Три дня тянулись ужасающе медленно, и с каждым уходящим днем Брилл чувствовала себя все ближе к потере рассудка. Ничего не происходило — в этом была вся проблема, и, по всей видимости, не ожидалось никакой развязки, которую можно было бы предвкушать. Выполняя ежедневные обязанности, которые в основном выливались в успокаивание страхов Карлотты при помощи карт Таро, Брилл продолжала ждать какого-нибудь взрыва, но Эрик явно внял ее совету и днем затаивался, хотя Кристина, кажется, потеряла след с тех пор, как Брилл начала запирать свою комнату.
Единственное замеченное Брилл отличие исходило из неожиданного источника. Мадам Жири взяла моду пристально следить за ней на протяжении дня, заставляя удивляться этому новому интересу с ее стороны. «Как будто у меня и без того не хватает забот», — думала Брилл, положив подбородок на локоть и со сдержанным интересом наблюдая за репетицией. Карлотта, как обычно, надменно распевала со всем присущим ей своеобразием, ее голос слегка подрагивал на высоких нотах.
Рядом с Карлоттой стоял высокий, почти долговязый мужчина с припорошенными сединой каштановыми волосами. Это был Дэниэл Джонс, новый тенор. Он прибыл два дня назад с одним-единственным чемоданом в качестве багажа и с дружелюбной улыбкой. Для такого худого человека его голос был определенно бесподобен, с потрясающей силой вырываясь из его сухощавого тела. «Мистер Джонс весьма талантлив. Спорю, директора счастливы, что все-таки уступили требованиям Эндрю».
При мысли об Эндрю по позвоночнику Брилл прокатилась дрожь страха, все волоски на загривке встали дыбом, а кровь застыла в жилах. Одеревенев там, где сидела — сразу за одной из кулис сцены, — Брилл медленно повернула голову, обшаривая глазами все вокруг, почти ожидая увидеть позади себя мужчину из своих кошмаров. Не увидев никого, кроме певцов и отца Томаса на другом конце сцены, она усилием воли заставила себя расслабиться. «Божечки… Брилл, что это с тобой? Вся взбудоражилась совершенно без причины. С тобой все хорошо… ты в безопасности… никто нас здесь не найдет».
Прерывисто выдохнув, Брилл помахала отцу Томасу, заметив, что тот смотрит на нее. Священник чуть вздрогнул и помахал в ответ, затем развернулся и скрылся за недостроенной декорацией. «Вообще-то, бедный святой отец тоже ведет себя очень странно. Наверное, его что-то тревожит». Пение на сцене прервалось, когда дирижер начал стучать своей палочкой по пюпитру — с явственно читаемым на лице раздражением он пытался подправить выговор Карлотты.
— Нет… нет… нет! Это слово произносится как «сча… с… тье». Не «щчаситие», мадам, — простонал он, сжимая пальцами переносицу.
Мгновенно надувшись на критику, Карлотта не менее раздраженно всплеснула руками.
— Я знать! Я знать! Я не идиот! — воскликнула она; ее громкий голос так сильно напугал нового дирижера, что тот уронил палочку. Прошествовав туда, где сидела Брилл, Карлотта принялась ругаться себе под нос на беглом итальянском; темный плюмаж на ее шляпке бешено развевался от ее возбужденных движений.
— Мочь ты ему поверить? — спросила дива, махнув в сторону дирижера. — Я не думать, что он понимать, с кем говорить! — Затем, прижав руку к шее, она слабо кашлянула.
— Вам не стоит так кричать. Это может плохо отразиться на вашем голосе. Не думаю, что вам бы пришлось так сильно напрягаться на высоких нотах, если бы вы так часто не кричали, — спокойно заявила Брилл, залезая себе в карман и доставая маленькую синюю бутылочку с пульверизатором. Карлотта гневно топнула ногой, но Брилл встала прежде, чем та успела разразиться очередной тирадой. — Я приготовила это для вашего горла, — сказала она и протянула бутылочку Карлотте. — Не знаю, кто дал вам ту, другую смесь, которой вы пользовались, но она была ужасна.
— Это глупо. Она всегда делать мою горло чувствовать лучше, — огрызнулась Карлотта и скрестила руки на груди, отказываясь забирать бутылочку у Брилл.
— Это потому, что она вызывает онемение, так что вы не испытываете боль, когда напрягаете связки. — Слегка встряхнув собственную бутылочку, Брилл продолжила: — А это на самом деле снимет раздражение.
Выдохнув сквозь зубы, Карлотта сцапала бутылочку и опустила на нее взгляд.
— Я не платить тебе за вещи такой род.
Пожав плечами, Брилл снова уселась:
— Мне просто нужно было чем-то занять руки. Меня кое-что беспокоит.
— Да, я заметить, что ты действительно быть тихая в эти последний несколько дни. Это раздражать! Я не хотеть иметь рядом угрюмые люди. Я… — запнувшись на середине предложения, Карлотта расширившимися от шока глазами уставилась куда-то поверх головы Брилл. Развернувшись на стуле, та проследила за ее взглядом и заметила крадущуюся перед занавесом Кристину. Подняв трясущийся палец, Карлотта указала на девушку и взвизгнула.
Когда она сделала несколько внушительных шагов по направлению к тому месту, где стояла Кристина, Брилл, вскочив на ноги, схватила ее за локоть. Кристина, со своей стороны, вздрогнула от крика Карлотты и быстро ретировалась за занавес; звук ее торопливых шагов вскоре стих — она сбежала.
— Что она делать тут! Они настолько меня ненавидеть?! — завыла Карлотта, напрягшись в хватке Брилл.
— Возможно, она навещает Мэг, — поспешно сказала та, изо всех сил стараясь удержать в руке локоть дивы.
— Нет… нет! Мой карьера окончен! Она вернуться, чтобы совсем меня уничтожить! Как она делать раньше! — заверещала Карлотта и прижала руки к лицу.
Брилл открыла было рот, чтобы ответить, но не успела — дива выдралась из ее хватки и в слезах умчалась со сцены, направляясь прямиком в свою гримерную. Позади нее пронесся дружный громкий вздох, когда все, кто был на сцене, осознали, что репетицию прервали в очередной раз. Дирижер расстроенно всплеснул руками, швырнув палочку на пюпитр с достаточной силой, чтобы выбить из партитуры несколько листков. Мистер Джонс стоял с разинутым ртом и пялился вслед удалившейся диве, затем его широко распахнутые глаза орехового цвета переместились на лицо Брилл.
Он изучал ее лицо несколько секунд, между его бровями образовалась легкая складка.
— Она всегда такая? — медленно спросил он: в каждом слове угадывался намек на Ист-Эндский акцент.
Пожав плечами, Брилл вскинула обе руки:
— Да, он она скоро вернется. Не беспокойтесь об этом. До вечера открытия еще полно времени.
Подойдя к ней, новый тенор с любопытством на нее покосился.
— Отрадно слышать.
Кивнув, Брилл отступила от него.
— И все же мне следует пойти за ней… возможно, я смогу вытащить ее из комнаты примерно за час.
— За час! — проревел дирижер со своего места в оркестровой яме. — Мы выбьемся из графика! Не могу в это поверить!
— Ай, да угомонитесь вы. Разумеется, оркестр вполне может продолжить репетицию без нее, — донесся откуда-то из ямы голос Коннера. — И мистер Джонс по-прежнему может петь… давайте просто начнем со следующей части!
Радуясь тому, что больше не является центром всеобщего внимания, Брилл повернулась и умчалась вслед за Карлоттой. Когда она проходила мимо ряда гипсовых ионических колонн, из-за одной из них выбежала Ария, и Брилл с трудом остановилась, чтобы не врезаться в дочь.
— Во имя всего святого, почему ты тут бегаешь? Я думала, ты в классе.
Скручивая свою юбку на коленках, Ария улыбнулась ей:
— Там было с-скучно, п-поэтому я ушла.
— Боже милосердный! Ты не можешь вот так запросто бродить тут сама по себе!
Надувшись, Ария выпустила свою юбку и прицепилась к юбкам Брилл.
— Я была н-не одна. Я играла с К-кристиной. В п-прятки… н-но она сбежала р-раньше, чем сумела найти меня.
— Она играла с тобой в прятки? — недоверчиво переспросила Брилл. «Никогда бы не подумала, что у нее хватит спокойствия, чтобы возиться с ребенком. Мне следовало бы разозлиться, что Ария не в школе… но со стороны Кристины было довольно мило присмотреть за ней». Тяжело вздохнув, Брилл оставила попытки рассердиться на бывшую певицу, хотя на самом деле очень бы этого хотела. Если бы она могла просто возненавидеть эту девушку, все стало бы гораздо проще.
— Ну, думаю, она сбежала, потому что знала, что Карлотта была готова ее убить, — сказала Брилл, оглядев коридор. — Кстати говоря, ты случайно не видела, куда побежала Карлотта? Я подумала, что могла бы попробовать ее успокоить.
Покачав головой, Ария подняла ручки в воздух, дожидаясь, пока Брилл нагнется и поднимет ее.
— Я ее н-не видела, — сказала Ария и положила голову ей на плечо. — А т-теперь мне н-нужно возвращаться обратно в ш-школу? Я уже умею ч-читать!
— Наверное, я ужасная мать, — пробормотала Брилл себе под нос и потрепала Арию по голове. — Нет, тебе необязательно возвращаться прямо сейчас, но завтра тебе придется остаться там на все время. Ходить в школу очень важно. — Продолжая свою лекцию о пользе учебы, она шла в сторону коридора, где располагалась большая часть гримерных. Дойдя до закрытой двери в гримерную Карлотты, она подняла кулак и постучала по дереву. Единственным ответом был звук удара, как будто кто-то швырнул какую-то мебель в стену. Спустив Арию на пол, Брилл попыталась снова.
— Синьора? Прошу вас, выходите. На сцене всем вас очень не хватает. — На секунду шум в комнате прекратился, но довольно скоро грохот и ругань раздались вновь. Специально закрыв Арии уши, когда ругательства переключились на английский, Брилл сделала шаг прочь от двери. — Ну, полагаю, она пока не готова выйти.
Ария закатила глаза:
— Она б-буйствует. Я н-не думала, что старые л-люди могут буйствовать.
— Да, ну, не все
старые люди ведут себя соответственно возрасту. На самом деле я не уверена, что… — В этот момент из-за угла донесся звук двух спорящих голосов, прервав ход размышлений Брилл.
Повернув голову на звук, она сделала несколько шагов прочь от двери Карлотты. Чтобы узнать явно непререкаемый голос мадам Жири, ушла всего пара секунду. Странным было то, что обычно сдержанная женщина по-настоящему на кого-то кричала. И этот кто-то, чей голос звенел в воздухе подобно колокольчику, имел наглость орать на нее в ответ. Рассеянно поглаживая макушку Арии, Брилл наблюдала, как из-за угла появляются мадам Жири и Кристина — обе целиком поглощенные ссорой.
— Ты должна покинуть это место! Ты больше не принадлежишь ему. Тебя уже увидела Карлотта, и посмотри, к какому срыву это привело! — прошипела мадам Жири, ее голос громко разнесся в тишине коридора. Больше вокруг никого не было.
Кристина сжала опущенные руки в кулаки, отстаивая свою позицию даже перед лицом напора мадам.
— Не третируйте меня! Вы больше не вольны руководить моими действиями.
— Нет, этим должен заниматься твой муж! — быстро парировала мадам Жири. — Но ты даже не сказала ему, что поехала сюда.
На лице Кристины промелькнула ярость, она развернулась и попыталась проскочить мимо танцмейстера.
— Я не обязана это выслушивать. И кому какое дело до Карлотты? Она злобная и гнусная старая вышедшая в тираж неудачница! Вы знаете, как она обращалась со мной!
Сцапав Кристину за локоть, мадам Жири не дала ей сбежать.
— Да, но вспомни, как ты сама обращалась с ней! Ты позволила бедному Эрику убрать ее с твоего пути, чтобы помочь тебе удовлетворить амбиции.
— Я ни о чем таком его не просила! — крикнула Кристина, ее кудри дико подпрыгивали вокруг лица, пока она выворачивала и тянула свои руки, силясь освободиться из хватки мадам Жири, до белых костяшек вцепившейся в ее локоть.
— Но ты и не остановила его! Не раньше, чем осознала, что происходящее выходит из-под твоего контроля! Лишь тогда ты поняла, каким опасным может быть твой темный ангел. Вот поэтому ты должна уехать. Оставь это все. Не вороши опять старые воспоминания.
— Теперь он мертв! Нечего ворошить. Почему каждый, кого я вижу, говорит, что я должна уехать… никто не хочет помочь мне. Я не понимаю. Сначала Мэг не хочет уговорить свою подругу позволить мне воспользоваться зеркалом, а теперь вы пытаетесь заставить меня уехать! — Понизив голос, Кристина тяжело привалилась к стене, словно эта вспышка высосала из нее всю энергию. — Как вы не можете понять, что я должна дать ему покой? Я должна… он бы хотел, по крайней мере, быть похороненным… как нормальный человек. Я пытаюсь сделать что-то правильное…
Тяжко вздохнув, мадам Жири шагнула вперед и положила руку Кристине на плечо.
— Это место было его домом, Кристина. Может, ты хочешь сделать это ради себя самой? Чтобы тебе самой стало легче… а не ради него. Мы не можем изменить то, что случилось… все совершили ошибки.
Прижав руки к лицу, виконтесса принялась тихонько всхлипывать, ее узкие плечи горестно понурились.
— Но больше всех я. Я совершила ужасные поступки, потому что слишком слаба. Я знаю, я не сильная личность… поэтому я так любила его. Его голос всегда был таким уверенным, таким сильным. Я и Рауля полюбила в первую очередь из-за этого… Я знала, что буду в безопасности, потому что в действительности знаю, что во мне есть трусость. Так что неправильного в том, чтобы попытаться искупить хоть малую толику своих грехов против моего бедного ангела?
Запинающихся слов Кристины оказалось достаточно, чтобы достучаться до сердца Брилл, и та ощутила жалось к девушке. «Сейчас ей вряд ли больше девятнадцати… она по-прежнему всего лишь дитя. Боже мой… Эрик фактически достаточно стар, чтобы годиться ей в крестные отцы. Неудивительно, что она вела себя так, как вела». Вздрагивая от продолжавшегося в конце коридора разговора, Брилл медленно взяла Арию за руку и повернулась, чтобы на цыпочках прокрасться в другой его конец, туда, где находилась запертая дверь в ее собственную комнату. Она хотела ускользнуть незамеченной ссорящейся парой. «Возможно, мадам Жири сумеет убедить ее уехать и не создавать здесь проблем».
Вытащив ключ, Брилл сунула его в замок и с великой осторожностью попыталась беззвучно повернуть его. Механизмы замка упорно сопротивлялись, порушив ее план соблюдать тишину, когда с громким звуком пришли в движение; замок со щелчком открылся, и дверь распахнулась внутрь. Замерев на месте, Брилл услышала, как разговор на том конце коридора внезапно прекратился. Быстро втолкнув Арию в комнату, она оглянулась через плечо как раз вовремя, чтобы увидеть спешащую к ней по коридору Кристину — выражение ее лица было полно суровой решимости, свежий маленький ротик сжат. Мадам Жири бежала следом за ней. «Дерьмо!»
Торопливо шагнув в комнату, Брилл сделала последнее бесполезное усилие, чтобы избежать лихорадочного взгляда юной виконтессы, но та кинулась вперед и прижала ладонь к двери.
— Погодите! Не закрывайтесь от меня, — с отчаянием взмолилась она, на ее раскрасневшихся щеках блестели дорожки слез.
Мадам Жири остановилась позади Кристины, пытаясь схватить ее и оттащить от двери.
— Кристина… пойдем отсюда. Не докучай мадам Доннер, — сказала она, бросив на Брилл быстрый изучающий взгляд. И вновь ту постигло отчетливое ощущение, что мадам Жири знает что-то, о чем не говорит вслух.
Стряхнув руку мадам, Кристина потянулась вперед и взяла Брилл за руку, ее темные глаза были покрасневшими и умоляющими.
— Я знаю, что была ужасно груба с вами при нашей первой встрече, — начала она, — но, пожалуйста, отриньте свою неприязнь ко мне хоть ненадолго, и я никогда больше не побеспокою вас.
Ария подвинулась ближе к юбкам Брилл и неуверенно посмотрела на Кристину, явно озадаченная страданием своей приятельницы по игре в прятки. Нервно засунув большой палец в рот, она обняла рукой ногу Брилл.
— М-мамочка… что происходит?
По-видимому, только что заметив Арию, Кристина отпустила Брилл и, поднеся руку ко рту, громко ахнула.
— О господи! Я просто убежала и бросила тебя на середине нашей игры! Я такая глупая!
Сжалившись над удрученной девушкой, Брилл шагнула в сторону и пропустила ее в комнату, предложив кресло. Мадам Жири мялась на пороге, не сводя глаз с зеркала. Обойдя вокруг стола, Брилл заняла второе кресло, сложив руки на коленях, чтобы сдержаться и не начать нервно потирать их друг о друга. «Если бы Эрик стоял за зеркалом, смог бы он удержаться и не выйти, чтобы поговорить с ней…» От этой мысли ей стало плохо, но чем больше она узнавала Кристину, тем менее была склонна грубо обходиться с ней. Это слишком напоминало избиение щенка.
— Вы выказали огромный интерес к моей комнате, мадам, — медленно начала Брилл, стараясь звучать так, будто она еще не посвящена в причины подобного поведения. — Этому есть причина? — «Любопытно, что она собирается сказать. Она не из тех, кому хорошо удается ложь… но я для нее незнакомка».
Кристина заерзала под ее пристальным взглядом:
— В прошлом году, когда я пела здесь, это была моя гримерная.
— А… — с кивком ответила Брилл, позволив своему молчанию повиснуть в воздухе между ними. Все еще стоящая на пороге мадам Жири теперь метнула острый взгляд в Брилл, пригвоздив ее к креслу этим весьма оценивающим взглядом.
Вздохнув, Кристина положила ладони на стол.
— Как много вы услышали из того, что я говорила в коридоре? — вдруг спросила она. — Потому что очень важно, чтобы некоторая часть этой информации была известна лишь ограниченному числу людей.
— Ну, я… — начала Брилл.
Выпрямившись в кресле, Кристина неуклонно продолжила свою речь, и внезапно Брилл поняла, в чем заключается обаяние этой девушки. В ее жестах сквозила неподдельная искренность, в полной мере отражая каждую ее эмоцию, отчего любой в ее присутствии испытывал желание расслабиться. «Может, она и глупое дитя… но я понимаю, почему она могла бы понравиться людям».
— В прошлом году, до того как я вышла замуж, в театре произошел ужасный случай, и я потеряла близкого друга, — печально скривившись, сказала Кристина. — Это зеркало — дверца, ведущая в тайный проход. Когда вы поймали меня в первый день, я пыталась открыть ее и проникнуть в этот ход. Я хотела пойти и найти этого старого… друга, чтобы обеспечить ему надлежащие похороны.
Во время этой речи Брилл будто бы в изумлении задрала брови. Кристина открыла было рот, чтобы продолжить, когда из угла комнаты донеслась дребезжащая мелодия. Мадам Жири и Кристина застыли на месте, прислушиваясь к первым нескольким тактам простенького мотивчика, их глаза прикипели к тому месту, где, держа на коленях шкатулку Эрика, сидела Ария. Закрыв глаза, Брилл с шумом втянула воздух. «Пожалуйста… Пожалуйста… не говорите мне, что они узнали эту дурацкую музыкальную шкатулку… пожалуйста…»
Кристинино кресло протестующе скрипнуло, когда та вскочила на ноги — ее темные глаза следили за тем, как тренькает цимбалами маленькая обезьянка на крышке шкатулки. Печаль и отчаяние в ее лице медленно сменились узнаванием, потом гневом.
— Где вы это взяли? — требовательно спросила она низким, глубоким голосом.
Мадам Жири оттолкнулась от дверной рамы, ее обычно угрюмое выражение дрогнуло, глаза были устремлены на музыкальную шкатулку.
— Я так и знала… — прошептала она себе, привлекая ошарашенные взгляды Брилл и Кристины.
— Что вы знали? — спросила Брилл и медленно встала, все это время пытаясь демонстрировать спокойствие, хотя внутри у нее все переворачивалось.
— Вы знали, что эта женщина крала вещи из его дома, и ничего не сделали! Она воровка! — воскликнула Кристина, поворачиваясь к мадам Жири.
Рассвирепев, Брилл выпрямилась, будто палку проглотила. Все слабые намеки на жалость вылетели в окошко, когда из совершенного маленького ротика Кристины вырвалось слово «воровка».
— Будьте осмотрительнее с тем, кого вы называете воровкой, мадам, — угрожающе прорычала Брилл, сузив свои серые глаза и отпихивая кресло в сторону.
Кристина послала ей разъяренный взгляд, после чего развернулась и пронеслась по комнате со скоростью света. Прежде чем Брилл сумела остановить ее, виконтесса нагнулась и выхватила музыкальную шкатулку прямо из рук Арии — действия Кристины скатились обратно до ребячества, которое Брилл с самого начала разглядела за этими грустными карими глазами. Ария вскочила и принялась подпрыгивать, пытаясь вернуть себе игрушку. Прижимая шкатулку к груди, Кристина отступала, пока не врезалась в зеркало, отказываясь позволить девочке дотронуться до нее.
— Все это время вы мне врали! Вы знали о проходе, потому что крали вещи из его дома! Это его музыкальная шкатулка! Она не ваша!
Впившись пальцами в спинку своего кресла, Брилл оскалила зубы, когда увидела, как в глазах Арии начинают собираться слезы.
— Лучше бы вам положить это прямо сейчас, или, боже, помоги мне, я заберу ее у вас… и не думаю, что вам понравится, как я это сделаю.
Почувствовав скрытую в этих словах угрозу, Кристина лишь крепче вцепилась в шкатулку.
— Я не обязана вас слушаться. Вы ничего не можете мне сделать. Я виконтесса… на случай, если вы не знали. Мой муж из очень могущественной семьи. Вы ничего не можете мне сделать.
— Вашего мужа здесь нет… — безапелляционно заявила Брилл.
Задохнувшись, Кристина перевела испуганный взгляд на мадам Жири, ища поддержки.
— Вы это видите? Она угрожает мне! Посмотрите в ее глаза! Я вижу это в ее глазах… они такие же, как были у него, когда он шел и делал что-нибудь безумное! — истерически взвизгнула Кристина.
— Перестань орать, глупая девчонка, — огрызнулась мадам Жири и шагнула в комнату. — Разве ты не видишь, что на самом деле тут происходит? Она вовсе не украла эту музыкальную шкатулку…
Прервав ее, Кристина встряла, отказываясь слушать любые возражения тому, что она уже сочла правдой.
— Так, значит, вы не поможете? Я так и знала… все ненавидят меня за то, что произошло! Никому нет дела до того, насколько мне плохо! — Развернувшись, она выбежала за дверь, протиснувшись мимо мадам Жири в процессе своего поспешного отступления.
Увидев, что ее музыкальная шкатулка скрылась за дверью вместе с виконтессой, Ария начала плакать.
— М-мама! Она украла м-мою игрушку! Ту, что д-дал мне Эрик!
— Ложь! Вы все лжете! Он бы никогда и ничего вам не дал, — проверещала Кристина и бросилась прочь по коридору, оставив всех присутствующих в потрясенном молчании глядеть ей вслед. Брилл никогда прежде не видела, чтобы взрослый человек вел себя подобным образом. Тревожило, насколько быстро изменилось все поведение Кристины. Буквально за пару секунд она перешла от тупого отчаяния к яростной истерике.
Подняв руки в успокаивающем жесте и двинувшись вперед, мадам Жири встала между Брилл и дверью.
— Не берите в голову. Она всегда именно так и справлялась с эмоциональными переживаниями. Она просто не может не вести себя так… она так и не смирилась со смертью отца… так и не сумела после этого повзрослеть. Сперва я решила, что ей стало немного получше, но, кажется… она снова взялась за старое.
— Это не детское поведение. Арии четыре года, и она не разгуливает вокруг, крича на людей и врываясь в их комнаты. — Мадам Жири попыталась взять Брилл за локоть, но та отпрянула от прикосновения. — Нет! Это поведение юной девушки, которую никогда в жизни не осаживали. Люди жалели ее из-за ее горя, но, честно говоря, это не оправдание тому, чтобы вести себя, как избалованный ребенок. И я буду той, кто НЕ станет делать ей поблажку!
Повернувшись, Брилл быстро опустилась на колени перед Арией и обхватила ее личико ладонями. Пока она наблюдала, как полные слез глаза ее дочери поднимаются, чтобы встретиться с ее, в ней еще сильнее разгорелся гнев, отчего стало трудно проявить нежность, даже когда она отерла мокрые щеки Арии. «Вырвать игрушку прямо из рук ребенка…»
— Побудь здесь немного, мамочка скоро вернется и принесет тебе твою шкатулку. — Брилл поцеловала Арию в лоб, когда та начала икать сквозь слезы. — Не волнуйся… — Поднявшись, Брилл повернулась и направилась прямиком к двери, ее щеки ярко полыхали от ярости.
Когда мадам Жири попыталась остановить ее, она лишь уклонилась в сторону и выбежала за дверь; каблуки ее закрытых туфель застучали по деревянному полу. Крепко держа руками свои юбки, Брилл домчалась до конца коридора аккурат вовремя, чтобы заметить исчезнувший за очередным поворотом кружевной турнюр виконтессы де Шаньи. Ускорившись, Брилл завернула за тот же угол и с обновленными силами рванула за удирающей виконтессой. Месяцы работы уборщицей укрепили ее мышцы, и ей не понадобилось много времени, чтобы изловить более субтильную девушку. Загнав ее в тупик, Брилл физически блокировала Кристине пути побега. Та раздраженно грохнула кулаком в стену и развернулась лицом к преследовательнице.
Прижав руку к груди, Брилл пыталась отдышаться.
— Ну ладно, довольно этих глупостей. Верните мне музыкальную шкатулку, и я буду готова забыть обо всем этом.
Попятившись, Кристина прижалась к стене, неистовство в ее глазах отточилось до ярости. Она явно не могла поверить, что Брилл действительно стала ее преследовать.
— Не подходи ко мне, ты, чокнутая ирландская… э… м…
Слегка изогнув вверх уголки губ, Брилл проигнорировала приказ Кристины и сделала угрожающий шаг вперед.
— Что? Ирландская шлюха?.. Воровка… Ковыряющаяся в картошке сучка? Выбери что-нибудь одно… Я слышала их все.
Разинув рот от выданных Брилл эпатажных выражений, Кристина могла лишь неопределенно мотать головой.
— Нет… то есть я не хотела… нет… я бы не сказала такого…
— Ой, прошу тебя… не стоит так пыжиться. Я знаю, что ты так думала. — Поскольку Кристина продолжила протестовать, Брилл ткнула в ее сторону пальцем, заставив умолкнуть.
— В чем дело? Ты слишком хороша, чтобы кого-то оскорблять? — Виконтесса уставилась на Брилл так, словно та была исчадьем ада.
— Ты чокнутая.
— Верни это, — потребовала Брилл, не обращая внимания на выпад Кристины, и указала на музыкальную шкатулку, которую та по-прежнему прижимала к себе.
— Нет! Я не стану! И не позволю тебе запугать меня! Это тебе не принадлежит. Если уж на то пошло, она моя!
— О? И с чего ты так решила? — спросила Брилл, скрещивая руки на груди.
Неловко переминаясь, Кристина переводила взгляд с пола на лицо Брилл и обратно.
— Она принадлежала моему другу… я говорила тебе. Я была его единственным другом, так что… так что… можно сказать, что она моя, потому что больше некому позаботиться о его вещах… и ему больше некому было их оставить.
Издевательски усмехнувшись монологу Кристины, Брилл неверяще всплеснула руками. «Его единственный друг? Боже мой, у нее забавный способ вспоминать события». Не в состоянии больше держать язык за зубами, она шагнула вперед и схватила шкатулку — ее лицо оказалось едва ли в пяти дюймах от Кристининого.
— Ты невероятна. Не знаю, как ты представляешь себе дружбу… но я определенно не рассматриваю оставление человека в задымленном подвале как акт дружбы!
Отказываясь выпускать из рук игрушку, которая теперь была единственным разделяющим их предметом, Кристина потрясенно заморгала.
— Откуда вы это знаете?! — выдохнула она.
Осознав свою ошибку, Брилл мысленно выругалась. «Проклятье, а теперь я сказала слишком много… никто больше не должен знать об этом… и вот я проболталась! Проклятье!» Но, каким-то образом, невзирая на неприятные последствия, к которым могла привести излишняя откровенность, Брилл была не в силах сдержать порыв сказать больше. Сама мысль об этой девушке, корчащей из себя святошу, когда дело касалось Эрика, заставляло любую логику вылететь в трубу. Вспомнив, каким предельно разбитым и побежденным выглядел Эрик, когда она впервые нашла его, Брилл ощутила, как едкие волны раскаленного добела гнева разъедают ее мысли. «Он лежал ничком во тьме, насквозь промокший… звал ее по имени, зная при этом, что она оставила его на растерзание толпы».
— Я много чего знаю… например, как ты верила, что он был ангелом, посланным с небес, чтобы защитить тебя. И что тебе это нравилось, потому что позволяло чувствовать себя так, будто ты не какое-то там трусливое бесхарактерное ничтожество. О, как ты, наверное, была разочарована, когда осознала, что он был всего лишь человеком… и к тому же изуродованным… а не совершенством, которое ты вообразила. Это порушило твои мечты, не так ли? — выплюнула она, выстреливая в девушку одним жестким вопросом за другим, понимая, что не в силах остановить капающий с ее губ поток яда.
Нижняя губа Кристина начала мелко дрожать, когда Брилл вдохнула, чтобы добить ее.
— Но одно я понять не могу, — продолжила Брилл, грубо выдергивая музыкальную шкатулку из ослабевших пальцев Кристины. — Действительно ли дело было в его лице, или это твоя собственная ограниченность сделала для тебя невозможным полюбить его?
Ее голос сурово звенел в воздухе, и лицо Кристины лишилось всех своих цветущих красок, ее кожа приобрела цвет старой кости. В темных глазах Кристины всплыла тень ужаса, она явно обдумывала слова Брилл, гадая, было ли сказанное правдой. Бессильно уронив руки вдоль тела, она медленно покачала головой, ее хрупкая фигурка застыла в намеке на гнев.
— Как ты смеешь!.. Что ты знаешь об этом или обо всем остальном? Тебя здесь не было! Ты не знаешь, как меня терзало — и терзает — все это! Как ты смеешь! — Быстро вскинув руку, Кристина ударила Брилл по щеке, достаточно сильно, чтобы та начала гореть. Ахнув от совершенного ею неуправляемого поступка, девушка быстро оттолкнулась от стены и обогнула застывшую фигуру Брилл, в ее глазах проступило сожаление. — О господи! Простите… я не хотела… то есть я не хотела ударить вас, это просто… я была так зла… и…
Повернувшись, чтобы поставить игрушку на пол, Брилл поднесла руку к лицу. «Итак, она хочет сыграть на этом поле, да?» — угрюмо подумала она и выпрямилась.
— Я намерена дать вам небольшой совет, мадам де Шаньи, — мягко сказала Брилл и медленно приблизилась к перепуганной девушке. — Если вы когда-нибудь еще в будущем кого-то ударите… не извиняйтесь за это.
Как следует размахнувшись, она влепила Кристине звонкую пощечину — достаточно сильную, чтобы уронить ту на пол. Ощущая себя неимоверно порочной от того, насколько хорошо она себя от этого почувствовала, Брилл стояла над впавшей в прострацию девушкой, расплывшись в торжествующей ухмылке. «Ух ты… это было здорово».
— ВОТ ЭТО правильный способ! Так и запиши!
С набухающим на лице четким отпечатком ладони, Кристина начала поспешно отползать, потом с трудом воздела себя на ноги и продолжила отступление. Открыв рот, она заорала во всю мощь своих оперных легких, призывая на помощь, и привлекла внимание нескольких любопытных зевак.
Не впечатлившись устроенной девушкой суматохой, Брилл махнула остановившимся в конце коридора двум рабочим сцены.
— Не беспокойтесь, это всего-навсего незначительная неприятность с крысами! — крикнула она, приложив руки рупором ко рту, чтобы перекрыть завывания виконтессы. Явно удовлетворившись этим разъяснением, оба мужчины не говоря ни слова удалились, вновь оставив их наедине.
Подобрав музыкальную шкатулку, из-за которой все и началось, Брилл уперла кулак свободной руки в бедро и оглядела Кристину сверху донизу. Бурливший внутри гнев утихомирился до тихого кипения, удовлетворившись знатной пощечиной. Пройдя мимо умолкнувшей наконец девушки, Брилл небрежно пошла по коридору.
— А теперь ты пойдешь со мной и извинишься перед моей дочерью за то, что отобрала ее рождественский подарок, — велела она. — Или тебе придется остаток жизни провести вдобавок еще и с тем постыдным фактом, что ты украла у ребенка. Уверена, в аду есть специальное место для людей, вытворяющих подобное.
На мгновение показалось, что Кристина намерена опротестовать эту угрозу, но затем она нехотя двинулась вперед. Угрюмо следуя за Брилл по пятам, она крепко держалась рукой за ушибленную щеку.
— Это еще не конец… — пробормотала она. — Я не стану этого терпеть.
Улыбаясь самой себе, ощущая странную легкость, Брилл лишь кивнула. Она больше не чувствовала угрозы в присутствии этой девушки в Опере. Скандальное поведение Кристины показало ей, насколько очевидно несовершенной та была на самом деле, разрушая мысленно выстроенный и лелеемый Брилл образ безупречной женщины. «Вот это реально. С этим я могу бороться. И могу победить».
— Итак, ну что ж, сыграем, — жизнерадостно сказала она. «Не могу дождаться!»
* * *
Распластавшись на спине, разглядывая свисающую над ним паутину веревок и блоков, Коннер утомленно прикрыл глаза. Напрягая мускулы на руках, чтобы не дать им затечь, он удовлетворенно выдохнул. «Ну, это была довольно успешная репетиция. Даже принимая во внимание сбежавшую Карлотту. И мне в принципе по душе новый тенор… он весьма приятный малый». Его правого уха достиг приглушенный звук приближающихся шагов, и Коннер приоткрыл один глаз и уставился на недовольное лицо Мэг.
— Зачем ты разлегся на полу? Ты же испачкаешься!
Шутовски ухмыляясь девушке, Коннер пожал плечами.
— Какая разница? Одежду всегда можно постирать. — Протянув руку, он игриво подергал за подол ее юбки. — Ну же, посиди со мной. Все ушли на перерыв.
— И о чем нам с тобой разговаривать? — спросила Мэг, несмотря на то, что грациозно опустилась, присаживаясь на пол рядом с ним. — Сомневаюсь, что у нас вообще есть хоть что-нибудь общее!
— Такое вполне может быть… — подмигнув, отозвался Коннер. — Но я знаю, что у нас есть по крайней мере одна общая тема.
— О, и что же это?
— Танцы… — сказал Коннер, расхохотавшись, когда на лице Мэг возникло потрясенное выражение. — Я просто дразню тебя. У нас полно общих тем. Мы оба работаем здесь… мы оба знаем мою сестру…
Его легкомыслие произвело желаемый эффект — Мэг криво улыбнулась и покачала головой.
— Какие ужасные примеры!
Перекатившись, чтобы положить подбородок на руку, Коннер метнул быстрый взгляд на по-прежнему околачивающихся поблизости артистов.
— Верно… ну что ж, давай посмотрим… может, найдем что-нибудь получше? Хммм… Ты когда-нибудь выступала в других театрах?
— О нет… Я всегда танцевала здесь. Я недостаточно хороша, чтобы гастролировать.
Крякнув, Коннер наморщил нос.
— Это неправда… ты превосходна.
Моргнув от серьезности его тона, Мэг густо покраснела. Она открыла было рот, чтобы сказать что-нибудь в ответ, но остановилась и на миг отвела взгляд от его глаз.
— О… нет… — задохнулась она и вскочила.
Мгновенно насторожившись, Коннер тоже поднялся на ноги, чтобы определить причину внезапного ухода Мэг. В одной из кулис стояла Кристина, отчаянно призывая подругу присоединиться к ней. Тревога Коннера тут же сдулась, он вздохнул и поплелся за Мэг. «Я думал, мадам де Шаньи не хотела афишировать свое присутствие. Шататься возле сцены — наихудший способ для этого».
Как только Мэг приблизилась к ней, Кристина схватила ее и утянула за занавес. Дивясь столь странному поведению, Коннер без раздумий последовал за девушками. Слабо помахав Мэг, чтобы дать ей знать, что он тоже тут, он скрестил руки на груди и остановился в нескольких футах от Кристины, дабы та его не сразу заметила.
— Кристина… что случилось с твоим лицом? — спросила Мэг у подруги.
— Эта гадкая женщина напала на меня! Брилл… или как ее там. В ней есть нечто очень странное, Мэг. Она знает вещи, которые не должна знать. И у нее была музыкальная шкатулка Эрика! Я пыталась забрать ее, но она заставила меня вернуть шкатулку после того, как ударила меня.
Закатив глаза, Коннер в изумлении уставился девушке в спину. «И это та самая цыпочка, по которой Эрик сох несколько месяцев назад. Боже милосердный… да она, должно быть, совсем дурочка, если думала, что может потягаться с Брилл и выйти победительницей».
Пока Мэг слушала рассказ Кристины, на ее лицо набежала тень. Высвободившись из хватки подруги, она нахмурилась:
— Кристина… это последняя капля. Ты украла что-то у Брилл? Разве стоит удивляться, что она забрала это обратно?!
— Нет, но…
— Но ничего. Я представила тебя своим друзьям… после того, как ты появилась безо всякого предупреждения, и вот ты идешь к ним и ведешь себя, как безумная! — Взмахнув рукой в воздухе, Мэг покачала головой и протиснулась мимо Кристины, направляясь к Коннеру. — Если ты ожидаешь сочувствия, ты ошиблась, придя за этим ко мне. Время повзрослеть, Кристина! — Вцепившись в локоть Коннера, Мэг потянула его за собой и умчалась из-за кулис.
— Мэг…
— Чшш… Просто продолжай идти, или мне станет плохо, — прошептала Мэг, стиснув пальцы на предплечье Коннера. — Ненавижу ссориться… но я и забыла, какой странной она может быть. Не могу поверить, что она действительно сбежала с чем-то, принадлежащим Брилл… господи… да я сейчас со стыда сгорю!
— Ну, ты в этом не виновата. Ты не можешь ее контролировать…
Слабо улыбнувшись в ответ на это, Мэг подняла глаза на Коннера, и ее выражение прояснилось.
— Знаешь, когда ты не ведешь себя раздражающе, ты на самом деле милый мужчина, — сказала она, будто бы слегка удивленная этим открытием.
— Ну, спасибо тебе, — отозвался Коннер, кладя руку поверх руки Мэг, покоящейся у него на сгибе локтя, — и тяжело вздохнул оттого, насколько правильным ощущался этот жест. «Что ж… дьявол… теперь я не знаю, смогу ли вообще когда-нибудь ее отпустить».
* * *
Ослепительно улыбаясь собственному отражению в зеркале в своей комнате, Брилл едва ли слышала хоть слово из того, что говорила ей в ухо мадам Жири. Кристина извинилась довольно быстро — и так же быстро сбежала, оставив Брилл сиять от своей маленькой победы. Возбуждение горело в теле Брилл, которое словно бы наполнилось свежей энергией. Она не могла дождаться новой встречи с Эриком, чтобы начать борьбу за его сердце. Каким-то образом, теперь, взяв верх над Кристиной, она знала, что может сделать что угодно, если возьмется за дело всерьез. «Спасибо, Кристина...» — счастливо думала Брилл, поднимая руку к алой отметине на своем лице, оставшейся от удара виконтессы.
— Как давно вы знаете об Эрике? — спросила мадам Жири, чуть повысив голос, когда стало ясно, что Брилл не особо-то ее слушает.
Встряхнувшись, Брилл сосредоточила внимание на мадам. «Ну, полагаю, меня раскусили, — рассеянно подумала она, обнаружив, что это не взбудоражило ее так сильно, как она предполагала. — По крайней мере, это сделал кто-то, кому я могу доверять. Эрик постоянно рассказывал, как добра была к нему мадам Жири».
— В прошлом году, в ту ночь, когда упала люстра, я нашла его в подвалах. В то время я не знала, кем он был… только, что он страдает и одинок. С помощью своего брата я вывезла его из Парижа к себе домой.
От изумления мадам Жири так задрала брови, что те чуть не запутались в волосах.
— Он позволил вам позаботиться о нем? Он не ушел? Добровольно остался в вашем доме? В доме незнакомки? В доме
женщины?!
Сложив руки на коленях, Брилл невозмутимо кивнула.
— Сначала у него не было особого выбора. В ту, первую ночь он был на волосок от смерти… Я не сомкнула глаз, поскольку была уверена, что он может погибнуть. И пускай он был незнакомцем, я не хотела, чтобы он умер в одиночестве.
Подойдя и сев с ней рядом на кровать, мадам Жири взяла ее за руку.
— А потом, когда ему стало лучше?
— После этого он захотел остаться. Он помогал Арии с речью и занимался с ней музыкой.
— Он… захотел остаться? — медленно повторила мадам Жири, не сводя глаз с лица Брилл. — Как вы здесь очутились?
— Он вернулся в Оперу… и по случайности мы с Арией тоже попали сюда. В тот день, когда вы помогли мне получить работу… мы правда всего лишь заблудились. На самом деле тогда я не знала, что он здесь.
Фыркнув, мадам Жири перевела взгляд на зеркало, не в состоянии выдать еще какой-нибудь вопрос.
— Я не знаю, что сказать. С того дня, как я встретила его, когда помогла ему попасть в это место, в нем была озлобленность, которая, как я была уверена, никогда не позволит… а потом, конечно, я была уверена, что он умер. Боже мой… не знаю, осознаете ли вы вообще, что, вероятно, совершили… он предпочел остаться… — прижав свободную руку ко рту, мадам Жири резко осеклась и встала. — Мне нужно идти… но, возможно, мы сможем договорить позже? — спросила она — выражение ее лица смягчилось настолько, что Брилл была уверена: та вот-вот ударится в слезы.
По-прежнему находясь в эйфории от недавних событий, Брилл наблюдала, как мадам Жири выскочила из комнаты. «Вот те на… какова же будет ее реакция, когда я скажу ей, что полна решимости выйти замуж за этого тупицу?» — подумала Брилл, и острое желание захихикать, словно школьница, заставило ее согнуться пополам и плотно зажать рот рукой. Чуть повернув голову, она посмотрела на соседнюю кровать, где дремала Ария, крепко обхватив своими маленькими ручками возвращенную музыкальную шкатулку. Очевидно, переживание из-за ситуации с Кристиной вымотало ее. Не прошло и десяти минут после того, как Брилл вынудила виконтессу извиниться, как Ария забралась на свою кровать и уснула. Теперь, глядя на дочь, Брилл не могла не видеть черты своего бывшего мужа в спящем личике ребенка. «Спорим, от Эрика будут красивые дети…»
Слегка смутившись этой мысли и более чем слегка взволновавшись, Брилл вскочила с кровати и принялась расхаживать по комнате туда-сюда. Бушующая в ней энергия ликования не давала усидеть на месте. «Интересно, где он сейчас… скорее всего, где-то далеко, погруженный в раздумья. Если бы раньше он находился где-то поблизости, сомневаюсь, что он бы сумел удержаться и не вмешаться в мой небольшой скандал. Должно быть, он внизу, в своем доме…»
Нетерпеливо постукивая пальцами по стеклянной поверхности зеркала, Брилл задумчиво прикусила губу. В ее голове возникла идея — она знала, что та была дурацкой, но, кажется, не могла от нее избавиться. «В этом здании семь уровней подвалов… полно места, чтобы спрятаться. Хотя вроде бы он упоминал, что жил на самом нижнем. — Вздохнув, Брилл провела рукой по камню, где, как она знала, располагался открывающий зеркало механизм. — Не будь дурой, Брилл… он еще даже не приглашал тебя туда… может, он не желает, чтобы ты вот так запросто там объявилась… и ты даже не знаешь, куда идти».
Чуть протрезвев от перспективы ледяного приема, на который, как она знала, Эрик был вполне способен, Брилл поджала губы и оглянулась через плечо на Арию. «Дурацкая… идея… пойти блуждать по подвалам, ища его. Скорее всего, он все равно скоро сам придет». Оттолкнувшись от зеркала, она двинулась было, чтобы снова сесть на кровать, но обнаружила себя подходящей к двери и запирающей замок. Вернувшись к зеркалу, Брилл несколько минут расхаживала перед ним, потом потянулась и нажала на потайной механизм, которым, как она видела, пользовался Эрик, чтобы открыть зеркало. Стеклянная панель бесшумно отъехала в сторону, открывая темный проход.
Глядя во тьму, Брилл заколебалась. «Я уже говорила ему, что люблю его… но не думаю, что он понял. Самое время прояснить это. Я знаю, его тревожит присутствие здесь Кристины… и смущает… и я не помогу ему в этом, если все выболтаю… но как он может ясно увидеть ситуацию, если не знает?» Схватив ближайшую лампу, Брилл зажгла фитиль. Ее решимость окрепла, и, поставив лампу на стол, она опустилась на колени возле Арии.
Слегка встряхнув дочку, Брилл разбудила ее.
— Мама собирается пойти и поискать Эрика за зеркалом. Не пускай никого, кроме Мэг и Коннера. И оставайся в этой комнате… никуда не убегай. Понятно?
Сонно кивнув, Ария потерла глаза и отвернулась.
— Я поняла… Я с-скажу дяде К-коннеру, если он придет.
Встав, Брилл подхватила лампу и переступила через порог зеркала, закрыв за собой стеклянную панель и оставив лишь маленькую щелочку — на случай, если не сумеет разобраться, как открыть ее изнутри. Сделав глубокий вдох и попытавшись усмирить беспокойство, Брилл пошла по проходу. В тишине тайных переходов она нашла странное успокоение, к ней вернулся оптимизм и, шагая по каменному коридору, она почувствовала себя куда лучше. Время текло быстро, она едва ощущала пол под ногами. Спускаясь по серии лестничных маршей, она всякий раз ненадолго останавливалась, чтобы заглянуть через перила в чернильную темноту, по-прежнему клубящуюся под создаваемым лампой маленьким кружком света.
— Господи… и он способен передвигаться по этому месту в кромешной тьме, — легкомысленно сказала себе Брилл, и вдруг неожиданная волна страха проморозила ее до костей. Застыв на месте, она быстро осмотрелась в поисках хоть какой-то причины для этого чувства. Ничего не увидев, она постаралась скептически отнестись к зазвеневшим в голове чересчур знакомым тревожным колокольчикам. «Не будь дурой… На этой неделе у меня не было никаких кошмаров. Обычно, если должно произойти что-то плохое, у меня случаются кошмарные сны… Я просто перенервничала».
— Просто перенервничала, — повторила Брилл вслух, чуть споткнувшись на следующем шаге. Рассмеявшись, она покачала головой. — Успокойся… здесь внизу нет ничего плохого, что могло бы навредить тебе. В смысле, в этих проходах обитает только Эрик… ничто не может тебе навредить. — Выпрямившись, она откинула с глаз темные пряди своего парика. — Фу-ты ну-ты, даже со светом я умудряюсь спотыкаться. Не могу представить, как бы справлялась в темноте. — Неторопливо опуская ногу на следующую ступеньку, Брилл продолжила спуск. — Я прямо-таки вижу, как ломаю шею в этом…
Пол под ее ногами с грохотом разъехался, ступенька, на которой она стояла, исчезла в мгновение ока. Не успев даже вскрикнуть, Брилл рухнула в темноту; лампа выпала у нее из рук и покатилась дальше по лестнице. Кувыркаясь посреди черноты, кажется, целую вечность, Брилл наконец обрела голос и, завопив во всю мочь, замолотила руками по воздуху.
Без предупреждения она погрузилась в ледяную воду, ее крик захлебнулся на середине, когда она ушла под воду с головой. Всплыв на поверхность, Брилл судорожно вдохнула и забарахталась.
— Какого черта?
Пытаясь сохранять спокойствие, она поплыла в сторону, пока ее пальцы не нащупали гладкий камень. На мгновение ее объял оцепенелый ужас, но затем она сумела стряхнуть его и начать думать. Держась рукой за стену, Брилл принялась искать путь на сушу. «Наверное, лестница была непрочной… мне просто нужно найти выход отсюда, и… — Рациональная мысль резко оборвалась, когда над ее головой что-то громко залязгало. Посмотрев вверх, Брилл пыталась разглядеть источник шума, но ничего не увидела. — Что это?»
Лязг становился все громче, и ею начала овладевать паника. Высунув руку из воды, Брилл потянулась вверх, навстречу металлическому звону. Мгновение спустя ее пальцы коснулись грубой поверхности какого-то большого железного предмета. У нее ушла лишь секунда, чтобы сообразить, что предмет, похожий на решетку, опускается над ее головой, толкая ее руку, толкая
ее вниз и под воду. «О боже мой… о боже мой… Что это?»
Сделав глубокий вдох, Брилл закричала во все горло, ее собственный испуганный голос словно в насмешку отразился от стен. Исступленно тычась в опускающуюся решетку, она боролась с паникой, чтобы попытаться придумать что-нибудь, какой-нибудь план. Вернувшись обратно к стене, она передвигалась вдоль нее, пока ее нога не стукнулась о подводную трубу. «Да, возможно, это ключ». На миг возликовав от этого открытия, Брилл нырнула и наощупь поплыла вдоль трубы, пока не обнаружила огромный скользкий вентиль. Упершись ногами в стену, она вцепилась в него обеими руками, уверенная, что вот-вот спасется.
Напрягаясь всем телом, она с огромным усилием налегла на вентиль — и ничего не произошло. Попробовала снова — с тем же результатом. Всплыв, она вдохнула и, вновь нырнув, лихорадочно потянула вентиль. Ей просто не хватало силы.
Снова вернувшись на поверхность, утратив всякую надежду, Брилл ощутила, как решетка начинает давить ей на макушку. Запрокинув лицо, она часто задышала, крича в перерывах между каждым вдохом. «Я не могу умереть здесь… Ария спит наверху… Эрик даже не знает о моих чувствах… Я не могу умереть здесь!» Ее крики становились все бессвязнее, по мере того как ее рот скрывался под водой. Вцепившись руками в стальные прутья, Брилл силилась вдохнуть, по-зимнему холодная вода булькала у нее во рту.
«Я не могу умереть здесь… Я не могу умереть здесь… Я знала, что это была дурацкая идея… Следовало бы догадаться». Ей почудилось, будто в отдалении она услышала приглушенный звук, словно чирканье подошв о камень, но в ушах слишком громко отдавался шум ее собственного искаженного дыхания, чтобы быть уверенной. До красноты вжимаясь лицом в решетку, Брилл чувствовала, как ее щеки омывает и заливает вода. Она в последний раз набрала в легкие воздух, но ей не хватило времени, чтобы крикнуть, — решетка целиком погрузилась в воду.
Плывя в жгучей ледяной тьме, Брилл ощутила, как в груди начало возрастать давление; обжигающий жар, не похожий ни на что испытанное прежде, распространялся по легким со скоростью пожара. «Я не хочу умирать здесь… Я… Я не… — Перед глазами заплясали огоньки, и внезапно паника начала пропадать. — Я не хочу… умирать. — Закрыв глаза, она ощутила непреодолимую потребность просто вдохнуть, сдаться. — Я не хочу…»
Огоньки увеличивались в размере, пока она не перестала видеть что-либо еще, — и после этого она не видела ничего. «Я… Я… не хочу…»
