Клетка для души

Глава 72. Эпиграф к главе написан eingluyck1! *** Один? И нет семьи и дома? И сердце обожгло знакомо: Зато – ВЕСЬ мой! Весь целиком, От мощных плеч – до крепких пяток, И Боги! Как из этих тряпок Тебя добыть мне нелегко! «Малыш» - ты шепчешь прямо в ушко И таю я, и льну послушно К тебе – я тоже только твой! Дай насладиться мне тобой! *** Материк Камия. Страна Хёльд. Столица Сторн. Замок Геррионов. - Ты здесь живешь? – спросил Лу, переступая порог небольшой, но вполне уютной гостиной. - Нет. Эти комнаты нам с тобой Ольгерд выделил... – проговорил, смутившись, Бьёрн. – При Харальде я в казарме гвардейцев жил. - А дом твой где? – поинтересовался Лукас. - Понимаешь, Лу... – Бьёрн почему-то занервничал, - в гвардейцы отбирают по приютам и монастырям пятилетних сирот, самых крепких, сильных и выносливых. Потом их готовят к служению королевскому дому на протяжении долгих лет и воспитывают так, что это становится смыслом жизни. У меня нет дома... Бьёрну почему-то было неудобно говорить об этом. Видя дружную и сплоченную семью Лу, он начинал чувствовать себя ущербным. - Значит, у тебя никого нет? – глазищи его котенка широко распахнулись, в них мелькнуло какое-то странное чувство, и... Лу повис у Бьёрна на шее. – Я плохой... Я эгоист... – зашептал он, уткнувшись в грудь своего медведя носом, - но я так рад, что ты один, что принадлежишь только мне, что не надо будет делить тебя ни с кем... – быстро-быстро и жарко шептал он ему в рубашку. – Я даже к Ольгерду тебя ревную... – сознался он и виновато поднял глаза. Бьёрн залюбовался своим мальчиком. Щеки его пылали, глаза сверкали, и весь он был такой... Желанный! Бьёрн наконец-то подобрал слово, чтобы выразить то чувство, что заполнило сейчас его душу, некогда пустую и закрытую... а теперь распахнутую настежь для своего котенка. - Малыш... – прошептал он в рыжую макушку. - Опять... – Лу вздохнул, бросая на любимого взгляд, полный укоризны. - Нет, - рассмеялся хельдинг, - теперь я верю, что ты большой и сильный, но для меня... Ты же побудешь малышом только для меня? Ведь правда? – Бьёрн нежно целовал алеющие щеки, лежащие на них полукружия почти красных ресниц, закрытые глаза, и, наконец, добрался до слепо ищущих его губ. - Правда... – выдохнули эти губы, и Лу ответил на поцелуй - неумело, неловко, но страсть, с какой он отдался этому занятию, искупала все огрехи. Лу старался... Бьёрн млел от наслаждения... Язычок его котенка, быстро-быстро вылизав губы хельдинга, настойчиво проталкивался между ними. Котенок усердствовал, сосредоточенно посапывая... Бьёрн приоткрыл рот – Лу, радостно пискнув, скользнул язычком внутрь... Его пустили! Признали равным. Не малышом, нет. Равным! И Лу старался, как умел. Вот только умел он пока не очень... Но энтузиазма у него было через край. Лу дорвался... И Бьёрн, не выдержав, застонал... Как давно он хотел этого! Как давно мечтал взять своего котенка, сделать его своим... Совсем своим! И вот теперь этому ничто не мешало! Его котенок - воин! Юный, но уже умелый воин! Но в глубине души шевельнулось сожаление... Малыш... Так хотелось заботиться, охранять, защищать... Но... хотя! Печалиться нечего: вот он, его малыш, тянет к нему губы, смешно сложив их трубочкой... Его рыжик многогранен и ярок, как бриллиант: застенчивый мальчик превращается то в хитрого котёнка, то в воина, безжалостно убивающего одним ударом... Множество лиц, как грани сверкающего камня, но суть одна – чистейшая душа и преданное отважное сердце. Бьёрн подхватил своего котенка на руки и понес в сторону спальни. Не переставая целовать, он раздевал своего малыша. Шея... плечи... Когда брюки упали на ковер, Лу уперся. - Постой... Я так не хочу... Бьёрн застыл, не понимая, что не так, и холодея от мысли, что, возможно, перешёл границы допустимого. - Ты одетый! – обиженно заявил Лу, и хельдинг облегченно рассмеялся. Так быстро, как сейчас, он не раздевался никогда, даже в экстренных случаях, но, бросая на пол последнюю вещь, хельдинг вдруг застыл. Бьёрн так долго ждал этого дня, так хотел доставить своему мальчику радость, однако... ничего не выйдет... Он забыл про масло. Бьёрн беспомощно огляделся в незнакомой комнате... и вдруг с удивлением обнаружил на прикроватном столике небольшой флакон... Шагнул к нему... Лу недовольно заворчал и, не пожелав отлипать от своего медведя, шагнул вместе с ним. Запах масла с травами Лирии, снимающими воспаления и заживляющими порезы и трещины, сказал о многом. Кто-то заранее позаботился о них. Бьёрн улыбнулся... Ольгерд... Господин, за семь лет ставший другом. Заботливым и предусмотрительным. Лу требовательно заворчал и потянул его в сторону кровати. Мальчик мой... Бьёрн и не подозревал, сколько в его душе нерастраченной нежности. Он изводил своего котенка ласками, целовал, не пропуская ни сантиметра белоснежной кожи, пальчики на ногах, высокий подъем, тонкую щиколотку... Когда дошел до внутренней стороны бедра, Лу поёжился. - Неприятно? - По мне что, заметно, что неприятно? – покраснел Лу, но упрямо приподнял бедра, выставляя напоказ гордо стоящий... - Мальчишка... – фыркнул довольно Бьёрн. Лу протянул к нему руки, и хельдинг подался навстречу. Котенок довольно вздохнул и прижался к Бьёрну всем телом. Поймал ладонями его лицо и приник в поцелуе к губам. Губы у Лу были сладкие, словно малина, вызревшая на самом солнцепёке... Он так старательно, словно птенец, открывал рот, так торопился, так трогательно пытался вылизать Бьёрна... - Мальчик мой, котенок, какой же ты красивый, какой желанный... Маленький мой... – хельдинг прижал его к себе с такой нежностью, что Лу только счастливо что-то пробормотал ему в шею. Всю свою жизнь он не любил, когда его называли маленьким; всю свою жизнь он стеснялся своего второго облика, но сейчас он готов был больше никогда не расти, лишь бы так и быть желанным для своего хельдинга. Своего. Да-да, своего! Теперь-то уж никуда этот здоровый медведь не денется. Лу загадочно улыбнулся, глядя в голубые глаза мужчины, и заерзал в объятиях, ласкаясь всем телом... - Не крутись... пожалуйста... - и это «пожалуйста» у Бьерна вышло так жалобно, что Лу тут же застыл, и хельдинг смог хотя бы перевести дыхание. - Перевернись... – прошептал он в маленькое острое ушко. Лу послушался, и его хвост вскользь прошёлся Бьёрну по животу... Тот ошалело застыл, наблюдая, как кончик хвоста слегка постукивал по кровати между его ног. А его любопытное чудо уже оглядывалось то через одно плечо, то через другое, попка при этом виляла из стороны в сторону, хвост проводил вспыхивающие огнем полосы по ногам Бьёрна, и тот завороженно погладил Лу по основанию хвоста, прикрывавшего ложбинку между ягодиц. Основание хвоста... Самая чувствительная его часть... Чиэрри начинают любовные игры именно оттуда. Лу захлебнулся воздухом, прогибаясь в пояснице, и Бьёрн прижался к нему, отведя хвост в сторону; поглаживая его, целовал спину, покусывал плечи, оглаживал бока, ласкал живот, расставленные ноги... Лу все старался вывернуться так, чтобы руки медведя попали на его ноющий пах, но тот ловко уворачивался, и рыжик тихонько захныкал от расстройства. - Малыш, маленький мой, ну что ты... – выдыхал Бьёрн, где-то в районе его лопаток лаская кожу теплым дыханием, - сейчас все будет, потерпи только... И когда рука легла на его нывший уже член, Лу довольно вздохнул. Хорошо все-таки иногда быть маленьким... Он прижался попой к своему хельдингу и почувствовал, что прижался недаром: демонстрирующий боевую готовность член Бьёрна попал как раз ему между половинок... Лу повилял попой из стороны в сторону, пристраиваясь получше, потом подвигал вверх-вниз и простонал... - Давай же... - Он меня учить будет! – рыкнул Бьёрн и слегка прикусил его сзади за шею. Много позже, лежа на Бьёрне, Лу разглядывал своего медведя. На нижней губе у него остался след от зубов. Медведь целовал его, когда входил, и Лу от боли инстинктивно его куснул... А вот на плечах по четыре царапины... Это, наверное, когда Лу совсем потерял себя, потому что он не помнил, когда отметил хельдинга. Демоненок захотел сесть верхом на Бьёрна, но тело отозвалось легкой болью, и Лу поморщился. - А вот делали бы все, как я говорил, и не было бы больно, - наставительно сказал Бьёрн. - А вот делали бы все, как ты говорил, - подражая его интонации, выдал Лу, - и я до сих пор бы в девственниках ходил! – закончил он и, рассмеявшись, показал язык. - Ах ты, котяра... – протянул Бьёрн, заваливая Лу опять на кровать и целуя беззащитно открытый живот. Рыжик, боявшийся щекотки, залился смехом. Руки у него были прижаты к кровати, а вот хвост... Хвост скользнул и пощекотал хельдинга по ногам... Тот, рассмеявшись, попытался вывернуться... а поздно...