Неожиданный дар

Долгая выдалась зима... Долгая и одинокая. Первая зима без друга. Снег так и не выпал, морозный ветер гонит по голой земле обломанные тонкие ветки и пыль. Толстый слой льда сковал всю воду. Над озером клубится холодный туман, заставляя воздух дрожать и переливаться. На другом берегу белеет мраморная башня купальни. На берегу реки стоит павильон-ракушка. Ракушкой он зовётся из-за сферической формы и отделки речным жемчугом и ракушками. У берега, по обе стороны павильона стоят олени из чёрного мрамора. Они очень похожи на настоящих, вечно глядятся в гладь озера, будто пьют воду. В павильоне царит тишина. Уже давно не слышно песен, там скорбь и уныние властвуют там. За тонкими светло-зелеными стенами на каменном ложе, украшенном ветвями, покоится Бард Лучник, друг эльфов, самозабвенно защищавший друзей во время орочьей атаки и убитый ядовитой стрелой. Яд, находившийся в стреле, не дал разрушительному действию времени изменить тело человека. Волосы чуть тронуты сединой, веки плотно сомкнуты... Каждый вечер спускается закатное солнце за реку, и перед тем, как уйти на покой, заглядывает в огромные окна павильона. Свет багряных закатных бликов ложится на лицо Барда Лучника прощальным румянцем, и если бы кто его видел в такие моменты, то голову бы отдал на отсечение, что человек жив. Жив, здоров, только вот слишком утомился и заснул. Король эльфов в печали, снова его одолевают мигрени. Он пересмотрел все свитки и книги, где говорилось о болезнях, но за всю историю Арды ни один эльф ничем не болел, кроме как их ранили или убивали. Даже Тингол, который был кумиром для Трандуила, никогда не болел и пал в достаточно преклонном (даже для эльфа возрасте), сраженный гномьим клинком. Чтоб хоть как-то отвлечься, Трандуил решил прогуляться по берегу реки и посмотреть на того, кто был ему так дорог. Солнце клонилось к закату, завершая свой ежедневный оборот , раскрашивая чудесные ложные галереи, написанные на стенах, во все оттенки красного, полыхая пурпурным, малиновым, багряным, охристым, карминовым огнем. Трандуил осторожно ступал по мокрой траве, каждый стебель налился росой и прогнулся под тяжелыми каплями. Тихо отворив дверь павильона, эльф бесшумно вошёл в усыпальницу. Он встал у изголовья воина и долго смотрел на него, озаряемого розовыми лучами солнца. Казалось, что человек ненадолго уснул, что он дышит, и вот-вот дрогнут веки, и он проснётся. Движимый каким -то странным порывом Трандуил коснулся век Барда. Длинные пальцы легли на закрытые глаза, и те вздрогнули. Почувствовав движение ресниц, эльф отнял руку. Человек лежал всё так же, но глаза его были открыты, и он дышал. Король замер, как вкопанный. Воин, казалось бы, не удивился, что первым, кого он увидел, был его лучший друг: -Долго я спал? - спросил он. -Не пугайся, ты не умер, — ответил эльф (он сам больше испугался и не знал что говорить). -Выходит, они тебя тоже скосили, — решил воин. -Нет, — ответил король. -Тогда как же я говорю с тобой? Я помню, что я умер. -Как ты можешь помнить? - голову эльфа внезапно пронзила сильнейшая боль, такая, что в глазах потемнело. Трандуил пошатнулся и присел на краешек каменного ложа, не обращая внимания на ветки. Он закрыл глаза, сжал руками виски, но боль не отступала. -Тебе плохо, Транд? - эльф почувствовал на плече крепкую ладонь друга. -Голова раскалывается. -Так ляг рядом. Эльф послушно лёг на лапник, настеленный поверх каменного ложа, ноги безнадежно свесились. Боль немного отступила, и он снова смог говорить: -Бард, я тебя оживил. Я забыл о своей магии. -Как это у тебя получилось? -Я не помню, какая -то сила меня подтолкнула. Будто кто-то против моей воли положил мою ладонь на твои веки, и ты открыл глаза и задышал... -Что ты сделал? -Знаешь... - Трандуил задумался, силясь вспомнить, наконец подобрал что -то подходящее и сказал. — Это как закрывают глаза покойникам. Вот такой вот жест, только наоборот, по уже закрытым векам. -Надо же... - Бард взял в свою ладонь тонкое запястье эльфа. - Ты ведь и цветы можешь заставить цвести, и травы расти, и ключи бить. Теперь, оказывается, и воскрешать умеешь. -Да, только по силам ли мне будет выдержать боль отдачи? Я не знаю. - Трандуил закрыл глаза. -Я теперь буду жить долго, как эльфы? - спросил Бард. -Я не Лютиэн Тинувиэль, — сказал Трандуил, - а ты не Берен, сын Барахира, потому мы ничего не можем утверждать. Он поднялся, опираясь на руку друга, и они направились к реке. Глядясь в воды реки, уже не подернутые туманом, а подсвеченные лунным сиянием, Бард задумчиво сказал: -А я изменился. Совсем как Торин стал. -Как Торин говоришь... - красивое лицо эльфа перекосила неприятная гримаса. - Ах, этот Торин... Рядом с этим занудой ты не стоял даже. -Почему же ты сам себя не исцелишь от мигреней ? - внезапно спросил человек, глядя на муки друга. -Я не могу. Вот Глорфиндел умеет, но он живет в Разлоге и ко мне много раз не наездится. Лучше расскажи, что ты видел, когда умер? Вы тоже, как эльфы, приходите на берег и ждёте своих? - в зелёных глазах плеснулась надежда и живой интерес. -Я видел страшный сон. В том сне Саруман кидал в воду эльфийку с золотыми волосами. Она была чарующе прекрасна, а он ужасающе жесток... -Княжна... - вздохнул Трандуил. -А ты откуда знаешь? - удивился Бард. - Завел палантир? -Ты... ты.. -и без того огромные глаза эльфа расширились, в них качался страх. Красивое лицо исказили ужасные кровавые стигматы, проникающие сквозь тонкую бледную кожу, длинные пальцы с миндалевидными ногтями впились в ладонь человека. -Я помню... Я всё помню... Я ненавижу ...- прошептал Трандуил. -Успокойся, всё хорошо, его здесь нет. Мы его прогнали. Пойдем отсюда. - Бард успокаивающе похлопал друга по плечу. -Да, ты прав, пойдём. Это всё луна виновата... Они ушли неслышно, шелестящими тенями направились во дворец, покинув пустынный сад и одиноких оленей из черного мрамора, блестящих в свете луны...