***
Это не нормально, когда двадцатиоднолетнему парню снятся мокрые сны с участием другого парня. Он просыпается каждую ночь с нечеткими изображениями перед глазами и жгучим ощущением внизу живота. Намджун проклял каждую бессонную ночь, а их было много. Это не смешно. Это не круто. Это пиздецки стремно. Тем более, главный персонаж таких сновидений спит в нескольких метрах, на другом конце комнаты. Он обычно не смотрит в сторону Чимина, сразу тихо поднимается и маленькими шагами добирается до ванной. Холодная вода приводит в чувство отлично, сознание почти что очищается от пошлых картин. Будь Намджун лет на пять моложе, то списал бы всё на бушующие гормоны. И как же жаль, что тот возраст позади. Иногда Намджуну достаточно только умыться, чтобы где-то через час уснуть спокойно, иногда хочется чего-то большего. Дрочить себе в три ночи в еле освещенной ванне, кусая собственные губы, дабы не дать шумным вздохам вырваться наружу… не так себе Намджун представлял совместную жизнь с другом. Когда парень кончает, то не понимает, какого хера? Он дрочит на картинки его снов. А потом неслышно возвращается обратно, забирается под одеяло и делает вид, будто не он закидал мусорное ведро салфетками. Утром заспанный вид и «хён, тебя мучает бессонница?». Знал бы мелкий, что причина вечного недосыпа Намджуна — это он, то не вёл бы себя подобным образом. При этом нельзя делать ставки на то, что Чимин ни о чём не догадался и эта «забота» не является стебом. — Тебе стоит меньше нервничать, — с недоброй ухмылкой заявляет Пак, а Намджун готов ему разбить нос. — Всё в порядке. Просто устаю, — безразлично пожимает плечами парень, заваривая себе чай. Чимин качает головой, беря со стола бутылку воды. Открывает её и начинает пить, но в один момент, будто нарочно, проливает содержимое на себя. Наспех закрутив бутылку, стягивает с себя футболку, пробурчав что-то о том, что это последняя чистая. У Намджуна зрачки в один момент расширяются, когда перед глазами стоит весь такой из себя невинный полуголый Пак Чимин. Дав себе мысленно пощечину, прикрывает глаза. — Оденься, — бубнит Намджун. — У меня больше нет чистых футболок, хён. — Возьми мою. В квартире прохладно, — он видит, что Чимин хочет возразить, но не успевает дать начать тому говорить. — Не обсуждается. Быстро. Приказ есть приказ, Чимин слушается, ведёт себя покорно, чем и бесит. Вроде и приятно, а вроде и пошёл ты нахуй, Пак Чимин, потому что огромная намджунова футболка сидит на нём намного лучше. Намджун бесится. Он готов рвать и метать, однако лишь спокойно дышит, пролистывая ленту твиттера.***
Стрелка часов находится на тройке. У Намджуна очередной мокрый сон. Это раздражает нереально, такое чувство, что скоро понадобится помощь. Не важно чья, лишь бы помогло. Намджун вновь идёт умыться холодной водой, так уснуть проще. Поднявшись с кровати, блондин медленным шагом подходит к ванной комнате. Щелкает выключателем, открывает дверь. А внутри его ждут. Или нет, но там Пак, что, блять, он делает, Чимин. Сердце пропускает удар. Холод прошибает тело. Ну нахуй. Перед глазами предстала картина из хорошего, но дешёвого порно-фильма. Чимин стоит на коленях, прижимаясь грудью к ледяному кафелю. На нём нет одежды, глаза зажмурены. Одной рукой он размашисто двигает по члену, а второй трахает себя голубым вибратором, с каждым разом стараясь проникнуть глубже. Слыша, что кто-то вошёл, Чимин замирает, приоткрывая глаза. У Намджуна ахуй конкретный, можно прямо сейчас выносить на носилках. А потом Чимин немного приподнимает уголки губ и всё идёт к черту. Ему это не нравится, ой как не нравится. И это только с виду, а в душе он уже ебет Чимина в третьей позе. Проведя рукой по волосам, Намджун растерянно выдыхает, не в силах сделать шаг назад или же вперёд. Ступор застал его не вовремя и не к месту. От следующей фразы можно без задней мысли вскрываться: — Хён, не хочешь присоединиться? Что, блять?! Это звучит похлеще, чем приглашение на частную вечеринку, где будет вся элита. Ей-богу, Намджун с радостью. Да только теряется слишком быстро, проваливаясь в пустоту. Нервы не выдерживают и, выплюнув бессвязное «ебанный в рот», Намджун скрывается за дверью. Увиденное застыло одной картинкой перед глазами и вряд ли скоро испарится. Войдя на кухню, Намджун сползает по стене, пытаясь успокоиться. Рука лезет под резинку штанов, несильно сжимая член. В голове много мыслей, которые хочется выбросить и принять тот факт, что Намджун сходит с ума. Потому что так не должно быть. Он слишком принципиальный человек, который привык соблазнять стройных, длинноногих девочек, чтобы те стонали его имя и выгибались под Намджуном. И в его жизненные планы не входило представлять на месте тех самых девиц — Чимина. Ибо это не правильно и, ох, пошло оно нахуй. Рука медленно скользит от основания до головки несколько раз. Он чувствует, как член становится твёрже. Проведя пальцем по головке, Намджун рвано выдыхает, откидывая голову назад; затылок больно стукается о стену. Рука опускается вниз, уже быстрее поднимаясь. В голове мысли смешиваются между собой, язык нервно облизывает нижнюю губу. С каждым движением становится жарче, а пальцы второй руки сжимаются в напряженный кулак. За пределами этой комнаты творится нечто. Скорее всего, именно сейчас Чимин точно так же надрачивает себе, выгибает спину и старается сильнее насадиться на вибратор. Жмётся лбом к холодному кафелю, резко контрастирующему с горячей кожей. Дышит тяжело, выстанывая чье-нибудь имя. К примеру, Намджуна. Ускоряя движение, Намджун дышит через раз, резинка больно впивается в кисть. Пошлые звуки, которые являются единственными в тишине кухни, сбивают с толку. Намджун кончает, больно закусив губу, и пытается отдышаться. Челка неприятно падает на глаза, а майка немного липнет к спине. Он испачкал собственную ладонь, в трусах липко и противно. Ему жарко, ему хуево, плюсом он точно слышал стон Чимина из ванной.***
Утро началось для Намджуна рано. Он специально поставил будильник пораньше, чтобы не пересекаться с Чимином. По сути, они сегодня должны встать в одно время, вместе позавтракать и выйти из дома. Намджун осознаёт, что младший сразу поймёт подвох, наплевав на всё, собирается и уходит один. Обычно он выбирает общественный транспорт, но сегодня есть большой запас времени, поэтому можно прогуляться пешком. В любом случае, нужно развеяться, привести мысли в порядок. Он сначала убеждает, потом пытается заставить принять себя тот факт, что ему не нравится Чимин. Просто такое стечение обстоятельств. Просто он такой. Череда совпадений, не более. Остаётся много вопросов: зачем, как и почему? Можно схитрить и не отвечать на них. Никто проверять все равно не будет. День, к сожалению, пролетает слишком быстро. Намджун внезапно для себя осознает, что жутко стыдится видеться с Чимином. Хоть домой не иди. В любом случае, ночевать на улице Намджун не будет, поэтому нужно собраться с духом и просто сделать вид, что ночью ничего не было. В конце концов, не камни с неба падают. Вот Намджун, вот Чимин, всё обыденно и привычно. Намджун возвращается домой, кидает куртку в сторону шкафа и ставит ботинки на положенное место. Неслышно ступает по полу, желая просто скорее добраться до комнаты. В коридоре появляется большая проблема в виде Пака, который чуть ли не кидается на шею бедного. — Хён, с возвращением. В ответ идёт непонятное бурчание «я тоже рад тебя видеть». Чимин хмурится, мол, чего такой грустный. Вздохнув, Намджун выбирается из хватки, предупреждая о большом количестве неотложных дел. В результате сидит на диване, роется в телефоне, явно не увлеченный своими «занятиями». — Всё хорошо? — спрашивает Чимин, косясь немного. — Да. — Ты немногословный. Устал? — Да. Просто был трудный день, — пожимает плечами Ким, лишь бы от него отстали. Чимин не реагировал на слова Намджуна по поводу того, что общая комната предназначена не для еды, но тому было совершенно плевать. Просто старается скорее доесть, иногда кашляя из-за спешки. — Ты говорил, что у тебя дела, но сам сидишь в телефоне, — фыркает Чимин. — Дела отменились, — вздох. — Точнее, перенеслись на потом. — Сильно устал? — моргает своими глазами, ведя к чему-то явно. — Ну да. Говорил же, что нагрузили, — потирает глаза Намджун, а потом и вовсе в диван вжимается, потому что мелкий идёт к нему с недоброй улыбкой. — Хочешь, помогу? Чимин падает на колени слишком резко, шипя от боли. У Намджуна паника — какого хера здесь происходит. Осознание, что бежать поздно и некуда, приходит со звуком расстегивающейся ширинки. Глаза становятся огромными, удивленными, а руки Джуна перехватывают чужие запястья. Не то чтобы Намджуну такое не снилось, и он не представлял подобную сцену около десяти раз, просто всё слишком быстро. Сердце колотится бешено, будто вот-вот сломает ребра и вылетит наружу. Легче не становится, даже напротив — воздух весит не менее ста килограмм. — Расслабься. Я обещаю, тебе понравится, — Чимин морщится из-за крепкой хватки на руках, где вскоре остаются небольшие красные следы от пальцев. Будь всё так задумано, будь это нелепое и наиглупейшее стечение обстоятельств, пусть так и будет. В конечном счете, можно списать на то, что оба не маленькие, им хуже не станет. Чимин стягивает джинсы вниз, следом утягивая и боксерки. Смотрит снизу вверх таким невинным взглядом, будто вовсе и не собирается отсосать Намджуну. Подается вперёд, держа в руке член, губами касается головки. Старший рвано выдыхает, откидывая голову назад; пусть делает, что хочет, только быстрее. Но Чимин не торопится, зачем? Ведь это не он прижат к старому дивану, не у него спущены джинсы с нижним бельем. Язык проходится по всей длине члена, еле касаясь. Слышится мат, исходящий от Намджуна. Ухмылка появляется на лице Чимина, он тянет член в рот, обхватывая губами головку. Подается головой вперёд, добавляя язык. Похоже, Намджун задыхается, потому что воздух из легких не может уходить так быстро, а голова идти кругом. Распахнув глаза, когда Чимин старается принять член глубже, давится, но не перестаёт пытаться. К счастью (сожалению), это у него выходит; тогда Намджун готов начать кричать от ощущений, но сдерживается и сильнее вжимается в диван, закрывая лицо руками. Такой весь из себя пафосный на людях, а когда делают минет, то стонет и выгибается, прячась где-то в себе. Стыдно, Ким Намджун, очень стыдно. Чимин замирает и поднимает взгляд вверх. В уголках глаз скопились слезы. Взгляд покорный и податливый, от него внутри всё переворачивается и выносит конкретно. Ускорив движения головой, он отсасывает с противным хлюпающим звуком. В глазах яркие вспышки, сносящие адекватность слишком быстро и надолго. Намджун выстанывает низко и протяжно, делает движение бедрами вверх, чувствуя чиминову глотку. Пиздец, конечная. Намджун дышит тяжело, держит Чимина за шею и дерёт, как последнюю блядь. А Паку это нравится: чувствовать, как его общественный статус занижают на ебанном полу гостиной. Руки упираются в намджуновы бёдра, с силой подавшись назад, парень выпускает чужой член изо рта, так и не дав кончить. — Сука, — ругается Намджун и почти воет, потому что чувство ужасное, не дающее нормально думать. Тянет с силой внизу живота, больно немного. В глазах нет эмоций, лишь желание. Запустив руку в рыжие волосы, Джун притягивает Пака к себе резко, действия отдаются болью. Они целуются пошло и мокро, блондин раздвигает чужие губы языком. Чимин стонет в поцелуй, чувствуя ладонь на своем паху. Когда Намджун сжимает пальцы, то рыжий прогибается в спине, подаваясь вперед всем телом. Их действия ахуенные и ужасные одновременно. Это и настораживает. Казалось бы, поцелуй и поцелуй, оба тысячу раз подобным занимались. А на деле-то ведёт их не по-детски и в результате приводит к пропасти. Намджун трахает чужой рот языком, руку запускает в штаны Чимина и понимает одну вещь: этот паршивец не носит нижнего белья, чёрт возьми. Вторая рука скользит по спине, бесстыдно задирает футболку и прижимает накаченное тело ближе. — Сними, — выдыхает Намджун, отстраняясь, убирает руки и видит обиду в глазах. Чимин покорно стягивает свою растянутую футболку и откидывает куда-то к подушкам. Собирается стянуть штаны, но Намджун его останавливает и ухмыляется; правила меняются в пользу хёна. Притянув к себе мелкого вновь, Намджун сажает его на собственные бёдра, руки в штаны запускает, обхватывая ягодицы. Пальцы сжимаются и разжимаются ритмично, пока оба вновь целуются. Пошлые звуки слышатся четко, ибо кое-кто не умеет толком целоваться. И это не Намджун. Первый отстраняется Чимин. Он наклоняется к шее Намджуна, мажет губами по ней и мурлычет. Холодные руки касаются живота хёна, гладя, и чувствует, как напрягается пресс. Идя губами вверх, Пак прикусывает мочку уха и слышит чуть заметный полувздох. — Хён, как долго ты мечтаешь меня трахнуть? — вопрос настолько прямой и без лишних слов, что кроет с головой. У Джуна от наглости весь лексикон беднеет на глазах, аж смешно. – Эй? — Чимин отстраняется и смотрит в глаза напротив, видя в них непонимания и отсутствие ответа. — В любом случае, просто сделай это, — говорит мелкий, не разрывая зрительный контакт. Намджун сорвется и будет уже не остановить. Нельзя вот так прямо провоцировать людей на то, чтобы тебя вдалбливали в поверхность чего-то, а потом около недели болела задница. Нельзя и всё тут. Чимин жмется к Намджуну сильнее прежнего, руками лезет под футболку, стягивая её вовсе. Наклоняется и прикусывает чужую нижнюю губу, оттягивая. Внутри у Намджуна петарды взрываются, отдаваясь волнами по всему телу, а ещё дрожью. У него тормоза отказывают, к черту эти прелюдии, к черту всё. Намджун пальцами тянет за резинку штанов Чимина, отправляя их на пол. Представляется, будто они сейчас из-под подушки вытащат смазку и презервативы, как это и бывает в порно — всё под рукой и на месте. Да только к такому повороту событий никто не готовился, поэтому, Чимин отталкивает руки Намджуна упорно, — я сам справлюсь, — показывает всем видом. Он и справляется, когда пошло облизывает свои пальцы, стараясь оставить на них как можно больше слюны. Затем заводит руку за спину и вводит в себя один палец, при этом стонет, пытаясь доказать Намджуну, что тот не зря отступил от своих принципов. Чимин двигает рукой размеренно, почти что забывается и отдается во власть Намджуна. — И тебе не больно? — Нет, — усмехнулся младший, добавляя второй палец. Намджун — взрослый, вроде бы, мальчик и вообще-то может сам все сделать. Его психика не способна выдержать горячего (что уж тут таить) парня на своих коленях, который сам себя растягивает. Это даже звучит как-то слишком. Чимин утыкается лбом в плечо Намджуна, убирает пальцы и говорит, что его терпение на пределе. Намджун немного теряется, но схватившись за ягодицы, приставляет член ко входу. — Только аккуратнее, а, — просит Чимин, резко вскрикивая, почувствовав, как Намджун входит наполовину. — Ты гребаный идиот, — шипит от боли. Движения Намджуна отдаются болью, хотя приходится терпеть. У Чимина просто нет выбора, как тихо смаргивать слезы, пытаясь привыкнуть к ноющему ощущению. Он чувствует губы Намджуна на своих щеках, чувствует, как нежные руки глядят спину. Господи, прости, он чувствует всего Намджуна. Ведёт бедрами, насаживаясь сильнее, и впивается в плечо хёна зубами. Внутри Чимина горячо, хочется сорваться и не думать о чем-то постороннем. Намджун сжимает чиминовы бедра крепко, подается вперед и шумно вздыхает. Им не неловко, напротив — всё в порядке вещей. И парень уже позабыл, что ещё утром шугался от мелкого, не думая пересекаться. А сейчас размеренно двигается в нем, стараясь попасть по простате, но выходит не очень. Тянет парня к себе ближе — целоваться. Из-за энергичных движений они целуют то губы друг друга, то Чимин пошло стонет на ухо старшего, царапая плечи ногтями. Чимин попадает в ритм намджуновых движений, ведя ягодицами вверх-вниз. В комнате становится жарче прежнего, челка становится мокрой и липнет ко лбу. Прогибаясь в спине до хруста, он прикрывает глаза, а блондин и не знал, что можно так издавать обычные звуки. Обвив руками шею Намджуна, Чимин сильнее насаживается и ускоряет темп. Стремно признавать тот факт, что Намджун серьезно, без преувеличения, получает кайф от этих ощущений. Любые прикосновения, вздохи, стоны расплываются по телу волнами, завязывая узел внизу живота ещё крепче. Чимин надрачивает себе размашисто, откинув голову назад. Сейчас вообще не время для того, чтобы залипать на чужую шею, но Намджун разрешает сам себе — чуть-чуть. Проводит пальцем по коже, отчего у другого дыхание перехватывает. Они вновь целуются, и Чимин кончает, закусывая нижнюю губу. По спине проходит холодок, заставляя вздрагивать. Намджун ещё раз толкается в обессиленное тело и кончает с хриплым стоном. Время на отдышку и банально прийти в себя. Оба усталые, мышцы ломит совсем немного, зато счастливые. Пальцы переплетены вместе, почти что не держась друг за друга. Грудь тяжело поднимается, напоминая, что это только начало. Глаза смотрят друг на друга, а губы изгибаются в улыбке. — Чимин. — Что? — Давай встречаться? — Я подумаю, — у него хватает сил на смех. Звонкий и почему-то уже привычный. — Мудак, — выдыхает Джун и не собирается обижаться. Теперь никаких секретов, верно?