Paradise.

Я не знаю, как вышло, что мы в очередной раз оказались в одном гостиничном номере. Сколько раз я обещал себе, что больше не останусь наедине с тобой? И снова всё повторяется. Мы здесь. Немного подвыпившие и до боли жаждущие друг друга. Либо ты специально не заказал ещё одну комнату, солгав, что их просто не осталось; либо я, как последний идиот, повёлся на эту уловку и согласился быть с тобой всю ночь, прекрасно осознавая, что из этого не выйдет ничего невинного. Ведь это ты. Ведь это я. Вместе мы как синоним к слову "пошлость". Такие же бесцеремонные и страстные. Бесконечно дурные и влюблённые. Всего один номер, наполненный полумраком, и два парня, которые больше всего на свете мечтают обладать телами друг друга. Никто из нас не спешит делать первый шаг, продолжая сверлить любовника взглядом, как бы намекая ему действовать первым. Ты сексуально закусываешь нижнюю губу, понимая, что от данного жеста меня буквально колотит. Я лишь широко улыбаюсь, вспоминая твои слова, произнесённые мне на ухо полушёпотом: "Я возбуждаюсь от твоей улыбки, Джесси". Пытаемся оттянуть тот самый момент, но продолжаем при этом жёстко трахать друг друга глазами. Что же ты делаешь со мной, чёртов Зак Эбелс? Что сейчас творится в твоей безобразно пошлой голове? Ты мне расскажешь? Хотя, не надо. Лучше покажи. — Ненавижу тебя, — произношу одними лишь губами. — Это взаимно, — так же беззвучно срывается с твоих губ, после чего проводишь своим сладким языком по нижней губе, заставляя ненавидеть тебя ещё сильнее. Я улыбаюсь в ответ. И вдруг ты не выдерживаешь и поднимаешься с кресла первым, направляясь в сторону кровати, на которой удобно расположился я. Расстояние между нами сокращается, заставляя каждую клеточку моего тела реагировать на это. Подходишь почти вплотную, и я тут же поднимаю голову, встречаясь с твоим таинственным взглядом на несколько секунд. Затем встаю, наконец-то оказываясь с тобой на равных, и тут же перевожу заинтересованный взгляд на соблазнительные губы. Ты изучаешь моё лицо, хотя абсолютно отчётливо помнишь каждый миллиметр, после чего аккуратно дотрагиваешься подушечками пальцев до моих губ. От внезапного прикосновения сердцебиение тут же участилось, дыхание сбилось, а где-то в области груди приятно закололо. Знаешь, я больше всего на свете люблю наши чувственные и нежные прелюдии в самом начале и грубый, граничащий с безумием, секс, которым обычно всё заканчивается. Аккуратно расстёгиваю верхнюю пуговицу своей рубашки, тем самым приковывая твой блуждающий взгляд к своему телу. Начинаю медленно расстёгивать вторую, третью, и так до самой нижней пуговицы, заставляя тебя лишь наблюдать за процессом, но не позволяя вмешиваться. Не выдерживаешь и запускаешь руки под эту рубашку, проводя слегка отросшими ногтями по моей талии, впиваясь в кожу. По телу предательски бегут мурашки, и ты чувствуешь это, поэтому тут же убираешь руки и ловкими движениями стягиваешь свою футболку, а затем обувь и брюки. Я проделываю то же самое. Наши боксеры летят вслед за остальной одеждой. Обнажённые. Совсем близко друг к другу. Возбуждённые члены едва соприкасаются головками. Взгляды в очередной раз переплетаются. Внутри всё сжимается от одного лишь осознания грядущей близости. Я хочу тебя всего. Хочу проникать в любимое тело вновь и вновь и слышать твои скулящие стоны. Осталось лишь сделать пару движений и получить желаемое. Кладу руки на твою шею и чувствую, как ты нежно обнимаешь меня за талию, в очередной раз проводя там ногтями. Медленно поддаюсь вперёд и накрываю твои губы своими, осторожно целуя. Несколько секунд непреодолимого кайфа, и я отстраняюсь, в надежде окончательно привыкнуть к тому, что это всё реально. Ты настоящий. Ты здесь. И ты только мой. Всего один миг слабости, после чего я настойчиво притягиваю тебя к себе, впиваясь в приоткрытые губы с большей страстью. Бесцеремонно врываюсь в твой рот, а ты лишь старательно отвечаешь на мой грубый жест, позволяя нашим языкам переплетаться снова и снова. Становится безумно жарко. Мои пальцы уже забрались в твои волосы, а твои руки неприлично сминают мою задницу. Как долго мы уже целуемся? Пять, десять, двадцать минут? Ты прерываешь поцелуй первым и силой толкаешь меня на кровать, налегая сверху. Начинаешь жадно покрывать шею поцелуями, кусаешь мочку уха, от чего я издаю едва слышный стон. Нагло оставляешь засосы везде, где только можешь: на шее, на груди, на животе, будто помечая, что я только твой. Этого не требуется, ведь мне больше никто и не нужен. Получаю лёгкий чмок в губы, а затем ты опускаешься на мой давно возбуждённый член и тут же заглатываешь его практически полностью. Интенсивно двигаешь головой, набирая самый быстрый темп, как ты это умеешь, а я зарываюсь рукой в твои волосы и помогаю набрать этот самый темп. Нарочито громко причмокиваешь, пытаясь сделать и без того пошлый момент ещё пошлее. С моих губ срываются хриплые стоны, и я начинаю сам толкаться тебе навстречу, засаживая член как можно глубже. Понимая, что я могу вскоре кончить, а делать это в данной ситуации от одного лишь минета — тупо и неинтересно, я решаю перетянуть ситуацию в свои руки. Точнее, рот. Резко переворачиваю тебя на спину и теперь уже сам нависаю сверху. Жадно целую. Провожу языком по твоим самым эрогенным местам, ведь я так хорошо их изучил, от чего ты извиваешься и шепчешь что-то невнятное. — … трахни меня, Джесси, просто трахни, блять! — единственное, что я разбираю среди потока непонятных слов. Но я не собираюсь поддаваться просьбам так быстро, поэтому резко провожу рукой между твоих ягодиц, а затем начинаю ненасытно посасывать и облизывать пульсирующий член. Массирую яички, доставляя тебе этим массу удовольствий, но ведь, малыш, ты хочешь большего? Чуть позже. Пока что я ускоряю темп, работая языком всё усерднее. Стонешь, изворачиваешься на кровати, а я всё сильнее возбуждаюсь от каждого звука. В комнате буквально пахнет сексом. Обильно смачиваю пальцы слюной, а затем провожу ими по своему члену. Ты знаешь, что сейчас произойдёт, поэтому сам начинаешь раздвигать ягодицы руками как можно шире. Немедля вхожу в твой узкий проход. Вхожу резко, не давая тебе шанса на сопротивление. Чувствую, как твои мышцы сжимаются вокруг меня, но продолжаю двигаться, шлёпая тебя при этом по заднице несколько раз. Твои просящие о пощаде крики сменяются на приятно-сладкие стоны, от чего я сам начинаю громко стонать и ускорять темп. Твои ногти впиваются в мою спину, оставляя, если не царапины, то точно ярко-розовые полосы. Обожаю, когда ты так делаешь. Мои пальцы переплетаются с твоими, сжимая худощавую ладонь как можно сильнее. С каждым толчком становится всё приятнее: либо чисто физиологически — от того, что мой член двигается в тебе, либо от безумно развратной атмосферы, царящей в этом гостиничном номере. В любом случае, я был готов кончить от одного лишь взгляда на тебя. Вдалбливаюсь всё сильнее, без намёка на нежность или осторожность, как мы это и любим. Наклоняюсь к твоему лицу и засасываю нижнюю губу, слегка оттягивая её, а затем прикусываю. Ты не реагируешь на этот жест, но тут же засовываешь язык мне в рот, начиная обильно в нём орудовать. Один раз ты сказал мне: "Ты трахаешь мой зад, поэтому позволь мне оттрахать твой рот". Сколько тебе угодно, малыш, я не буду протестовать. Разум каждого из нас затуманен шальной поволокой похоти. Мы лишь во власти друг друга, способные делать то, что хотим. Начинаю надрачивать твой член, двигаясь по нему рукой в такт своим толчкам. Каждый из нас на пределе. Хотя, рядом с тобой я всегда крайне возбуждён. Издав громкий стон, ты обильно изливаешься мне в руку. Я кончаю следом, успев вытащить член и направить струю на твою грудь. Улыбаешься, ведь пара капель всё же попала в твой приоткрытый рот. Обессиленно падаю на кровать рядом с тобой, тяжело дыша. Ты же поднимаешься и нависаешь надо мной, опершись на локти. Я знаю, ты любишь так делать каждый раз, просто осматривая моё лицо и почти ничего не говоря. — Ты такой кра… — Заткнись, — тут же останавливаю тебя я, хотя прекрасно знаю, что ты хочешь сказать. — Я тебя… — Я тоже, Эбелс, — снова перебиваю, хотя готов слушать эти слова каждый грёбанный день.