Узы Омерты

Как бы это место не было далеко от той Сицилии, в какую я хотел попасть, здесь всё равно можно было неплохо отдохнуть и восстановить потраченные за годы служения семье силы. Просто валяться в номере я был не намерен — это я мог делать и у дока в доме. Номер, в который я вселился, был в меру роскошен, в меру практичен. Убранство был выполнено в едином стиле; диван, кровать и столики были бело-бежевого оттенка, по краям зачастую отделаны позолотой. Солидности дерева или кожи им было не видать, но для жаркой страны белый цвет смотрелся даже более выгодно. А ещё в номере была настоящая книжная полка, хотя и заполненная она была больше бульварщиной, чем чем-то стоящим. Аккуратно разложив все вещи, я переоделся в купальный костюм и двинул на пляж. Дорожка до него из отеля была стилизована под дикий камень, хотя и была достаточно гладкой и комфортной, вокруг были ровно высаженные пальмы, чуть поодаль раскинулась олива, рассадка деревьев полностью закрывала проходящих по дороге от солнца. По краям дорожек располагались мусорки и пепельницы, но даже это благо цивилизации было выполнено в естественном стиле в виде старинных амфор и кувшинов, потресканных от старости. Нельзя было назвать вид рощи естественным, но, по крайней мере, он был стильным, живописным. Выход к морю был примерно через пять минут ходьбы по этой извилистой дороге. Людей, к слову, было немного, несмотря на разгар дня. Может, сейчас был не сезон, хотя погода отличная, может, это место не всем по карману. Но мне это только в плюс. Лишние люди только портят отдых. Линия пляжа была искусно выгнута в полукруг, образуя пологую лагуну; для комфорта проживающих на пляже была куча лежаков, все деревянные, массивные, на века. Около лестницы, которая спускалась в лагуну, расположился небольшой и уютный бар. Не спеша, измеряя каждый шаг, я залез в воду. Она была скорее освежающей, чем тёплой, но так даже лучше. Аккуратно передвигаясь, я пошёл вглубь. Плавать пока не решался. Когда вода дошла до уровня шеи, я, делая руками аккуратные подталкивающие движения, продолжил движение к глубине, решив достигнуть пика возможностей. На удивление, через полминуты такой ходьбы, глубина пошла на убыль. Отмель. Это была отмель. На пике её высоты вода доходила до пояса, дальше вновь идя вглубь. Я остановился и посмотрел по сторонам — здесь я был один. Все купающиеся не догадывались, что на отдалении от моря есть небольшой пригорок, часть плавающих смотрела на меня удивлённо, мол, как это я на такой глубине мог встать по пояс. Дальше я попытался лечь на спину. Удалось — вода выталкивала меня, стоило только принять форму звезды. Хорошо, чёрт возьми! Вот это терапия! Ничто не может так хорошо успокоить разум, как до прекрасного равнодушный бег волн. Я уже и не думал о травме, полностью растворившись в подводной тишине. Так прошло чёрт его знает сколько времени. Кажется, никак не меньше получаса. Тут я себя чувствовал лучше, чем где-либо. До тех пор, пока меня не окатило водой. Я недовольно открыл глаза, встал на дно и огляделся. Меня окатил местный пловец, с каким-то извращённым упоением плавающий кролем, словно он был на соревнованиях. Вокруг, помимо пловца, кучковалось ещё несколько купающихся, а вдали уже виднелась целая армия туристов, отчаянно решивших покорить открытую мною отмель. Да, недолго мне оставалось плавать одному, стоило только проторить дорогу неизведанное, но хорошее местечко, и все сразу ринулись туда. Единственное место, где никого не было, был бар. Туда и отправлюсь. Дорога назад была ещё проще, я чувствовал прилив сил, быть может, и чисто психологических. Бодрым шагом — подумать только, я даже смог держать не черепаший темп — я дошёл до бара и уселся за стойку. Бармен, который без конца улыбался, причём вполне искренне, спросил, не хочу ли коктейль, но я ограничился только кофе. Через пару минут сюда направился ещё один посетитель. Точнее, посетительница. Это была небольшого роста молодая девушка смуглой наружности, похоже, тоже итальянка. И, следует признать, весьма красивая. Её длинные, иссиня-чёрные волосы доходили почти до пупка, но даже они не скрывали большие карие глаза. C формой тела тоже всё в порядке, пропорции были пышнее американского типажа худышек. Нет, её нельзя была назвать полной, уж тем более толстой. Просто она выглядела гораздо гармоничнее дамочек Лост-Хэвена, предпочитающих иной раз морить себя голодом, лишь бы тело было похоже на спичку. Эта же девушка, кажется, догадалась, что форма песочных часов женщине более к лицу. Да, она была действительно красива внешне, даже косметика не нужна. Косметики собственно почти не было, кроме слоя хищно-красной помады под цвет купальника. Внезапно для самого себя я осознал, что откровенно пялюсь, тут я себя сразу осёк. Принципы, как сказал я Генри, единственное, что нам остаётся. И кодекс морального поведения в мои принципы всё ещё входил. Милашка тем временем расположилась через один стул от меня. Она заказала какой-то коктейль и, кажется, вполне себе наслаждалась жизнью. Я же пока отвлёкся на море. По краям от лагуны были жуткие скалы, волны разбивались о них, неистово разбрызгивая воду. Как же здесь сделали лагуну? Не выбивали же скалы? А может, она здесь уже тысячи лет и мозговитые предприниматели просто засыпали пляж песком. Эта версия больше походила на правду. Этот отель мог быть сколь угодно утилитарен, но упрекнуть его в плохом пляже никак нельзя. Это понимал даже я, человек, который был на море первый раз в жизни. Мои праздные раздумья прервал тихий стук. Я оглянулся. Девушка аккуратно стучала пальцем рядом со мной, указывая на бумажку. Я посмотрел — вроде салфетка. Но на ней что-то написано. Я придвинул бумажку к себе и прочитал: «Привет!» Тут я улыбнулся. Это было с одной стоны очень уж по-детски, но забавно. Я взял дежурную ручку для выписывания чеков и написал ответное приветствие, после чего придвинул бумажку к девушке. Та продолжила писать ответ. Вскоре мне придвинулась ещё одна салфетка. «Пойдёшь гулять?» — гласила надпись на ней. М-да, это ещё больше походило на фразочки ребёнка. Но, в конце концов, разве у меня были ещё планы на сегодня? Нет, мне ничто не мешало пойти и прогуляться с милой девушкой. Вместо ответа я встал и сделал рукой приглашающий жест. В ответ незнакомка встала и пошла по правую сторону от меня. Бармен, видевший всю картину, бросил на меня взгляд и одобрительно поднял большой палец.  — Знаешь, — сказала девушка, когда мы вышли на песчаную линию, — ты пока единственный, кто поддержал мою игру.  — Серьёзно? А как реагировали остальные?  — Ну, часть парней заливалась румянцем и старалась ретироваться. В остальных просыпался инстинкт самца и они начинали прилипать. Ещё никто не смог понять моё «привет» как просто привет, все считали это за какие-то намёки. Я усмехнулся.  — И со многими ты проворачивала этот трюк?  — Да нет, кажется, с четырьмя. Слушай, — она переключилась на другую тему, — а ты знаешь, что буквально растрезвонил всем о том классном местечке в море?  — Ты про отмель?  — Про отмель. Я нашла её, когда решила заплыть поглубже, да только теперь уже не буду, наверное. Теперь там точно будут люди.  — Хм, ну извини.  — На самом деле, ничего страшного. За той отмелью есть ещё одна. Поглубже.  — Почему тут такое странной строение дна? Она лишь пожала плечами. И, чуть помолчав, добавила, протянув руку:  — Я Адриана.  — Сэм. — Я ответил на лёгкое рукопожатие. — Адриана, откуда ты?  — Я отсюда, на самом деле.  — С Сицилии?  — Ну да.  — А что же ты делаешь в туристическом отеле? — Я был немало удивлен.  — Да всё просто, — Адриана рассмеялась, — у меня отец, он богач. Но у него времени на меня не очень много. На всю нашу семью. Ты ведь тоже итальянец, верно? Я кивнул. — Вот, значит, ты знаешь, что такое дон.  — Дон?  — Да, дон. Сначала я не знал, что ответить. Не так часто тебе вполне открыто так сообщают о доне. В конце концов, это покровитель тайной криминальной организации. Но после того, как я это понял, то вспомнил, что на Сицилии термин «дон» имеет несколько более официальное значение. Это, скорее, не столько мафиози, сколько главарь или вождь, если проводить аналогию. Просто умный, рассудительный человек, обычно делец, которого за его качества многие уважают и считают за важную персону.  — Ну вот, а раз он дон, то и времени у него немного. Вот он и устраивает мне поездки по всяким интересным местам. Компенсация такая. Может, неравноценная, но зато это весело.  — Да, должно быть весело.  — Слушай, а, раз ты итальянец, почему мы с тобой говорим на английском? Давай перейдём на родной язык, в конце концов.  — Да… Я бы рад… — Я стыдливо опустил голову. — Вот только я не очень хорошо помню итальянский, уж прости. Боюсь попасть впросак.  — Вот как? — Адриана удивилась. — А почему?  — Там, откуда я прилетел, итальянский не очень в чести.  — А откуда ты? — Адриана интересовалась с живым любопытством. Похоже, я её заинтриговал.  — Я из Америки. Из США.  — Ого-о. Это круто. Там я ещё не была. — Она это сказала так важно, словно это было определяющим. — Ну и каково там, в стране демократии?  — Да так. — Я с удивлением для себя понял, что особо интересного про эту страну сказать мне нечего — Как в фильмах. В книгах. Ничего необычного. — Ничего необычного, ну да. — Она вновь рассмеялась. — Кроме небоскрёбов, Голливуда и сухого закона.  — Хм, Голливуд меня, если честно, никогда не интересовал. К сухому закону привыкаешь. А небоскрёбы, да, они есть, — я вспомнил дома на Центральном Острове, — вот только через месяц-другой их уже и не замечаешь.  — А кем ты работаешь, Сэм?  — Я предприниматель, — сказал я с важным видом. Ну, а что, вроде недалеко от правды. — Содержу один бар в приличном состоянии.  — У тебя свой бар?  — Вроде того.  — А как ты его содержишь в условия сухого закона?  — В баре же не только выпивку подают, хе-хе. Еда тоже есть. Вполне неплохая, надо сказать. Напитки без алкоголя, опять же.  — Ты сегодня вечером свободен? — Адриана вновь проявила свою манеру внезапно менять русло разговора.  — Да, у меня никаких планов нету.  — Пойдёшь со мной в ресторан? Тот, что при отеле.  — Почему бы и нет, — я пожал плечами. Когда я давно с такими интересом общался с девушкой. Уже и не припомнить; те, что мне попадались, нечасто умели хорошо поддержать разговор. — В каком ты номере живешь?  — Это не важно. Я буду на входе. Часов, скажем, в восемь. Договорились? А то сейчас мне пора.  — Пора? А почему ты звала меня с собой?  — Слушай, ну мы ведь прошлись вместе. И, если честно, я не думала, что ты нормально отреагируешь. — Догадавшись, что сказал обидные слова, Адриана взяла меня под руку и ободряюще добавила: — Но ведь ты оказался даже интереснее, чем я думала.  — Ну ладно, — сказал я примиряюще, — жду тебя в восемь. У входа.  — Да, в восемь, — сказало она, уже спеша по своим делам. — Чао! С этими словами она побежала в сторону отеля. А я так и остался у моря.

***

Остаток дня был менее интересен. Купался в море, гулял по саду, узнал на рецепции, что в отеле есть бильярд, немного покатал шары. Но мои мысли не уходили далеко от Адрианы. Что-то было в этой девушке такое, что не позволяло мне о ней забыть. А может, дело в том, что времяпровождение тут однотипное и мысли далеко от ярких моментов не уходят. А ещё, может быть, дело в том, что я просто хотел поскорее отвлечься от всех этих кровавых войн, перипетий и просто насладиться жизнью. Всё может быть. Так или иначе это всё привело к тому, что к ужину я начал готовиться чуть ли не за час до нужного времени. Для начала я гладко выбрился, потом достал из чемодана свой костюм. Вот уж не думал, что мне он понадобится — брал я его скорее на всякий случай. И вот фрак мой пригодился весьма. Я даже отыскал в шкафу портативный утюжок с доской, чтобы погладить рубашку. Дальше всё последовательно: надел рубашку, завязал бабочку, надел костюм и заранее почищенные ботинки. На радость мне, была вполне свежая вечерняя погода, иначе я рисковал запариться в прямом смысле этого слова. В итоге я ещё немного покрасовался, зачесал волосы бриолином, поправил бабочку. Вроде всё на месте, американский денди пришёл покорять родную Сицилию. Потом я посмотрел на часы — боже мой, было ещё двадцать минут. Что же ты так спешишь, Сэм? Почему нервничаешь? Я и сам не знал. Но точно знал, что сидеть, как дурачок, в своём номере во фраке точно не стоило, и я отправился в ресторан. На удивление, сама Адриана, хоть и несколько заставила меня ждать, пришла чуть раньше назначенного времени. И, спорить тут не было смысла, она была великолепна. Тему с красным цветом она не оставила, одевшись в не слишком откровенное, но элегантное красное платье. В этом было её кредо, надо думать, она не играла на откровенности, она привлекала сама по себе. Это был тот тип девушки, на который надень хоть мешок из-под картошки, а она всё так же будет цеплять взгляды мужчин. Просто потому что в её характере, манерах, стати есть какая-то элегантность. Мы были как две противоположности — я в синем, она в красном. Вот такой контраст. И мне, пожалуй, это было по душе. Завидев меня, Адриана улыбнулась и сказала:  — Давно ждешь?  — Только пришёл. Пошли внутрь! Ресторан ещё как располагал к тому общению, на которое я сегодня рассчитывал. Он был тих, находился в полумраке, а на каждом столике было по небольшому светильнику. И, похоже, что здесь вполне приличные люди, буянистых туристов, если окинуть столики взглядом, вроде не было. Мы расположились за небольшом двухместным столиком. Я был не особо голоден, Адриана судя по всему тоже. — Ты будешь вино? Потому что я лично буду, — сказала она до забавности непосредственно.  — Да, пожалуй буду. Вот только я никогда особо в них не разбирался. И, вообще, не очень понимаю, как их различать. Всякие эксперты разбираются в полутонах. Но я не такой.  — Ничего страшного. Я не лучше. Знаешь что я делаю в таких случаях?  — Что? — сказал я, хотя, если промолчал бы, она всё равно ответила бы.  — Беру какой-нибудь плодовый сорт. Они всегда ароматнее, чем вино из винограда.  — По мнению экспертов, плодовые вина слишком резкие. Адриана озорно огляделась и тихо сказала:  — Ты где-нибудь здесь видишь экспертов? Я — нет.  — Хм, тоже верно. Мы заказали лёгкий ужин, выпили по бокалу вина — это всё было без особого общения. Но после пары бокалов я решил начать разговор:  — Тебе нравится этот отель?  — Да, он хороший. Здесь красиво. И уютно.  — Уютно, согласен. Но он далёк от реалий этой страны.  — Ну и что? — Кажется, она была искренне удивлена. — Какая разница? Люди сюда едут за отдыхом. А реалии нашей страны интересны не всем. Большинству интересны реалии хорошей погоды, солнца, моря. Песка, в конце концов.  — Возможно, ты и права. А я вот ехал сюда, чтобы увидеть Сицилию настоящую. Я уже почти забыл, какой она была. И какая сейчас.  — Тут я могу тебе помочь. Рассказать тебе?  — Конечно.  — Она почти не меняется. Я была во многих странах — часто и несколько раз — и пока заметила, что наши интересы такие же, даже когда в других странах настроения и мода меняется. Итальянцам интересно хорошо отдохнуть, немного покуражится и улечься в теньке у моря. Вот и весь секрет.  — И ты живешь так-же?  — Да. А что плохого в беззаботной жизни? Надо разделять праздность и отдых. Я не валяюсь бревном под солнцем. Просто отдыхаю. А ты бы так не хотел?  — Может, и хотел бы, — я задумался. Впервые в своей жизни задумался, как бы мог жить, если не был бы связан с мафией. — Но у меня есть долг.  — Твой долг это управление баром?  — Может быть. А, может, я просто ищу себе цель в жизни.  — Вот как. А почему у тебя цель в жизни это работа?  — Честно говоря, не знаю. Привык, наверное. И правда, почему? Почему я столько лет рискую своей жизнью, перебегая из огня да в полымя, при этом почти живу ради семьи Сальери, не тратя время на себя? С другой стороны был вопрос, почему я решил, что мог бы при возможности вести жизнь так, как Адриана. Ну сколько времени я бы мог валяться на разных пляжах? Что бы я мог делать, будучи не скованным узами Омерты, как метко высказался дон. Кажется, поздно я задумался о своём месте в жизни, всё решено за меня. Ну и что? А много ли людей вольны менять своё положение? Многим ли дана такая свобода? Та же Адриана путешествует по тем странам, по каким скажет отец. В общем, мне было сложно ответить на все поставленные вопросы. Но я точно знал, что Адриане, пожалуй, единственной удалось пробудить во мне интерес к самоопределению. Я начал в кои-то веки не просто плыть по течению, а пытаться это осмыслить и осознать. Сама Адриана, к слову, задумчиво опустила голову на бок и, пристально смотря на меня, изрекла:  — Сэм, ты чего грустишь?  — Я не грущу. Просто задумался.  — О чём?  — Да так… — Я развел руками. Не стану же я говорить, что наш обычный разговор вдруг заставил пересмотреть своё место в мире. В зале заиграла тихая, проникновенная мелодия.  — Пойдём танцевать? — сказала Адриана, пытаясь меня растормошить.  — Я не умею, если честно. Тут я лукавил. Танцевать я умел и ещё как, без обиняков. Но вот только сомневался, что я сейчас в том состоянии, чтобы это показать.  — Ерунда, я помогу. Пошли! Упираться я не стал. Принял приглашение спутницы и пошёл на танцпол. Было тяжеловато, но проще, чем я думал. Адриана вела наш танец, хотя положено мне. Она думала, что я плохой танцор, мне это на руку. Внезапно для Адрианы и уж совсем неожиданно для себя я сказал:  — Пойдём ко мне в номер?  — Я уж думала, ты не предложишь, — ещё более неожиданно ответила она.