Клетка для души

Эпиграф к главе написан eingluyck1! *** Среди торжеств во славу Тени, Вкушая славу Обретенья, Друг другом и Мечтой полны И наяву Вам снятся сны… Но даже под угрозой Рока, Устами древнего Пророка Невольникам чужой вины Предупреждения даны. Как знать, замкнется ли судьба? И, сделав круг, ведет куда? *** Материк Лирия. Поместье Дома Теневого Пламени. Сайшес еще не проснулся окончательно, а ощущение счастья уже затопило его полностью. Он купался в тепле легких поцелуев, невесомыми прикосновениями ложившихся на плечи. Он нежился в тепле любимых рук, легчайшими касаниями ласкающих обнаженную спину. Он плавился в теплых волнах эмоций, что любовью и восторгом омывали его всего. Сай выгнулся, прижимаясь еще ближе к любимому, и сонно потерся носом о его плечо. - Я разбудил тебя? – легкий шепот дыханием прошелся по уху. - Я готов просыпаться так каждый день... – мечтательно прошептал Сай, намеренно задевая губами плечо своего Оля, пробуя на вкус тепло его кожи, проходясь по ней языком, прижимаясь в поцелуе. - А я готов будить тебя так каждое утро... Через два часа, когда они все-таки смогли разомкнуть объятия и встать, раздался стук в дверь. - Сай! – кричал Таури, барабаня в дверь. - Хватит дрыхнуть! Вас там уже ждут все! - Кто ждет? – открыл дверь Сайшес, и не думавший никуда спешить. - Все. В столовой. Торжественный обед в честь твоего возвращения и освобождения от Клятвы Ольгерда, - доложил Таури. – Так что одевайтесь празднично. - Празднично... – фыркнул Ольгерд. – У меня из праздничного только мундир гвардейца или те тряпки, в которые меня брат обрядил, когда сюда отослал... - А вот и нет! – рассмеялся Таури. – Мама о тебе позаботилась. Загляните в гардеробную оба и выберите, что понравится, а я пошел. Только долго не возитесь! Гардеробную они оба изучали с открытым ртом: странно было на себе ощущать такую ненавязчивую заботу. Странно и приятно... - Оль, я еще никогда не видел тебя в белом... – Сай многозначительно посмотрел на хельдинга. - В белом? – удивился Ольгерд. - Да я его и не носил уже давно. - Но теперь-то можно! – воскликнул улыбающийся Сайшес. В гостиную оба вошли одетые в белое с золотом. Такие великолепные в своем счастье, что народ застыл, боясь спугнуть красоту этого мига. Они вспыхнули под чужими взглядами и еще теснее прижались друг к другу в абсолютной тишине огромной залы, полной народа. - Проходите, мы ждем вас, - выручила их нагайна, и в гостиной разом загомонили все. Обнимали и целовали успевшие приехать родственники и друзья, пожимали руки и отбивали плечи знакомые. Все были здесь, все были вместе: домашние, хельдинги, цирковые. Приехали все: Рэн с Валентом, сбегавшие ненадолго в очередной медовый месяц на волшебные Ликамейские острова и наконец-то добравшиеся до дома, Хатриан с Золоткой и их старшим сыном, Дорн с Нэланом, Ташер с Шатари Рэем... Приехала даже их дочка Эльга, белокурая красавица, на которую очень многие засматривались, забывая обо всем. Места хватило всем, длиннейшие столы ломились от яств. Праздновали шумно и весело, но Сайшесу словно чего-то не хватало... Или кого-то... И он с удивлением понял, что хочет увидеть Витана. Увидеть и поблагодарить, ведь только благодаря ему Ольгерд сейчас сидит за этим столом, улыбается. Только благодаря Витану Сайшес проснулся сегодня в объятиях любимого. А если бы... Сай передернул плечами от холодного озноба, прошедшего по телу. Витан... И вот теперь они все тут празднуют, а он в подвале... один... Как всегда один. Витан не принадлежал ни к одному Дому чиэрри: он никогда за всю свою жизнь никому не подчинялся, никогда у него не было пары... Хотя... Стоп. У него же была хельдинга! Всего одна, за всю его жизнь... Очевидно, он любил ее, и как же горько ему было ее потерять. И вот теперь он снова один. За стол его не позвали... Да и как это возможно после всего, что он сделал... А что он, собственно, сделал? Захотел вернуть то, что у него украли, и лишился руки; захотел в слепой злобе отомстить за это - и поплатился за жестокость семью годами неподвижности... Глупо, нелепо, грустно... Никто не захотел никого понять, объясниться. Гордость и высокомерие встали непреодолимой преградой... И вот теперь они тут, а он – там, один. Сайшес встал. - Ты куда? – Ольгерд вопросительно посмотрел на него. - Хочу сказать Витану спасибо: если бы не он, ничего этого сейчас бы не было, - сказал Сай и грустно улыбнулся. – Это несправедливо, что он там один, а мы тут, но и привести его сюда я не смогу, а значит, сам пойду туда. - Идем, - просто сказал Ольгерд. - Нет, хоть ты с гостями останься: если мы оба уйдем, это уж совсем неудобно будет. - Но ведь ты боишься его, Сай, я же чувствовал, как тебя трясло всего, - Ольгерд уже привстал, собираясь следовать за Сайшесом. - Я уже не боюсь, - Сай нагнулся и поцеловал любимого, коснувшись губами щеки, - я скоро, - и подхватив со стола кувшин с вином и два бокала, ушел. Сайшес вошел в камеру Витана и прикрыл за собой дверь, оставляя охрану с той стороны. Впервые он оставался со своим врагом наедине. Но с врагом ли? - Добрый вечер... – начал Сай. - Судя по музыке наверху, ты все же решился поверить мне... – усмехнулся Витан, отрываясь от книги, которую читал, сидя в кресле у камина. - Да. Только ты сказал мне не все... Витан удивленно выгнул бровь и вопросительно посмотрел на Сая. - Про внешние шипы и то, что я должен был тоже отдать свою кровь. - Внешние шипы, значит... – Витан невесело усмехнулся. – Сам-то я не использовал Венец... А что, эльфы не сказали? В своей ненависти они превзошли сами себя... Меня это не удивляет, - вздохнул он, - привык за столько лет. Так ты меня обвинять пришел? - Нет. Я пришел сказать тебе спасибо, - Сай протянул бокал Витану и, когда тот молча взял его, налил вино из кувшина. - Давно я не пил эльфийского... – начал Витан и замолчал, смакуя рубиновую жидкость. Молчал и Сайшес. Неловкость затягивалась... – Ну, поблагодарил - и иди, - грубовато начал Витан, - тебя там, наверное, ждут все... Сай уже собирался уходить, как вдруг остановился. - Я спросить хотел... – начал он неуверенно. - Да... - Я... Почему меня все время тянет к тебе? Говорить, общаться... Даже в первый раз, когда я должен был от паралича тебя излечить и до безумия боялся, я все равно тянулся к тебе... Почему прихожу все время? Почему не боюсь больше? - В тебе моя кровь, и ближе тебя у меня сейчас никого нет... - И что? Теперь каждый, кто хлебнет твоей крови, должен будет так себя вести? Витан свободно и весело рассмеялся. - Нет, конечно! – потом замолчал, и улыбка увяла... – Ты вспомни, как все было... Мы ненавидели друг друга, и сила этой ненависти была огромной. Тогда и ты, и я открылись душой до предела... Это... все равно, что золотой свет единения, только наоборот. Нас связала ненависть, и именно в тот момент ты и попробовал моей крови... Теперь это необратимо. Я не хочу сказать, что ты стал мне сыном, ты не примешь это, но и чужим ты перестал мне быть... Я много творил зла в этой жизни, но единственное, о чем сожалею – это то, как я поступил с тобой. А ты... Ты подарил мне семь лет. Время, когда впервые за всю свою долгую жизнь я смог обдумать все свои поступки, а не совершать, ослеплённый горем и ненавистью, новые... Вспомнить всё и переосмыслить... И знаешь... Горько... слишком горько осознавать, что столько времени прожил зря... Хотя... Никто и никогда не ждал от меня ничего хорошего. Столько времени... Я помню Тьму еще юной девочкой... Я был ее первым созданием. Она тогда была порывистая, нетерпеливая, чересчур гордая, чтобы слушать сестру... В меня она вложила слишком много сил, желаний, стремлений. Экспериментировала... хотела переплюнуть Луану с ее эльфами... А потом она во мне разочаровалась, бросила и, начав все сначала, сотворила нираахов, подражая сестре, но та ее высмеяла... И тогда Тьма вновь вспомнила про чиэрри, но в них она уже не вкладывала столько сил... Они лишь моя копия... но другая - более простая, без амбиций и гордости перворожденных, без непомерного чувства превосходства над другими... и невыносимого одиночества... с самого рождения... Они другие... чиэрри... совсем... А я один... такой... - И ты всегда один? - Однажды я открыл свое сердце... чтобы лишиться его совсем... Как не закрывал Сайшес свою душу, но все равно в нее проникали отголоски тоски и безысходности, отчаяния и безумного одиночества. Такое Сай чувствовал только у Ольгерда в тот, первый, день, когда пришел знакомиться... Но тогда он был открыт... - Я обещаю тебе, Витан, что разузнаю все о судьбе твоего сына, и не успокоюсь, пока не найду его... живого... или пока не найду его останки. Витан через силу улыбнулся. - Вряд ли он живой. Если найдутся останки... привези их мне... Я перезахороню в замке. Там оранжерея... Арт обещал, что я смогу в ней бывать... - А сколько ему было бы сейчас лет? - Триста двадцать шесть лет, четыре месяца и восемь дней... - Ладно... Пойду я... - Я чувствую, что ты простил меня, но я не понимаю, почему... – тихо сказал Витан. - Наверное, потому, что сам узнал, что такое сходить с ума, боясь потерять любимого... Я бы этого не выдержал, а ты смог... Ладно... Я пойду... - Подожди... Что ж ты торопливый-то такой... – проворчал Витан. – Я тут просматривал таблицы звезд... – чиэрри невесело усмехнулся. – Зная, как ты относишься к Герриону, я построил гороскоп их рода... Время проклятия пришло, и оно скоро будет исполнено... – Витан тяжело вздохнул. - Потерявший сердце, потерявший душу - и между ними смерть... Иного не дано. Даже я не в силах все вернуть назад. Время уже переплело проклятие с Судьбой. - Ольгерд рассказал мне о проклятии, но я думал, что раз они живут с ним триста лет, то у нас еще есть время... Но как же так... Я спас его от Клятвы, а проклятие заберет его? – Сай все же с надеждой смотрел на Витана. - Его? Почему его? Говорится, что погибнуть должен потерявший душу, которую я вырвал у тебя... – Витан как-то странно смотрел на Сая, словно жалел... Но Витан - и жалел?! Хотя... - Значит, Ольгерда не убьют? – встрепенулся Сайшес. – Значит, он останется жить? - Ты что, не понял, что я тебе сказал? Тебя! Тебя убьют!!! – закричал, не выдержав, чиэрри. - Но Ольгерд будет жить! – и Сайшес, развернувшись, выбежал за дверь. - Упрямец... Влюбленный упрямец... Если бы тогда я так же мог отдать свою жизнь в обмен... И опять я не могу помочь... Хотя... А если сделать его гороскоп? Через три часа Витан с удивлением рассматривал дело своих рук. Гороскоп показывал, что поменявшийся Судьбой мальчик погиб семь лет назад... - Циркааач... – протянул Витан.