Гарри Поттер и его наследие

Эрри молчал, и этой тишиной можно было забивать гвозди. В гроб Его Первой Светлости. - Сулейман… ты… чего тогда полез под файербол? - Это не я, - фыркнул ифрит. – Это безумно влюбленный Рон, бредивший фиолетовыми локонами и ледяными глазами. Хотя… не уверен, что не поступил бы также. Ифрит может убить избранника, но не разлюбить его. Да что я тебе рассказываю. У тебя есть Северус. - Не представляю, что мой Аэ должен сделать, чтобы я убил его, - возразил Эр. – Я могу простить ему абсолютно все. - И измену? – с любопытством поинтересовался Сулейман, выпуская дым. - Сев никогда… - возмутился демон, пытаясь унять заворочавшуюся в груди ярость. - Да что ты? – изогнул свою рыжую бровь джинн. – Так уж и никогда, за все три тысячи лет? Эр промолчал, вспоминая и ту трактирную служанку, и Люциуса… но все равно это не стоило жизни возлюбленного. Он был готов умереть сам, но не убить. - Хммм… - прервал его размышления ифрит. – Судя по тому, что вы все еще вместе, ты не причинял ему непоправимого вреда. - Я предпочитал умереть сам, - развеял его сомнения Эрри. - О, какая жертвенность… - горько усмехнулся Сулейман. – Наверняка от земного отца досталась. Абигор не умеет прощать. - Так что же произошло? - Да в общем-то сейчас я понимаю, что слишком все было гладко. Ослепленный своими чувствами я совершенно не думал ни о будущем, ни о прошлом. Позволил себе забыть об Ибрагиме. А зря. Узнав, что у нас с Аби будет сын, я буквально обезумел от радости – то, что я смог понести от него, делало нас почти равными. - Разве ты не был его Нгар? – удивился Эр. - Кто тебе сказал такую глупость? – ухмыльнулся Сулейман. – Я был наложником твоего отца, бесправным, опозоренным. Он не спешил признавать меня перед всеми, открыто заявлять о нашем партнерстве, делать предложение, вводить в дом. Аби похитил меня, как вещь. Я и был вещью. Очередным увлечением, любовником Его Светлости, но мне было все равно. Казалось, что пока он вот так обнимает, заставляя забыть обо всем, пока горит вместе со мной, остальное не имеет значения. Подумаешь, официальный статус, браслеты и прочая ерунда. Он был моим, и мы оба об этом знали. Едва приведя себя в порядок после того, как Аби отбыл, я решился на небывалое – навестить Тесс, которая всегда славилась своим умением предсказывать судьбу. Все демоны, которым выпадало счастье познать радость материнства, приходили к ней за советом. Зная, что Абигор никогда не одобрил бы моего самовольства, я впервые в жизни осмелился сделать так, как считал правильным: ни слова ему не написав, никак не сообщив о своем счастливом положении, велел подготовить мне Пегаса и отправился в Сад Приемов. Но случилось то, чего, видимо, опасался Его Светлость, закрывая меня в замке. Ибрагим перехватил меня, быстро спеленал заклинанием, как младенца, и уволок к себе. Несостоявшийся супруг доставил меня в самый удаленный свой замок, и, швырнув на пол, сказал, что раз уж он состоит в браке с такой шлюхой, как я, то он хотя бы хочет получать от этого удовольствие. Что было потом… Не спрашивай. Поверь, пережить насилие, когда весь ты от макушки до кончиков пальцев принадлежишь другому и носишь его дитя – нет ничего хуже. Я не мог трансформироваться - инстинкты вопили о том, что это повредит малышу, а его я стремился сохранить любой ценой. Конечно, Абигор ворвался в самый неподходящий момент (уж не знаю, откуда он узнал), конечно, он убил Ибрагима, но было уже поздно – я был осквернен другим, подтвердил статус младшего супруга этого чудовища. Аби сразу почувствовал, что я в положении, впал в ярость, потерял контроль над своей силой и… я провалился в Пещеру Чудес, потеряв свое дитя. Наверное, он думал, что убил меня – не знаю. Я верил, что виноват, а потому все те ужасы, что пришлось мне пережить в преисподней для джиннов, воспринимал как справедливую кару. За то, что не уберег дитя, за то, что не ценил, что имею… за то, что был таким слабым, что меня использовали, как обычную одалиску, вовремя подвернувшуюся под руку. И я решил стать сильным. У меня не было выхода. Развоплотить свою душу, слиться с Изначальным Огнем у меня не хватало духу. Я знал, что могу это сделать, но не решался. Все ждал чего-то. Поэтому мне пришлось выживать. Пещера Чудес – это своего рода банка с пауками. Выживает сильнейший. Слабых сжирают, истязают, превращают в рабов. Все против всех. Повисло молчание. - И ты… - решился спросить Эрри. - Жив, как видишь, - горько усмехнулся ифрит. – И относительно здоров. Физически. А психически я всегда был нестабилен. - Откуда у тебя шрамы на предплечьях? У отца такие же. Я всегда думал, что это от брачных браслетов. - Ха! Которые твой папА так и не удосужился на меня надеть. Нет, Хаэрри, - Сулейман потер изуродованные руки, - это Магия таким образом напомнила мне, что у меня могло бы быть, будь я умнее. Или сильнее. Ведь Нгар – это не просто название Истинной Пары. Это слияние магии, душ, тел. Это духовное единство двух почти равных особей. Несусветная редкость. Мы с Аби были очень близки. Но статус так и не был закреплен. И когда твой отец размазывал меня тонким слоем по стенке, на мгновение и его и мои руки заковались в браслеты, которые тут же разрушились, оставляя шрамы. В память о том, чего у нас никогда уже не будет. - Может, оно и к лучшему, - вдруг сказал Эрри. – Демон без Нгар погибает. А так Абигор просто очень сильно ослаблен. Он угасает, и это очевидно каждому, кто его знает. Мне интересно другое – как вышло так, что имя мертвого ребенка досталось мне? Такого просто не быва… - Эрри вдруг замер с открытым ртом, будто натолкнувшись на какую-то мысль. - Пойдем-ка со мной, пессимистично настроенный огненнокрылый ангел возмездия, - сказал он чрез некоторое время. - Куда? Что ты задумал? – подозрительно нахмурился ифрит. – Если ты думаешь, что у меня не хватит сил прикончить Аби в случае насилия с его стороны, то ты… - Придурок, - ласково сказал Эр. – Неужели ты думаешь, что я стану помогать этой надменной сволочи? Пусть попрыгает. Я обещал Тесс не вмешиваться, а слово свое я привык держать. Хочу кое-что проверить. Это не больно и не опасно, не бойся. - Считаешь меня трусливой гиеной? Ах ты, молокосос! – взвился джинн, который действительно был очень вспыльчив. - О, о, о, - поддразнил его Хаэрри, усмехаясь. - Я тебе не Аби. Во-первых, я сильнее, а во-вторых, во всем, что не касается Северуса, я на удивление благоразумен. Не заставляй меня применять силу, Сулли. - Какой я тебе Сулли?! – заорал ифрит. – Ах ты, наглое порождение шайтана! - Я и сам шайтан, - увернулся от огненной стрелы Эрри. – Не заводись. Идем в лабораторию. - Зачем это? –успокоился Сулейман так же внезапно, как и разозлился. - Увидишь. В большой замковой лаборатории Эр долго звенел колбами, что-то смешивал, взбивал, подогревал. После чего сцедил у недовольного ифрита с полпинты крови, вылил ее в зелье, которое потом выплеснул на подготовленный пергамент, после чего так же поступил с порцией зелья, в которое добавил свою кровь. Изучив полученные узоры, он ухмыльнулся и с нескрываемым интересом посмотрел на притворяющегося равнодушным джинна. - Хммм… - протянул демон, не спеша делиться полученной информацией. – Какой у тебя родовой дар, Аэтти? - Помимо присущей всем ифритам метаморфомагии? Пожалуй… артефакторика. А что? - Да вот, дело в том, что у Абигора даром является Голос, а у меня – метаморфомагия, что совершенно нехарактерно для Высших. Ваал не в счет – у него в роду были ифриты. Не наводит на мысль? Ах, да, и артефакты мне тоже удается создавать достаточно легко. Я интуит в зельях, артефакторике, науках разума и боевой магии. Если последние два дара я явно унаследовал от Абигора, то первые два просто не могли появиться от земных отцов – слишком хорошо я владею всем этим набором. И с самого начала я был слишком силен для полукровки. Аэтддин вытаращил на него свои прозрачные глаза и осторожно спросил: - Ты хочешь сказать… что… НО КАК?! - Вопрос к Абигору. Не знаю, как ему это удалось. Кстати… я умею выдыхать огонь. А ты? - Разумеется, - растеряно ответил джинн, - я состою из него. А вот Аби… - Не умеет, я знаю. - О, Аллах! – застонал Сулейман, закрывая лицо ладонями. - Магия может многое, Аэтти. Даже сохранить жизнь ребенку, отец-носитель которого погиб. Мы, демоны, живучие, ты же знаешь. - Тебе было всего несколько дней! - А я еще и везучий, - ухмыльнулся Эрри. - Так что в магическом смысле ты мой отец, Аэтддин. - Аби знает? - Вероятно. Хотя не поручусь – Тесс могла наплести ему с три короба, она вообще любит недомолвки. Скажу лишь, что отец далеко не сразу признал меня. Дал сначала наглотаться дерьма по самое горло. Но я ему даже благодарен. Заморочка с вампиром мне еще пока не понятна, но думаю, что это было частью плана. Удался он или нет – судить не могу. - Какая «заморочка»? – спросил все еще ошарашенный Сулейман. Эр коротко пересказал ему события прошедших суток. - Он хотел тебя ослабить. Ты же знаешь, что младший супруг никогда не станет сильнее старшего, - задумчиво произнес ифрит. – Зачем – не знаю. - Не хотел мне герцогской доли? Но рабство у вампира – вряд ли лучше. - Пути Аллаха неисповедимы, - философски заметил Сулейман, разглядывая Эрри. – Что делать будем? - Жить, - ухмыльнулся тот и добавил: - ПапА. - О, заткнись, - отмахнулся от него джинн. – Я старше тебя всего-то на пару сотен лет. Мы практически ровесники. - Я думал, что до трех тысяч лет нельзя зачать, - вдруг нахмурился Эр. - Я тоже так считал. Но… на все воля Аллаха. - Фаталист, - фыркнул демон. – Идем, найдем Северуса. Он будет в восторге. - О, да. Рональд Уизли, тупоголовый баран, теперь его… свекр? Свекровь? Теща? - У демонов нет таких понятий, - рассмеялся Эр. – К тому же, ты не Рон. Знаешь… - Хар резко остановился и в упор посмотрел на ифрита. – Я рад, что ты со мной. Все равно, в каком качестве. Не буду бросаться к тебе с заверениями в вечной любви. Нам обоим нужно время. Но знай, я… - Знаю, Хаэрри. Еще один из моих даров – способность чувствовать эмоции. В свое время я сполна насладился болью и отчаянием Аби, пока он не откопал тот ритуал, превращающий его в глыбу льда. - Почему тогда… - Не лезь не в свое дело, Эрри, - предупредил его Аэтти. – Мы с Аби сами разберемся. И если я хочу, чтобы он какое-то время еще пострадал, то так и будет. - Но потом?.. - Скажи, Хар, - Сулейман резко развернулся посреди коридора, в который они вышли, решив прогуляться. – Ты бы смог долго сопротивляться своему притяжению к Северусу? Если бы знал, что он, живой, горячий, из плоти и крови, жаждет тебя, мучается, раскаивается, бредит тобой? - Н-нет, - пристыжено ответил Эр. - С чего ты взял, что я смогу? Я три тысячи лет положил на то, чтобы понять, что прощу Аби все, кроме смерти своего дитя. И так как дитя вымахало под семь футов и вполне себе здорово… - подвижная бровь изогнулась, давая собеседнику самому закончить фразу. - О, - только и мог сказать Эрри. - Но в этот раз я уже не маленький влюбленный мальчик, - насмешливо заметил Сулейман, наслаждаясь смущением собеседника. – И потому твоему папаше придется изрядно попотеть, чтобы назвать меня своим. - Вызовешь его в брачный круг? – вдруг спросил Эр. - Интересная мысль, - обнажил клыки ифрит. – Но Герцогу не пристало быть младшим супругом, потому я не буду наживаться на временной магической немощи моей фиолетовой сволочи – все же, я не дурак, что бы ни говорили недоброжелатели. Сейчас Абигору меня не победить в драке за доминирование. А потому… пусть сам придумает, как меня вернуть в свою постель. Тебе придется побыть моей дуэньей. - О, с удовольствием, - с предвкушением потер руки Эр. – Я еще не забыл, как папА изводил моего Северуса, считая, что смертный – не пара его сыну. Сулейман странно на него взглянул, потом сделал сложный пасс рукой и посмотрел на Эрри через появившееся небольшое стеклышко в золотой оправе. Артефакт был похож на зеркало с длинной ручкой. Изучив собеседника сквозь него, ифрит проворчал: - Надо было раньше так сделать. - Что там? - Вытяни руку, - приказал Сулейман. Эрри послушно вытянул конечность, и джинн позволил ему посмотреть на нее сквозь волшебное стекло. - Видишь? Это рисунок твоей Магии. А теперь посмотри на меня. Сулейман провел артефактом над своей ладонью. - Ну, как? - Почти… идентичен, - севшим голосом поделился наблюдениями Эрри, разглядывая причудливое плетение разноцветных силовых потоков, неповторимое для каждого существа, обладающего магическим даром. - Вывод? – насмешливо вопросил ифрит. – Нет? Тогда я сам это скажу. Аби ревновал тебя к партнеру. Мы с тобой слишком похожи в магическом смысле. Боялся перепутать тебя со мной, не справиться с вожделением. Ты бы этого ему не простил. - Вот почему он чуть не сожрал Северуса! – осенило Эрри. – У него моя магия. Я сам наделил его Силой. О, Люцифер! Он, ослепленный действием пыльцы, принял его за тебя! - Вполне возможно, - подмигнул ему Сулейман. – Вот такой я незабвенный. - «№;%:?*?*()_, - сказал на это Его Светлость, и джинн неожиданно весело рассмеялся: - Слышал бы тебя отец! Он всегда считал, что сквернословие ниже его достоинства. - Абигору следовало самому воспитывать меня, тогда я, может, и был бы более... благонравным. А так пусть на себя пеняет, если ему что-то не нравится. - Он не мог, - неожиданно серьезно возразил ифрит. – Представь, что было бы, если бы вы виделись чаще! Однажды Аби просто потерял бы голову и сделал тебя своим. Этого я бы ему точно не простил. - Перестань, - поежился Эр, толкая дверь, ведущую в зал для тренировок, - я бы сам ему такого не простил. В течение нескольких минут они наблюдали, как Северус, даже не трансформируясь, довольно сносно отражает атаки Адиля, двигавшегося с какой-то животной грацией. - Как насчет того, чтобы тряхнуть стариной? – поинтересовался Эрри, перетекая в низкую боевую стойку, выхватывая два своих живых меча и выжидающе глядя на Сулеймана. - Мальчик, где твой папа?- ехидно осведомился тот, свивая волосы в тугой жгут и призывая с оружейной стойки длинный фламберг с хищным волнистым лезвием. – Он разве не учил тебя, что не стоит задирать взрослых? - Я и сам уже не сосунок, Ваша Милость. Так что давайте, покажите себя во всей красе, и я, так и быть, прощу вам вашу дерзость. Развлеките меня. - Скучно, Хаэрри? - хищно осклабился ифрит, выпуская крылья. – Побежденный… будет прислуживать сегодня за обедом. - Идет, - глаза демона азартно сверкнули. – Без магии? - Без. Но с огнем – это же наша суть, а, малышшшш? – с издевкой протянул ифрит, бросаясь в яростную, молниеносную атаку, сопровождая сильный рубящий удар фламберга струей жидкого огня, выпущенного им сквозь узкую щель между зубами. От огня Эрри увернулся, но удар меча был так силен, что, блокируя его, демону пришлось упасть на одно колено. - О, уже поклоняемся моей великолепной персоне? – иронично протянул ифрит, и тяжеленный фламберг в его руках зашелестел, легко выписывая восьмерки, как будто вообще ничего не весил. - Силен, зараза, - признал Герцог и молниеносно взлетел, выпуская крылья. Дальнейший жаркий бой завязался уже в воздухе. Эрри, привыкший, что спарринг-партнеров надо беречь, чтобы не зашибить ненароком, сначала только оборонялся. Но потом ему пришлось признать, что Аэтддин действительно достойный противник. Джинн не шел ни в какое сравнение ни с Эннесараимом, ни, тем более, с хрупким Северусом. Он плевался огнем, изворачивался, как змей, и так ловко орудовал огромным мечом, что Эр только и успевал переворачиваться в воздухе и сдерживать трансформу – в истинной форме Советник теперь уступал только Его Темнейшеству. Наконец, Эрри отпустил себя и стал наносить удары если не в полную силу, то почти не сдерживаясь. Бой был великолепен. Такого удовольствия демон не получал давно – с тех самых пор, как перестал тренироваться с отцом. Его мечи стали похожи на два сплошных серебряных диска – с такой сумасшедшей скоростью они вращались, принимая сокрушительные удары фламберга. Сулейман был одним из лучших мечников, попадавшихся Эрри за всю его долгую жизнь. Что же, видимо, Пещера Чудес действительно вырастила из тепличной орхидеи настоящие дьявольские силки. Схватка была жаркой и явно затягивалась. Демон с упоением отражал выпады, глядя в горящие глаза джинна, забывая о времени. - Эрри, ты как хочешь, а я обедать, - сказал Северус откуда-то снизу. - Две минуты, любовь моя, - отозвался тот, в очередной раз увернувшись от струи огня лишь в самый последний момент. – Если мне не удастся победить, я признаю ничью. - Самонадеянный щенок, - рыкнул джинн и, ловко извернувшись, перекинул фламберг в одну руку, а второй призвал кнут, который, оглушительно свистнув, обвил Эра за щиколотку и заставил чуть потерять равновесие, что позволило коварному ифриту опалить пламенем его крыло. - Твоя взяла, - весело заявил демон, опускаясь на пол. – Горжусь тобой, Аэтти. - Премного благодарен, - ифрит умудрился даже поклониться самодовольно. – Господин не запамятовал, что прислуживает за столом? - Нет, - белозубо усмехнулся Эрри, - царское слово тверже гороха*, - шутливо заверил он, чмокая в макушку уворачивающегося Северуса. Его Светлость умел держать обещания – за обедом дамы были явно шокированы тем, что один из самых сильных демонов Упорядоченного, облаченный в белый официантский мундир, ловко сервировал стол, менял блюда и подливал вино, не уставая нахваливать пищу и рекомендовать напитки к ней. Северус хмурился глядя, как Аэтти гоняет несчастного «стюарда», всячески придирается к чистоте посуды и качеству блюд. Эрри безропотно сносил все издевательства и ослепительно улыбался, принося извинения и заверяя, что клиент всегда прав. Пока жив. Остаток дня прошел спокойно. Если не считать того, что отправив всех домочадцев собирать вещи, Эрри переместился к отцу и вернулся оттуда очень печальный, наотрез отказавшись рассказывать о содержании их беседы. Северус не стал настаивать, зная, что, обдумав ситуацию, супруг сам вернется к этой теме и поделится своими соображениями. Отправив дам с Адилем, радостно предвкушавшим новую встречу с Люциусом, Хар еще раз проверил чары, скрывающие истинный цвет глаз Аэтти, пребывающего в образе Рона, поправил новые ошейники на Муфасе и Дифенбейкере, поцеловал Северуса, собрался с мыслями, настраиваясь на волну «лорда Принса, мужа декана Слизерина» и, глубоко вздохнув, шагнул в камин вместе со своими спутниками, переносясь в Замок Блэков. Живое здание, пробужденное магией Соединения, осталось за Эрри после передачи Нарциссе титула и всего имущества рода Блэк. Так уж они договорились, чему и эльфы, и сам Замок был несказанно рады. - Идемте, - голос демона, принявшего «гаремную» форму, звучал непривычно звонко, - завтра у нас две пары зелий прямо с утра. С этими словами он снова шагнул в камин, строго велев Муфасе явиться в школу самому и не потерять при этом щенка. Лев фыркнул и, наподдав Диффу лапой, исчез вместе с ним. Подземелья встретили их тишиной и какой-то нежилой затхлостью, как будто они не были здесь целую вечность. - Можно мне пойти в свою комнату, Хозяин? - подал голос "Рон", провокационно поглаживая ошейник, инкрустированный изумрудами. - Иди, - ухмыльнулся Эр, - не забудь о недоделанном эссе по трансфигурации. И не вздумай слишком углубляться в дебри преобразований. Уизли был не очень-то умен. - На все воля Аллаха, - уклончиво ответил «Ронни» и с поклоном удалился. Вспыхнул камин: - Северус, мальчик мой, ты вернулся? – в зеленом пламени появилась голова вездесущего директора. - Как прошла поездка? «Началось», - синхронно подумали супруги. - Сносно, Альбус, - ответил Северус, снова из ласкового и немного язвительного Аэ превращаясь в холодного и жесткого декана своего факультета. - Что-то случилось? - К сожалению, да, мой мальчик. Не мог бы ты зайти ко мне? - Разумеется, Альбус. Только прослежу за тем, чтобы Эрри лег спать. Буду минут через пятнадцать. - О, конечно-конечно. Я жду тебя. Спокойной ночи, Хар-Эрри. - Спокойной ночи, директор Дамблдор, - очаровательно улыбнулся демон. Голова исчезла, и Северус снова нахмурился. - Все никак не перестроюсь, - пожаловался он. – Совсем расслабился. - Не переживай, - погладил его по щеке супруг, - что бы ты ни сделал, это уже ничего не изменит. Этот мир обречен – еще несколько сотен лет и свершится прорыв Инферно. - Эти «несколько сотен лет» еще надо как-то прожить, - проворчал профессор, облачаясь в привычную мантию. - Можешь выпить чаю у Альбуса, порадуй старика. Ты теперь абсолютно неуязвим для всего, что этот наглый смертный придумает. Я ложусь, но подожду тебя. Мне есть, что рассказать. - Об Аэтти? - И о нем тоже. Иди. Поцеловав своего зеленоглазого монстра, нагло прикидывающегося невинным хрупким подростком, Северус Снейп шагнул в камин: - Кабинет директора Хогвартса! * - фраза из фильма "Властелин колец" в переводе Гоблина