Клетка для души

Эпиграф к главе написан eingluyck1! *** У ревности не синие глаза, И волосы отнюдь не золотые, И яркая эльфийская краса, Характер скверный и бока худые…))) Нет, хлопая по сапогу хлыстом, Не Ревность огрызается, и вновь, Забыв - в глазах бездонных - обо всем - Не Ревность стонет, а поет Любовь! *** Дороги Камии. Цирк. Морион издалека наблюдал за тем, как Зак возится со своим найденышем. Малыш все-таки странный. Сначала Мориону показалось, что он просто тощий, но постепенно приглядываясь... Да, он был худой, но и косточки в его теле были тонкие, словно у птички, словно малыш и точно был создан для полета. Длинные ножки в черных кожаных орочьих штанах смотрелись пока прутиками, а вот подрастет... Мышцы у него точно бугриться не будут - не то сложение, скорее фигурка будет сухощавая, гибкая, и красивая. Все движения мальчишки уже и сейчас полны грации и достоинства. Придется с палкой за ним ходить - ухажеров отбивать. Морион усмехнулся. Заку предстоят нелегкие времена... А вдруг он уже сам прикипел к этому заморышу? Вдруг уже положил глаз на мальчика? Вот только пусть попробует! Морион закипал все больше и больше, сжимая ладони в кулаки. Он уже жалел, что велел орку заняться мальчишкой, хотя... Всегда замкнутый Зак’ирей рядом с малявкой оживал на глазах. И сердце больше не разрывалось, смотря в его пустые глаза и видя там смерть. Прошло всего три месяца, а Зак’ирей словно скинул лет двадцать, и, расправив плечи, даже, кажется, стал еще выше. Так что же за магия была у маленького найденыша? Моран, Зак, потом все цирковые мальчишки, принявшие предводительство мелкого дохлого пацанёнка, затем их матери и отцы... В цирке не осталось, казалось, ни одного человека, не попавшего под обаяние мелкого нахалёнка. Но... Три месяца прошло, пора было посмотреть, чем может похвастаться маленькое чучело. И Морион направился к вагончику Зака, заранее уже надев на лицо маску полного пренебрежения и прихватив с собой хлыст – часть его образа, атрибут, как ему казалось, настоящего хозяина и деспота. Он много лет упорно «делал» себя под этот образ... В фургоне никого не было, и только за ним слышались многоголосый детский хохот и басовитый орочий смех. Смех?!! А Зак ли это? За все то время, что эльф знал орка, смеха он не слышал... вообще... Морион вышел из-за фургона и замер на месте... Орк держал большой обруч, а мальчишки, кувыркаясь, прыгали в него. Он то поднимал обруч на уровень груди, то опускал. Вокруг раздавались веселые подначки, советы... Морион скривился: даже теперь, когда орк оттаял, ему не было дела ни до кого, кроме этой ребятни... Никогда... никогда он не смотрел на Мориона так же... только на своего найденыша... Только на него! Эльф, стиснув в руках рукоять хлыста и пристроив на своё аристократически красивое лицо маску «Господин всея Цирка и Редкая сволочь», вышел из тени. - Развлекаетесь? – голос его был похож на змеиное шипение. – Я велел тебе подготовить твоего уродца за три месяца... Он встал на канат? - Хмм... – орк перестал смеяться и сдвинул брови. В тот же момент эльфу показалось, что он что-то потерял, что-то очень важное и нужное, но его, как всегда, понесло... Собственный характер иногда очень осложнял Мориону жизнь. - Если эта букашка сейчас же не пройдет по канату, то кормить его в цирке больше не будут! – заявил он. Губы, сжавшись, превратились в узкую полоску, сощуренные глаза гневно сверкали, а хлыст, не переставая, нервно бил по высокому сапогу эльфа. Сайшес, задрав голову, растерянно посмотрел на Зака. Орк гневно сверкнул глазами, но, пристроив на лицо вымученную улыбку, отдал обруч старшему из детей и, подойдя к эльфу, неожиданно положил ему руку на плечо, оглядываясь на мальчишек. - Позанимайтесь тут пока сами, без меня... Мне надо поговорить... – орк улыбался детям, но, повернувшись к эльфу, почти прорычал ему в лицо... - с хозяином... Его рука, лежавшая спокойно на плече Мориона, вдруг переместилась тому за спину, и орк, прихватив эльфа за шкирку, утащил его за собой, почти оторвав от земли. От такой наглости Морион в первые минуты растерялся и очнулся только в вагончике Зака, притиснутый к стене. - Ты что себе поз... – договорить ему не дали. Орк заткнул ему рот поцелуем, сминая губы, царапая их гладкий шелк клыками и безудержно, ненасытно мял эльфийское тело огромными руками... - Ааахх... Эльф почти висел на колене орка, втиснутом между стройных ног... - Неаа... – попробовал, было, протестовать эльф. А сам все крепче прижимался пахом к этому колену, терся об него, словно сошедшая с ума самка карна во время гона, и терял последний разум... Язык орка насиловал его рот, руки властно встряхивали сползающее безвольное тело, а колено... Пресветлая Луана! Да его же возьмут сейчас, как девку... не сказав ничего, не поухаживав... - Пусти... – эльф отталкивал орка, стоящего, как каменная скала... - Почему? – прорычал орк в перерывах между поцелуями, но не отстранился ничуть. - Ты же хочешь этого не меньше меня! Я чувствую тебя... Рука орка сжала член эльфа, уже распиравший брюки... – Я... нет... да... Я не знаю... – взвыл эльф, толкаясь бедрами вперед... - Если я тебя сейчас отпущу... – орк второй рукой подхватил эльфа под зад и притянул поближе к себе. Эльф, проехавшись пахом по бедру орка, сладко застонал... – если отпущу... то больше никогда не подойду снова... Ты этого хочешь? Да? - Нет... – вымученно простонал эльф... – я хочу... хочу... - Чего? - Тебя... – сдался Морион, забывая все: и эльфийскую гордость, и собственные предпочтения, и то, что именно он «хозяин»... Все... все смешалось и забылось... Были только руки, ненасытно терзающие его плоть, вминающие его тело в каменный монолит орочьей груди... - Наконец-то... Орк приподнял колено вверх, эльф застонал, выгнувшись, и Зак приник к так доверчиво открывшейся шее... Кожа эльфа, нежная, словно шелк, сама ложилась под орочьи губы... - Да... да... – стонал эльф под этими губами... «Так вот она какая... любовь орка...» - промелькнувшая мысль погасла... Погасли все мысли... и только одно слово билось в голове – «хочу»: «хочу... хочу его... хочу его всего... хочу себе... для себя... хочу...» И снова, и опять, и снова... Он притягивал к себе орка за жесткие черные волосы, царапаясь о клыки, целовал губы, а потом гладил рельефные мышцы груди, пробравшись, наконец, под жилетку... - Зверь... дикий... жестокий... мой! Оторванные пуговицы заскакали по полу... Хлыст, ремни, сапоги... Морион ощутил блаженство, когда орк сорвал с него наконец-то тесные брюки и, подхватив, словно куклу, бросил на кровать, подминая под себя... Сейчас ничего не зависело от эльфа, а значит, можно расслабиться и плыть по течению, не задумываясь, кто главнее... А кстати! Эльф попробовал выбраться, но с таким же успехом можно было воевать с горами... Орк своим коленом опять раздвинул эльфийские ножки и, устроившись, закинул их себе на плечи... А да пошло оно все... Эльф поднял голову, подставляя шею под поцелуи-укусы... - Ну же... – торопил он орка. - Масла нет... – выдохнул тот разочарованно... - Дай пальцы, оближу... – эльф приоткрыл рот... и Зак, увидев это, зарычал от вожделения... Но... входил медленно, осторожно, притормаживая, оберегая эльфа, а тот вдруг, запрокинув голову, простонал сквозь стиснутые зубы и подался бедрами вперед. И все... Орк забыл обо всем... Только любить это податливое тело, только стискивать руками скользкие от пота бока, только вдыхать этот воздух, напоенный сексом, и брать, брать, брать... Брать того, кто отдается с такой охотой, с таким жаром, с таким рвением... Они любили друг друга, точно сумасшедшие, точно наказывая себя за столько лет равнодушия, точно стараясь наверстать эти года сейчас - в одном соитии, в одном взрыве разом освобожденных чувств, еще не веря, что это повторится, не веря в добрую волю другого, не веря, но уже надеясь... Эльф стонал все громче, и орк накрыл его губы своими, выпивая сладостную песню страсти, не давая ей вырваться за тонкие стены фургона. И только когда эльф, застонав особенно громко, выгнулся под ним, и орк ощутил на своем животе следы эльфийской разрядки, он позволил кончить и себе... Позже... уже лежа на орочьей груди... - Гад ты все-таки... – не выдержал эльф, - мог бы и поухаживать, слово доброе сказать... - Аха... много ты сам мне слов добрых наговорил... Забыл, как на третий день знакомства кнутом на меня замахнулся? - Забудешь тут... – проворчал эльф, потершись носом о плечо любовника, - еще бы чуть-чуть - и в мокрых штанах в свой фургон вернулся бы... Но ты же совсем на меня внимания не обращал! Почему теперь?.. - Мне и в голову не приходило, что ты можешь относиться ко мне как-то по-другому, не с холодной заносчивостью... - А теперь пришло? - И не пришло бы, если бы не малыш. Слишком уж я привык к этой холодности, поверил в нее... - Найденыш? Кто он для тебя? – голос эльфа подозрительно дрогнул. - Сын... - Сын? Значит, никаких других планов у тебя на него нет? - Придурок... – насмешливо протянул орк, повернувшись набок, отчего эльф соскользнул с него, но тот снова сграбастал его в объятия, - он же совсем кроха, и потом - взгляни на его ауру... удивишься... - Вот как?.. - Так почему ты со мной таким холодным был? - Холодным?.. – эльф нахмурился. - Ты сам виноват! Ты меня чуть не пришиб на глазах у всего цирка! - А тебе, значит, можно было... на глазах у всего цирка?.. - Я тут хозяин! А ты пришел - здоровенный такой, независимый... Должен же я был показать... у кого власть... - Показал? - Гад ты все-таки... - А почему не прогнал? - Не смог... В твоих глазах смерть стояла... Я знаю, каково это, когда рвутся все ниточки, удерживающие тебя в этом мире. Останься один в таком состоянии – и последняя лопнет. Тогда… Нет, не мог я так с тобой, – эльф уткнулся носом орку в ложбинку между ключиц, а чуть позже, отогнав от себя нахлынувшие воспоминания, откинул голову, всматриваясь в тёмную зелень глаз. – А вот сейчас могу выгнать, сейчас ты живой... - Перебьешься, - хохотнул орк, - сейчас я и сам никуда не уйду! – и, стиснув в объятиях тонкое жаркое тело, впился в призывно подставленные губы...