***
— Хотаро-о-о, — девушка с заднего сидения схватила меня за щеки. — Ну что ты опять такой хмурый. Мы ведь всего на пару дней на дачу едем! — Томоэ, оставь его. — вздыхает сидящая рядом с сестрой женщина, улыбаясь. — Ты ведь знаешь, твой брат не любит ездить на природу. — Потому что тебя заставляют работать в огороде? — усмехается сестра, не переставая трепать мои щеки. Они уже болят… — Потому что там нет интернета, и да, вы слишком часто беспокоите меня даже по мелочам. — фырчу я, убирая пальцы Томоэ со своих щек. — И вообще, почему я тоже должен ехать? — повернулся к матери. — Я не люблю ни загорать, ни эти ваши посиделки на природе. Почему я просто не мог остаться дома? — Ну-ну, Хотаро, — отец, все это время не отводивший взгляда от трассы, усмехнулся. — Мы ведь говорили о том, что хотим провести время всей семьей. — Но меня об этом решение снова никто не оповестил. Почему такие вопросы всегда решаются без меня? — перевел недовольный взгляд на папу. — Потому что все и так знают, что ты будешь против. Тебе постоянно все не нравится. С нами тоже нужно время проводить, глупый ты братец! — а вот у сестры энергия сегодня так и прет. Она такая громкая… — Я живу вместе с вами, вижу вас каждый день. Неужели этого мало? — Это не то. Да ладно, смирись уже, ты ведь все равно поехал. Так что не бурчи! — Томоэ добродушно улыбнулась, но после как-то ехидно усмехнулась. — А может, дело в Хоширо, а, Хотаро? Вот черт. Насупившись, я отвел смущенный взгляд в сторону окна, более не обращая внимания на Томоэ и маму с папой. Увы, она как всегда права. Да, целая неделя без Хоширо — это пытка. Что уж говорить, я могу соскучиться по ней, даже если пройдет всего пару часов после нашей последней встречи, а тут целая неделя. Тем более, сеть на даче не ловит, а это значит, что мне ей не позвонить. Эх, я точно помру от скуки. — Ох, — неожиданно вздохнула мама, схватившись за округлый выпирающий живот. — Все нормально? — Томоэ отвлеклась от телефона и подсела к маме поближе. — Не страшно. — выдохнув, женщина улыбнулась. — Просто малыш толкнулся. — Флора, чуть что, ты сразу мне говори. — встревоженно проговаривает отец, кратко взглянув на окно заднего вида. — Тебе ведь рожать скоро, не дай бог вот так схватки неожиданно начнутся… — Может, тогда и правда лучше отложить поездку? — Томоэ опустила взгляд на живот матери. — Опасно ведь, а больница там не близко… — Нет, что вы! — мама махнула рукой, улыбнувшись шире. — Мне еще как минимум месяц ждать, а вы меня уже в больницу отправляете… Я тяжело вздохнул. Да, еще целый месяц, однако я согласен с сестрой. И нет, это уже не из-за моего нежелания ехать на дачу, а уже просто из-за беспокойства за маму. Эту беременность она переносит очень тяжело. Постоянные обмороки, беспокойный сон и мучительные боли в суставах. Врачи говорят что это нормально, если брать в учет ее слабое здоровье. Но ведь именно поэтому и стоило бы быть поближе к больнице? А то прихватит на даче, и что делать? Я еще не готов становиться сестрой-акушеркой, да и вообще лицезреть такое зрелище. — Может быть, сделать остановку? — после недолгого молчания я заговорил. — Едем уже долго, я бы не отказался чего-нибудь перекусить. — Да-да, и я тоже! — тут же вскидывает руку Томоэ широко улыбнувшись. — Ну неужто у Хотаро тоже возникают полезные предложения?! — Да хватит уже. — фыркнув, я отвожу взгляд в окно, глядя в уже надоевший пейзаж. Он не меняется. Именно поэтому мой взгляд мечется то на трассу, то в боковое окно отца. И замирает в ужасе. — Папа! — я испуганно вскрикнул, но было уже поздно. Я слышу оглушительный удар, лязг и скрежет гнущегося металла.Перед глазами все темнеет и очень быстро затихает. В ушах все звенит, но через этот звон я смог услышать резко оборвавшийся крик матери. Это был… Грузовик? Я открыл глаза, хотя не скажу, что пришел в себя. В нос впивается запах крови, что медленно перемешивается с едкой вонью бензина. Голова кружится… В машине стало очень тесно. Похоже, приложило нас не слабо, вдобавок, еще и перевернули. Я висел головой вниз, а так как был пристегнут ремнем безопасности, не мог упасть. Вот же. Я понимаю, что сознание меня покидает, но я должен убедиться… Должен быть уверен, что с ними все в порядке!.. Взгляд метнулся в сторону водительского сидения. Были бы силы, я б взревел от увиденного ужаса. Там должен был быть папа, но сейчас я вижу там лишь помятый кусок плоти. Разодранный, кровавый… Даже не разберешь, что и где. Отчасти это даже хорошо, потому что пойми бы я, какой конечности и органа ему не хватает, тут же помер от шока. Хотя похоже, смерть мне все равно грозит. Приходиться постараться, чтобы повернуть голову в сторону задних сидений. Это удается с трудом, все ноет и болит, но страх и волнение гораздо сильнее. И хотя я понимаю, что вряд ли есть надежда, и скорее всего увиденное сделает мне больнее, не могу не посмотреть. А вдруг кому-то повезло так же, как и мне? Прищурившись, я все же пытаюсь рассмотреть в этой каше сестру и мать. Перед глазами все плывет, и именно это не дает мне все толком разглядеть. Но я вижу. Вижу эти окровавленные тела, поломанные в невообразимых позах. Нет, они явно не живые, иначе быть не может. Но скажите тогда, какого черта я все еще дышу?! Горечь и боль накрывают меня с головой, однако всего лишь на пару мгновений, так как в сознании после я пробыл недолго. Помню лишь, как меня полумертвого доставали из машины. Помню сирену скорой помощи, чьи-то чужие голоса. Их очень много и я не могу разобрать, что они говорят. Не хочу разбирать.***
— Хотаро!.. — нежный, мелодичный голос тихо лепечет мое имя. Такой невинный, принесенный попутным ветром из раскрытого настежь окна. Он бьется о холодные стены одинокой палаты, разбиваясь на многочисленные осколки эха и замолкает.