Не остановиться

- Он любил мать, безумно ее любил… Не отпускал ее ни на шаг, ревновал ко всем подряд… Черт, она и повода-то ему не давала. А он бил ее, постоянно. Меня мать запирала в комнате, клялась, что уйдет, если он тронет меня… Она ненавидела Стэна. Мать… мама никогда не любила никого, кроме моего отца. Она ничего так и не сказала мне о нем, только часто говорила, как счастлива, что от него у нее остался я. Утром Мэтта резко выдернули из тревожного забытья звуки, доносящиеся из ванной. Брюнет так и не смог заснуть, лишь под конец той бесконечной ночи он отключился, настолько он был вымотан и морально опустошен. Дживас словно провалился куда-то за границу сознания, и это был не сон, который восстанавливает силы. Чувствовал себя Мэтт еще более уставшим, чем перед тем, как отключился. Очередной громкий всплеск, звук которого шел из ванной комнаты, заставил Дживаса содрогнуться от жалости. Он ни на секунду, даже когда был в отключке, не смог выкинуть из головы события минувшей ночи. Голова раскалывалась, а в ушах громко стучало. Из-за характерных звуков его самого тошнило и тянуло блевать. Но его собственное состояние сейчас волновало Майла меньше всего. Поспешно поднявшись, Мэтт на неслушающихся ногах решительно направился в ванную. По пути он мельком взглянул на часы. Десять. Они пропускают занятия. Мэтт нисколько не колебался, однако когда он оказался перед закрытой дверью, вся его решительность куда-то исчезла. Вдруг Мелло его ненавидит? Нет, он не вынесет этого, не может позволить этому произойти. Он должен немедленно вернуть доверие блондина обратно, если надо, Мэтт заставит его. Отбросив секундные сомнения, Майл уверенно дернул на себя дверь и зашел в ванную комнату. Мелло стоял на коленях спиной к нему, низко склонившись над унитазом. Цепляясь трясущимися руками за фарфоровые бортики, он пытался сохранить равновесие. Блондин уткнулся лицом в изгиб локтя, надеясь унять головокружение. Дживас бросился к нему, намереваясь крепко прижать к себе худое тело, но севший хриплый голос остановил его. - Мэтт, уйди. – Не оборачиваясь, произнес Мелло. Майл упрямо сделал шаг вперед. - Мелло…! - Я сказал – выйди. Не трогай меня. – Тонкие пальцы Михаэля с силой сжали края унитаза. Мэтт на секунду застыл, а затем ушел в комнату. Он сел на кровать и, облокотившись локтями на колени, устало потер лицо, пытаясь хоть немного облегчить головную боль. Незнание того, что конкретно сейчас думает и чувствует Мелло, заставляло что-то внутри Мэтта неприятно скручиваться и переворачиваться. Неопределенность настораживала. Нужно было как можно скорее прояснить ситуацию, чтобы понять, как действовать дальше. Михаэль должен принадлежать ему полностью. Дверь из ванной открылась, и в комнату медленно вышел бледный Мелло. Даже не взглянув на Мэтта, он молча направился к своей кровати и лег на спину, повернувшись лицом к противоположной стене и не дав другу прочитать свои эмоции. Тишина, охватившая комнату, прерывалась шумом, долетающим из общего коридора, но эти звуки казались приглушенными и немного нереальными. Не отрывая взгляда от Мелло, Мэтт пытался судорожно сообразить, с чего начать разговор. - Мэтт, прекрати пялиться на меня с такой жалостью. Мне не приятно. - Это не жа… - До шести лет у меня было вполне счастливое детство, так что сотри это выражение со своего лица. Мэтт встал и подошел к окну. Видимо, начался перерыв, во дворе уже бегали мелкие. Мелло сказал, что до шести лет они жили с матерью вдвоем, но потом она вышла замуж за Стэна, ставшего отчимом Михаэля. Стэн имел какие-то серьезные связи в криминальных кругах, возможно, даже сам состоял в мафиозной группировке. Денег у него всегда было много и, как оказалось, ни цента из них он не заработал легально. Мэтт узнал, что этот Стэн сильно любил мать Мелло. Она работала хостесс в одном из баров, куда он зашел однажды и с тех пор приходил каждый вечер. Влюбленный, Стэн сделал ей предложение и сказал, что работать он ей больше не разрешает. Стэн вообще был ужасно ревнивым. На его жену постоянно обращали внимание, многие пытались ухаживать. Но мать Мелло была верна мужу, хоть и не любила его. Тем не менее, взбешенный Стэн частенько бил ее. Пока мать Мелло была жива, отчим не трогал его, лишь время от времени бросал на него тяжелые взгляды. Судьба молодой женщины сложилась так, что ее и без того хрупкое здоровье было окончательно подорвано. Через два года после замужества, ее болезнь обострилась, и спустя месяц после ухудшения ее состояния, мамы Мелло не стало. Михаэля даже не пустили к ней в больницу. - Я лишь позже понял, что все это было моей виной. Все так случилось из-за меня. Если бы меня не было, она бы была жива до сих пор. – Бесцветно сказал Мелло. - Что?! – в Мэтте поднялась волна искреннего возмущения. – Не смей себя винить, тут совершенно… Мелло прервал его. - У нас никогда не хватало денег. Мать ночами работала в том баре, чтобы прокормить меня. А когда неоплаченные счета стопкой стали скапливаться на кухонном столе… Тогда в ее жизни появился он. Он сорил деньгами, обещал, что обеспечит ее и меня. Мать всегда говорила, что мечтает, чтобы у меня все было, потому и согласилась на несчастную жизнь с чужим ей человеком. Михаэль полулежал, оперевшись на спинку кровати, его невидящий взгляд был направлен в сторону окна. Все это время Дживас стоял, прислонившись к стене у оконной рамы. В словах Мелло было столько тоски… Мэтт всей душой желал избавить его от боли. - После ее смерти, он страдал. Я сам не помню, что было первые несколько месяцев. Его сильно бесило то, что я ни на что не реагирую. А потом… Он всегда говорил, что я сильно похож на мать… Мэтт почувствовал, как его тело словно прошибло током. Нет, он не хочет этого слышать, не хочет знать подробности, в его голове и без того всплывали жуткие картины. Майл отшатнулся от стены и подошел к Мелло, смотря на него сверху вниз. Михаэль так и не оторвал взгляда от окна и, похоже, о чем-то глубоко задумался. Наверное, он и сам не собирался дальше рассказывать. Но Мэтт ошибся. - В последний раз я его видел тем вечером. Было лето, по-моему. Во всяком случае, на улице было жарко. Сначала все было привычно, как обычно. Но потом он… Он словно обезумел. Я даже не знаю, сколько это продолжалось. А когда он… закончил, сказал… Мэтт, он сказал, что любит меня. – Майл заметил, что Михаэль неосознанно сжал пальцы в кулак. – Когда я оказался в больнице, даже продажная местная полиция больше не смогла закрывать глаза на происходящее. Мэтт, знаешь, когда он… Дживас сел на кровать и прижал Мелло к себе, качая его, как прошлой ночью, уткнувшись носом в его висок. - Мелло, я прошу тебя… - Но что именно он просил, Мэтт сам не знал, но брюнет больше не мог это слушать. У Михаэля отняли детство. В отличие от Майла, у него практически не было счастливых воспоминаний, не было полноценной семьи. Так они просидели до тех пор, пока к ним не постучалась одна из воспитательниц. Мисс Тоннер, кажется. Мэтт встал и открыл дверь. - Вы оба пропустили занятия, что случилось? Понизив голос и обернувшись на Мелло, Мэтт ответил: - Мисс… Тоннер, Мелло приболел, а я, кажется, заразился от него. Это что-то простудное. Еле уговорив ее, что в больничное крыло им не надо, Дживас сходил за аспирином в медицинскую часть. - Мелло, выпей. – Мэтт протянул ему стакан воды и таблетку. Майл сел рядом с ним и задумался, смотря на парня. Блондин не оттолкнул его, когда Мэтт его обнимал, значит он простил его за вчерашнее. На нежной щеке Мелло уже проявился не малых размеров синяк, а на шее блондина Мэтт заметил засосы, которые больше походили на следы от укусов. Вчера, сильно возбудившись, Дживас потерял над собой контроль. Поднимать руку на Мелло он не имел права. Красивое лицо Михаэля не для грубых прикосновений. Подняв руку, Майл нежно прикоснулся к слегка припухшей щеке Мелло. - Прости меня. Я не хотел, чтобы ты так об этом узнал. – Сказал Мэтт, и Михаэль поднял на него глаза. - О чем ты? Узнал что? - Я люблю тебя. – Просто и искренне признался Дживас, не отрывая взгляда от любимых глаз. Выброс адреналина в кровь заставил сердце стучать и прыгать, как сумасшедшее. - Я тебя тоже люблю, Мэтт, я думал, ты знал. – Спокойно, с потеплевшим взглядом ответил Мелло. Уголки его губ слегка приподнялись. - Нет, Мелло, ты не понял. Я люблю тебя. – Повторил Мэтт, притягивая блондина ближе к себе. Глаза Мелло на секунду расширились. Улыбка спала с его лица. Михаэль уставился на друга непонимающим взглядом. - Ты хочешь сказать… - Да, Мелло, именно это я хочу сказать. Михаэль слегка отстранился и отвел взгляд: Мэтт слишком внимательно смотрел на него. - Почему ты меня любишь? Ты мог ошибиться, такое… - Мелло, заткнись. Я уже давно это понял. И не спрашивай как, мне лучше знать. - Но за что? - А разве любят за что-то конкретное? – Это же сколько терпения надо, чтобы ему объяснить, мысленно негодовал Мэтт. – Если и так, я люблю тебя за то, какой ты есть. «За каждую черту, каждую мелочь, которая составляет тебя», - пронеслось в голове у Мэтта. - Короче, Мелло, не оправдывай цвет своих волос. - Идиот. Я умнее тебя! – Мигом вспылил Мелло, но тут же смягчился, не продолжив свой привычный гневный монолог. Блондин опустил голову на плечо Мэтта. Михаэль не знал, что ему сказать. Майл говорил правду. Мелло хорошо его знал, по глазам Дживаса он легко мог это понять. Это все усложнило. - Мелло, как имя твоей мамы? – Вырвал его из раздумий голос Мэтта. - Анна. Ее звали Анна.