Прошу, меня не забывайте!

На следующий день Итачи занимался проверкой того, как подготовлено к приезду Фугаку поместье. Он вполне доверял работе Какаши, однако, все же стоило перепроверить, да и занять себя чем-то, чтобы привести мысли в порядок. Саске, страдая от безделья, практически все время ходил хвостиком за старшим братом, при этом он имел вид, будто находится в одном и том же помещении с Итачи просто случайно, проходя мимо. День казался длинным и нескончаемым и для Наруто. Закончив все свои дела и даже уже успев сделать так называемые домашние задания, лисенок сидел на кухне, смотрел в окно и каждые несколько минут тяжело вздыхал. Минато, войдя на кухню для того, чтобы поставить чайник – он занимался документацией и был занят – с удивлением посмотрел на сына, ведь обычно того уже и след простывал в это время дня. Кстати, незабвенная любимая оранжевая чашка Минато стояла на том же месте. Намикадзе старший как ни пытался ее отклеить, так и не смог. А чем приклеил кружку Наруто, Минато не смог узнать – тот и сам уже забыл, что за супер-смесь успел сварганить. Так и стояла оранжевая кружка, хитро поблескивая нарисованными лисьими глазами, словно памятник находчивости мелкого проказника. - И чего ты так вздыхаешь? И, сам удивляюсь, что спрашиваю, почему дома сидишь, а не с этими бледными созданиями общаешься? – поинтересовался Минато. - Да к ним отец приезжает, поэтому неделю не смогу с ними видеться, - и снова горестно вздохнул Наруто. - Понятно, - протянул Минато, думая при этом: «Значит, пришло время инициации», - Что же, тогда я заканчиваю побыстрее и мы с тобой посмотрим один фильм, который я привез. - Что? Фильм? Ты когда успел? – встрепенулся Наруто, - И почему я не знаю? - Да когда бы ты меня слушал, если все это время пропадал на улице? – пробурчал Минато, ревнуя сына к его друзьям. - Да-а-а? – искренне удивился лисенок. Все последующие дни Минато слегка изменил их расписание, чтобы больше занять Наруто, и не давать ему скучать. В поместье же семейства Учиха приехал Фугаку-сан. Итачи и Саске, встречая отца, были разочарованы, узнав, что их мать Микото осталась в городском доме. Однако, зная Фугаку, они не подали вида. Глава семьи посчитал не целесообразным брать жену с собой, хотя та его и просила. Порой, создавалось впечатление, что Фугаку нужны не сыновья, а исполнительные куклы, без чувств, эмоций и лишних мыслей, кроме одной – преданности клану и способности быть достойными своего клана представителями. Придирчиво осмотрев поместье и придя к выводу, что все выглядит терпимо, Фугаку молча глянул на сыновей и отправился к себе в апартаменты. Остаток дня прошел без каких бы то ни было происшествий. Все было тихо, даже слишком тихо - Фугаку словно распространял волны холода вокруг себя. На следующий день, встав рано утором, Фугаку выглянул в окно. В парке он заметил занимающегося тренировкой Итачи. Некоторое время спустя к нему присоединился Саске, губы Фугаку в этот момент недовольно поджались. За завтраком, в тишине зала, нарушаемой лишь звяканьем приборов, неожиданно прозвучал голос главы семейства: - Я надеюсь, Итачи, что ты с должным усердием уделяешь внимание своим тренировкам? - Да, отец. - Тогда не стоит тратить время тренировки на совершенно ненужные вещи. - Я учту ваши пожелания, отец, - при этом Итачи твердо посмотрел в глаза Фугаку, как бы говоря, что все останется так, как прежде. - Хмм… Будь по-твоему, мне важен лишь конечный результат. Я сейчас отправлюсь в ритуальный зал и ты, Итачи, идешь со мной. – Фугаку специально не стал упоминать своего младшего сына, будто бы тот и вовсе не присутствовал за столом. - Как скажешь, отец. При выходе из зала, следуя за Фугаку, Итачи легко провел рукой по волосам своего отото, проходя мимо, тем самым желая успокоить и подбодрить. Когда дверь за ними закрылась, послышался тяжелый вздох Саске. Ритуальный зал располагался в подвале поместья и был специально оборудован для инициации. Фугаку спокойно мог провести пробуждение своих сыновей и в городском поместье. Однако, он выбрал более рискованный, но, как он посчитал, и более эффективный метод. Он отдалил на долгий срок сыновей от дома – полтора месяца было вполне достаточно по замыслу Фугаку. По этой же причине не стал брать Микото с собой. Он считал, что не должно быть никаких сантиментов и прочих подобных ненужных чувств. Сильно давить на психику своих детей Фугаку побоялся и поэтому не запер их вообще где-нибудь в комнате, оставив наедине лишь со своими мыслями. Церемонию инициации он так же решил провести самостоятельно, без присутствия каких либо близких. Фугаку решил закрыть глаза на то, что обычно при инициации всегда должен был присутствовать кто-то очень дорогой для проходящего перерождение. Такая инициация проходила более гладко и без возможных негативных последствий. Но для Фугаку важным было не благополучие отпрысков, а сила, которую мог дать другой, более жестокий ритуал. Во втором случае, присутствие так называемого «якоря» не было необходимым. Однако, прошедший через горнило внутреннего зверя вампир в результате был сильнее, чем при первом варианте инициации. Правда процент выживших, и не повредившихся рассудком был весьма низок. Но подобные вещи никогда Фугаку Учиха не останавливали. Спустившись вниз и внимательно осмотрев убранное помещение – Какаши пришлось делать всю работу самому, ведь сюда просто так не запустишь обычных слуг – Фугаку стал готовить необходимые в ритуале компоненты. Отправив Итачи в свою комнату для того, чтобы он принес сумку отца, Фугаку еще раз произвел осмотр помещения и дождался старшего сына. Взяв нужные ему вещи, он отпустил сына, и, закрыв дверь зала, стал готовиться. Итачи вернулся наверх и пошел искать Саске. Нужно было успокоить глупого маленько братца. Хотя по виду младшего и нельзя было сказать, что он о чем-то может волноваться, но Итачи прекрасно знал своего отото. Придя в комнату брата, Итачи просто сел в кресло и, ничего не говоря, стал смотреть в окно. Саске, сидящий на кровати, так же молчал и не глядел на брата. - Ведь все пройдет так, как надо? – тихо спросил младший. - Да, отото, все пройдет так, как надо, - «Так, как надо нашему отцу» не стал договаривать свои мысли Итачи. – В любом случае у тебя есть я. - Да, аники. – Саске немного успокоился и предложил – Пойдем в библиотеку? Почему-то Саске успокаивался рядом с братом, особенно когда тот сидел в своем любимом кресле в библиотеке и читал какую-нибудь книгу. Фугаку не появлялся до позднего вечера. Уже ближе к одиннадцати ночи он приказал Какаши привести сыновей в ритуальный зал. Итачи и Саске спустились вниз, Хатаке, проводив их, остался дожидаться окончания ритуала за дверью. Он беспокоился, но старался себя внутренне подбодрить, говоря, что все будет хорошо. Войдя в зал, братья увидели, что он освещен множеством свечей, расположенных по периметру. Свечи, сгорая, давали хоть какое-то тепло, все-таки помещение было под землей, а пол был каменный. В центре зала в самом полу была выгравирована большая правильная гексаграмма, в которой находились прикованные к полу кандалы. - Снимите рубашки и ложитесь в центре, - сказал Фугаку. Сам он был одет во все черное. Выполнив поручение, Итачи и Саске легли на холодный пол. Кожа моментально покрылась мурашками. Фугаку расположил сыновей так, чтобы они лежали головой друг к другу, а ногами в разные стороны. Таким образом, один другого видеть не мог. Отец защелкнул оковы на руках и на ногах каждого. Затем он отошел и вернулся с чашей в руках. Дав выпить из нее по нескольку глотков, Фугаку приступил к ритуалу. Тихо напевая что-то на древнем языке, он отставил уже пустую чашу и стал зажигать по порядку шесть свечей, расположенных в лучах звезды. Для Итачи и Саске мир стал вдруг неясным и звук голоса отца как-то странно блуждал, то приближаясь, то удаляясь. Подождав еще немного, пока действие зелья проявится сильнее, и все так же напевая слова непонятной мантры, Фугаку достал ритуальный кинжал и порезал себе запястье. Капнув собственной кровью поочередно каждому из сыновей на грудь, живот, а затем на лоб, он заставил их сделать по глотку. Через несколько секунд от раны на запястье не осталось и следа. Голос Фугаку постепенно стал увеличиваться в громкости. А в братьях Учиха стали происходить изменения. Кровь, попавшая на кожу, постепенно впитывалась, заставляя тела дергаться. Оба раскраснелись как от сильного жара. Саске не выдержал этого огня в груди и жалобно заскулил. Фугаку, все так же не прекращая свои завывания, налил в чашу заранее подготовленную донорскую кровь, и поднес ее сначала к губам Итачи, а затем уж Саске. Каждый из них будто чувствовал приближение желанной жидкости, рвался ей навстречу и жадно припадал к краю чаши в желании осушить ее полностью. Взгляд инициируемых был затуманенный и будто бы незрячий. Затем вдруг зрачок поменял свой цвет, став вместо черного кроваво красным с постоянно меняющимся как в калейдоскопе угольно-темным рисунком. Теперь уже взвыл и Итачи. Свечи на краях гексаграммы вдруг вспыхнули ярче, но при этом не оплывая. Фугаку продолжал песнопение, постепенно затихая. Но тишина в зале так и не наступила. Слышались стоны и животный вой со стороны Итачи и Саске, и откуда-то вдруг послышался бой барабанов. Фугаку, который к тому моменту уже замолчал, победно улыбался – удалось, еще чуть-чуть и он получит то, чего желает. И Саске и Итачи, оба пытались вырваться из оков. Цепи натужно скрипели, но пока еще выдерживали. Изменения тела и принятие наследия проходили болезненно. И не просто болезненно, это была агония. Итачи казалось, что эта пытка никогда не прекратиться. Он не осознавал ни себя, ни окружение. Он лишь чувствовал потоки крови где-то там, на периферии. Он знал, что эта жидкость может утолить его голод, его боль, его жажду. Он рвался туда, к желанному источнику и не мог вырваться. Где-то, будто издалека он слышал такой же нечеловеческий, полный разочарования и боли вой. «Собрат?.. Друг?.. Соперник?.. Желающий забрать его законную добычу?!.» Теперь Итачи рвался к такому же, как и он сам созданию, чтобы убить, разорвать, растоптать того, кто так же желает вкусить этой алой жидкости! «Убить! Убить! Убить! Мое! Не отдам! Все мое!!!» Еще немного, и грань, за которой нет возврата будет пройдена. Некому остановить, единственный, кто мог – был на той же черте кровавого безумия, с теми же желаниями и обрывками мыслей. Казалось, что все рухнет в этот момент, и дикий кровавый голод поглотит их, превратив в самых жутких беспощадных кровожадных существ. Еще немного… Фугаку, уже праздновавший победу, даже не представлял, что все его стремления и желания могут пойти прахом из-за его же собственной самоуверенности. Звук невидимых барабанов нарастал, уже практически звери бились в агонии в центре зала, неестественно выворачивая свои тела в попытках освободиться. И тут барабаны резко замолчали, свечи разом погасли, а над бьющимися в кровавой жажде телами появился маленький, сияющий золотым светом шарик. Саске уже почти освободил свою правую руку с когтями в желании растерзать того зверя, что так же бился рядом, когда ему на глаза попал свет этого раздражающего мелкого светила. «Бесит! Раздражает! Уберите! Это! Противное! Золотое! Уберите! Уберите! Бесит! Светит! Золотое! Золотое… золотое?.. Круглое?.. Солнышко?! Такой же противный, как Наруто! Бесит!» - рявкнул в негодовании Саске и тут вдруг стал засыпать – «Как же этот добе меня бесит…» Итачи, вдруг так же утихомирился, и заскулил. «Холодно. Горько. Одиноко. Холодно. Холодно. Холодно. Совсем один. Согрей! Согрей!» Золотистый шарик покрутился, покрутился над уже успокоившимися телами и, зависнув на мгновение над Итачи, опустился ниже и лопнул, как мыльный пузырь, почему-то при этом звук был похож на хихиканье. «Тепло. Тепло. Спать…» Фугаку, в тишине стоявший и боявшийся даже шелохнуться, не мог понять, что пошло не так и к чему все это привело. Постояв еще немного и удостоверившись, что сыновья окончательно утихомирились и уснули, он подошел ближе. Шесть свечей, стоявших в лучах звезды, превратились в восковые лужицы. Некоторые из свечей по периметру зала снова разгорелись, так что хоть какое-то, но освещение было. Оковы, которыми были прикованы братья, пришли в полную негодность. Еще мгновение и они бы освободились, а к чему бы это привело, Фугаку решил не думать. Осмотрев еще раз своих теперь уже полноценных сыновей, Фугаку вновь позволил победной улыбке отразиться на лице, и прошествовал к выходу из зала. Он знал, что Какаши будет ждать до последнего. Позвав эту сентиментальную няньку, с его помощью освободил Итачи и Саске, и перенес их по своим комнатам. «Ну, наконец-то, - подумал Фугаку Учиха, - теперь остается ждать пока они проснутся. Хотя, учитывая, как долго проходила трансформация, думаю, что спать они точно будут неделю. Хе, все-таки я знал, что результат того стоит! Глупости все эти сантименты. И Микото совершенно зря меня переубеждала – все прошло достаточно нормально… почти… хмм, нет, все равно все прошло удачно!» С таким самоубеждением Фугаку прошел в собственную комнату – отсыпаться.