Crimson Flame

Приём в доме Картера Кушинга был отчаянно, безнадёжно скучен. Вероятно, потому, что там присутствовали преимущественно солидные мужчины в возрасте, и обсуждали они одни только стройки, инвестиции, материалы... Признаться, молодой адвокат по имени Амадео Герра сознательно старался не вникать во всё это. Он искренне пытался не ёрзать на своём стуле, или, по крайней мере, делать это не слишком заметно. Но иногда всё же ловил себя на том, что почти уже развалился, то и дело теребил прядь огненно-рыжих волос, или ворот накрахмаленной рубашки. На этот приём он попал совершенно случайно, благодаря одному из пока что немногих знакомых в этом городе. Алан Макмайкл был врачом, и, по всей видимости, врачом великолепным. Познакомились они, можно сказать, волей случая, неделю назад, это было на железнодорожной станции. Алан безошибочно распознал у Амадео признаки начинающегося приступа астмы, и немедленно оказал первую помощь. Молодые люди разговорились, и оказалось, что у них довольно много общего, схожие вкусы в литературе, даже в одежде. Идеально совместимы они оказались и в области чувства юмора – Амадео обожал порой с довольно колким сарказмом обсудить определённые вопросы, но Алана это не пугало и не смущало, он лишь посмеивался в нужных местах, вставляя иногда собственные нейтральные замечания. В целом же, нельзя сказать, что они сошлись уж очень близко и горячо. Дела сердечные ими не обсуждались, клятвы в вечной дружбе не приносились. Как бы цинично это ни прозвучало, они были скорее удобны друг другу – во всяком случае, Амадео так рассуждал. Они всегда находили, о чём поговорить, тешили эго друг друга: Алан – внимательно слушая всё, что говорил Амадео, Амадео – восхищаясь силой характера, которая была необходима, чтобы стать действительно хорошим доктором, но и только. С таким приятелем хорошо пройтись в парке, лениво обсуждая всё вокруг, или новости из газет, или забавный случай, произошедший утром. Но к такому, скорее всего, не вломишься ночью с бутылкой виски и рассказом о своей душевной боли. Самое главное – обоих всё устраивало. И потому, когда Алан позвал его на приём в дом своего хорошего друга, и сказал, что там Амадео может познакомиться с влиятельными людьми этого города, юный адвокат согласился. Двигало им не желание приобрести вес в новом обществе, а, скорее, стремление не расстроить Макмайкла. И вот результат. Солидные джентльмены по очереди пожали ему руку, расспросили о том, чем он занимался (будто неясно, чем занимается адвокат в захудалой конторе), и потеряли к нему всякий интерес. И даже с Аланом на этом ужасном мероприятии побеседовать было нельзя – он разговорился с Кушингом. Правда, был один интересный эпизод. С большим опозданием явились Томас и Люсиль Шарп, брат и сестра из какого-то далёкого поместья в Англии. Амадео не слишком-то разобрал, что за дела у них с Кушингом, но успел уловить, что хозяин дома явно не ожидал, что они и в самом деле придут. Тем не менее, их приняли с должной вежливостью. Теперь этот вечер своим присутствием разбавляли целых две дамы – дочь Картера Кушинга, Эдит, и Люсиль Шарп. Им, наверное, тоже было скучно среди подобного общества. Возможно даже, что Амадео, вынужденный отщепенец среди местных воротил, обязан был развлечь дам беседой. Но ни та, ни другая не вызвали у него энтузиазма. Эдит, бледная блондинка, вечно прятала взгляд и мяла салфетки, зато успела бросить несколько томных взглядов на Томаса Шарпа. А Люсиль сидела подле брата, вся затянутая в алый шёлк, и казалась очень отстранённой, будто её мысли витали где-то в ином измерении. Когда она неожиданно повернулась к нему, юноше стоило огромных усилий не вздрогнуть. - Вам скучно? – буквально прошелестела Люсиль. То ли голос у неё был такой вкрадчивый, то ли она не хотела, чтобы их услышали. Юноша, конечно, замешкался, а когда собрался было ответить, она уже смотрела куда-то в стену. Причём с таким видом, что он вообще усомнился, говорила ли Люсиль в действительности хоть что-нибудь. Красивая девушка, но к ней Амадео не подошёл бы и на пушечный выстрел. И причины такого отношения к увиденному впервые человеку он объяснить себе не мог. К Томасу Амадео вообще старался не присматриваться. Хватило одного беглого взгляда. Так что молодой человек сидел на своём стуле, скучал и старался растянуть один бокал вина на весь ужин – он знал, что потом все перейдут в гостиную, и можно будет немного расслабиться, а то и незаметно улизнуть. Когда, наконец, после приглашения хозяина дома все поднялись со своих мест, он, должно быть, проявил преувеличенное рвение. Уже предвкушая пару бокалов вина и свободу, юноша налетел на кого-то в дверях. Он готов был поклясться, что этот кто-то на секунду сжал ладонью его ягодицу. И пока Амадео, напрочь обескураженный, пытался прийти в себя, человек уже прошёл мимо него. Юноша успел лишь вскинуть голову и увидеть крайне обеспокоенного Томаса Шарпа. - О, мне так жаль. Надеюсь, Вы не ушиблись? – мужчина казался столь искренне расстроенным этим небольшим происшествием, что Амадео только и оставалось, что покачать головой. - Что Вы, не стоит беспокоиться. Я в полном порядке, баронет. – Томас даже не снизошёл до ответа. Он лишь чопорно, с достоинством кивнул, и удалился дальше охмурять Кушинга. Юноша даже восхитился тем, как быстро он сменил едва ли не щенячий взгляд на маску вежливого безразличия. Вот тебе и пожаловался на скуку... Но, с другой стороны, может, ему и правда просто показалось? Суета, теснота, все спешат в одном направлении... Неужели такой чопорный английский джентльмен стал бы творить подобные непристойности на людях? Как минимум, для этого у него, наверное, отдельная комната в его огромном поместье. Стараясь не пялиться на баронета Шарпа, Амадео прошёл в самый дальний угол комнаты, по пути взяв себе бокал, устроился у окна, и погрузился в раздумья. Он никак не мог определиться, понравилось ему это маленькое приключение, или нет. Предположим, ему не показалось, и Томас действительно трогал его. Ущипнул за ягодицу совершенно незнакомого человека. Допустим. На протяжении всего ужина он даже не смотрел на юношу, может, только пару беглых взглядов и было. Но самому Амадео вообще хватило лишь одного взгляда, чтобы понять, как этот человек опасен для него. Дело в том, что молодой адвокат всегда был склонен, скорее, к мужскому полу. И всегда оказывался в таких обстоятельствах, что признаться в этом было бы недопустимо, не говоря уже о том, чтобы завести роман. Был определённый тип мужчин, который сводил Амадео с ума – загадочные, блистательные красавцы, при одном взгляде на которых уже слышишь, как разбивается вдребезги твоё сердце. После встречи с одним из таких Амадео подолгу фантазировал, мысленно выстраивал линию их отношений. Это были целые романы, написанные лишь в воображении. За этим треклятым ужином он потому и избегал снова смотреть на Шарпа, что сразу понял – в этот раз всё гораздо, гораздо хуже. И подумать только, у него в душе разворачивается такая драма, а этот... баронет, грубо говоря, просто лапает его за задницу! Вот так беспардонно и при всех, словно служанку! Испытать бы это ещё раз. - Скучаете? – вкрадчивый, пониженный до интимности голос застал Амадео врасплох. И юноша даже разозлился, когда понял, что к нему обращается Томас Шарп, неизвестно как сумевший подойти так близко и не обнаружить себя. Да что он себе позволяет?! Затеял игру «кошки-мышки»?! На пару секунд карие глаза Амадео встретили взгляд холодных светло-серых глаз Шарпа. Потом молодой человек постарался максимально правдоподобно изобразить скуку, глянув в окно. - С чего Вы это взяли, баронет? – Томас, похоже, решил презреть все мыслимые пределы вежливости. Он встал, прислонившись к стене плечом, так, чтобы его лицо было рядом с лицом Амадео, задумчиво пробежался пальцами по стеклу. Молодой человек невольно отметил, что следов на стекле не осталось, а значит, руки холодны, как лёд. Не смотреть, не смотреть, не представлять себе, на что способны эти длинные, нервные пальцы. - Вы держитесь так отстранённо. У меня создаётся впечатление, что я оскорбляю Вас одним своим существованием, - говоря это, Томас позволил себе лёгкую, едва намеченную приподнятыми уголками губ усмешку. И Амадео понял, что не может определиться, чего ему хочется больше – ударить его по невозмутимой физиономии, или поцеловать. - Не знаю, каким образом я внушил Вам, мистер Шарп, эти мысли, но позвольте заверить Вас в том, что едва знакомый человек не способен произвести на меня столь сильное впечатление, - Амадео произнёс всё это, глядя куда-то чуть выше глаз Шарпа. В этот раз он даже не улыбнулся. Оскорблён? Юноша искренне на это надеялся. Непонятная игра с неясными правилами его пугала. - Вы полагаете, что для сильного впечатления нужно более близкое знакомство? Но как же все эти неоднократно описанные разными людьми разящие чувства, возникшие с первого взгляда? Любовь, ненависть, отвращение... – мерзавец играл словами, будто испытывал Амадео на прочность, и при этом на его лице не дрогнул ни один мускул. Молодого человека стали преследовать безумные мысли о том, что Шарп читал в его разуме, как в открытой книге, и ему известны все тайные желания, сожаления и терзания. Герра отважно взглянул в глаза этому странному человеку снова, понимая, что уже и так пропал. - Да, именно так я считаю. Безусловно, эмоции могут захлестнуть при первой встрече. Но для того, чтобы утверждать что-либо с уверенностью, нужно знать человека хотя бы немного. К примеру, он вызвал сильнейшее раздражение своим унылым видом, а я не терплю зануд. Но вот оказалось, что недавно этот человек пережил трагедию, и ему весь мир опостылел после какой-нибудь ужасной потери. Разве справедливо будет моё раздражение по отношению к нему? Нет, баронет, я утверждал, и буду утверждать, что первому впечатлению нельзя доверять. По крайней мере, в большинстве случаев нельзя, - выслушав это, Томас задумчиво кивнул. Казалось, он не ожидал столь развёрнутого ответа, но беседа его явно заинтересовала. Амадео заметил, что он старается не замечать их разницу в росте и не смотреть на невысокого юношу сверху вниз. Это было приятно. - А если человек вызвал не дурные чувства, а хорошие? К примеру, Вы показались мне обаятельным молодым человеком. Что же, мне не верить этому и ждать подвоха? - Ждите, он непременно последует. Вы ведь уже высказали предположение о том, что Ваше существование меня оскорбляет, - Амадео не сдержался и фыркнул, сказав это. У Томаса глаза стали до того удивлённые, что это не могло не вызвать определённого умиления. Однако Шарп относительно быстро оправился и лишь кивнул с улыбкой. - Скажите, Амадео... могу я Вас так называть? - Уже назвали. Хотите спросить что-то ещё? – Томас быстро куснул себя за губу, словно пытаясь совладать с эмоциями. Амадео готов был поспорить, что избежал пощёчины. - Да, хочу. Не пригласите ли Вы меня на чашку... или бокал чего-нибудь? – теперь настала очередь Амадео удивляться. Представительный, сдержанный, даже безупречный английский джентльмен так явно напрашивается в гости? Это что-то новенькое. И возмутительное. Впрочем, этот джентльмен способен бесстыдно трогать незнакомого человека, так что удивляться, наверное, всё же не стоило. Юноша медлил с ответом достаточно долго, стараясь не замечать, как испытующе, со странной иронией смотрит на него Шарп. - Приглашу, если Вы в течение одной минуты убедите меня, что я должен сделать это. - Во-первых, я могу прийти без приглашения, изобразив, что со мной случилось несчастье, и – ах, какое совпадение! – прямо возле Вашего дома. Во-вторых, в случае, если приглашение всё-таки будет, я обещаю удивить Вас ещё сильнее, чем нахальным требованием позвать меня. - Вы не сказали, что я не пожалею об этом, - Амадео страшно не хотелось показывать, что этот напор сразил его наповал. Томасу это явно никак не мешало. - Потому что я этого не обещаю. Я сказал то, что сказал, не больше и не меньше. Итак? - Я жду Вас завтра после восьми часов вечера. Надеюсь, бокал белого вина вас устроит? - Я запомню, что Вам нравится именно белое вино. До встречи, Амадео. А сейчас прошу меня извинить – моя сестра осталась одна и нуждается в обществе, - с этими словами Томас Шарп церемонно откланялся, повернулся и направился к Люсиль. Амадео намеренно неторопливо проследил его движение взглядом, а потом с некоторым удивлением осознал, что в его руке все еще полный бокал вина. Сейчас от мучившей его скуки не осталось и следа. И отчего-то очень не хотелось замечать обеспокоенный, пристальный взгляд Алана. Думать ещё и о нём не было ни сил, ни желания. Какого чёрта он согласился, зачем поддался на провокацию? Что теперь вообще делать? Амадео не мог понять, как у него хватило ума пригласить домой малознакомого человека со странностями. Вероятно, дело в том, что этот человек вскружил ему голову своим обаянием, при этом не переставая раздражать. Но если серьёзно, что Шарпу всё-таки могло быть нужно от него? Неужели это всё – просто нетривиальный способ познакомиться? Поразить внезапностью, пара улыбок - и готово. Или это слишком? Молодой человек терялся в догадках и был страшно заинтригован. Но знал, что впустит Шарпа в свой дом, и будь что будет.