком сильно. Ещё никогда и ни с кем он не знакомился так ебануто. – Пить хочу, – резко выдаёт Харуно. Девушка отклоняется назад и гордо присаживает пятую точку на капот машины бывшего ухажера. Как он, интересно, переживает такую смертельную для него потерю? И какого вообще хера она думает о Сае, когда находится неизвестно где с каким-то хмырём, чью футболку изрядно подпортила? Парень недолго скрипит зубами, а после неловко, но всё же задорно усмехается и спешит ретироваться предположительно в уборную. Повезёт, если не прибьёт, что уж говорить о глотке живительной с перепоя влаги. – О, кто научил тебя так херачить дверьми? – недовольно буркнула Сакура, запуская руку в свои розовые волосы. В паре шагов от неё застыл неизвестный парень, в руках – пачка сигарет и ключи, в глазах – смятение. Харуно в общем-то было глубоко похер на неловкую паузу и очевидный вопрос альбиноса, мыслями она давно душила Акаши и упивалась коктейлями от похмелья. Благо, рецептов она знала предостаточно. Одно но никак не хотело вклиниваться в её расчудесное видение ситуации: визитёра – а может, и владельца гаража, кто его сейчас разберёт – явно не устраивал такой расклад дел. Непонятно, что послужило катализатором, но невольно девушка запаниковала, стоило только парню твёрдой походкой направиться в её сторону. Разум хаотично начал метаться в поиске вариантов развития событий, ноги дрогнули и перестали слушаться. Спроси Харуно хотя бы и на трезвую голову, чем она руководствовалась в этот момент, не ответит. Девушка резко подорвалась и прежде, чем альбинос успел окончательно приблизиться, впечатала голую ступню ему в живот. Парень кубарем покатился назад, потом с громким стоном долбанулся затылком и лопатками о стену. Сначала показалось, что Сакура его пришибла, она даже успела поддаться волне острого страха и ринуться к бедолаге. Однако тот нежданно-негаданно вскочил, метая глазами молнии, дёрнулся в сторону оторопевшей девки, не подумав о том, как инстинкт самосохранения может пробудить зверя даже в захмелевшей и с виду хилой гостье. Та с шумным вздохом толкнула его в плечи, к стене, и, не задумываясь, ударила промеж ног. Альбинос согнулся пополам и не успел прикрыть живот, как ополоумевшая девушка схватился его за шкварник и принялась раз за разом бить наотмашь куда попадёт: то в грудь, то в живот, то куда-то в район шеи. Удар, ещё удар, оплеуха, блок. Тобирама повалил Сакуру, оба они принялись кататься по грязному полу в попытке одолеть противника. Тихие ругательства Сакуры смешались с яростным сопением парня, возня уже было начала походить на копошение каких-то букашек, как тут волей случая на глаза свирепой воительнице попался заветный гаечный ключ. Ткнувшись растопыренной ладонью в щёку недруга и отпихнув его в сторону, Харуно, матеря затею напиться до трясучки и вдоволь потанцевать прошлой ночью, таки дотянулась до орудия. Но не ударила. Замерла на месте с занесённым над светлой головой ключом, вперив взгляд в расширенные зрачки парня. Дикий вой вперемешку со смехом сотряс помещение. Первая порыв – удавить обоих на месте. Вопреки этой неплохой затее, Сакура зашипела и принялась тумаками отпихивать от себя альбиноса. Тут-то она впервые и осознала, как дерьмово выглядит со стороны. Брюнет, который успел не только раздобыть бутыль воды, но и сменить футболку на майку и кожаную куртку, в припадке смеха шлёпал раскрытой ладонью по дверному косяку и едва ли не рвал на себе волосы. – Вот умора, – сверкнув тёмным воодушевлённым взглядом, крякнул парень. У Сакуры от возмущения заложило уши. Похмелье как рукой сняло, даже коктейли не потребовались. Побитый Тобирама сверлил девушку тяжелым взглядом, Хаширама ошивался рядом и вообще никак не пытался подавить задорный огонёк в глазах, возникавший там всякий раз, когда взор Сенджу старшего пробегался по взбаламошенной Сакуре. Но Харуно и не думала о щепетильности её положения, было уже откровенно насрать. Хотелось курить, а предмет её желаний был в непростительной недосягаемости – под ногами недавнего партнёра по импровизированному спаррингу. Ей бы одну сигаретку, ну хоть затяжку, чтобы чуть-чуть расслабиться и взять организм в узду. Тобирама с довольным видом поднял пачку. – Хаширама, – ласково улыбнулся парень и протянул ей широкую ладонь для пожатия, полностью загораживая собой братца. Всё, это клиника, финиш, полный аут. Сакура удивлённо покосилась на руку, потом из-за плеча брюнета глянула на безразличного альбиноса. Он серьёзно? Угнал машину и её в придачу, а теперь не спешит скрыть лицо и представляется, как ни в чём не бывало? Мозг упорно отказывался переваривать весь этот сумбур. – А это Тобирама, брат мой, – махнув в сторону закурившего парня рукой, Сенджу, не дожидаясь ответной реакции, ухватился за женское запястье и легко пожал руку. – Будем знакомы. – Сакура. Хаширама не спешил отпускать её руку, его, казалось, вообще всё в данной ситуации устраивало. Нервяк дал о себе знать – левый глаз задёргался, ладошки вспотели. Прикинув что-то в уме, Харуно осторожно вытянула ладонь из хватки нового знакома да обтёрла её о ткань и без того грязной спортивной куртки. Сай, конечно, внешне будет спокоен, но девушка уверена, что он сожжёт её чучело под гневные вопли и танец с бубном под ночным небом, а в галерее появится новая картина. «Явление Харуно с бодуна», например. – Мамочки, честное слово, тогда я ему всё выскажу, – хмыкнула Сакура и тряхнула всё ещё тяжелой головой. Давно пора. – Чего? – шагнув вперёд, Хаширама услышал её судорожный вдох, будто из ножен вытащили меч. – Ты в норме? – допытывался он, не без интереса наблюдая за расслабленной позой девушки. «Совсем ведь не боится» – мысленно подметил брюнет. Ситуация глупее некуда. – Знаешь что, Хаширама, – вдруг подала голос Сакура, – отвези меня домой, а? Отвезёшь ведь? «Чего мне бояться? – нашлась девушка. – При желании прибили бы и не разбудили даже». Из-за спины брюнета послышался смешок, и тут же Харуно бойко подскочила на ноги и пружинистой походкой настигла Тобираму. Сенджу напрягся: мало ли, что ещё выкинет эта ненормальная. Он и тогда-то всего лишь хотел убедиться, что девица пришла в себя и готова улепётывать домой. А она… кто его знает, что там творится у подобных дамочек в головах? – Было приятно познакомиться! – обескуражила она, чтобы после, всплеснув руками и ехидно хмыкнув, будто случайно больно садануть его локтём в плечо да заговорчески улыбнуться. Не медля ни секунды, она ловко обхватила Тобираму руками, имитируя недолгие объятья. Не зря мать учила, что в абсурдной ситуации надо вести себя подобающе. Если не хуже. – Взаимно, – застонал Сенджу, а после иронично добавил: – Забегай в гости. Цепкие пальчики настигли цель, Харуно поспешила отпрянуть. Думаете, сложно сохранять относительное спокойствие и не молить о пощаде, как это бывает в фильмах? Знаете, что на самом деле сложно? Сложно управиться с крайне херовой координацией после веселой ночи. Сложно выудить заветную пачку сигарет из заднего кармана парня и при этом не ущипнуть его за задницу. Всё же Сакура никогда не обладала хорошей силой воли. – Вы чего? – прищурившись и вперив руки в бока, гоготнул брюнет. Меж этими двумя будто пробежала кошка. Нет, мурчаще-кричащая орава чёрных кошек. – Да всё в порядке, – Тобирама рывком развернул девчонку и прижался своим бедром к её, слишком сильно приобнимая Харуно за плечи. Не дал расслабиться, неприятно ущипнул кожу под рёбрами и склонился к женскому ушку. – Хамка. – Импотент. – Верни сигареты. – Пошёл нахуй, – завершила их баталию Сакура, скинула руку с плеча и кокетливо толкнулась своим бедром в чужое. Позже, покидая уже успевший надоесть заставленный машинами гараж, Харуно поймала на себе сердитый взгляд. Кусая губы, чтобы не заржать в голос, она лукаво заиграла бровями вверх-вниз, послала альбиносу воздушный поцелуй да спряталась за спинку сидения. – Не верну, – раз так в сотый повторил Хаширама. – И не проси. – Да чего тебе стоит? – не унималась Сакура. Пыхтела и ёрзала на сидении, изредка тыкала пальцем в водителя, чтобы он обратил на неё внимание, и тот с удовольствием исполнял её желание. Часто девушка зачем-то оглядывалась назад, волнуясь без причины. А вдруг их остановят? Что если Сай заявил об угоне и её загребут как сообщника? Харуно то и дело мысленно искала ответы, вспоминала дикость своего пробуждения, успокаивалась, мол, куда уж хуже, но потом снова начинала нервничать. В конце концов она не выдержала. – Вдруг нас остановят? Что делать? – глупость собственных мыслей шокировала. – Сделаем вид, что всё в порядке и машина наша, – прищурившись, уверенно обронил Сенджу. Уж ему-то не привыкать включать актёрские навыки. – Это как? – недоумённо спросила девушка. Брюнет только загадочно сверкнул глазами, что-то хохотнул себе под нос да отвернулся. Пришлось уставиться взглядом в окно и абстрагироваться. Того, глядишь, и бредни минувших часов перестанут мозолить сознание. Надо вспомнить, как хорошо, когда в руках ароматный какао, когда не мучает похмелье и одиночество. «И… меня согревают четверо тёплых котов. Что я, нахуй, несу?» – Харуно цокнула, раздражаясь из-за собственной мечтательности. Она даже не знает, какого это. «Это всё алкоголь, я тронулась умом» – решает девушка, отвлекаясь на живописную местность. Далековато они от города, выходит. – А ты красивая, – Хаширама выдернул её из собственного мирка. Поза расслабленная, руки привычно управляются с рулём, в голосе приятная заинтересованность – ни намёка на колкости или ехидство. Он мягко улыбается и треплет её по волосам. – Не подмазывайся, – коварно шипит девушка, кулаком легко ударяя парня в плечо. – Машину надо вернуть. Всё это выглядит слишком по-дружески. Они знают друг друга вечность, целых двенадцать часов. Почему-то этого хватает, это придаёт событиям пикантности и безбашенности. По-прежнему грязная и побитая, Харуно выпархивает из машины, когда парень тормозит у подъезда, ловит на себе его игриво-заинтересованный взгляд и неожиданно для самой себя грозит ему пальцем. Сенджу бросает ей в след «Ещё встретимся, детка!», азартно подмигивает и трогается с места. Сакура впадает в исступление и обнаруживает, что впервые за огромный промежуток времени счастлива без особых на то причин. Ей спокойно и хорошо. Надолго ли? В то утро, когда разгорелся большой пожар, целый мир был бессилен. Пламя захватило Харуно, внезапно запутавшуюся в себе, не обошло стороной Хашираму, чьи мысли теперь кружили вокруг новой знакомой, и даже объяло Тобираму. Вспыхнув ярче целлофановой обёртки, эти трое попытались справиться с огнём, однако единственное, что им оставалось делать, – раз за разом сдаваться в его плен, чтобы впоследствии бороться друг с другом и еле-еле вклиниваться в прежнее течение жизни. Потому что познакомились они не от хорошей жизни. Потому что о счастье обычно либо с завистью, либо жалко, либо в нём тонут от мыслей до самых кончиков пальцев ног. И все трое сомневались, что обрести счастье можно через алкоголь, угон машин, полупьяный дебош и сомнительный флирт. Или можно? От автора: так-с, я тут, пока писала, вновь прониклась ещё большей любовью к этой парочке. Считайте, что эта зарисовка - начало полноценной истории, судьбу которой поручаю решать вам, друже. Предлагаю следующее: вы отписываетесь с мнением, требуется ли доводить историю до логичного конца, а я, ориентируясь на ваши ответы, либо пишу миди в двух-трёх частях, либо оставляю, как есть :)