Шестой сын

       В то время, когда в гостиной Гриффиндора зрела идея живого уголка, большинство профессоров Хогвартса собралось в кабинете директора. Это была традиционная ежегодная планерка в конце первой недели учебного года. Директор Дамблдор редко устраивал массовые собрания сотрудников школы, предпочитая общаться с каждым человеком лично и немного тайно. По его стариковскому мнению, такой подход давал большие результаты. Как же - высокое доверие! Директор лично снизошел до скромного профессора\завхоза\домовика\Хагрида (нужное подчеркнуть) и просит(!) что-то сделать. Большинство легко велось на такие простые уловки, к другим приходилось применять более тонкие и действенные методы.        Директор Дамблдор был искусен не только в магии, но и в политике, искусстве интриги и тайных манипуляций. Нет, он не хотел власти как таковой, он желал изменить мир. Нести всюду свет, добро, идеалы любви и сострадания. Он хотел счастья для всех, даром, и чтобы никто не ушел обиженным, хотя никогда не слышал о Стругацких. Люди же: маги, магглы, сквибы, оборотни и прочие разумные (или почти) существа не всегда хотели идти к светлому будущему. Они дрались за власть, ресурсы, крохотные доли влияния, превосходства и собственной важности. Они сбивались с пути, крали, убивали, предавали, не желали жить в мире, любви и благополучии. Упрямо отказывались следовать мудрым советам великих, к которым себя скромно причислял и директор Дамблдор. Но он нашел решение. Начинать нужно с детства. Заложить необходимые идеалы, принципы, дать стимулы. Так Альбус стал сперва преподавателем, а затем и директором Хогвартса. Все его усилия и достижения были направленны на реализацию этой великой, почти святой цели. К ней вела его политика, подковерные игрища в Министерстве и Визенгамоте. Вся борьба с Томом Реддлом, отринувшим идеи Дамблдора, вставшим на путь разрушения и не принявшим второго шанса. Директора нельзя было назвать хорошим и добрым человеком. Не был он и закоренелым циником, злодеем и подлым гадом, ищущим лишь личной выгоды. Его долгая жизнь была полна боли, разочарования и крушения надежд. Так Альбус стал несколько загрубевшим, однобоким политиком-идеалистом, живущим в одиночестве, среди тайн, лжи и недомолвок.        Сейчас же в директорском кабинете, среди шуршащих, звякающих и пыхтящих таинственных приборов стояли стулья и кресла. На них сидели почти все преподаватели Хогвартса. Кто пил чай, кто что-нибудь покрепче, кто просто сидел, ожидая начала, а скорее конца этой ежегодной "дамблдорки", как метко назвала ее однажды профессор Вектор. Директор обвел всех лукавым прищуром из-под очков-половинок. Не было Трелони, она никогда не посещала подобные мероприятия, не удавалось даже заманить ее хересом или медовухой. Также отсутствовал Квирелл. Этот молодой человек в последнее время вызывал у директора смутное беспокойство. С ними можно поговорить позже, отдельно.        - Итак, друзья, что вы скажете о новом наборе учеников? - наконец задал свой традиционный вопрос директор.        Первой взяла слово МакГонагалл. Она рассказала о количестве учеников, распределении и прочую статистику - сколько поступило магглорожденных, полукровок, по сколько учеников получил каждый факультет. Все это не выделяя Гриффиндор и не переходя на личности. После нее о своих факультетах подробно рассказали три других декана и слово вернулось к МакГонагалл. Она завершила отчет о первокурсниках своими гриффиндорцами. Эта пустая болтовня тоже была данью многолетней традиции, самое важное было после.        - Вы все способные и опытные маги, профессора со стажем, - взял слово директор. - Каждый год вы легко выделяете самых способных, усердных и талантливых учеников. И редко ошибаетесь в подобных делах. Не побоюсь предположить, что и в этом году вы успели выделить таланты, не так ли?        - Скорее уж источники бесконечных нарушений дисциплины и головной боли, - скривился Снейп. - Очередной набор тупиц и самовлюбленных болванов с Поттерами, Лонгботтомами и Уизли во главе.        - Вы несправедливы, Северус, - тут же вскинулась МакГонагалл. - Невилл очень нервничает, но он талантлив. Мисс Грейнджер много знает. Не понимаю, почему она не досталась вам, Филиус? А Рональд Уизли? Это лучший ученик курса по моему предмету! Он даже ... навел меня на некоторые мысли об улучшении занятий.        - Какой-то рыжий первогодка учит вас вести уроки?! - яда в голосе Снейпа хватило бы на десять лет варки самых жутких зелий. - Неужели вы так сильно сдали за эти годы, профессор МакГонагалл?        Декан Гриффиндора изобразила на лице маску высокомерного безразличия и не удостоила зельевара ответом. Зато решила высказаться Помона Спраут.        - Рон Уизли действительно талантливый мальчик! Ему очень нравится работать в теплице, что странно для его возраста, конечно. И ведет себя очень взросло и рассудительно иногда.        - А чего стоит одна экскурсия в первый день! - поддержал ее Флитвик. - Использовать призрака в качестве гида и проводника для первокурсников - это же просто и гениально! И к занятиям Рональд относится куда серьезнее близнецов, я бы даже сказал - практично!        Следом и другие профессора, преподающие первому курсу, влились в обсуждение. Центром дискуссии были Рон Уизли, Грейнджер и несколько других первокурсников. Директор едва заметно поморщился, разговор ушел с нужной темы. Шестой сын Артура и Молли действительно оказался способным, что неожиданно. Раньше мальчик никаких талантов не проявлял. "Он дружен с Гарри и Невиллом. Под присмотром будет полезен." - решил Дамблдор и поспешил перевести разговор в правильное русло.        - А что скажете о Гарри, Минерва? Он же на вашем факультете.        Снейп при этих словах скривился, хлебнул виски и закусил лимонной долькой. Ни один мускул не дрогнул на лице с ястребиным носом ни от алкоголя, ни от лимона.        - Эти магглы ужасно с ним обращались, Альбус! Я еще тогда говорила вам, что...        - Успокойся, Минерва, прошу тебя. Мы это уже столько раз обсуждали. Ты знаешь причины такого решения, уверен. Скажи лучше, как ему в школе?        - Мальчику здесь очень нравится, директор, - строгим голосом ответила МакГонагалл. - Гораздо больше, чем в доме дяди и тети. Не ошибусь, если Гарри Поттер будет считать именно Хогвартс своим настоящим домом. Он... довольно способный.        - Надменный, высокомерный, вспыльчивый и недисциплинированный всезнайка, - весьма резко выплюнул Снейп. - от матери ему достались лишь глаза и крохи таланта в зельях. Но он никогда не сумеет его раскрыть. Он такой же, как и его отец!        - Северус, Гарри - не Джеймс, и он еще ребенок, а ты - профессор Хогвартса. Не забывай об этом! - немного резко осадил зельевара Дамблдор.        После слов Снейпа разговор перешел на более старших учеников, проблемы факультетов, а затем и вовсе затух. Ежегодная "дамблдорка" закончилась, преподаватели с облегчением покинули кабинет директора. Альбус же в раздумьях провел в нем еще не один час, прежде чем отправился спать. В его седой голове шаг за шагом, действие за действием выстраивался план победы над Томом Реддлом. И центральное место в нем занимал худой черноволосый мальчик в очках-"велосипедах", с шухером на голове и шрамом-молнией на лбу. Альбус Дамблдор знал, что этот образ будет преследовать его до конца жизни, как и многие другие. Но директор не видел ни одного способа сохранить жизнь Гарри Поттеру. Это угнетало и давило на него. Он был бессилен, он не знал способов избежать смерти Героя. Но их знал кое-кто другой.