Их время

      Казалось, будто они живут в этой комнате уже целую вечность. Несмотря на то, что они съехались всего неделю назад, она была уже заполнена до краев всякими милыми вещицами и уютными мелочами, которые появляются лишь в успешно обжитом доме. Всякие бесполезные, но приятные глазу подушки, пледы, фигурки - Сена буквально заполонил ими всю квартиру, лишь тихо посмеиваясь на вопрос Шина о практичности этих вещей. Сейджуро не понимал всего этого, но, видя довольное лицо Сены, не собирался возражать, чувствуя счастливым и себя.       Он уже не мог отрицать того, что счастлив. Когда он приходил домой и видел спешно сброшенную Кобаякавой куртку, слышал сквозь шум воды его радостное "Добро пожаловать домой!", проходил в комнату и в каждом ее очертании видел след, оставленный прожитой ими здесь жизни - он был готов поклясться, что нет никого счастливее, чем он, во всем мире.       Они всегда знали, чем займут сегодняшний вечер. Почему то они будто ощущали, для чего подойдет именно этот момент, именно это время их жизни.       Какие-то вечера были сероватых оттенков, и, несмотря на кажущуюся скучность, они были неимоверно яркими. Хоть они и занимались каждый своим делом, все равно было бесконечно уютно находиться рядом, в каких-то считанных сантиметрах друг от друга.       Какие-то дни были насыщенны зеленым цветом. Тогда улица буквально звала их наружу, провести вместе время на свежем воздухе, совершая пробежку, которая, в отличие от других дней, заканчивалась долгой прогулкой. Не важно, что они совершенно не планировали свой маршрут, просто идя туда, куда смотрели их глаза. Каждый раз таким незамысловатым образом они открывали для себя все новые и новые места. Всевозможные парки, магазины, кафе. Но их счастье оставалось неизменным.       Какое-то время окрашивалось в мягкий, почти нежно-розовый, красный. В эти моменты они могли видеть лишь друг друга, забывая про весь мир вокруг, который просто переставал существовать для них. Этот цвет был нестерпимо горячим, заставляя все окружение вокруг плавиться от их поцелуев и слегка неловких прикосновений пальцев к коже, такой нестерпимо жаркой. Но этот пожар не сжигал их, лишь делал их еще ближе друг к другу. Еще более счастливыми.       Их жизнь была раскрашена многочисленными и бесконечно яркими цветами, и они любили эту палитру, которая с каждым днем, проведенным вместе, становилась лишь насыщеннее.       Сегодняшний их вечер был прекрасного нежно-персикового цвета. Почему-то им казалось просто жизненно необходимым именно сегодня сесть на пол перед телевизором, включить записи матчей и смотреть их, неспешно наслаждаясь вкусом заваренного чая. Шин все же не смог долго растягивать вкус напитка и, прикончив содержимое чашки быстрее Сены, начал делать пометки в предусмотрительно положенном рядом блокноте. Кобаякава же смаковал каждый глоток, стараясь не отводить надолго взгляд от экрана, но все равно периодически начинал блуждать взором по стенам, потолку, чему угодно, кроме него. Сейджуро лишь тихо смеялся про себя, видя, как сложно Сене усидеть за просмотром матча. Но все же он снова вернулся к просмотру.       Он не услышал, как Кобаякава поставил кружку на пол, допив чай. Но он почувствовал его взгляд на себе спустя несколько мгновений. Сена медленно скользил по нему своим взором, будто изучая заново, с таким же вниманием, с каким сам Сейджуро совсем недавно просматривал запись матча. Только теперь Шин делал вид, что смотрит в экран, а на деле жадно поглощал своей кожей взгляд Кобаякавы, наслаждаясь им.       Несколько бесконечно приятных минут, и Сена тихо опускает свою голову на его плечо. Сейджуро боится даже вздрогнуть, боится даже собственного дыхания, как будто после всего того времени, проведенного вместе, он еще может спугнуть его. Он знает, что одна мысль о подобном - нелепа, но ничего не может с собой поделать, стараясь дышать как можно тише.       Дыхание Кобаякавы становится все более равномерным и тихим, и Шин понимает, что Сена уснул. Он теряется. Как лучше поступить? Разбудить и отправить в кровать, под одеяло? Продолжить сидеть так? Но ведь и прохладно, и неудобно... наверное.       Сейджуро откладывает ручку с блокнотом и тянется за пультом, чтобы сделать звук чуть тише. Глаза отказываются отводить взгляд от мирно улыбающегося во сне Кобаякавы, поэтому он ищет пульт на ощупь, по памяти. Пальцы вместо жесткой пластмассы натыкаются на что-то мягкое и теплое. Плед, такого же нежно-персикового цвета, как и их сегодняшний день. Решение само приходит в голову Сейджуро, плавно перетекая в пальцы, которые сжимают ткань и подтягивают ее к нему.       Бережно, двигая лишь одной рукой, Шин накрывает Сену пледом, случайно попадая им и на свои ноги. Легкая, едва заметная улыбка трогает его губы от нелепой мысли, которая посетила его. Теперь они как будто связаны этим пледом воедино, объединены навеки. Сейджуро понимает, что это полная глупость, ведь время не стоит на месте, и завтра вечер окрасится в новый цвет. Но пока что ему нравится так думать. Что вот так, сидя перед экраном с Сеной, мирно сопящим на его плече, с накинутым на них обоих пледом, они проведут вечность. Что все время принадлежит только им.