***
Опустив листок вниз, я почувствовала, что подобие умилительной улыбки появилось на моей мордочке, испещрённой морщинами усталости. И как бы это умилительно не было, сейчас это принесло мне куда больше боли, чем счастья. Стражник смиренно глядел в стену, думая о чём-то своём. Я всегда удивлялась, как они могут держать такое напряжённое выражение мордочки с такой однообразной работой... Не хорошая мысль проскользнула у меня в голове, и я извинилась перед Шэйди, хотя извинения прозвучали лишь в моей голове. Думать о том, что их работа однообразна и бесполезна, после тех событий - ужасное кощунство, которое я позволить себе не могла. И всё-таки работай стражники лучше, тогда бы не случилось то, что случилось. Как сказала Селестия искать виноватых бесполезно. Эти по своему жестокие слова до сих пор раздаются в моей голове и каждый раз, когда это происходит, я чуть больше ненавижу нашу правительницу. Вспоминая, как её любила Шэйди мне становится, ужасно жаль. Лучший наставник и друг, которого только можно пожелать. Она дала Шэйди все, о чём мечтают маленькие кобылки. Она сделала её королевской особой, вытянула её семью из долгов, обучила всему, чему только знала, была для неё одной из самых близких пони. Намного ближе, чем я. Затем она аликорнизировала её. Была простая земнопони с наивными мечтами о спасении всего мира и помощи всем кому только возможно, а стала аликорном, которая казалось, и вправду смогла бы это сделать. Не случись того, что случилось. - Принцесса Шэйди Харт готова к процедурам, - напыщенно сказала пони, что совсем не шло её наряду служанки с чепчиком на гриве, хоть и не мне рассуждать о материальном достатке.***
Цоканья моих копыт эхом разносились по огромному пространству ванной комнаты, которая была выше и больше, чем весь мой дом. Звучит как метафора, а на деле горькая действительность. Плитка из драгоценного мрамора покрывала, обширную комнату для купания, в которой располагалось несколько бассейнов. Несмотря на это Шэйди по обычаю заняла маленькую ванну, с золотыми краешками и кристальными ручками крана. Она лежала ко мне спиной и её бедная выдранная местами грива намокла, ложась на обгоревшие участки кожи. - Привет, - сказала она мне, услышав, что я подошла к ней поближе. После того раза, когда я сказала ей «Здравствуйте принцесса» она старалась начинать разговор первой, чтобы у меня не было мысли начать говорить с ней официально. - Привет Шэйди, - сказала я ей, усаживаясь около ванны. Мы обе попытались изобразить, что-то наподобие улыбки и ни у одной из нас это не получилось. У меня из-за жалости к ней, у неё из-за боли и печали. Вздохнув, я опустила копыта в ванну. Однажды она призналась мне, что ей нравится, когда я просто сижу с ней перед процедурами и после. Стараясь избегать разговоров, так как они все приводили к одной теме, я просто была рядом и ей это, похоже, нравилось. Напряжение с её мордочки ушло, и она в блаженстве от моего присутствия прикрыла глаза, унося свой разум в лишь ей ведомые мечты и раздумья. Иногда она перекладывала ногу на ногу и вода, тихонько булькая, напоминала, что мы всё ещё тут, всё ещё живые, - ладно, давай начнём, - заботливо предложила я, раскрывая сумку с лечебными кремами, - чем раньше закончим, тем лучше, так ведь? - Да, - покорно согласилась принцесса, кивнув благородно королевской и измученной мордочкой. Обмакнув копыто в крем, я убрала оставшиеся пряди золотистой, до сих пор прекрасной гривы, чтобы я смогла видеть шрам от отломанного рога. Ужасная рана, которая потихоньку затягивалась и выравнивалась, благодаря моему лечению, опять предстала передо мной. - Ты ведь подуешь сначала? - робко попросила она. - Конечно. - Я нежно подула перед тем, как коснуться копытом и лишь, затем начала опускать свою ногу. - Тише, - сказала я, видя боль на мордочке Шэйди. - Ай... – не вытерпела Лайт, и будто стыдясь собственной боли, опустила взгляд вниз, а потом и вовсе прижмурилась от ужасно щиплющего крема. - Потерпи ещё немного, - сказала я хладнокровно, заканчивая намазывать крем на остатки рога, - так здесь закончили, - бедняга облегчённо вздохнула и я решила дать ей немного времени отдохнуть. Она тяжело дышала и с её попытками придать себе королевский... Хотя нет. Благородный вид, она выглядела так печально, и мне становилось, слишком её жаль. Я ещё раз обмакнула копыто в крем, - привстань, пожалуйста. Сейчас будем мазать спину, - пушистые, крылья, что были, когда-то на её великолепной спине тоже выдрали те ублюдки. Разъярённая толпа, которым показалось, что аликорнизировать, кого-то из народа это не правильно. Хотя каждому видно, что ими двигала лишь одно – зависть. Она была достойна этого, достойнее всех нас. Она бы отчистила этот мир от всего оставшегося зла. Она бы до конца объединила расы пони. Прошло уже двести лет с тех пор как все пони примирились, а разногласия продолжаются до сих пор. Зло и ненависть неизвестно на что бурлят в грязной крови невежественных тварей, которых по ошибке посчитали за пони. Крылья было мазать не так больно. И хоть раны тоже злобно прижгли, прикосновения не доставляли Шэйди такой боли. Я поглаживала её прекрасную спину, лаская напряжённое тело. Мы обе знали, что после спины будет самая тяжёлая для бедняжки Лайт процедура. Унизительная и болезненная. Убрав оба копыта от её спины, я опустила глаза вниз, и ей не понадобилось ничего, говорить. Лишь один мой тяжёлый вздох, подсказал ей, что нужно встать на все четыре копыта. Перевернувшись, она поднялась из воды и, дрожа, то ли от холода, то ли от волнения раздвинула задние ноги. Как же это было жестоко сделать такое с ней. И главное бездумно. Не хотели, чтобы, такие как она размножались. Ужасное, кровожадное злодеяние, которое унизило и сломило её. - Оу! Так больно! Тэнди мне так больно! – слёзы в моих глазах и крики моей малышки не останавливали меня, я знала: остановлюсь сейчас, и ей придётся терпеть эту боль дольше. Ожоги от магии заживали, очень долго. Нужно несколько недель лечения, чтобы окончательно снять боль, ну а чтобы вылечить их и вернуть приятную чувствительность понадобится несколько лет, если вообще получится. Её кьютимарка в виде мотылька летящего на лампу, будто предсказала её жизнь. Кобылка начала извиваться и я легонько прижала её, чтобы она не дёргалась. Я дула, чтобы облегчить боль и, разумеется, это не помогало. Бедняжка зарыдала, и ожоги появлялись уже на моём сердце. Каждая пророненная ею слезинка падала на романтизированный орган и выжигала там след, чтобы я всегда помнила, сколько боли она пережила.***
Процедура, наконец, была закончена. Мы уже несколько минут молча были вместе. Уязвлённая гордость Шэйди, заставляла её делать это жалостливое королевское выражение мордочки. Она лежала в ванной, так и не изменив точку, в которую она неустанно смотрела. Копыто уже обмякло от воды, а я продолжала держать свою ногу в ванной. - Тэнди, - позвала она, и я испуганно посмотрела на неё, - Селестия, сказала, что я скоро возможно буду вынуждена покинуть замок. - Почему? – возмущённо спросила я, - Что им опять в тебе не понравилось? - Это правильно, - сказала она по-королевски и вздёрнула носик к верху, - я больше не аликорн. Селестии пришлось пойти на поводу у народа и признать, что я не принадлежу к королевской семье, учитывая, что и до этого моё родство с принцессами было весьма сомнительно, теперь, когда мои родители мертвы, доказать, что я не родственница Селестии было легко. - Она же любила тебя, - не веря тому, что слышу, сказала я. - До сих пор любит. Однако волнения народа прекратились, как только она пошла у них на поводу. Теперь всё опять будет спокойно. На улицах не одного вора или убийцы. Пони счастливы и это самое главное, - я не смогла бы переубедить её. Она делала великую жертву, отказываясь от самой себя и как бы это ни было тупо и несправедливо по отношению к ней, я молчала и не мешала ей. Жертва уже была сделана, и сказать, что она напрасна было бы очень жестоко, - И всё-таки я попросила у тётушки немного битов, - она указала на красивую золотистую шкатулку на её столике у стены, - они твои, - я удивлённо смотрела на Шэйди и она попросила, - подойди, окрой её. Золото заблестело в моих глазах, когда я раскрыла шкатулку. Полная шкатулка отполированных золотистых битов лежала в моих копытах. Она была так тяжела, что я с трудом её поднимала. Копыта немного затряслись и дурацкая улыбка начала зарождаться на мордочке, озарённой блеском манящего золота. Я мотнула головой и оглянулась на Шэйди. - Шэйди... - Не надо, - она величаво прервала меня, - ты заработала их. Хоть то время, что ты провела со мной бесценно, я хочу отблагодарить тебя таким способом, - после этого она опустила голову и её щёчки покраснели до невозможности, - у меня есть последняя просьба. - Да, конечно, - заранее согласилась я. - Ты можешь... – она стеснялась чего-то и не могла выговаривать слова, не краснея, - лечь со мной и подарить мне немного нежности, - выговорила она быстро и опять величаво приподняла свою мордочку и отвела взгляд в сторону. - Ты имеешь ввиду?... – я недоумённо застыла, подбирая правильные слова. - Да. – твёрдо заявила она, - Я имею ввиду именно то о чём ты подумала. - мои округлённые глаза не заставили её хоть ненадолго сменить выражение мордочки. Я даже не знала, что меня больше удивило само содержание просьбы или то, как она её подала. Взглянув на сундук, в моей голове проскочили мысли, будто разряды молний и возмущение наполнило меня всю с гривы до копыт. - Ты пыталась купить меня? – возмущенно обратилась я к принцессе, - даже не меня. Секс со мной! – принцесса горделиво молчала, даже не глядя на меня. И хоть она немного подрагивала, она даже не желала отвечать что-то, - Ты хоть представляешь насколько это оскорбительно! Моя сестра погибает от голода, и ты, зная это, предлагаешь мне трахаться за биты!? - Я уже отдала тебе эти деньги, - вдруг сказала она спокойным голосом, - как я сказала время, проведённое с тобой бесценно. Дарить мне нежность или нет выбор твой, - я тупым взглядом уставилась на неё, даже не зная взбесило ли меня это ещё больше или успокоило. Что же с тобой делать Шэйди? - Найми другую кобылу ладно, - я заторопилась и начала собирать сумки, - Уверенна, что за такие деньги ты найдёшь с кем заняться сексом, - я уже закрывала сумку, когда она сказала. - Я не нуждаюсь в другой кобыле... Я нуждаюсь в тебе, - нервно сглотнув, я взглянула в её глаза, которые всё ещё были устремлены вдаль. - И ты решила купить меня? – возмущения уже не было, что-то наивно детское и отчаянно драматичное было в её поступке, и ругать, и тем более обижаться на неё не хотелось, - почему ты мне просто не сказала? - А ты бы согласилась? – усмехнувшись, спросила она, и даже не дождавшись моего ответа, обиженно проговорила, - я уродец. Кастрированный уродец. Кто меня захочет не за деньги? – она обиженно посмотрела мне в глаза, - ты, наверное, думаешь, почему я не обращалась к тебе, когда была красивой? – да Шэйди. Однако озвучить это я бы не осмелилась. Пристыженно опустив взгляд, я продолжила её слушать, - С детства меня толкали на браки по расчёту, а после развода родителей я усомнилась в любви. Я решила, что единственная любовь настоящая и это любовь ко всем пони. Я мечтала жить ради них Тэнди. Я была уверенна, что все пони не придадут ту, которая желает им искреннего добра. И именно они меня предали, - капли тихонько падали в ванну, разбиваясь на смерть и сливаясь с единым океаном печали. И из её глаз и из моих. - Твоя грива, - начала я, - она была не золотистой в детстве. Больше похожа на цвет мочи и плесневелого сена. Она и твой хвост были всегда грязными и в катышках. Ты была как оборванка, ты и была оборванкой в детстве. Однако ты мне всегда нравилась. Я бегала за тобой по деревням, помогая всем подряд, и ты мне казалось самой красивой кобылкой на свете, на которую я хотела бы быть похожей. Я прочла тот листок, что ты мне дала. Знаешь, почему ты думала, что ты красивая, знаешь, почему все так думали? – она вопросительно кивнула мордочкой, - потому что ты была светлой здесь, - я нежно приложила копыто к её груди, - твоё сердце освещало всем путь. Затем ты ушла и оставила меня одну, потому что боялась, что я брошу тебя. Копыто дрожало на её груди из-за волнения. Она смотрела на меня просящим взглядом полным надежды и сожаления за то, что она не успела сделать. Я перешагнула через ванну, и вода вылилась за края, с оглушительным звуком расплёскиваясь по мраморному полу. Шэйди волнительно задрожала и нервно приобняла меня. Опустив свою мордочку ей на грудь, я прикрыла глаза, чувствуя её волнительное сердце. Оно билось так живо. Её сердце было таким пламенным и до сих пор могло согреть весь мир. Теперь её сердце согревало меня. Когда она немного успокоилась, и сердце перестало биться столь часто, я приподнялась и приблизилась к ней, чтобы она чувствовала моё дыхание. Нежная пони разомлела под тёплыми выдохами, прикрыла глаза и немного разомкнула свои прекрасные губы в ожидании поцелуя. Бедняжка зажмурилась и со страхом дышала, пока я не прикоснулась к ней губами. Она замерла, и казалось, наши сердца ненадолго остановились, чтобы затем продолжить свою жизнь. Прижав её к себе, я ласкала её израненное тело, чтобы излечить её прекрасное светлое сердце.***
Я закрыла глаза, из которых капали слёзы. Я опять бежала за этой доброй и светлой кобылкой. Куда-то с сумками наперевес мы стремились сквозь заросли деревьев, чтобы помочь тем, кто в этом нуждается. Пара пластырей, целебные крема и прекрасное желание жертвовать собой ради этого чудного мира, в котором рождались, столь добрые пони.