You Can Be The Boss

Очередная стопка русской водки не возымела никакого гребанного эффекта. Он сжал стеклянную рюмку. Она хрустнула в его руках. Маленькие осколки впились в его руку. Этот костюм ни от чего не защищал, может поэтому он его и носил. Чтобы все видели, что причинить боль ему можно. Убить нельзя. Он же прижал окровавленную руку к щеке и надул губки, как маленький нашкодивший котёнок, взирая на Хаммера, который с невозмутимым видом стирал капли крови с гладкой поверхности столешницы своего бара. — Скууучноо, — протянул Уилсон, и голоса в его в голове твердили, что он уже не тот Дэдпул, что был раньше, если даже в стриптиз-баре ему скучно. Будто он на детском утреннике находится. — Заткнитесь! — проскрежетал тот, и, вытащив нож из ножен, положил ладонь на столешницу. Начиная играться с ножом и вбивая в пропуски между пальцев острый кончик. — Уэйд, что ты творишь? — простонал Хорек, — я же говорил не выкидывать такие вещи в моем баре, — парень в черно-красном трико ускорил темп и случайно рассчитался, попадая прямо в средний палец. — Какая жалость, я любил его как родного… — с этими словами он как ни в чем не бывало отрезал свой бедный пальчик и выкинул его через плечо, попадая какой-то даме-извращенке в коктейль «Секс на пляже». Дама не успела разразиться в бешеной тираде ярости, как свет в помещение отключился. И Дэд вот уже было хотел слинять полностью незамеченным, как Ласка схватил его за предплечье. Черт, вот так называется лучший друг. — Это твои проделки? — недоуменно прошипел Джек. На что Пул лишь пожал плечами и тут же смачно шлепнул себя по лбу. — Вот ты всё время, всё сваливаешь на меня, — обиженно прошептал Уилсон, показушно отворачиваясь от друга. И не важно, что они были в темноте. Он должен был пройти этот обряд. Он же Дэдпул. Тут конец помещения загорелся приглушенным свечением. Пара сотен глаз уставились на сцену, где не было почти ни одной полуобнаженной девушки. Кроме одной. Она стояла посреди сцены рядом с микрофоном на подставке. И свет что лился из прожекторов, мягко обнимал её блестящий полуоткрытый наряд. Светлые волосы цвета первого снега, что ниспадали до плеч мягкими волнами, а на кончиках они были двух разных цветов - синего и красного. Дэдпул конечно любитель прелестных девушек со всеми их рюшками и бантиками. Но тут его яичками пришлось непривычно сжаться в оборонительной позиции — не кончить прямо сейчас! — Что это за… — Хорек перестал начищать и без того чистую столешницу, в недоумении почесывая затылок. С чуть приоткрытым ртом наблюдая за странной гостьей, и что самое странное, что стриптиз-бар был его, но он понятие не имел, кем была эта незнакомка. Это мечта его безумного и извращенного сознания открыла рот и запела своим высоким и немного стервозным голосом. — You taste like the fourth of July Malt liquor on your breath my my I love you but I don't know why… Тонкий голосок разнесся по объятому тьмой помещению. У него открылся от шока рот даже через плотную синтетическую ткань маски. Он чувствовал себя пятнадцатилетним прыщавым мальчишкой, который слюнявится при виде девчонки, которая ему нравится. А сладкая мука продолжила петь голоском полным безумия: — You can be be the boss, daddy you can be the boss I like you a lot, I like you a lot, Don't let it stop You can be the boss daddy, you can be the boss Bad to the bones, sick as a dog You know that I like, I like you a lot, Don't let it stop… Девушка изящно покачивала бедрами в ажурных колготках в сеточку. Слабые блики освещали её неестественно бледное лицо, еле еле освещая полностью. И пул как завороженный пробирался через толпу зевак, которые так же как и он, были поражены этой подводной сиреной. Она запрокинула голову, тем самым обнажая прекрасную и гладкую кожу. Коснулась ярко-бордовыми губами до кончика микрофона. В помещении была мёртвая тишина, и даже самый говорливый наемник потерял какой-либо дар речи. Эта таинственная сирена, воспользовавшись понятной только ею магией, незаметно завела руки за спину. И никто так и не заметил её шаловливого блеска в глазах. Не заметил, как два огромных, по меркам этой хрупкой девушки, ствола обращаются на всех и вся. Она в очередной раз запрокинула голову в диком истеричном хохоте — сумасшедшей радости. И тут Уэйд понял, вот это его безумие во плоти человеческой. А дальше все было как и всегда, к чему он так привык. Свист выстрелов, крики и брызги крови. Все, что он так любил. Только все это сопровождалось громким заливистым девичьим смехом, ударяющимся по стенам. Она палила по всему, что двигалось, показывая ряд белоснежных зубов. Выпустила целую обойму в Дэдпула, а он все еще был зачарован этой незнакомкой. Зачарован с полностью пробитой насквозь головой. Истекающий кровью, он уже был влюблен. — Как тебя зовут? — ошалело выкрикнул Дэд. На что та высадила еще пару десятков пуль, он упрямо шел напролом. И когда оказался рядом, она приставила пушку прямо ему в глотку. — Ммм… Как интимно! — поиграл тот бровями через плотную маску, — Но я все еще бессмертен, детка. Он хотел всего лишь дотронуться, просто коснуться своего олицетворявшегося безумия. Но ему помешал свист приближающихся копов. Она тут же спохватилась и хотела бежать на утек. Но он крепко схватил её за предплечье. — Имя! — влюбленно потребовал Дэдпул. — Харли Квин, — она взглянула ему в белые зрачки. Вновь обнажилась безумно-сумасшедшей улыбкой, полностью выворачиваясь от его бессмертного захвата.