Однажды...

Очередной вечер пятницы ознаменован привычным семейным ужином. Только вот семейка за столом не совсем обычная: двенадцатилетний паренёк и две его мамы — Спасительница и Злая Королева. Не сочетаемая парочка. Однако ради сына они смирились с присутствием друг друга. Да и все те приключения, которые они преодолевали бок о бок, сделали своё дело, превратив их в некое подобие друзей. Предательство Робина сломало Реджину. Лишь умение «держать лицо», чему её научила матушка, помогло ей не показывать свою слабость перед горожанами. Только Эмма Свон знала всё. Почему-то с ней не срабатывал этот приём. Она видела Миллс насквозь и поддерживала. Не добивалась какой-либо правды или слезливой исповеди, а просто была рядом, стараясь отвлечь от проблем. Постепенно появилась традиция каждую пятницу устраивать своеобразные семейные ужины, а после того, как Генри отправится спать, они смотрели какой-нибудь фильм или просто болтали обо всём на свете. Постепенно Реджина пришла в себя.

***

Очередной вечер пятницы. Ужин давно закончен, а Генри отправлен спать. На экране финальные титры, а Реджина смеётся над очередным высказыванием Свон о главных героях. Смеётся искренне, и смех её кажется перезвоном колокольчиков. Эмма смотрит в карие глаза и видит в них искорки счастья. Реджина перестала смеяться, но улыбка всё ещё украшает её лицо. «Какая же ты красивая», — проносится в голове. Взглядом изучает лицо брюнетки. Невольно задерживается на пухлых губах, с которых давно исчезла помада. Маленький шрамик над верхней губой виден чётче, но ничуть не портит лица. В горле пересохло, а в мыслях крутится лишь одно: «Поцелуй её! Давай!» И она, не в силах больше сопротивляться, стремительно сокращает расстояние и касается губами мягких губ Реджины. Поцелуй мимолётный. Эмма отстраняется и с испугом смотрит в карие глаза, ожидая своей участи. Но Миллс молчит. Лишь удивлённо смотрит на белокурого шерифа. В голове проносится миллион мыслей, но отбросив их в сторону, она сама наклоняется ближе к Эмме и, спустя пару мгновений, целует её. Поцелуй медленный. Губы изучают губы. Сначала осторожно, боясь спугнуть, а после страсть затмевает всё. Поцелуи настойчивее. Реджина осторожно прикусывает нижнюю губу Эммы. Первый стон слетает с губ. Когда воздуха перестало хватать, отстраняются, взволнованно глядя друг на друга. Немного отдышавшись, Реджина вновь притягивает Эмму для поцелуя. Аккуратно обведя нижнюю губу язычком, осторожно проникает им в рот блондинки, изучает его. Мгновения спустя Свон перехватывает инициативу в свои руки. Не разрывая поцелуя, она притягивает Реджину ближе, помогая устроиться у себя на коленях. Миллс не задумываясь перекидывает ногу через бёдра блондинки, оказываясь напротив. Руки осторожно спускаются с шеи, поглаживая напряжённые плечи. Эмма водит руками по бёдрам Миллс, слегка сжимая их, поднимается выше, забираясь под блузку. Разгорячённое тело вздрагивает от контакта с прохладными пальцами. Поцелуями спускается на шею, слышит учащённое дыхание любовницы. Дрожащими пальцами расстёгивает пуговки на блузке, после чего снимает её с брюнетки и откидывает в сторону. Губы целуют ключицы. Реджина немного откинулась в объятиях, давая больше пространства. Эмма спускается поцелуями к груди, ведёт языком по коже вдоль чёрного кружева. Руки, поглаживая спину, дотягиваются до застёжки бюстгальтера и осторожно расправляются с ней. Губы накрывают возбуждённый сосок, срывая стон из уст Реджины. Разум Миллс затуманился. Всё будто исчезло, а остались лишь обжигающие касания и поцелуи. Хотелось, чтобы они никогда не прекращались. Свон покрывает поцелуями подтянутую грудь, обводит язычком ареолы, играется с сосками, руки блуждают по желанному телу. — Спальня, — прерывистый шёпот Миллс звучит у самого уха, а после фиолетовая дымка переносит их в комнату, прямо на королевское ложе. Лёгкий взмах руки, и никто не услышит, что происходит в спальне. Придя в себя после перемещения, Свон сразу же возобновляет поцелуй, а после укладывает Реджину на спину, нависая над ней. Губы и руки блуждают по смуглой коже, очерчивая каждый изгиб тела Королевы. Добравшись до брюк, Эмма ловко расстёгивает пуговку и молнию, а после стягивает их со стройных ног вместе с нижним бельём. Прохладный воздух, соприкоснувшись с пылающей кожей, вызывает толпу мурашек на теле Реджины. Лёгкими мелкими поцелуями Свон поднимается по бёдрам брюнетки вверх. С каждой секундой дыхание учащается, а внизу живота всё сильнее сжимается тугой узел желания. Кожа превратилась в один сплошной оголённый нерв. Каждое касание губ, рук вызывает жгучее желание близости. Губы вновь сплетаются в жарком поцелуе. И ничего больше в мире не существует в этот миг кроме двоих, что отдаются друг другу без остатка, стирая прежние границы. Дрожащими пальцами Реджина ухватывается за края свитера Эммы и тянет его вверх, убирая ненужную преграду меж ними. Руки блуждают по спине, ища крючки бюстгальтера. Стон срывается с губ обеих, когда напряжённые соски касаются друг друга. Свон спускается поцелуями на шею, слегка прикусывая пульсирующую жилку, рука осторожно скользит по телу брюнетки, очерчивая каждый изгиб. Когда тонкие пальцы касаются разгорячённого естества, Миллс издаёт протяжный стон, инстинктивно прижимаясь к руке блондинки. Тем временем Эмма уже спускается губами к напряжённым соскам, медленно лаская каждый. Пальчики едва скользят по влажным складкам, вызывая у Реджины новые стоны. Она почти хнычет от невозможности получить желанную разрядку. Когда Свон осторожно касается язычком её клитора, Миллс выгибается дугой. Эмма удобнее устраивается между ног Королевы. Она ласкает лоно брюнетки, проходясь языком по каждой складочке и собирая любовные соки, втягивает клитор, слегка посасывает его. Пальцы поглаживают бёдра, половые губы, едва касаются входа. Миллс, словно в агонии, мечется по постели. Её руки то комкают простыни, то путаются в светлых локонах, прижимая голову любовницы ближе. Из её горла вырываются лишь хриплые стоны. Она на краю. Ещё чуть-чуть. Воздуха в лёгких почти нет. Она словно в огне. Приятном, сладостном огне, в котором хочется сгореть. Громкий стон срывается с пересохших губ, когда она ощущает в себе пальцы Свон. Всего пара рваных движений, и она падает с обрыва, уносится в другую Вселенную, где есть только блаженство. В теле ощущается приятная истома, когда она приходит в себя. Эмма Свон лежит рядом и улыбается. Её пальцы поглаживают плоский животик Реджины, что ещё слегка дрожит после полученного оргазма. — Ты прекрасна, — шёпот Свон обжигает ухо. Миллс лишь смущённо улыбается. Будь в спальне хоть чуточку светлее, Эмма обнаружила бы лёгкий румянец на щеках Королевы. Тишина повисла в комнате, прерываемая лишь частым дыханием девушек. — Эмма, — «Я тебя люблю», — так и норовит сорваться с губ Миллс. Эмма, словно поняв, что может быть произнесено сейчас, прижала палец к губам Реджины, призывая молчать. В эйфории можно сказать всё, что угодно. Реджина, поняв, что сейчас лучше помолчать, не стала договаривать. Вместо этого она осторожно убрала руку Эммы от своего лица, мимолётно целуя её. Губы встретились в нежном поцелуе. Руки девушек вновь блуждают по телам друг друга, изучая, запоминая. Теперь инициативу перехватывает Реджина, оседлав бёдра Свон…